Джуди Кэролайн - Ральф де Брикассар

• Название: Ральф де Брикассар
• Автор: Джуди Кэролайн
• Издательство: БАДППР
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87378-086-2

Роман К. Маккалоу «Поющие в терновнике» прочно и навсегда завоевал сердца миллионов читателей во всем мире. В новом романе Джуди Кэролайн мы вновь встречаемся с нашими любимыми героями. Ральф де Брикассар, сын состоятельных родителей, из потомственной семьи служителей церкви, должен стать священником. Но его влечет совсем другая стезя, и он покидает отчий дом, встречая на своем пути романтическую любовь, которая обрекает его на страшные испытания. Его молодая и красивая жена, не в силах сопротивляться охватившей ее порочной страсти, под именем Таинственной Незнакомки регулярно посещает публичный дом. Ее любовник, обезумевший от ревности, покушается на жизнь Ральфа. Трагическая развязка романа, новый молодой священник Дрохеды и старая обрюзгшая миссис Карстон, в которой бушует настоящий вулкан неутоленных страстей. Какой нерасторжимой тайной связаны они? Об этом вы узнаете, прочитав новый роман Джуди Кэролайн «Ральф де Брикассар».

---

Сложилось так, что Вирджиния всегда была душевным поверенным Корнелии. Может быть, потому, что она была единственной девушкой в окружении красавицы, которая не стала бы утруждать Корнелию ответной доверчивостью. Корнелия с самых ранних дней всегда в деталях рассказывала Вирджинии о своих любовных романах, когда еще маленькие мальчики в школе, бывало, преследовали ее любовными письмами. Иногда Вирджинии казалось, что все эти романы вымышленные, но даже эта мысль не успокаивала ее. Корнелия и в самом деле жила такой насыщенной любовными приключениями жизнью. Мужчины были без ума от нее, но только трое из них добились успеха.

— Не знаю, что эти бедные идиоты находят во мне, но это делает из них идиотов вдвойне, — любила говорить Корнелия. И Вирджиния подтверждала: «Я тоже не вижу», соединяя в этом ответе и правду, и дипломатичность. Она-то знала, отлично знала, почему мужчины так сходят с ума. Корнелия Тримбал была одной из тех девушек, которые безумно нравились мужчинам, а Вирджиния принадлежала к той половине, на которую они даже не смотрели.

«И все-таки, — подумала Вирджиния, теперь уже по-новому рассматривая Корнелию, — она как утро без росы. Чего-то в ней не хватает».

11

Вначале ужин тянулся медленно, в неторопливых разговорах, что также соответствовало традициям Джексонов. Несмотря на теплую весну, в комнате было прохладно, и тетя Эвелин зажгла газовую горелку. Все семейство завидовало ей из-за газовой горелки, все, кроме Вирджинии. Величественный живой огонь горел в каждой комнате ее Голубого Замка, когда наступали холодные осенние ночи, и она предпочла бы замерзнуть до смерти в своем дворце, но не совершила бы святотатства и не зажгла бы газовой горелки. Дядя Гэвин рассказывал свою вечную шутку о том, как он помогал тете Тримбал с мороженым мясом и спросил: «Мэри, ты ждешь молодого барашка?» А тетя Эвелин рассказала уже много раз слышанную историю о том, как она однажды нашла в желудке индейки потерянное кольцо. Дядя Роберт вспомнил свой любимый эпизод из жизни, как однажды он поймал и наказал одного очень знаменитого сейчас человека за то, что он воровал яблоки. Вторая кузина Джейн описывала свои страдания с больным зубом. Тетя Тримбал восторгалась узором на чайных ложках тети Эвелин и горевала, что одна из ее собственных ложек потеряна.

— Эта потеря испортила весь набор. Я не могу выставлять его на стол. А это был свадебный подарок от дорогой тети Мэри Карстон.

Тетю Патрицию совершенно не радовало наступающее лето, и в будущем она не ожидала для себя ничего хорошего. Кузина Джорджина, как обычно, обсуждала прошедшие похороны и едва слышно вопрошала, «кто же из нас будет следующим?» Ничего умнее смерти кузина Джорджина не могла придумать. Вирджиния подумала, что сегодня она сможет ответить на ее вопрос, но не стала делать этого. Кузина Лилиан, как обычно, жаловалась на своих племянников, которые на этот раз оборвали все бутоны на ее комнатных растениях и издевались над ее любимыми цыплятами, «замучив некоторых до смерти, дорогие мои».

— Мальчишки есть мальчишки, — рассудительно заметил дядя Гэвин.

— Но они не должны буйствовать, как разъярившиеся животные, — возразила кузина Лилиан, оглядывая сидящих за столом в надежде, что ее шутка будет одобрена. Все улыбались, за исключением Вирджинии. Кузина Лилиан запомнила это. Через несколько минут, когда говорили о кузине Элен Гамильтон, кузина Лилиан охарактеризовала ее как одну из тех скромных, простеньких девушек, которые не могут найти мужа, — и многозначительно посмотрела на Вирджинию.

Дядя Джефсон решил, что разговор опустился до примитивных семейных сплетен, и попытался приподнять его, пустившись в абстрактную дискуссию о «великом счастье»: каждого попросил высказать свое отношение по проблеме «великого счастья».

Тетя Патриция считала, что высшее счастье для женщины — быть любимой и любящей женой и матерью. Тетя Тримбал была бы счастлива, если бы ей предоставилась возможность путешествовать по Европе. Корнелия заметила, что для этого нужно быть великой певицей, подобно Тетрацини. Кузина Лилиан задумчиво сказала, что для нее счастье заключается в свободе, в абсолютной свободе от невритов. Кузина Джорджина хотела бы больше всего на свете, чтобы «ее дорогой погибший брат Джон вернулся домой». Тетя Эвелин туманно заявила, что высшее счастье — обитать среди «поэзии жизни», но тут же поторопилась перевести разговор на другую тему, чтобы ее не стали расспрашивать, что это значит. Миссис Джексон сказала, что была бы счастлива посвятить свою жизнь служению ближнему, а кузина Мелисандра и тетя Эйлин согласились с ней, тетя Эйлин была даже немного недовольна, как будто миссис Джексон украла у нее эту глубокую мысль.

— Мы все слишком склонны, — продолжала миссис Джексон, чтобы утвердить свой приоритет, — жить эгоистами, поглощенными земными интересами, утонувшими в грехе, — все присутствовавшие женщины почувствовали, что их упрекнули в низменности идеалов, а дядя Джефсон счел, что разговор удался прекрасно. — Величайшее счастье, — вдруг сказала Вирджиния совершенно отчетливо, — состоит в том, что можно чихнуть тогда, когда хочется.

Все онемели. Каждый боялся сказать что-нибудь еще, чтобы не усугубить ситуацию. Может быть, Вирджиния просто пыталась пошутить так неудачно? Это казалось невероятным. Миссис Джексон, которая уже немного успокоилась, отметив про себя, что очевидно ее требование вести себя пристойно подействовало на дочь, вновь затрепетала. Но она решила, что для нее будет благоразумнее промолчать. А вот дядя Роберт оказался не таким благоразумным. Он на всех парах устремился именно туда, куда миссис Джексон боялась даже ступать.

— Вурж, — усмехнулся он. — В чем разница между молодой девушкой и старой девой?

— Первая счастлива и беззаботна, а для второй это время седины и лысины, — ответила Вирджиния. — Вы загадывали эту загадку по крайней мере раз пятьдесят, насколько мне не изменяет память, дядя Роберт. Почему бы вам не поискать новые загадки, если Вы считаете, что не можете прожить, не загадывая их? Фатальная ошибка — пытаться шутить и при этом не достигать успеха.

Теперь онемел и дядя Роберт. Никогда в жизни никто не разговаривал подобным образом с ним, с Робертом Джексоном. А сейчас Вирджиния позволила себе это, да еще перед всеми людьми! Он беспомощно огляделся вокруг, чтобы определить, что думают по этому поводу остальные. Но все были шокированы не меньше его. Бедная миссис Джексон даже закрыла глаза, а ее трясущиеся губы шевелились, как будто она молилась. Может быть, так оно и было. Ситуация была из ряда вон выходящей, и никто не знал, как к ней отнестись. Вирджиния продолжала спокойно есть салат, как будто не произошло ничего особенного.

Тетя Эвелин, чтобы спасти свой вечер, немедленно начала рассказывать, как недавно ее покусала собака. Дядя Джефсон, чтобы поддержать ее, спросил, в каком месте ее укусила собака.

— Что пониже католической церкви.

При этом высказывании Вирджиния рассмеялась. Больше не смеялся никто. Над чем тут было смеяться?

— Это жизненно необходимое место? — спросила Вирджиния.

— Что ты имеешь в виду? — уточнила сбитая с толку тетя Эвелин, а миссис Джексон была готова поверить, что плохо молилась Богу все эти годы.

Тетя Патриция решила, что пришла ее очередь воздействовать на Вирджинию.

— Вурж, ты очень похудела, — сказала она. — Одни кости торчат. Ты пробовала хоть немного поправиться?

— Нет, — Вирджинии было нечего терять. — Но я могу подсказать Вам милое местечко в Порт-Роузе, где могут уменьшить число Ваших подбородков.

— Вир-джи-ния! — протест вырвался с губ миссис Джексон. Она хотела бы, чтобы ее голос звучал твердо и непреклонно, как всегда, но вместо этого прозвучал жалкий писк. И все-таки она не сказала: «Вурж».

— У нее жар, — сказала кузина Мелисандра дяде Роберту судорожным шепотом. — Мы думаем, что у нее уже несколько дней горячка.

— Она рехнулась, по-моему, — прорычал дядя Роберт. — А если нет, то ее надо наказать. Да, наказать.

— Как ты ее накажешь? — кузина Мелисандра была более разумна. — Ей уже двадцать девять лет.

— Оказывается, есть какое-то преимущество в том, что мне двадцать девять лет, — произнесла Вирджиния, краем уха услышав их разговор.

— Вурж, — обратился к девушке дядя Роберт. — Когда я умру, ты можешь говорить что хочешь. Но пока я жив, я требую уважительного к себе отношения.

— Но вы уже все мертвые, — сказала Вирджиния. — Весь клан Джексонов. Только некоторые из нас похоронены, а некоторые нет. Разница только в этом.

— Вурж, — сказал дядя Роберт, рассчитывая, что это может поставить Вирджинию на место. — А ты помнишь, как ты своровала клубничный джем?

— Конечно, помню, — ответила девушка. — Джем был вкусный. Я всегда жалела, что успела съесть мало джема до того мгновения, когда вы меня поймали. А сейчас посмотрите на профиль тети Патриции на стене. Вы не находите ничего странного?