Камран Паша - Тень мечей

• Название: Тень мечей
• Автор: Камран Паша
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-14-0902-5, 978-5-9910-1250-8

«Тень мечей» Камрана Паши — это масштабный и захватывающий эпос о любви и войне. Благодаря глубоким познаниям в истории Ближнего Востока автору удалось создать удивительное произведение, соединившее в себе реальные события минувших дней и вымысел. Отображение Третьего крестового похода изобилует достоверными подробностями и хорошо передает колорит эпохи. Религиозное противостояние, начавшееся еще в конце XI века, свело на поле битвы двух наиболее могущественных правителей своего времени — мусульманского султана Саладина и английского короля Ричарда Львиное Сердце. Однако им суждено было бороться не только за Святую землю, но и за любовь еврейской девушки Мириам, сумевшей завладеть сердцами двух правителей, прирожденных воинов, вершителей истории. Кто же станет победителем в битве, где исход зависит не от стали мечей, а от стрел амуров? Ответ вы найдете на страницах романа, пройдя вместе с его героями по полям сражений, окунувшись в атмосферу средневековой жестокости и предательств, испытав горечь утрат и радость новых встреч…

---

От осознания неминуемого по спине пополз холодок. Ее предали. При первых признаках опасности Мириам вытащила кинжал из потайного отделения своего мешка. Она крепко сжимала его в руках, слыша, как лошади франков поскакали к ее испуганному верблюду. У Мириам не было шансов скрыться — они находились посреди Негев, на границе с пустынным Синаем. Бежать было некуда. Но борьба — не единственный выход из этого тупика, она поклялась себе, что никогда не дастся в руки крестоносцев. Она лишит их удовольствия сделать с ней то, что они сделали с ее матерью.

Занавеска была сдвинута в сторону, и Мириам оказалась лицом к лицу с ухмыляющимся чернобородым рыцарем со сверкающими голубыми глазами. Не раздумывая ни секунды, она набросилась на рыцаря и вонзила свой кинжал прямо в его левый глаз. От крика, похожего на крик задыхающейся женщины, которая умирает в мучительных родах, заложило уши. Ослепленный франк упал с лошади.

Мириам удалось вырвать окровавленный кинжал из глазницы рыцаря, прежде чем тот упал. Она приказала себе сделать это, пока не сдали нервы. Мириам подняла кинжал и направила себе прямо в сердце, молясь Богу своего народа, чтобы дал ей смелости следовать по пути мучеников Масады.[66]

Мириам так никогда и не узнала, смогла бы она наложить на себя руки. В это мгновение паланкин упал вслед за подстреленным испуганным верблюдом, на котором она сидела. Кинжал выпал, Мириам вывалилась из паланкина. Девушка больно ударилась о песок и скатилась по серой дюне. Она попыталась за что-нибудь ухватиться, но в руках оказывался лишь зыбучий песок.

Она вставала и с криком отчаяния падала. Она летела в пещеры Аиды, мимо ворот Персефоны и Цербера, к забвению, которому нет имени, пока ее не поглотила чернота…

Глава 49 В ЛОГОВЕ ЛЬВА

Известие о небывалом успехе диверсионного отряда ошеломила Ричарда. Отряд из Арсуфа — нового места дислокации армии крестоносцев — был послан в самое сердце Палестины, чтобы разведать степень обороноспособности Саладина. Отряд, не встретив активного сопротивления, успешно продвинулся на юг до пустыни Негев. Очевидно, после унизительного поражения при Арсуфе султан подтянул основные силы к Иерусалиму и выстроил оборону вокруг Священного города, оставив южные подступы относительно незащищенными. Именно на это и рассчитывал Ричард Львиное Сердце.

Вскоре король получил известие о том, что диверсионная группа захватила пленницу из свиты Саладина. Ричард был вне себя от радости. По словам бедуина, который сдался на милость крестоносцев, эту девушку — любимую женщину в гареме Саладина — везли в Египет ради ее собственной безопасности (разумеется, Саладин не знал, что Египет из-за этой войны вот-вот утратит свой статус «тихой заводи», но очень скоро ему придется это узнать). Захват его любовницы — манна небесная. Если Саладин не стал выплачивать непомерный выкуп за тысячи безликих подданных из Акры, он, скорее всего, станет сговорчивее, если речь пойдет о его приближенных, особенно о женщине, которая делит с ним ложе. Такова уж человеческая природа — люди горы перевернут, чтобы защитить своих любимых, но и пальцем не шевельнут, чтобы спасти незнакомого человека, даже вопреки законам Божьим и человеческим.

Поэтому Ричард, входивший в командный шатер, где он собирался допросить шлюху, раздвинувшую ноги перед безбожником, весело насвистывал, думая о неожиданном подарке. Но когда связанная, окровавленная пленница предстала пред ним, он чрезвычайно удивился. Это была красавица еврейка, та самая, которая выхаживала его, когда душа Ричарда едва не улетела на небеса. С тех пор как девушка уехала, он много думал о ней, когда оставался один, и, признаться, даже не надеялся еще раз увидеть ее. И узнать, что в своем услужении султану она дошла до постели.

При виде этой стоящей на коленях девушки с копной иссиня-черных волос, со связанными грубыми веревками руками и лицом в сильных кровоподтеках Ричард почувствовал внезапную вспышку гнева, опалившую его сердце. Он убеждал себя, что это всего лишь праведное негодование, причиной которого стало жестокое обращение с высокородной дамой. Он никогда бы не признался себе (возможно, только в самых потаенных уголках души), что его гнев порожден ревностью, возникшей при мысли о том, что Мириам лежала в объятиях Саладина. Честно говоря, Ричард так редко испытывал любовную зависть, что раньше, вероятно, и не узнал бы девушку, даже если бы ее зеленые глаза коготками рвали его сердце на части.

— Развяжи ее! — крикнул он командиру тамплиеров, который привел пленницу. — Принесите даме воды!

Разгневанный тон Ричарда явно сбил с толку испуганного воина, надеявшегося заслужить милость своего короля. Он услужливо поклонился и бросился выполнять приказ. Одним быстрым движением ножа потный бретонец разрезал путы, стягивающие запястья девушки, и протянул ей позолоченную чашу, которую взял со столика, что стоял слева от Ричарда.

Мириам дрожащими руками схватила ее и стала жадно пить. Ричард, глядя на обессилевшую пленницу, почувствовал, как на него вновь накатывает волна ярости, и ему стоило больших усилий, чтобы сдержаться и тут же, на месте, не обезглавить тамплиера. Солдат, по-видимому, догадался, что его триумфальный захват одной из женщин Саладина имеет не такой успех, на какой он рассчитывал, поэтому стал пятиться к выходу из шатра. Несколько раз виновато поклонившись, он удалился, так и не поняв, в чем же его провинность.

Ричард Львиное Сердце пристально смотрел на девушку, чье лицо то и дело возникало в его памяти с того самого момента, как он очнулся от лихорадки. Даже с подбитым глазом и счесанными, грязными щеками она оставалась божественно красивой.

— Я прошу прощения, моя госпожа, — произнес он, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. — Мои солдаты — грубые животные.

Мириам окинула Ричарда долгим взглядом. Он видел в ее изумрудных глазах страх и замешательство.

— Король меня помнит? — спросила она по-французски с тем странным акцентом, который Ричард считал необъяснимо соблазнительным.

Он мягко улыбнулся. Лучше, чем она думает.

— Как я мог забыть? Ты спасла мне жизнь, Мириам.

Еврейке удалось подняться, хотя Ричард заметил, что ей больно стоять. Ему доложили, что девушка упала с верблюда и была ранена во время захвата каравана. Но если он узнает, что его солдаты хоть пальцем к ней прикоснулись, их ждет ужасное возмездие.

Мириам расправила плечи и с достоинством, на какое только была способна в подобных обстоятельствах, встретилась взглядом с королем.

— В таком случае услуга за услугу?

Ричард знал, что она считает его убийцей и варваром. Возможно, в чем-то она была права. Но он рассчитывал, что сможет показать и другие стороны своей души.

— Никто тебя пальцем не тронет, — произнес Ричард и галантно, как он надеялся, поклонился. Этот поклон девушка, по-видимому, сочла неуместным манерничаньем. — Клянусь Христом.

Мириам ухватилась за деревянный стул, стоящий у стола, — от слабости и боли у нее подкосились ноги. Но голос ее оставался сильным и уверенным.

— Отпусти меня.

Боже, если бы все было так легко — в любви и на войне!

— Не могу, моя госпожа. Ты прекрасный лекарь, но бездарный шпион.

Мириам побледнела.

— Не понимаю, о чем речь.

Ричард повернулся к ней спиной, не желая слушать возражений, и выглянул из шатра. Шатер был разбит прямо у стен Арсуфа, посреди оливковой рощи, которую сейчас истребляли десятки его солдат, выкапывая новый оборонительный ров вокруг крепости.

— Думаю, что понимаешь. Но это дело прошлое.

Он услышал, как к нему подошла Мириам. Положила руку на его плечо. Довольно дерзкий поступок для пленницы, подумал Ричард, но понял ее игру.

— Пожалуйста, позволь мне послать весточку моей семье в Иерусалим. — Ее голос стал выше, в нем зазвучала особая женская мелодика. От беспомощности она явно пыталась манипулировать им с помощью женских чар. Неужели и с султаном она играет в такие игры?

Ричард прикусил губу, почувствовав, как внутри вновь закипает ревность.

— А своему любовнику Саладину?

Мириам промолчала. Ричард повернулся к пленнице. Ее лицо окаменело, а глаза стали холодными, как льдинки. Ее взгляд не походил на взгляд человека, удивленного смехотворностью подобного предположения. Скорее на ледяной взгляд оскорбленной женщины, когда мужчина бестактно вмешивается в ее личные дела. Ага, значит, это — правда! Что ж, по крайней мере, у него есть объяснение странным слухам, которые выведали его солдаты у пленных бедуинов о волнениях, вспыхнувших при дворе Саладина.

— Все королевство судачит о таинственной девушке, появление которой привело к низвержению султанши, — сказал Ричард. — Должен признаться, я никак не ожидал, что этой ведьмой окажется та же самая девушка, которая так заботливо выхаживала умирающего короля.