Колин Мэлой - Подземелья Дикого леса

• Название: Подземелья Дикого леса
• Автор: Колин Мэлой
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079265-8

После невероятных приключений в Непроходимой чаще, куда 12-летняя Прю отправилась вместе со своим другом Кертисом на поиски младшего братика Мака, жизнь девочки вернулась в прежнее русло. Уроки, школа, дом, родители. Но теперь Прю все чаще замечает, что все это больше не вызывает у нее никакого интереса и что ей хочется вернуться туда, в Дикий лес, где остался ее друг Кертис, решивший присоединиться к разбойникам. Внутри Дикого леса тоже не все хорошо: суровая зима, угроза голода, постоянные междоусобицы и тревожные знамения. На общем совете жители Дикого леса решают призвать Прю, чтобы она с Кертисом помогла им раскрыть тайный заговор и вернуть лесу покой.

---

Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф!!!!!!!

С замершим сердцем Прю рефлекторно бросилась бежать в направлении ресторана. Что-то выпрыгнуло из низких кустов на пустом участке и теперь гналось за ней — она слышала тяжелое дыхание и топот. За спиной раздался сердитый лай, но она не позволила себе оглянуться на преследователя, а вместо этого сосредоточилась на ярко освещенных окнах спасительного ресторана. Деревья по-прежнему вопили во всю мочь, и их голоса вскипали у нее в голове почти невыносимым паром. Этот звук прогнал все мысли — точно так же, как там, у обрыва — и Прю с трудом удерживала себя в сознании. Деревья, если они и вправду пытались ее оградить, не имели понятия о громкости и мощи своих голосов.

Она споткнулась. Упала.

В мгновение ока зверь оказался на ней.

Он прижал ее к земле — та самая черная лиса с влажным от падающей с неба мороси мехом. Острые зубы щелкнули у самого лица Прю. От лисьей пасти пахло прелыми листьями.

И пачулями.

— Попалась, — прошипела лиса. Голос был женским… и знакомым.

— Мисс… — прохрипела Прю, придавленная весом животного, — мисс Теннис?

Лиса улыбнулась — если лисий оскал можно назвать улыбкой.

— Ну что ты, — сказала она с холодным лукавством, — зови меня Дарла.

Деревья все кричали.

— Мне жаль, что приходится это делать, малыш, — добавила лиса. — Я постараюсь, чтобы больно не было.

Прю крепко зажмурилась. Мгновение, казалось, тянулось целую вечность. Вот-вот в нее вонзятся острые зубы и когти.

Внезапно вокруг поднялся вихрь. Деревья замолкли, будто в изумлении.

— А-А-А-А-А-А! — раздался вопль откуда-то сверху.

Тяжесть исчезла с груди Прю, и воздух устремился в легкие.

Обернувшись, она увидела, что черная лиса отлетела на другую сторону улицы. Хватая ртом воздух, девочка кое-как поднялась на ноги, пока преследовательница барахталась на земле.

— Что это было? — гневно воскликнула лиса, но едва слова вылетели из ее пасти, как что-то спустилось с неба и швырнуло ее на пустую дорогу. Прю, прижав руки к груди, смотрела, как на тротуар перед ней опустились две огромные цапли.

— Прю! — послышался голос Кертиса. Увидев мальчика верхом на одной из птиц, Прю потеряла дар речи.

— Осторожно! — крикнул другой голос. Она обернулась и обнаружила на другой цапле Брендана. — Сейчас бросится!

Лиса уже поднялась на ноги и готовилась к прыжку. Девочка попятилась назад, закрыв лицо руками, и почувствовала, как зверь всем своим весом рухнул ей на плечо, толкая вбок. Два ряда белых зубов звонко клацнули у самого ее уха. И все же, падая, она сумела поднять ногу и изо всех сил толкнуть лису в живот; та, вякнув, отлетела на дорогу и покатилась по асфальту.

— Прю, беги! — донеслось со стороны Кертиса. Она подняла на него взгляд — мальчик крепко вцепился в пернатую шею, и цапля, поднявшись в воздух, спикировала на распростертого на земле зверя. Вот уже обе птицы атаковали лису. Та взвыла от боли, когда они вцепились в нее когтистыми лапами, но с неожиданным упорством вскочила и ударила цаплю Брендана по клюву. Прю заставила себя встать и бросилась бежать по темной улице, слыша, как у нее за спиной лиса оторвалась от нападающих и кинулась следом.

Сзади донеслись ругательства Брендана вперемешку с клекотом птиц. Прю понимала, что ее нагоняют, и не знала, выдержит ли еще одну атаку. Что-то острое проткнуло ее куртку. Девочка закричала — и вдруг почувствовала, как ноги отрываются от земли.

Подняв голову, она обнаружила, что ее держит в когтях одна из цапель. Птица напряглась, взмахи крыльев стали широкими и мощными. За одним из крыльев девочка видела лицо Кертиса. Лиса прыгнула на нее, но ухватила только штанину. Цапля издала протяжный, печальный крик — почти что вой, — и Прю снова ощутила под ногами землю.

— Давай, Мод! — крикнул Кертис со спины птицы.

Девочка принялась перебирать ногами, отталкиваясь подошвами сапог от земли, будто оказалась на спятившей беговой дорожке. Оставалось лишь надеяться, что цапле все-таки хватит сил снова подняться в воздух. Обернувшись, Прю увидела лису совсем рядом, но только та собралась прыгнуть, как из темноты появилась цапля Брендана и с силой ударила ее в бок, отшвырнув с дороги. Ноги снова оторвались от тротуара, и улица начала удаляться. Птица Брендана еще немного повозилась со зверем, но потом, увидев, что друзьям удалось улететь, в последний раз огрела врага по морде и поднялась в небо. Лиса взвыла, но звук вскоре потонул в ночном небе — птицы поднялись выше верхушек деревьев и исчезли в низко нависающих облаках.

Прю крепко схватилась за когтистую лапу цапли и наконец сумела выдавить из себя какие-то слова.

— Куда вы меня несете? — Ей пришлось кричать, чтобы пересилить хлещущий ветер.

— В Дикий лес! — проорал Кертис в ответ.

ГЛАВА ШЕСТАЯ Уигману улыбается удача Добро пожаловать в интернат Антэнка

Он сидел на диване, держа на коленях приплюснутую фетровую шляпу. В руках у него была зеленая бутылка лимонной газировки, из которой он периодически отпивал. На столике перед ним были разбросаны журналы; он просмотрел названия: «Еженедельник фабриканта», «БУХ!», «Горная промышленность сегодня» и «Однопроцентный журнал». Ни один из них его не интересовал, кроме «Фабриканта», на который он был подписан, но этот номер оказался датирован октябрем две тысячи шестого года — он прочел его от корки до корки еще тогда. На обложке красовался крупный заголовок: «Держатели для сигарет: так ли уж они необходимы?» Он снова отпил из бутылки и посмотрел в окно. Комната с диваном находилась на верхнем этаже очень высокой башни, которая нависала над обширной россыпью труб, ангаров и хранилищ. Густая дымка покрывала их наподобие полупрозрачной вуали, которая придавала всему немного нереальный вид. Легко было представить, что этот пейзаж тянется бесконечно, убегая вдаль, но на самом деле он резко обрывался перед мощной стеной зелени, которую было заметно краем глаза. При взгляде на эту зелень у него скрутило живот. Он видел ее каждый день, и каждый день она его ужасала.

Внезапно раздался звон, заставивший его поднять голову, и двери лифта разъехались в стороны. Из них вышел грузный мужчина в сером комбинезоне. Он направился к круглому столу в центре помещения (этот стол был единственным препятствием между диваном и двумя огромными бронзовыми дверьми в дальней стене) и написал свое имя на листке бумаги, который ему подала секретарша. Затем подошел к дивану и сел в одно из кресел по соседству.

— Антэнк, — произнес толстяк приветственно.

— Хиггс, — кивнул в ответ сидящий на диване Антэнк.

Оба умолкли. Хиггс принялся листать «Горную промышленность сегодня». Он него пахло тротуаром. Антэнк отхлебнул газировки.

Дзынь!

Вошли еще двое мужчин. Оба были очень и очень высокого роста. Антэнк подумал, что обоим, пожалуй, подошло бы расхожее сравнение с тополем. На одном был белый лабораторный халат, другой был заключен в мешковатый желтый костюм химзащиты. Они тоже написали свои имена на листках бумаги, а после уселись рядом с первыми двумя.

Последовала приветственная перекличка, сопровождаемая кивками:

— Хиггс.

— Тамсон.

— Антэнк.

— Тамсон.

— Дюбек.

— Хиггс.

— Антэнк.

— Дюбек.

Дюбек был тот, что в костюме, Тамсон — в халате.

Джоффри Антэнк, попивая газировку, снова принялся смотреть на темно-зеленую стену зелени вдали. Она по-прежнему не давала ему покоя. Слегка повернув запястье, он бросил взгляд на часы. Было почти девять сорок пять утра. Он сказал Дездемоне, что вернется к одиннадцати. Взгляд его перебежал на чуть приоткрытые массивные двери в противоположной стене. Они были украшены отлитым из бронзы барельефом, изображающим огромное грузовое судно. Антэнк мимоходом задумался, сколько же стоят эти двери. В ту же секунду щель начала расширяться, и корабль распался на две части. Двери распахнулись; в приемную величаво шагнул крупный мускулистый мужчина, одетый в хорошо сидящий костюм-тройку.

— Господа! — прогремел он. С двух сторон от него стояли двое верзил в одинаковых малиновых лыжных шапочках.

Четверо мужчин синхронно встали с дивана и кресел. Шляпа Джоффри упала на пол, и он неловко наклонился, чтобы ее подобрать. Снова выпрямившись, он вспомнил, что по-прежнему держит в руке газировку, и поставил ее на столик. Человек в костюме наблюдал за всем этим действом с растерянной улыбкой.

— Здрасте, мистер Уигман, — сказал Джоффри.

— Прошу, — позвал тот, — входите.

«Изобилие» — вот, пожалуй, единственное слово, которым можно описать то, что представало взгляду по другую сторону дверей. Одна из стен была сплошь стеклянная; остальные покрывала коллекция рекламных плакатов фирмы «Грузоперевозки Уигмана» высотой в человеческий рост, перемежающихся оправленными в рамы обложками журналов с фотографиями сияющего мистера Уигмана собственной персоной в окружении заголовков из разряда «Промышленник года!» и «Уигману улыбается удача!». Комната напоминала полосу препятствий из-за множества невысоких колонн из блестящего металла, на которых красовались многочисленные награды за профессиональные достижения или древние на вид произведения искусства, которые, как Джоффри полагал, были добыты не самым законным путем. Посреди комнаты стоял длинный стол для переговоров, вырубленный, судя по всему, из огромного и очень старого дерева; на гладко отполированной поверхности был хорошо виден сложный узор колец. Четверо посетителей замялись, ожидая указаний. Мистер Уигман жестом пригласил их садиться, а сам встал во главе стола. Джоффри положил шляпу перед собой и поправил жилет. Когда все уселись, Уигман повернулся к присутствующим спиной и вгляделся в пейзаж. Вид был тот же, что из приемной, — огромная равнина разноцветных зданий, извергающих разноцветный дым, газ и пламя, — но отсюда была видна еще и широкая река, а за ней — Портленд.