Уильям Бартон - Бунт обреченных

• Название: Бунт обреченных
• Автор: Уильям Бартон
• Издательство: Русич
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-298-4

Действие романа происходит в XXII веке, после вторжения на Землю Расы Господ — высокоразвитых существ с кибернетическим разумом, которым помогают наемники из других галактик.

После гибели восьми миллиардов землян, оставшиеся в живых превращены в рабов. Жизнь на Земле контролирует туземная полиция и отряды инопланетных чудовищ. Не смирившиеся со своим жалким существованием разрозненные отряды землян организуют вооруженное сопротивление захватчикам.

---

Овцы не думают о том, что из них сделают бифштекс. Их заботит только то, что им перережут горло.

Алике была прекрасна в своем сне… Черт побери, но я же не был влюблен в нее! Это не та, прежняя девушка, а средних лет женщина, попавшая в сети своих собственных фантазий. Я был погружен в воспоминания о старой любви, в прошлое, состоящее из невозможных желаний.

Может, она влюбилась в меня, в свою юность и прежнюю любовь. Если судить по ее словам, по поступкам, по фантазиям, то сказать наверняка трудно.

«Давай, переверни ее на спину, воспользуйся ею, забудь обо всей сентиментальной чепухе. Тебе скоро возвращаться. Какая разница, кто перед тобой? Ну ладно, если ты такой глупец, то задай себе вопрос, старый как мир: чего она хочет?» — вел я сам с собой бесконечный разговор. Ответом на мой последний немой вопрос был смех. Но внутренний монолог все еще продолжался: «Неужели ты действительно так глуп, Атол Моррисон? — Может, и так».

Алике смотрела мне в глаза и говорила очень серьезные вещи, несмотря на то, что мой большой палец массировал ее клитор, и ей было явно не до разглагольствований.

— Мы не забыли, Ати, мы помнили все наши детские мечты и с нетерпением ждали твоего возвращения.

Закрыв глаза, женщина целовала меня, тяжело дыша через нос, лаская мою восставшую плоть, и не стала возражать, когда я повалил ее на спину и вновь приник к ее лону. В перерывах между вздохами и затянувшимся молчанием она шептала:

— Завтра, я покажу тебе… завтра.

* * *

Наклонившись, я выудил из груды одежды плоскую квадратную трубку и зашептал в нее:

— Командная сеть, 5-й уровень. Соедините со Шрехт, номер такой-то, уровень такой-то.

— Привет, мой друг. Как отпуск?

— Хорошо.

— Мне нравится твоя родина. Как-нибудь я приглашу тебя в гости на свою планету.

— С удовольствием приму приглашение.

— Это командная сеть…

— Да. Сделай мне одолжение, оставь в аналогах информацию о Дэвиде Итаке, Маршалле Донаване и Александре Морено. Это мои друзья.

— Идентификационные номера?

— Не знаю.

— Ладно, неважно.

Последовало непродолжительное молчание, нарушаемое шепотом, доносившимся из переговорного устройства.

— Это связь командной сети 5-го уровня. Ты знаешь, что останется после нашего разговора — запись. Это привлечет внимание начальства.

— Знаю.

— Хорошо.

Я положил трубку и лег на спину, наслаждаясь небом.

«Старые мысли умирают трудно, старая любовь тоже. Но посмотри на звезды, Атол Моррисон, вспомни все, что ты видел там, и все, что ты делал там. Ты видел Вселенную, о которой даже и не мечтал простой смертный; ты вел жизнь, о которой трудно даже вообразить. Попытайся вспомнить, что скоро тебе пора обратно…»

Размышляя, я повернулся на бок и стал смотреть на спящую Алике, лежащую рядом со мной.

ГЛАВА 11

Я проснулся от того, что солнце нещадно светило мне в лицо, пробираясь сквозь опущенные веки, и на грудь что-то давило, мешало дышать. Открыв глаза, я увидел Алике, сидящую на мне, просунув колени под мои руки. Ее лоно находилось в пятнадцать сантиметрах от моего лица, пушистые, вьющиеся волосы бросали тень на ее бездонные глаза. Женщина посмотрела на меня, запустила руку в мои стриженые волосы и ладонью стала гладить щеку:

— Прошлая ночь походила на чудный сон, Ати. Иногда я сомневалась, что ты находишься рядом со мной.

Я тоже. Но мои ноздри вдыхали ее аромат, слабый и чистый, будто Алике спустилась к озеру и вымылась, не дожидаясь меня. Взглянув в ее бездонные глаза, я сказал:

— Не могу вспомнить, зачем я заявился сюда снова. Может, из-за этого?

«А может, я лгу тебе, пытаясь продлить эти фальшивые, наигранные чувства до самого конца? Мне кажется, что я влюблен. Хотел бы я, чтобы это было правдой. Но когда придет время, я уеду. Я уже вижу Вселенную, звезды, планеты, войны и своих боевых друзей. Это всего лишь мечта, подобная тем, что имеют молодые. Ты мечтаешь о женщине, о любой представительнице прекрасного пола, о сексе и тому подобной чепухе».

В глазах Алике промелькнуло что-то, похожее на отчужденность, но она улыбнулась и встала, шагнув через мою голову. Я немного подался назад, вглядываясь в ее раскрывшееся лоно, испытывая внезапно возникшее желание. «Почему бы нет? Схвати ее за лодыжку, заставь лечь, поверни на спину, засмейся, поцелуй, приласкай и войди в нее со всей силой своего желания, займись с ней любовью».

Перевернувшись набок, я уставился на плоскую голубую поверхность озера. Вдалеке, на другом берегу, виднелись развалины какого-то старого строения.

Наверно, домик смотрителя или небольшой отель для людей, боящихся тягот палаточной жизни.

Позади я слышал, как женщина занимается костром — разгребает угли, разжигает огонь, готовит завтрак.

Позже, когда солнце уже находилось в зените, мы, минуя невысокий холм, спустились вниз по тропинке, со всех сторон обсаженной деревьями. Земля была усыпана листьями и коричневыми сосновыми иголками, кое-где виднелись серые валуны, выглядывающие из-под травы. Недалеко располагалась старая свалка: бутылки, измятые консервные банки и жестянки, остатки каких-то приборов. Этикетки оказались размыты дождем, краски потускнели. По дороге нам встретился старый, полувысохший ручей.

Через некоторое время мы перестали разговаривать. Алике шла впереди, постоянно вертела головой, нервничала, поминутно останавливалась почти у каждого дерева, рассматривая какие-то скалы. Наконец она остановилась между двумя холмами; солнце спряталось за верхушками деревьев; создавалось впечатление, что наступила полночь.

Я спросил:

— Когда же ты скажешь мне, куда мы направляемся? — Женщина резко обернулась, широко открыв испуганные глаза, и в то же время облегченно вздохнула:

— Мы идем к «нашим друзьям». Я все думала, когда ты начнешь подозревать. — Она кивнула головой, будто ободряя себя — «наши друзья» — и улыбнулась. Теперь это была прежняя Алике.

Пожав плечами, я произнес:

— Конечно, ты ожидала, что я начну что-то подозревать. Но мне хотелось, чтобы ты была откровенна со мной.

Женщина, протянув руку к заднему карману джинсов, вытащила оттуда сложенную бумагу и, щурясь от недостатка света, развернула ее:

— Я просто боялась, что ты не пойдешь. — Она указала налево. — Сюда.

Мое сердце екнуло, будто чья-то безжалостная, сильная рука сжала его, и мне стало трудно дышать.

Мы пошли в указанном ею направлении, и через некоторое время я спросил:

— Почему ты боялась?

Дорога стала немного шире, так что можно было поместиться на ней вдвоем. Взяв мою ладонь в свою — я чувствовал ее тоненькие и холодные пальцы — и опустив глаза, Алике проговорила:

— Не могу сказать, что действительно знаю тебя, Ати. Я не пойму, каков ты на самом деле. — Она умоляюще взглянула на меня. — Или же я все это придумала.

«Что все?» — мелькнула мысль, и я произнес:

— Я всегда хотел, чтобы ты доверяла мне, Алике. — И опять мысль: «С каких это пор?» — Но я доверяла тебе, а ты взял и уехал.

Я кивнул самому себе, прекрасно понимая, что она приняла мое молчаливое согласие на свой счет.

Неужели эта женщина вообразила, что я останусь здесь, сольюсь с ней в единое, неделимое целое и вернусь к прежней жизни?

Ее рука крепко сжимала мою. В темных глазах моей подруги явственно читался ужас.

— Ты должна сказать мне, Алике, чего ты хочешь, — заявил я.

Вздрогнув, она отвела глаза, пряча мысль: — Немного позже, Ати.

Мне известно, что разделяет людей — ужас, страх.

Я понял это еще в молодости, до того, как уехал и разучился быть независимым, не заботиться о себе и других. Сколько мне тогда было шестнадцать, пятнадцать? А, не имеет значения…

Стояла поздняя осень, и после ужина я отправился к Алике просто для того, чтобы немного побыть с ней, посидеть в ее комнате при открытых дверях, притворяясь, что помогаю делать домашнее задание. Ее родители прислушивались к каждому звуку…

Конечно, они прекрасно понимали, что происходит, знали, что по выходным мы уезжали вовсе не для того, чтобы поиграть в грабителей и полицейских, ковбоев и индейцев, зеленых беретов и пришельцев.

Я видел, как вздыхала мать Алике, видя нас возвращающимися на закате, держащимися за руки, думая о румянце на щеках дочери, томном взгляде, плотоядном выражении лица этого урода — меня то есть, мерзкого, гадкого, скверного ублюдка. Но тем не менее говорила она совсем другое:

— О, привет, Ати! — Улыбка, хоть и принужденная, появлялась на ее лице. — Не хочешь ли остаться пообедать с нами?

Становилось темно. Я шел через их роскошную лужайку, направляясь к входной двери, так быстро, что ветер раздувал мою куртку. Комната моей подруги находилась на этой стороне дома. Сквозь шторы пробивался оранжево-желтый свет настольной лампы. Я шагнул к окну И вгляделся в щель между тяжелыми занавесками.