Яна Завацкая - Мы будем жить

• Название: Мы будем жить
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Научная Фантастика

Апокалипсис неизбежен. Но на этот раз настоящий вид человека разумного поставил себе новую цель: выжить любой ценой. И снова стать хозяевами этой планеты.

---

— Да, это доступно только на седьмой, — согласился Анквилла, — но тем не менее, она сможет продержаться довольно долго. Может быть, к этому времени мы сможем провести спасательную операцию. Нам ведь и нужно всего несколько месяцев.

Я взялся за голову, в буквальном смысле, пальцы взъерошили волосы. Мне хотелось бы никогда не слышать этого.

— Клаус, — произнес Анквилла, — у нас не армия. У нас не урканский мир. Я не могу тебе приказывать. Мы вообще этого не делаем. Ты можешь решить сам. Решай. Спасай Иллку, раскрывайся, уходи. Или продолжай работу и уничтожь ОПБ. Целиком. Чтобы уже никому, никогда не приходилось… вот так. Решай сам, Клаус.

А ведь нельзя сказать, думал я, выруливая с автобана, что среди нас, амару, нет никакой иерархии. Она есть.

В каждом деле есть профессионалы получше, талантливее, трудолюбивее — и те, кто менее талантлив. Можно начисто отказаться от должностей и званий — и мы отказались — но вот этот разрыв в уровнях способностей, трудолюбия, опыта уничтожить невозможно.

Разница между нами и урку лишь в том, что нас этот разрыв не раздражает, не вызывает стресса, мы принимаем его спокойно, как должное. Радуемся за более опытного и талантливого товарища. Стремимся к самосовершенствованию в деле — но не к тому, чтобы занять место наверху. И это у нас врожденное, да и воспитанное тоже.

Меня обогнал черный "Лексус" с российскими номерами. Я улыбнулся и аккуратно встроился на своем Мерсе в правую полосу. Торопиться некуда. Надо спокойно все обдумать.

Анквилла не генерал, не глава тайной спецслужбы, не начальник никому из нас. Разве что временный маллку рабочей группы хальту Лаккамири. Так это должность на птичьих правах, неписанная.

Но практически все хальту-профессионалы в мире знают его. Он полвека занимается хальтаятой. Он знает о своем деле все. У него седьмая ступень ятихири.

Со всеми нами он на ты. А я вообще его внучатый племянник. Но кто он такой, Анквилла?

Наверное, урку и не поняли бы, что мы действительно ощущаем себя равными ему — просто мы его знаем. Все.

Урку, наверное, не поняли бы, что никто из нас не стремится на место Анквиллы, что в этом месте нет ничего особо привлекательного. Кроме, разве что, иного уровня информированности. Но ведь это дело простое — работай, и обрящешь. Просто работай. Соображай, действуй. Делай выводы.

Например, тебе известны факты: первое — вопреки агентурной традиции хальту, в имата приглашается высокопоставленный и богатый человек, пусть чистый амару, Пьер Барт. Да, якобы его нашли через дочь — но вряд ли агенты и дочь стали бы приглашать, она тоже не бедная и принадлежала к высшему слою. Но приглашают и дочь, и его. Хотя есть серьезные сомнения, что он захочет жить в нашем мире и тем более, примет хальтаяту.

Второе — Барту нравится в имата, но как и ожидалось, он колеблется. Но живет в имата, и судя по его же воспоминаниям, этой жизнью наслаждается.

Третье — после беседы с Анквиллой он немедленно все бросает, рвет связи с родной дочерью, отношения с которой были неплохими, едет в Европу и организует фашистскую по сути омерзительную контору ОПБ для охоты на амару.

И четвертое.

Я миновал вокзал. Встроился в первый ряд.

Четвертое — какое значение имеет ОПБ для хальтаяты.

Первоначальный план хальтаяты — в том случае, если никакого сопротивления со стороны урку не будет — был сугубо мирным. Через несколько лет мы должны были открыть мировой концерн, торговать собственными патентованными изделиями, что несомненно предполагало огромные прибыли только за счет новизны продукции. И набирать людей на "работу" — урку при этом селить в марки, предоставлять самоуправление и некоторую помощь, ну а наших забирать к себе.

Мы встроились бы в систему мировой экономики и через пару лет стали бы самой мощной монополией на планете. Мы скупили бы официально земли в Сибири, в Австралии, Южной Америке и еще кое-где. В случае попыток военного нападения, мы сумели бы отразить угрозу. На "решения ООН" и прочие судороги урканского мира нам было бы плевать. Возможно, мы смогли бы также и удержать урканские государства от мировой войны и экологического безрассудства. По плану лет через пятьдесят все эти государства либо прекратили бы свое существование за ненадобностью, либо сильно зависели бы от нас. Мы рассказали бы открыто правду о нашей генетике и происхождении. Через сто лет все рождающиеся на земле амару сознавали бы себя как амару и жили нашей жизнью. Мы вернули бы эту планету себе.

Но ясно, что у этого плана есть множество препятствий на разных этапах, потому существовали и планы В и С, и так далее.

Один из планов, например, предусматривал, что урку узнают о нас уже сейчас, когда нас так мало — и начнут тайные операции против нас. В этом случае создание корпорации ускорялось, ресурсы мобилизовались на военные цели и на хальтаяту. Насколько я помнил, в плане В было предусмотрено выделение куда более мощных ресурсов — человеческих и материальных — на военные цели, в сущности, чуть не треть всех амару становилась хальту, и мастерские всех имата начинали работать на войну.

Это необходимо, так как урканские правительства вполне могут объявить нас, скажем, террористами и попросту раздавить — у нас даже своей атомной бомбы нет, у нас есть сногсшибательные технологии, но на их основе все еще не разработано никакого оружия.

И амару трудно убедить, что оружие нужно разрабатывать.

Пожалуй, убедить их могла бы вот именно такая организация, как ОПБ — не просто тайная полиция, а зверская, жестокая, отбросившая весь европейский гуманизм.

Собственно, именно это и произошло. Сообщение об ОПБ заставили Рабочую Группу Хальтаяты изменить план, ускорить производство оружия и обучение бойцов.

И все это, к сожалению, весьма логично. Мешает лишь одно.

Анквилла, конечно, человек очень нестандартный и совсем не типичный амару (хотя от урку он еще дальше, разумеется).

Но черт возьми, он все равно остается амару! У него сын и дочь, внуки амару. Он сам был антифашистом и сидел в гитлеровской тюрьме. И вопрос только один — как он может так поступать?!

Я шел вслед за Майером по узким коридорам Центра. Лабиринтов понастроили, вояки хреновы. И обстановка мрачная — выкрашенные до половины стены, тусклые лампочки под потолком. Решетчатая дверь, пост. Стандартная процедура опознания. Еще одна дверь и пост…

Какого хрена, интересно, он меня туда ведет? Надеюсь, не запереть снова решил?

Вероятнее всего, конечно, на очередную очную ставку с Иллкой. Главное — взять себя в руки. Не дергаться. Они способны на что угодно. Ты можешь увидеть все, что угодно. Иллка агент, она знала, на что идет. Главное — спокойствие, Клаус. Эх, как не помешала бы мне подготовка ятихири!

Майер провел карточкой в щели замка.

— Проходи, — пригласил он меня, — любуйся.

В камере на койке, поверх темного казенного одеяла, лежала Иллка. Я отшатнулся.

Это было уже слишком. Это даже не "все, что угодно", которого я ждал.

Иллка была мертва.

Лицо, совершенно мраморное, белое, кожа натянута особым образом, как бывает только у мертвых. Широко открытые глаза, и если присмотреться, уже видно, как расслаивается глазное яблоко. Руки аккуратно сложены по бокам, не видно никаких следов насилия, блузка и штаны застегнуты.

Майер молча ждал, предоставляя мне смотреть на эту картину и приходить в себя. Я повернулся к нему.

— Что вы сделали с ней?

— Ничего, Оттерсбах. Абсолютно ничего. Просто поговорили.

— От разговоров, насколько я знаю, не умирают.

— Как видишь, у нелюдей бывает и такое. Об этом я и хочу тебя спросить, Оттерсбах. Как ты понимаешь, это не желательный для нас исход. Фактически, операция проведена зря. От тебя снова не получили никакой пользы!

— Ну знаете! Я не могу отвечать за ваши методы обращения с пленными!

Майер, вопреки ожиданиям, не обозлился. Подошел ближе к Иллке, попытался закрыть ей глаза, ничего не получилось, конечно.

— Вот что, Оттерсбах… Меня в самом деле интересует этот вопрос. И я хочу получить от тебя ответ. Видишь ли, применить к этой сучке интенсивные методы допроса здесь никто бы не постеснялся. Ты это знаешь. Зная это, ты пришел к нам работать, так что не надо здесь изображать ягненка. Это нелюди, и обращаться с ними, как с людьми, никто не собирался. Только вот с ней ничего не делали. Не успели. Вчера я сам лично беседовал с этой тварью. Я показал ей содержание нашего кабинета двадцать пять, ты, я надеюсь, помнишь, что там находится. Объяснил, что если она и дальше собирается изображать невинность, завтра же мы начнем работать с ней здесь.

— Вы ей как объясняли? — спросил я, — теоретически или прямо на объектах демонстрировали?

— Теоретически. Ее пальцем не тронули, Оттерсбах. Я планировал дать ей подумать и выспаться. Вернул сюда. К утра нашли вот это, — он ткнул пальцем в сторону Иллки, — теперь меня интересует следующее: каким образом она убила себя? И какого дьявола она это сделала?