Камран Паша - Тень мечей

• Название: Тень мечей
• Автор: Камран Паша
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-14-0902-5, 978-5-9910-1250-8

«Тень мечей» Камрана Паши — это масштабный и захватывающий эпос о любви и войне. Благодаря глубоким познаниям в истории Ближнего Востока автору удалось создать удивительное произведение, соединившее в себе реальные события минувших дней и вымысел. Отображение Третьего крестового похода изобилует достоверными подробностями и хорошо передает колорит эпохи. Религиозное противостояние, начавшееся еще в конце XI века, свело на поле битвы двух наиболее могущественных правителей своего времени — мусульманского султана Саладина и английского короля Ричарда Львиное Сердце. Однако им суждено было бороться не только за Святую землю, но и за любовь еврейской девушки Мириам, сумевшей завладеть сердцами двух правителей, прирожденных воинов, вершителей истории. Кто же станет победителем в битве, где исход зависит не от стали мечей, а от стрел амуров? Ответ вы найдете на страницах романа, пройдя вместе с его героями по полям сражений, окунувшись в атмосферу средневековой жестокости и предательств, испытав горечь утрат и радость новых встреч…

---

— Нам удалось спасти что-нибудь из оружия сарацин, пока судно не затонуло? — Даже несмотря на приказ, отданный его солдатам не топить судно, моряки-язычники сами решили пустить ко дну свой корабль, когда стало очевидно, что уйти не удастся.

— Несколько мечей, копий и подобной мелочи. Я разделил оружие сарацин между солдатами флагманских кораблей, сир, — ответил Уильям своим обычным сугубо деловым тоном. — Все безбожники казнены, за исключением одного.

— А его почему пощадили? — скучающим голосом поинтересовался Ричард, вновь поворачиваясь в сторону берега, который быстро вырисовывался на горизонте. Он видел пенящиеся волны, разбивающиеся о барьерные рифы менее чем в шестистах локтях.

— Он — первый помощник капитана, — продолжал Уильям, проследив за взглядом своего господина. — Он говорит по-арабски и по-французски. Он может быть полезен в качестве переводчика.

Ричард на мгновение задумался. Он понимал, что языковой барьер может стать насущной проблемой, когда он в конце концов вступит в контакт с силами мусульман. И станет требовать, чтобы они сдавались.

— А ему можно доверять? — Меньше всего Ричард хотел бы, чтобы в его рядах появился мусульманин, который станет снабжать его ложной информацией под предлогом оказания услуг толмача.

— Первый помощник поклялся именем Аллаха, что будет служить нам верой и правдой, если мы сохраним ему жизнь.

Ричард засмеялся.

— Клятвы ложным богам мало что значат и в этом мире, и в том, — заметил король.

— Я понял, что важно не то, кому поклоняешься, а то, насколько сильна твоя вера. — Уильям продолжал говорить спокойно, но Ричард почувствовал нотки раздражения в его голосе.

Белые прибрежные пески сверкали в лучах утреннего солнца. Ричард увидел разбитый на берегу большой лагерь. На главных шатрах развевались алые флаги с золотыми крестами. Ага, значит, эти счастливчики еще здесь.

— Похоже, северное побережье продолжают контролировать наши братья, — восхитился Ричард. Он слышал, что горстке рыцарей удалось выжить во время вторжения Саладина и закрепиться в лагере на окраине Акры, но он не очень-то доверял этим слухам. Однако, судя по количеству стоявших вдоль берега палаток, весть о спасении достаточно значительных остатков армии короля Ги, была правдивой. Если у него и были сомнения в скорой победе, то они исчезли. Нужно объединить усилия его солдат с усилиями армии, привыкшей сражаться с сарацинами на этой земле, — и Саладин будет стерт с лица земли, канет в Лету. Разумеется, при условии, что эти храбрые франки встанут под его знамена, а не опустятся до междоусобиц, которые и привели к поражению короля Ги.

Казалось, Уильям разделял чувства короля.

— Я займусь приготовлением к высадке на берег и выясню, кто среди них главный, — произнес рыцарь. — А затем узнаю, сколь велико их желание встать под наши знамена.

Он повернулся и собрался уже уйти, как вдруг Ричард положил руку на плечо рыцаря, останавливая его.

— Эти воины много лет прожили бок о бок с варварами. У них, вне всякого сомнения, есть грамотные переводчики, — сказал король.

Уильям кивнул.

— Тогда я прикажу убить пленника, — произнес рыцарь с нескрываемым сожалением.

— Еще рано, — ответил король. — Я не знаю, будет ли сарацин аккуратным посредником между нами и Саладином, но и нашим братьям на берегу я не доверяю. Можешь пока даровать этому первому помощнику жизнь и, если хочешь, поучиться их языку. Я бы предпочел, чтобы мои полководцы, если представится возможность, общались с безбожниками напрямую.

Уильям улыбнулся великодушию своего короля. В это мгновение корабль качнуло: моряки бросили якоря, чтобы не разбиться о коралловые рифы. Ричард с Уильямом увидели, как на берегу собрались удивленные солдаты, не верящие своим глазам, что Всевышний послал им на помощь такую невероятную армаду. Некоторые, опустившись на колени, плакали, другие, хотя и остались стоять, сложили руки в благодарственной молитве. Это был на самом деле волнующий момент.

Когда по осажденному лагерю распространилось ошеломляющее известие о прибытии флота с запада, с берега раздались звуки горнов и труб — знак приветствия нового короля и вступления его легионов в ряды святого союза, который теперь точно вырвет Иерусалим из рук язычников.

— Святая земля ждет моего короля! — провозгласил Уильям. — Ты исполнил волю своего отца.

При упоминании о короле Генрихе Ричард почувствовал, как туча омрачила его размякшее сердце.

— Пока еще нет, — ответил он, и улыбка исчезла с его лица. — Исполню, когда буду держать голову Саладина в своих руках.

Глава 23 НАСЛЕДНИК ИЕРУСАЛИМА

Конрад де Монферрат, наследник престола павшего Иерусалимского королевства, со смешанным чувством смотрел на огромную армаду, растянувшуюся на западе до самого горизонта. Слухи о том, что его братья в Европе собирают свои лучшие силы, чтобы организовать новый крестовый поход, многие месяцы вселяли в его осажденные войска столь необходимую им надежду. Но сейчас, когда помощь прибыла, когда он увидел собственными глазами армию намного большую, чем можно было представить, когда смотрел на сотни судов под флагами всех великих христианских держав, — у него по спине пробежал холодок. Вторжением такого масштаба явно руководили люди великой доблести, искусные дипломаты. Такие правители, Конрад знал по опыту, слишком амбициозны, чтобы уважать права тех, на чью защиту, по их словам, они становились.

Конрад, разумеется, не мог рассказать о своих опасениях солдатам, которые радовались чуду, ниспосланному им Господом в трудный час. Около двух лет эти преданные воины — последние остатки армии франков, которую Саладин разбил при Хаттине, — обороняли эту землю от превышающих во сто крат сил противника. Безбожники вытеснили их из сердца Палестины к самому морскому побережью. Его армия, насчитывавшая первоначально пятнадцать тысяч солдат, уменьшилась на треть из-за голода, болезней и постоянных стычек с сарацинскими ордами. Те, кто выжил, являлись самыми преданными и храбрыми воинами Христа, но Конрад понимал: объединенные силы Египта и Сирии нападут на их лагерь на окраине Акры и сотрут с лица земли последнее напоминание о христианском правлении в Палестине. Это только вопрос времени.

Поэтому его солдаты считали прибытие сил с запада манной небесной. Двадцать тысяч солдат, облаченных в блестящие латы, с новейшим оружием из Франции и Италии воспринимались ими как армия ангелов, пришедших с моря, чтобы вернуть Святую землю ее законному христианскому королю Конраду де Монферрату. Дворянин знал, что большинству его горячо преданных солдат даже в голову не пришло, что военачальники этой дивной армии спасителей могут иметь собственные виды на Иерусалимский престол.

Конрад потер шрам на левой щеке — он часто так делал, когда глубоко задумывался. Неровная красная полоска шла от глаза почти до самой губы, как будто он однажды так сильно рыдал, что слезы промыли глубокую борозду на лице. Его солдаты разнесли по свету много историй о его отваге в сражениях с безбожниками, и все считали, что свой шрам он заработал во время смелой вылазки против могущественного противника. Правда была не слишком приятной, поэтому он даже не пытался разубеждать свой народ.

Король Иерусалима вышел из своего когда-то алого, а теперь выцветшего под разрушительными действиями соленого ветра и солнца шатра. Его командный пункт больше ничем не напоминал величественный королевский павильон, который разворачивали лишь во время сражения. А само сражение уже перестало быть историческим событием, определяющим короткую, но славную минуту в жизни любого молодого человека. Сражение стало тоскливой, рутинной, каждодневной работой.

Он обнаружил, что лезет в карман за зеленым нефритовым ожерельем, которое частенько перебирал в руках, когда погружался в размышления. В конце ряда сверкающих бусинок свисал восьмиугольный амулет. Если бы кто-то захотел рассмотреть его поближе, то был бы поражен, увидев, что на нефрите выгравированы еврейские буквы. Это было воспоминание о давно минувших годах; он сорвал его с шеи женщины-язычницы, которой выпала честь первой пасть от руки самого Конрада по прибытии им на Святую землю. Темноволосой красавице не посчастливилось: она оказалась в караване, который шел по окраинам Синая, когда на него напали крестоносцы. Тот набег явился значимым событием, и Конрад многие годы носил с собою амулет как напоминание о его священной цели — очистить Святую землю от языческих полукровок и христопродавцев. А шрам на его лице будил еще более неприятные мысли о памятном дне, но также служил напоминанием о том, какую цену должен заплатить правоверный за торжество победы.

Конрад шагал по задымленному лагерю, по земле, покрытой кучами мусора и человеческими экскрементами, гладил рукой свои преждевременно поседевшие кудри и вспоминал. Маркграф Монферрат вырос в красивейших дворцах Франции, где исполнялись любые его прихоти, где каждая девица в замке его отца была готова с радостью утолить зуд в его чреслах. Но жизнь, исполненная изобилия, неизбежно пресыщает и наскучивает, уступая место юношескому стремлению к свободе и приключениям.