Дэвид Вебер - Шторм из тени

• Название: Шторм из тени
• Автор: Дэвид Вебер
• Жанр: Космическая фантастика

Вероломные заговоры, отважно принятые решения... и, разумеется, вдребезги разнесённые корабли!

 Флот Солнечной Лиги столетиями был лучшим флотом галактики. Воистину, никто даже не упомнит тех времён, когда он не был бы признаваем самым могучим из существующих флотов.

 Во всяком случае до сих пор.

 Готовится конференция, которая должна положить конец ужасной войне между Хевеном и мантикорским Звёздным Королевством. До мира, наконец-то, рукой подать.

 Ну да, как же.

 Только не тогда, когда работорговцы-заговорщики, называющие себя корпорацией «Рабсила» дергают за верёвочки из-за кулис. Их план? Втравить Звёздное Королевство в войну на два фронта, с хевами и солли – процесс, расчётным итогом которого должны стать дымящиеся руины на месте домашней системы Хонор Харрингтон!

 Готовятся заказные убийства. А на окраине заселённой галактики, известной как Пограничье, зреют крупные неприятности из-за того, что высокомерие Солнечной Лиги наткнулось на стальную решимость протеже Харрингтон Мишель Хенке, известной также как адмирал Золотой Пик.

 Посочувствуем солли. Поскольку у офицеров Харрингтон есть привычка проходить самые суровые испытания и находить способ вырвать победу из когтей поражения. Но самое главное, что они, несмотря на шансы, никогда и никому не уступают в бою!

---

Мишель ждала семнадцать секунд, требующихся для передачи туда–обратно, а затем Терехов улыбнулся.

— Благодарю вас, миледи, — сказал он. — Я не буду притворяться, что не предпочел бы провести немного больше времени дома, но повышение приятно, и они дали мне совершенно новую эскадру, чтобы поиграться с ней. И я должен признаться, что чувствую в себе определенный личный интерес в Секторе, что не может не подстегивать меня.

Глаза Мишель сузились. Слова — как слова — были просто прекрасны, почти в точности то, что она ожидала. Но что–то в тоне, и особенно в этой улыбке…

«Напряжение, — подумала она. — Он обеспокоен — даже испуган — кое–чем и пытается изо всех сил не показать этого».

Ее внезапное, иррациональное подозрение было смешно, и она это знала. Но она также знала, что не могла ничего с эти поделать, и ледяной ветер, казалось, продул ее до костей при этой мысли. Она точно знала, что этот человек сделал, и не только в Монике. Все, что может напугать его…

— Коммодор, — сказала она медленно, — есть что–то, что я должна знать?

Более семнадцати секунд прошло, а затем арктические голубые глаза на ее ком–дисплее совсем немного расширились, как будто с удивлением. Затем они снова сузились, и он кивнул.

— Да, миледи, я предполагаю, что есть, — сказал он тихо. — Хотя я скорее предполагал, что вы получили сообщения об этом от адмирала Хумало. Я полагаю, они, должно быть, находятся в пути к вам.

Он замолчал, очевидно предполагая, что, возможно, вице–адмирал предпочел бы сам рассказать ей обо всем лично, и Мишель фыркнула. Если он думал, что она будет сидеть на своей заднице, ожидая чьей-то милости после подобного введения, то будет глубоко разочарован!

— Я уверена, что адмирал Хумало и я обсудим многие вещи, коммодор, — сказала она чуть язвительно. — Однако, в то же время, почему бы вам не пойти дальше и не рассказать мне об этом?

— Да, миледи, — сказал он снова, семнадцатью секундами позже, сделал видимый вдох и расправил чуть–чуть плечи. — Я боюсь, что мы получили донесения из домашней системы о произошедшем всего три стандартных недели назад. Новости не хорошие. Согласно адмиралу Капарелли, хевениты напали подавляющими силами. Судя по всему, Тейсман и Причарт, должно быть, решили поставить все на один бросок костей после того, что случилось с хевенитами у Ловата и нанести прямой удар–нокаут, прежде чем мы могли бы получить «Аполлон» полностью развернутым. Мы остановили их, но мы понесли — обе стороны понесли — очень серьезный урон. По последующим докладам, которые мы получили, похоже…

ГЛАВА 38

— Мне не нравится это, Максим, — сказал Дамиен Дюсерр. — Мне не нравится это вообще.

— Я не думаю, что ты видишь меня кувыркающимся от радости, не так ли? — едко парировал премьер–министр Максим Вежьен.

— Черт возьми, я знал, что все это дело выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой с самого начала, — ворчал Дюсерр.

Вежьен почувствовал сильное желание ударить министра безопасности прямо в нос, но подавил свой порыв достаточно легко. Во–первых, потому что молодому, крупному, сильному и физически намного более крепкому Дюсерру, наверное, удалось бы без труда пресечь все поползновения в свой адрес с максимально возможным количеством дискомфорта. Но, во–вторых, что даже более важно, говоря начистоту, Дюсерр был одним из членов Правительства Вежьена, которые с самого начала выражали сомнения по поводу всей операции.

«Что не мешало ему своими действиями поддерживать весь ход операции, — раздраженно размышлял Вежьен. — Может быть, ему это и не нравится, но я не видел, чтобы он придумал идеи получше!»

На самом деле, как Вежьену ясно понимал в моменты спокойствия, одной из причин, по которым он в эти дни так легко раздражался на своего министра безопасности, было то, что Дэмиен Дюсерр был зятем note 5 Андрьё Иверно. Ведь это блестящая стратегия Иверно в Конституционном Собрании в первую очередь привела к тому, что вся система Новой Тосканы оказалась в черной книге Звездной Империи Мантикоры, и Вежьен не мог подавить неблагородного желания, выплеснуть свое разочарование на родственников Иверно. По крайней мере, у него могло быть, сказал он себе, некоторое оправдание этому, учитывая тот факт, что именно из-за семейных связей Иверно позволили возглавить делегацию на Шпинделе.

«Да, так есть, — подумал он. — Но правда в том, как ты прекрасно знаешь, Макс, хочешь ли ты признать это или нет, что, хотя Иверно и идиот, даже гений не смог бы придумать лучшую стратегию, как только эти парламентские ублюдки на Мантикоре заважничали и начали блеять о «репрессивных местных режимах» здесь, в Скоплении. А наличие этой суки Медузы у руля ни черта не помогло. Если бы мы только поняли, куда все это приведет, когда этот сукин сын Ван Дорт пришел к нам, впаривая о золотой жиле, которой должна была стать для всех участников вся проклятая идея об аннексии..!»

— Я знаю, что у тебя были оговорки, Дамиен, — сказал он вслух, выбрав значительно более урезанный (и удовлетворяющий) ответ, из тех, которые мелькали в его голове. — К сожалению, оговорки или нет, мы находимся не там, где мы могли бы быть. Так почему бы нам просто не идти вперед и не признать, что ни одного из нас не радует складывающаяся ситуация, а затем сделать лучшее из того, что можем?

Дюсерр одарил его кислым взглядом, но затем министр безопасности глубоко вздохнул и кивнул.

— Ты прав, — признал он.

— Хорошо.

Вежьен Откинулся назад в своем удобном кресле и посмотрел сквозь застекленную крышу офиса. Эта застекленная крыша была одной из любимых привилегий премьер–министра, которая предлагала отдых и релаксацию всякий раз, когда вес его высокой политической должности обрушивался на него. Это был не видеоэкран, не было искусственным изображением, собранным с удаленных камер. Это была настоящая, ей–богу, застекленная крыша, в почти три метра шириной. Ее тепловой барьер с умными стеклами автоматически настраивался рассеивать солнечный свет, а затем, при других условиях, казалось, почти полностью исчезал. Когда шел дождь, звук капель дождя — от нежной скороговорки до жесткого, бьющего ритма — заполнял офис успокаивающим чувством природной энергии. Когда молнии грохотали в небесах, он мог наблюдать артиллерийские вспышки Бога в туманных стенах облачной долины среди гор. А когда наступала ночь, он мог смотреть через нее на мешанину облачной бездны или ясный, удивительный вид далеких звезд, горящих над ним.

На данный момент, к сожалению, вид этих звезд был намного менее успокаивающим, чем обычно.

— Нет ли у тебя ощущения, Дэмиен, — медленно спросил он через несколько секунд, — что миз Анисимова обладает информацией, которую не спешит донести до нас?

— Я всегда чувствовал, что она работает по планам и наборам инструкций, о которых мы ничего не знаем и что не собирается рассказывать нам что–нибудь о них, — голос Дюсерра прозвучал почти удивленным вопросом, будто бы его ответ и так не был столь очевидным и он не мог поверить, что премьер–министр и вправду спрашивает его об этом.

— Это не то, что я спросил, — Вежьен опустил глаза с крыши, чтобы посмотреть на собеседника, а не на звезды. — Конечно, мы не знаем, каковы ее настоящие инструкции, и, конечно, она не собирается рассказывать нам об этом. Сможем ли мы сказать ей, что решили дать задний ход или нет? Но то, что беспокоит меня в данный момент так это странное ощущение, что она знает о больших вещах, нежели мы, — он нахмурился, подыскивая слова, чтобы более четко объяснить куда клонит. — Я хочу сказать, что о происходящем в остальной части галактики, то, что дойдет и до наших ушей… в свое время, — сказал он. — Вещи — новости, события — то, о чем никто еще здесь, в Новой Тоскане даже еще не слышал, она уже превентивно включает в свои планы.

Дюсерр смотрел на него несколько секунд, затем фыркнул.

— Я допускаю, что эта женщина чертовски умна, Макс. И я также согласен, что она регулярно получает сообщения с частных курьеров из Мезы, и Бог знает откуда еще, в то время как мы в основном зависим от служб новостей — для которых мы также не являемся важным приоритетом — чтобы выяснить, что происходит где–то еще в галактике. Так что, да, она, наверное, знает гораздо больше нас. Но давай не будем думать, что она какая–то колдунья, ладно? Достаточно плохо, что у нас не такой богатый выбор, кроме как танцевать с ней и позволять ей самой выбирать музыку!

Вежьен поморщился, но не мог не признать это. В конце концов, его первоначальный вопрос был по крайней мере частично эксцентричен. Однако, тем не менее… Как он ни старался, он не мог поколебать это чувство — эту… интуицию, возможно — что Алдона Анисимова всегда была, по крайней мере, на несколько шагов впереди кого–либо в системе Новая Тоскана, а он не очень любил сенсации.