Андрей Марченко - Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых

• Название: Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых
• Автор: Андрей Марченко
• Издательство: Литагент «Снежный Ком»9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-904919-57-3, 978-5-4444-1481-1

Империя не заканчиваются в один момент, сразу становясь историей – ведь она существуют не только в пространстве, но и во времени. А иногда сразу в нескольких временах и пространствах одновременно… Кто знает, предопределена судьба державы или ее можно переписать? И не охраняет ли стараниями кремлевских умельцев сама резиденция императоров своих августейших обитателей – помимо лейб-гвардии и тайной полиции? А как изменится судьба всей Земли, если в разгар мировой войны, которая могла уничтожить три европейских империи, русский государь и немецкий кайзер договорятся решить дело честным рыцарским поединком?

Всё это и многое другое – на страницах антологии «Империум», включающей в себя произведения популярных писателей-фантастов, таких как ОЛЕГ ДИВОВ и РОМАН ЗЛОТНИКОВ, известных ученых и публицистов. Каждый читатель найдет для себя в этом сборнике историю по душе… Представлены самые разные варианты непредсказуемого, но возможного развития событий при четком соблюдении исторического антуража.

«Книга позволяет живо представить ключевые моменты Истории, когда в действие вступают иные судьбоносные правила, а не те повседневные к которым мы привыкли».

Российская газета

«Меняются времена, оружие, техника, а люди и их подлинные идеалы остаются прежними».

Афиша Mail.ru

---

– Что ж, если кому-то из господ конституционных демократов хватит храбрости повторить подобные слова, не прячась за чужие спины, я готов обсудить этот вопрос. На пятнадцати шагах.

– Ну, вот, – обреченно покачал головой депутат Львов-второй. – Родичева со Столыпиным тогда, помнится, еле помирить успели… И опять!

После короткого перерыва председатель IV Государственной думы Родзянко произнес речь, которая завершалась словами:

– Без различия мнений, взглядов и убеждений Государственная дума от лица Русской Земли спокойно и твердо говорит своему царю: «Дерзайте, государь, русский народ с вами…»

В Сенате тоже не сидели без дела – спорили почти до смертоубийства. И лишь когда жизненные силы иссякли, прославленный юрист Анатолий Кони изрек:

– Понятие о чести станет бесцветным и заглохнет, если в защиту его человек, хотя бы изредка, не будет рисковать своим лучшим достоянием – жизнью.

Между тем дуэль стала трендом, и не только среди горячих молодых офицеров.

– Даже сама Екатерина Великая в юности выходила на поединок, – заметил профессор Цветаев, открывая в созданном им московском Музее изящных искусств выставку, посвященную истории дуэлей в России.

Но всё хорошее, как и плохое, неизбежно кончается, и наступает закон и порядок. В первых числах мая император Николай II подписал манифест, в котором говорилось: «Германия, а затем Австрия объявили войну России. Тот огромный подъем патриотических чувств любви к Родине и преданности престолу, который как ураган пронесся по всей земле нашей, служит в моих глазах и, думаю, в ваших ручательством в том, что великой матушке-России суждено довести ниспосланную Господом Богом войну до желанного конца. Но для этого все, начиная с меня, должны исполнить свой долг. Уверен, что вы все и каждый на своем месте поможете мне перенести ниспосланное мне испытание!..»

7. Ни-коля (Второго), ни двора (царского)

В то же самое время много севернее Санкт-Петербурга по берегу Варангер-фьорда, Варяжского залива, который Норвегии когда-то удалось сохранить за собой, а не уступить России только благодаря спешно заключенному договору с Англией и Францией, мчались, стремительно удаляясь от городка Киркенес, мотосани с двумя седоками. Целью путешественников была маленькая рыбацкая деревушка, прилепившаяся к прибрежным скалам. Там, на окраине возле стоявшего на отшибе домика водитель резко затормозил, описав крутой вираж. Из-под полозьев полетели комья снега.

Спрыгнувшая с сиденья пассажирка устремилась к домику, звонко крича:

– Товарищи!

– Тише! – вскинулся ее спутник.

– Да мы же не в России, товарищ Петр! – отозвалась революционерка. – Здесь за нами некому следить!

– Как знать, товарищ Мария, как знать… Царизм всюду пытается внедрить своих агентов.

Дверь домика отворилась, и на пороге показался человек с красивым, но нездорово бледным лицом и фанатично горящими глазами.

– Товарищ Яков, у нас новости из Питера!

Яков недавно бежал из сибирской ссылки, проехав вместе с батумским большевиком Кобой на собачьей упряжке более двухсот верст по льду Енисея, а потом в тайнике под полом товарного вагона до самого Урала. Предостережение, отправленное вице-директором Департамента полиции на имя начальника Енисейского губернского жандармского управления: «Ввиду возможности побега из ссылки в целях возвращения к прежней партийной деятельности Иосифа Виссарионовича Джугашвили и Якова Мовшева Свердлова, высланных в Туруханский край под гласный надзор полиции, Департамент полиции просит Ваше высокоблагородие принять меры к воспрепятствованию Джугашвили и Свердлову побега из ссылки» – запоздало.

Но долгий путь по холоду стоил «товарищу Якову» сильнейшей простуды, от которой он до сих пор никак не мог оправиться. Надежда пробраться к южным рубежам не оправдалась, пришлось уходить из России северными тропами и обосноваться здесь, недалеко от границы, но уже на норвежской территории.

– Подождите, – сказал он, – сейчас вернется Коба, расскажете сразу нам обоим.

– А где он?

– Рыбачит. Здесь море не замерзает, так он каждый день добывает рыбу, прямо как в Монастырском. Там нельма, здесь треска. Опять своим промыслом кормимся… проклятая простуда!

Яков надрывно закашлялся.

Из-за прибрежной скалы вышел второй беглец, неся на плечах огромную плоскую рыбу.

– Клянусь собакой, здесь мелочь просто не водится! – проговорил он. – Пуда два будет, не меньше.

Товарищ Петр бросился ему навстречу, и вдвоем они втащили добычу в домик. Рыба заняла весь стол, треугольный хвост свесился почти до самого пола.

Яков подбросил дров в печку и зябко потер руки перед огнем.

– Неужели на удочку? – изумилась Мария.

– На самолов. Кусок начищенной стальной трубы, крючки – большие как якорь… Хорошо, что нам от связного достался лодочный мотор «Эрвинруд». Не новый, но исправный, то, что надо – подальше от берега рыба крупнее. И чище, а то у прибрежной печень бывает червивая.

Удачливый рыбак принялся ловко потрошить палтуса и будто невзначай спросил:

– Так что за новость?

– Царь с кайзером решили драться на дуэли, чтобы прекратить войну!

– Вот как? А не пропаганда ли это? Ворон ворону, знаете ли, глаз не выклюет…

– А мне это нравится, – проворчал Петр. – Не всё же им посылать на убой солдат. Пусть сами подерутся.

– Товарищ Петр! – воскликнула Мария. – Вы как бывший анархист обращаете внимание на внешние эффекты!.. А самое главное, что отживающая социальная система может предложить только варварский способ решения проблем!

– Даже Бакунин считал возможным драться на дуэли!

– Ну и что, не зря же Маркс отказался принять его вызов! Он правильно рассудил, что его жизнь принадлежит революционному движению… И вообще, вы же отрицаете буржуазный патриотизм? А Бакунин, знаете почему, пытался вызвать Маркса? Потому что тот плохо отозвался о царской армии!

– Бакунин был против армии вообще!

– Сам был, а Марксу такого простить не смог! Шаблоны, привитые старорежимным воспитанием, преодолеть трудно.

– Надо срочно связаться со Стариком! – прервал дискуссию Коба. – Возможно, события начнут разворачиваться быстрее, чем мы предполагали…

8. И вновь начинается бой!

Для разработки регламента предстоящего поединка была создана специальная международная комиссия с участием представителей всех заинтересованных сторон, а также нейтральных государств. Местом ее работы был выбран нейтральный Стокгольм – под патронатом шведского короля Густава V.

Место технодуэли было выбрано на траверзе датского мыса Гренен, где видимая граница Северного и Балтийского морей могла служить естественным подобием барьера. Секундантам надлежало находиться на борту цеппелинов, а сигнал «Сходитесь» подать по радио. Было выработано обязательное условие – победитель должен не просто поразить противника, но и сохранить при этом возможность продолжать бой.

Каждому из противников полагался один оруженосец, чьей обязанностью было управлять боевым кораблем. Подводную лодку «Дракон» предстояло вести в сражение каперангу Бахтину.

А кайзер, которого встревожили слухи об удивительных боевых качествах русской подлодки, выбрал себе в спутники одного из знатоков этого пока еще нового вида судов – капитан-лейтенанта Вильгельма Канариса.

Датский король Кристиан Х предложил не просто похоронить с почестями того из властителей, кто падет в поединке, но по древнему обычаю викингов предать его огненному погребению на драккаре.

Выходя с одного из заседаний комиссии, британский военный атташе сказал русскому представителю:

– У нас есть сведения, что Япония тайно передала Германии тот клинок, которым был ранен ваш император, когда он был еще наследником престола.

– Зачем им это?

– Кайзер с большим интересом относится к исследованиям Германа Вирта из Бернского университета, который утверждает, что оружие, однажды обагренное кровью императора Николая, поможет Вильгельму одержать победу не только благодаря механической и военной мощи, но и на уровне тонких энергий.

– Вы в такое верите?

– Я не берусь отрицать ничего, о чем имею недостаточно информации. А этот Вирт развил весьма бурную деятельность, сочиняя работы о корнях северной расы победителей и оккультных артефактах, в которых скрыта сила древних героев. Надо надеяться, что это глупости, и кайзер лишь впустую тратит время, отвлекаясь на них. Но если есть хоть один шанс из десяти тысяч, что это не просто разговоры…

Действительно, еще в конце XIX века в Германии по приказу Бисмарка, одобренному тогдашним кайзером, начались разработки нового секретного оружия – технических новинок, чья боевая мощь была усилена магической аурой. Проект, получивший кодовое название «Гламур» (что в переводе со старофранцузского означало «чары»), курировался Генеральным штабом. Позже его переименовали в «Аненербе». И уже по распоряжению Вильгельма II научным руководителем проекта был назначен титулярный профессор Герман Вирт, прежде возглавлявший Институт праистории духа.