Энн Стюарт - Холодный как лед

• Название: Холодный как лед
• Автор: Энн Стюарт
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Никогда не становитесь на пути выполнения задания. Работа предполагалась до ужаса легкой – собственноручно передать кое-какие юридические документы миллиардеру-филантропу Гарри Ван Дорну на его экстравагантной яхте, получить его подпись и удалиться. Но манхэттенская адвокат Женевьева Спенсер скоро понимает, что оказалась не в том месте и не в то время, и что открытый благожелательный плейбой имеет больные порочные наклонности. Пока он пытается вовлечь ее в свою игру на вечер, страстно желая использовать ее, оскорбить, избавиться от нее, как от остальных своих жертв, Женевьева вынуждена сохранять разум, если стремится пережить эту ночь. Но на яхте есть еще кое-кто, кто знает об истинной глубине дьявольской натуры Ван Дорна. Питер Йенсен гораздо больше, чем скромный личный помощник, каковым он прикидывается. Он секретный агент, который не остановится ни перед чем, чтобы только гарантировать: компания террора «Правило Семи», организованная Гарри должна умереть вместе с ним. Но присутствие Женевьевы вносит помехи в его планы, и сейчас он должен решить: рисковать своей миссией, чтобы спасти ей жизнь, или позволить списать ее как сопутствующую жертву.

Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru

---

– Ее стоит утопить, – проворчал Рено.

– Ты будешь делать то, что я тебе скажу, и ничего больше.

Голос холодный, холодный, как лед, и Женевьева ощутила, что руки покрылись гусиной кожей. Не хотелось бы ей встретиться с обладателем этого бесстрастного голоса – промозглые воды океана теплее, чем этот человек, опасно близко стоявший к месту, где она пряталась.

– Как скажешь, босс, – пробормотал Рено отнюдь не счастливым голосом.

– После того как почистишься, почему бы тебе не пойти в ее комнату и не избавиться от ее имущества? Мы же ведь не хотим оставить никаких мелких улик?

– Что будет с ней?

– Это корабль, Рено. Не так уж много мест, где можно спрятаться посреди океана. Я позабочусь о ней, когда наступит подходящий момент.

Женевьева затаила дыхание, приготовившись услышать возражения, но Рено основательно спасовал.

– Просто обещай, что обеспечишь этой суке пытку побольней, – сказал он.

– Я сделаю то, что мне требуется, чтобы выполнить задание, Рено. Ни больше ни меньше.

Она слушала, как шаги Рено удаляются по деревянной палубе, потом запоздалый грохот по металлической лестнице. Больше никаких звуков, но, с другой стороны, и приближение таинственного босса Женевьева прежде не расслышала. Само собой разумеется, если он удалится, то она тоже его не услышит.

Других шансов ей не предвидится. Не может же он стоять здесь вечно: если она сосчитает до пятисот на французском, то наверно рискнет открыть дверь и попытается бежать.

Вот только пока вопрос куда? Самое безопасное, видимо, за борт яхты, если беглянке удастся найти спасательный жилет и сигнальный пистолет. Еще лучше самонакачивающийся плотик – она могла бы подождать, пока корабль скроется из виду, а потом надуть его. Но если дело сложится хуже некуда, то она просто прыгнет за борт как есть и отдастся на волю холодных волн, которые куда предпочтительнее, чем леденящий голос этого невидимого мужчины. Она понятия не имела, водятся ли там акулы. Ей было известно лишь об акулах в человеческом облике на борту.

Женевьева сосчитала до пятисот дважды. Ее уже покрывшийся ржавчиной за давностью употребления французский мало–помалу успокоил ее. Она было подумывала посчитать на латинском, но прошло слишком много времени со школьных занятий в классе миссис Визен, ну и кроме того, шансы, что кто–то стоит снаружи бытовой кладовки, почти нулевые. Если бы подозревали, что она здесь, то просто открыли бы дверь.

Женевьева вслепую стала ощупывать выход, ища внутреннюю задвижку. Глазам следовало уже привыкнуть к темноте, но дверь была плотно задраена. Если продолжить торчать в этой душной дыре в кромешной тьме, то наверно потеряешь сознание, надышавшись химикатов.

Она старалась не шуметь, водя руками по внутренней стороне двери. Пальцы, наконец, наткнулись на защелку. Женевьева слегка вздохнула от облегчения: на мгновение она испытала панику, что внутри убежища защелки может и не быть. В конце концов, много ли людей могут испытать потребность открыть крошечную кладовку изнутри?

Дверь отворилась с почти неслышным щелчком. Женевьева толкнула ее, закрыв глаза от мгновенно ослепившего блеска полуденного солнца, отражавшегося от поверхности воды. Сощурилась, потом полностью открыла глаза. Чтобы уткнуться взглядом прямо в бесстрастные глаза мужчины, которого никогда прежде не встречала.

Пока Женевьева всматривалась в этого человека, прислонившегося к перилам и смотревшего на нее, ее охватил попеременно миллион эмоций – мгновенная паника, потом надежда. Он был высокого роста, с длинными темными волосами и ярко синими глазами, одет в свободную белую одежду. На лице его читалось лишь вежливое любопытство, ничего более. Женевьева никогда в жизни его не видела.

– Мне стало любопытно, сколько же времени вы там проведете, мисс Спенсер, – произнес он голосом Питера Йенсена и в то же время какого–то незнакомца. – Как вы слышали, я тут говорил нашему кровожадному другу Рено, на корабле не так уж много мест, где можно спрятаться.

Она не колебалась. Ее единственный шанс – застать его врасплох, и она кинулась к борту судна. Она была уже на полпути к перилам, когда он схватил ее, совершив лишь одно оскорбительно минимальное усилие, вернув ее на палубу и прижав спиной к себе.  Женевьева спиной ощущала, каким теплым было его тело и жестким. Как несправедливо, пронеслась в голове мысль. Он должен быть на ощупь глыбой льда, а не живым дышащим человеком.

– Простите, мисс Спенсер, – прошептал Йенсен ей на ухо ласковым ровным голосом. – Но мы не можем сейчас себе позволить, чтобы вы усложнили наши тщательно разработанные планы, верно?

Она бы что–нибудь сказала, если бы могла. Но жалящее ощущение сбоку на шее распространилось по всему телу, и Женевьева подумала: неужели вот так она и собирается умереть? Раз так, то без борьбы она не уйдет. Она пнула его сзади себя, но его ноги словно превратились в резиновые жгуты, которые только прогнулись под ее ударом, и она расслышала лишь тихий смех у своего уха.

– Вздорная же вы штучка, мисс Спенсер, не находите? Просто расслабьтесь, больно ни в малейшей степени не будет.

Подбородок тоже не очень–то помог, и тогда она попыталась ткнуть Йенсена в живот. Ничего не вышло, и она обмякла, понимая: это последнее, что сохранится в памяти, прежде чем она умрет. А потом она уже совсем ничего не помнила.

Глава 5

Мисс Спенсер просто на глазах становилась занозой в заднице, думал Питер. С самого начала ему стоило дать ей закончить то, что она собиралась совершить: пусть бы бросилась за борт и отдала свое мало что соображающее тело на корм рыбам. Если уж совсем начистоту, Питер сомневался, что это будет иметь хоть какое–то значение. Поскольку вот проведут власти идентификацию распознаваемых останков Гарри Ван Дорна в развалинах его дома на острове и, удовлетворившись, на том и закончат. Они не слишком будут утруждать себя попытками выяснить, была ли там с ним его хорошенькая маленькая адвокатша.

Если, конечно, не заподозрят нечестную игру. В чем Питер лично сильно сомневался. Все–таки он был отличным специалистом в своем деле и редко допускал ошибки. Ван Дорн проделал великолепную работу, внушив всему свету, какой он, Гарри, дескать, порядочный обаятельный и добрый парень, и большинство народа, за исключением избранного меньшинства, понятия не имело, за что наступит просроченное возмездие. Проследить за исполнением приговора – работа Питера, и если смерть Гарри должна быть похожа на несчастный случай, то так тому и быть. Таковы были инструкции.

Питер переместил безжизненный груз в руках. Уж куда легче перевалить мисс Спенсер через борт, чем пытаться придумать, что же с ней делать. Дела слишком далеко зашли. Факт неприятный, но в любом случае ей суждено, в конечном итоге, умереть. Зачем же все усложнять, откладывая неизбежное?

Будет куда изящнее, если ее найдут на острове: когда дело доходило до его работы, Питер имел склонность к дотошности. Мысль, которая поразила бы его мать. Он никогда не был организованным типом, долгие годы его с успехом сопровождал хаос.

Но работа Питера требовала точности, внимания к малейшим деталям, холодной отчужденности, чтобы ничего не могло ускользнуть. Несомненно, мисс Спенсер предстояло умереть, нравится ему это или нет, но сейчас неподходящее для этого время.

Йенсен мог бы бросить ее на палубе и дождаться, пока Рено отволочит адвокатшу в каюту, где Питеру удобно не спускать с нее глаз, но он никогда и никому не поручал работу, которую в состоянии сделать сам. Кроме того, у Рено свои недостатки: он любит мучить женщин. Если изменить предстоящий жребий мисс Спенсер не удалось, то ни к чему ей при этом еще и страдать. Ведь он же цивилизованный человек, с ядовитой насмешкой напомнил себе Питер.

Он взвалил обмякшее тело мисс Спенсер на плечо. Она была не такой уж тяжелой в сравнении с некоторыми мертвецами, которых он немало перетаскал за свои тридцать восемь лет. Странно, но просто потерявшие сознание весят куда меньше, чем трупы. Бессмысленно, но так оно и есть.

Или, возможно, то был тяжкий груз его совести, когда приходилось кого–то устранять. Только вот совесть у Питера Йенсена просто–напросто отсутствовала – много лет назад ее удалили хирургическим путем наравне с душой.

Все–таки, наверно, у него сохранились жалкие остатки сентиментальности. В противном случае, он бы не колебался относительно настырной мисс Спенсер и не чувствовал бы мимолетное сожаление насчет ее будущего, точнее, насчет отсутствия такового.

Он свалил ее на огромное ложе в главной каюте рядом с бесчувственным телом Гарри Ван Дорна. Какие же у нее длинные красивые ноги. И как трудно забыть отвлекающий вкус ее губ. Питер все еще не разобрался, зачем поцеловал ее. Отклонение от нормы, мимолетный каприз… впредь он себе такого не позволит.