Колин Мэлой - Подземелья Дикого леса

• Название: Подземелья Дикого леса
• Автор: Колин Мэлой
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079265-8

После невероятных приключений в Непроходимой чаще, куда 12-летняя Прю отправилась вместе со своим другом Кертисом на поиски младшего братика Мака, жизнь девочки вернулась в прежнее русло. Уроки, школа, дом, родители. Но теперь Прю все чаще замечает, что все это больше не вызывает у нее никакого интереса и что ей хочется вернуться туда, в Дикий лес, где остался ее друг Кертис, решивший присоединиться к разбойникам. Внутри Дикого леса тоже не все хорошо: суровая зима, угроза голода, постоянные междоусобицы и тревожные знамения. На общем совете жители Дикого леса решают призвать Прю, чтобы она с Кертисом помогла им раскрыть тайный заговор и вернуть лесу покой.

---

— Ну-ка, против часовой!

— И вокруг!

— А теперь крутите партнершу!

Когда-то они достаточно много времени провели в школьном спортзале, репетируя кадрили, и теперь легко подхватывали движения попроще, а когда сбивались, ближайшие пары помогали им снова войти в ритм. К тому моменту, как музыка замолкла, оба раскраснелись, и мокрая от пота челка липла ко лбу Прю. Едва ребята успели отдышаться, как скрипач выступил вперед и объявил новый танец.

Вдруг со стороны входа послышался шум.

За дверью, кажется, началось что-то вроде потасовки. Музыканты решительно попытались заглушить гвалт игрой, но через какое-то время он притянул всеобщее внимание, и им пришлось прекратить. Подуло холодным ветром, вихрь принес снаружи и закружил крошечные снежинки. В зал ввалились незваные гости; оглянувшись, Прю с Кертисом обнаружили на пороге старого седого волка с повязкой на глазу и двух констеблей. Одним из них был заяц с дуршлагом вместо шлема.

— Руки прочь, гады! — орал волк. — А ну, убрали от меня свои лапы!

Стерлинг, большую часть вечера не отходивший от стола с угощениями, взвился.

— Это что такое? — требовательно спросил он у констеблей. — Что за обращение? Сэмюэл?

Заяц шагнул вперед и, поправив ручку дуршлага, встал по стойке смирно.

— Сэр, мы нашли его в канаве у Длинной дороги, он там сидел и вопил какую-то чушь. Я посчитал такое поведение в публичном месте неподобающим. От него выпивкой несет. Болтает всякий бред. Не затыкается. Сдается мне, перепил макового пива, вот и начались галлюцинации. Короче, я решил, что стоит с вами посоветоваться, прежде чем бросать его в вытрезвитель, чтоб проспался.

Волк упал на колени, и констебли с трудом удержали его за руки. Теперь он принялся рыдать, шумно всхлипывая, и из здорового глаза полились огромные слезы.

Внезапно Стерлинг узнал пьяницу. Едва сдерживая гнев, он схватил его за ворот потертого мундира и поднял к себе на уровень глаз.

— Капрал Доналбейн, — прошипел лис, — как вы объясните свое поведение?

Когда начальник полиции обратился к волку, рыдания внезапно сменились приступом странного смеха.

— Ха! Поступай со мной как знаешь, друг. Как знаешь, — кое-как выговорил тот, разбрызгивая капельки слюны. — Я вас не боюсь, проклятые перевертыши. — Оттолкнув Стерлинга, он отступил на пару шагов, подняв лапы словно бы для драки.

— Да что вы такое несете? — спросил Стерлинг. — У вас точно не все дома.

— Подождите! — воскликнула Прю, которая прибежала с танцпола посмотреть, из-за чего шум. — Перевертыши. Кицунэ! Что ему о них известно?

Кертис, пришедший следом, оглядел капрала с жалостью.

— Это тот самый волк, который предупредил нас об убийце. Вопрос в том, что он вообще здесь делает?

— Отвечайте, — потребовал Стерлинг. — Почему вы не в укрытии?

Но капрал, казалось, не слышал вопросов лиса. Он с ужасом уставился на ребят и, отшатнувшись, наткнулся на стол, отчего на том громко зазвенел поднос с кружками.

— Вы! — воскликнул он. — Вы… дети!

Вид у него был такой, будто его окружили привидения.

— Что случилось? — спросил Кертис, шагнув к нему.

— НЕТ! — взвизгнул волк. — НЕТ! Вы… вы же должны быть… мертвы!

Прю обменялась с другом встревоженным взглядом.

— Что это значит? — спросила она.

— Прочь! — продолжал вопить Доналбейн. — Сгиньте, нечистые! Отправляйтесь в могилы, откуда явились! — Он схватил со стола ложку-шумовку и принялся дико размахивать ею, будто саблей. Толпа отступила на безопасное расстояние. Стерлинг снял с пояса свое верное оружие — садовые ножницы; Сэмюэл поднял небольшую лопату.

— Полегче, — сказал лис. — Успокойтесь, старина.

Доналбейн не сводил с детей единственного глаза — круглого, налитого кровью, бешено вращающегося в глазнице. Оскалился, обнажив желтые клыки на седой морде… И вдруг что-то произошло, во взгляде его появилось осознание, губы горько сжались. Слезы снова появились на глазу, и волк рухнул на деревянный пол.

— Простите меня, — запричитал он. — Простите, простите.

Ослушавшись предостережения Стерлинга, Прю бросилась к волку и положила руку ему на плечо.

— Что случилось? — спросила она.

Волк поднял на нее горестный взгляд.

— Пропади оно все! И я вместе с ним. Я продал вас за пинту макового пива.

— В каком смысле?

— Тебя и мальчишку. И старуху тоже. Всех. Продал и не поморщился. А теперь каюсь. — Слова потонули в громких рыданиях.

— Соберитесь, капрал! — рыкнул Стерлинг. Прю сердито махнула на него рукой.

Волк снова заговорил:

— Проклятое варево. Сладкая, подлая амброзия. Все, что мне осталось. Больше ничего нет. Разве можно меня винить? Они явились ко мне, черные лисы, в час страшной нужды, с такой вроде бы мелочью! Просто поговорить хотели. Поговорить. И я дал им, чего они хотели, мне ж тогда казалось, что это пустяк! И только он отделял меня от блаженства. Я им сказал: мальчишку с девчонкой отвели в лагерь, который висит на склоне провала, и спрятали — и король тоже там.

Прю слушала все это в изумленном молчании.

— Что вы наделали? — прошептал Кертис.

— И все! — простонал волк; теперь его голос звучал каким-то сумасшедшим напевом. — Больше ничего меня не спросили, и мне показалось, это такая мелочь. Но не осталось питья, и вот он я, жалкий предатель, падаль. Пива нет, один запах — да еще кровь на лапах. — Он вытянул ладони и горестно вгляделся в них. — Смотрите! Кровь! Красная, красная кровь! Кровь детей! — Но серый мех был покрыт лишь засохшей грязью.

* * *

Ребята, не теряя ни минуты, принялись собираться в дорогу. Стерлинг сумел достать с ближайшей фермы двух лошадей, хотя в процессе осыпал доводы детей возражениями.

— Это безумие! — говорил лис.

— Вы попадете прямиком в пасть врагу! — добавлял он.

— Это же как ехать в поезде без машиниста, да еще в туннеле, да за которым станция, где вас будут встречать все ваши самые страшные кошмары! — Это было самое длинное возражение из списка.

— С последним я соглашусь, — вставил Септимус, решительно усевшись Кертису на плечо.

В основном на эти возражения отвечал сам Кертис, который стремился попасть в лагерь как можно скорее. Как он объяснял, необходимо предупредить Брендана и остальных разбойников. Он ослушался приказа короля и этим поставил под угрозу не только тайну местонахождения лагеря, но и безопасность разбойничьей семьи. Крыс с этим согласился, хоть сам и не давал клятвы на крови. По правде говоря, трудно было предугадать, на что пойдут перевертыши, чтобы добраться до своих жертв. И никто из честных разбойников не выдаст тайны местонахождения Прю — скорее умрет.

Как раз это значительно добавляло беспокойства.

Пока они собирались, Кертис почти не разговаривал с Прю. Она видела, как во взгляде друга плещется досада, и понимала, что он едва сдерживается, чтобы не сорваться на ней. В конце концов, это по ее вине они покинули укрытие. Но какая разница, если Доналбейн все равно раскрыл бы их тайну — и что было бы тогда? Нет, по зрелом размышлении Кертис сердился на самого себя за то, что ушел из лагеря в тяжелую минуту. Бросать семью — это не по-разбойничьи. А разбойники теперь и были его семьей.

Над далекими вершинами Кафедральных гор собиралась буря. К тому времени, как они сели на лошадей и спешно распрощались с толпой перед фасадом управы, горные пики скрылись в темных тучах. На плечах у детей были плотные шерстяные накидки, которые им дал один из фермеров. Приближалась полночь, и краешек луны выглядывал из-за облаков, будто мертвенно-белый глаз. Пришпорив лошадей пятками, путники галопом устремились к Длинной дороге.

Занесенный снегом путь был пустынен — ни следа дневного оживления. Прю ехала позади, потому что всякий раз, как она пыталась поравняться с другом, тот подгонял коня и вырывался вперед. Они не разговаривали, а когда наконец остановились — напоить лошадей да подкрепиться припасами из рюкзака Прю, — стояли в неловком молчании, и Кертис не поднимал глаз от земли.

— Кертис, — отважилась наконец она, — все будет хорошо. Мы успеем.

Он не ответил, только бросил в лес недоеденный огрызок яблока и снова забрался на свою гнедую кобылу.

— Залезай, Септимус.

Крыс переглянулся с Прю, пожал плечами и запрыгнул на лошадь Кертиса. Девочка, опечаленная молчанием друга, тоже послушно села в седло.

На хребте, который разделял северные и диколесские земли, разыгралась буря, существенно затруднившая продвижение. Видимость была почти нулевая, впереди клубились сплошные белые облака. Путники плотно обернули лица накидками, чтобы оградить их от снега. На обочине дороги возникла межевая пирамида из камней, а рядом — хижина для путников, из окон которой лился свет. Когда они проезжали мимо, оттуда вышел человек и пригласил их переждать бурю. Но стоило Прю заикнуться Кертису об этом, и мальчик пригвоздил ее таким взглядом, что сразу стало ясно, как он относится к этой идее. Она поблагодарила незнакомца, еще туже обмоталась накидкой и продолжила путь.