Николаос Василиадис - ТАИНСТВО СМЕРТИ

• Название: ТАИНСТВО СМЕРТИ
• Автор: Николаос Василиадис
• Издательство: Свято-Троицкая Сергиева Лавра.
• Жанр: Религия
• Год: 1996

В монографии профессора Афинского университета Н. Василиадиса освещается важнейшая проблема человеческой жизни и православного богословия — проблема смерти. В книге показывается, с одной стороны, бессилие античной и светской философии дать удовлетворительный ответ на этот пугающий неверующего человека вопрос, а, с другой стороны, раскрывается учение Восточной Церкви о таинстве смерти и будущей вечной жизни. В монографии широко представлены мнения святых отцов на эту проблему.

Свято–Троицкая Сергиева Лавра. Лицензия № 030708 от 23.10.96 г. Формат 60x90/16. Печать офсетная. Тираж 11.000 экз. Заказ № 3126

Отпечатано с готового оригинал–макета в ПФ «Красный пролетарий» 103473, Москва, ул. Краснопролетарская, 16

---

Преподобный Исаак Сирин отмечает, что все праведники обитают в одном радостном месте рая «нераздельно», но каждый просвещается мысленным Солнцем «в свою меру». Итак, различие духовных почестей и славы состоит в следующем: каждый получает благодать и радость по достоинству своей добродетели. «Каждый внутри себя радуется в свою меру, согласно данной ему благодати. И единое зрение у всех внутри, и единая радость» [[1248]].

Но не надо думать, что из этого различия может произойти соперничество между праведниками. Ибо од{стр. 568}но из небесных благ блаженства заключается в том, что «никто находящийся ниже другого не завидует тому, кто выше его, подобно тому как и святые Ангелы совершенно не завидуют Архангелам. И никто не пожелает быть счастливее, чем он есть, точно так же, как всякий член тела доволен местом, которое занимает, и работой, которую исполняет. Так, палец не желает быть глазом, потому что оба эти члена служат гармоничному строению всего тела» [[1249]]. Кроме того, как отмечает преподобный Исаак Сирин, «Бог не допускает, чтобы существовала подобная страсть соперничества там, где «нет ни печали, ни воздыхания».

Итак, в раю будет блаженное общение и единство во Христе совершенных праведников. Там — богочестивые всякого рода и племени, всякого возраста и сословия, там «добродетельные жены и девственнопрекрасные дочери», там герои подвижники пустыни, но также и скромные и мудрые главы семейств, там почтенный старик и рассудительный юноша, там отроки и малые дети, которые, несмотря на свой нежный возраст, боролись и стяжали победный венец. Все, кто сеял здесь слезы покаяния, там пожнут вечное ликование. Там Пресвятая и Единосущная Троица, Единый Бог будет для них все во всем (1 Кор. 15, 28) — завершением, исполнением и полнотой их блаженных надежд и чаяний. Они будут любить Единого Бога, никогда не насыщаясь. Ибо эта любовь — «великая награда, царство и радость, наслаждение и слава, и честь»; это «свет» и бесконечное счастье и блаженство, которое не выразить словом и не постигнуть разумом [[1250]]. Богочестивые души там будут неустанно славить Единого Бога. Таинства мира сего там будут открыты. Нынешние недоумения и вопросы там получат ответы. Там разрешатся здешние загадки. Там страницы книги, «написанной внутри и от{стр. 569}вне, запечатанной семью печатями», откроются «Сидящим на престоле», и их содержание станет известно счастливейшим праведникам (Откр. 5). То, что сегодня нам кажется таинственным, явится премудрым, пресвятым, всесовершенным. То, что сегодня нам представляется бессмысленным, бессвязным или несправедливым, там откроется перед нами благодатнейшим, совершеннейшим, исполненным света и справедливости. Это откровение станет еще одним поводом для бесконечного славословия человеколюбца Бога, Который устроил все, настоящее и будущее, премудрым образом. Ибо «неудовлетворенные в настоящей жизни притязания человеческой души», жаждавшей «безграничного знания и славы, безмерного счастья и нескончаемой жизни, все исполнятся там» [[1251]].

Радостная встреча

Блаженство небесной и желаннейшей райской жизни будет возрастать еще больше, ибо там мы встретим и узнаем наших родных и друзей, скончавшихся в покаянии. Вопрос, который здесь часто лишает нас радости и усиливает скорбь: «Увижу ли я снова моих любимых? Встречу ли снова тех, с которыми вместе я жил и делил радость и печаль, тревогу и скорбь?» — там получит ответ. Там произойдет радостная встреча, которой жаждет наша душа. Там встретятся верные супруги, там снова процветет нежная улыбка, там раскроются объятия благочестивой матери навстречу своим боголюбивым детям и взаимно!.. Потому что «жизнь вышней природы есть любовь», как отмечает святитель Григорий Нисский [[1252]].

Об этом у нас есть свидетельства в Богодухновенных Евангелиях. Из Святого Преображения Спасителя мы {стр. 570} узнаем, что три ученика признали в тех, кто беседовал с Господом, Моисея и Илию (Лк. 9, 30). Из притчи о богаче и Лазаре мы видим, что богач признал в загробной жизни и Авраама, и Лазаря (Лк. 16, 23). Этой истине учил Господь, когда утешал Своих учеников. Он дал им «добрую надежду» на встречу и уверил, что снова придет во время Второго и славного Пришествия Своего, чтобы взять их с Собой, чтобы и они были там, где пребывает Он (Ин. 14, 3). А Апостол Павел радуется, что Фессалоникийцы, уверовавшие в евангельскую проповедь, были не только тогда его славой, радостью и венцом похвалы — они будут его радостью и венцом и в день Второго Пришествия Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 2, 19–20).

Конечно, любовь, которая соединит нас в раю, будет любовью святой, кристальной, свободной от болезненного сентиментализма. Эта любовь будет основана не на родственных узах, как между супругами или между родителями и детьми. Это будет высшая любовь, чисто духовная, любовь «о Господе». Поэтому радость, которую мы будем испытывать от той святой любви, совершенно не будет умаляться тем, что некоторые из здешних наших знакомых и близких, возможно, не окажутся в прекраснейшем раю. Ведь в той пресвятой жизни кровь и плоть, родственные узы по плоти, мирские знакомства и все подобного рода связи не будут иметь никакого значения. Новые, нерушимые, вечные связи соединят тогда всех между собой и со Спасителем Христом и двумя другими Лицами Пресвятой Троицы.

Преподобный Иоанн Дамаскин, прекрасно обобщая учение нашей Святой Церкви по этому вопросу, пишет: «Пусть никто не думает, что никто никого не узнает во время той страшной встречи. На самом деле каждый узнает своего ближнего не телесным образом, но чутким душевным оком» [[1253]]. Замечание преподобного отца, что {стр. 571} узнавание произойдет не по внешнему виду тела и чертам лица, весьма существенно, ибо в телах, которые воскреснут, не опознаем, как уже сказано, тех признаков и особенностей, которые присущи нашим тленным и земным телам [[1254]].

Святой Иоанн Дамаскин в подтверждение этому приводит мнения святителей Иоанна Златоуста, Василия Великого и преподобного Ефрема. Согласно преподобному Иоанну Дамаскину, святитель Иоанн Златоуст говорит, что там мы узнаем не только тех, кого знали здесь, но и тех, кого никогда прежде не видели. Ведь ты никогда не видел Авраама, или Исаака, или Иакова, или патриархов, или пророков, Апостолов и мучеников. Но когда ты их увидишь во время той всеобщей и страшной встречи Второго Пришествия, ты узнаешь их и скажешь: вот Авраам, и Исаак, и Иаков, и прочие патриархи. Вот Петр и Павел, и все Апостолы. Вот праотец Давид и все пророки. Вот Иоанн Предтеча, и первомученик Стефан, и множество святых. Святитель Василий Великий, опять же согласно преподобному Иоанну Дамаскину, говорил, обращаясь к стяжателям: «Тогда, на Всемирном Судилище, тебя окружат все те, кого ты обидел, и будут твоими обвинителями. Ибо куда ни обратишь ты взор свой, везде увидишь «образы злодеяний». Здесь — сирот, там — вдов, по ту сторону — бедняков, которых ты бил кулаками, слуг, которых ты мучил, соседей, которых прогневал и так далее». Наконец блажен{стр. 572}ный Ефрем, «вернейший таинник Второго Христова Пришествия», учит нас, как передает преподобный Иоанн Дамаскин: тогда дети осудят своих родителей за то, что те не совершали добрых и полезных дел. Так что там будет «узнавание», ибо эту благодать Господь даровал праведникам. Тогда как грешники, согласно святому Афанасию Великому (мнение которого опять же приводит преподобный Дамаскин), будут лишены и этого утешения; они не будут иметь «способности узнавать друг друга» [[1255]] и не получат, таким образом, и этой малой доли утешения.

Более подробно анализирует эту тему преподобный Симеон Новый Богослов в своих «Словах» которыми мы завершаем этот параграф. Он пишет: «Если святые станут подобны Богу и познают Бога так, как Бог познал их и как знает Отец Сына и Сын Отца, то и святые будут видеть и узнавать друг друга. Но даже и те, кто никогда не видел друг друга во плоти в этом мире, там будут знакомы».

Обращаясь к тем, кто сомневается в этой истине, преподобный укоряет их следующим образом: «Как не стыдитесь вы говорить, и спрашивать, и учить тому, чего не знаете, как будто обогатились ведением, превосходящим наши силы, и как будто вы поставлены учителями от Бога? Посему, как невозможно, чтобы Отец не знал Сына или Сын Отца, так и святые, став богами по благодати, имея внутри себя обитающего в них Бога, не могут не узнавать друг друга, но будут вечно смотреть каждый на славу другого и на свою собственную, как Сын смотрит на славу Отца, а Отец на славу Сына. Но какого рода будет слава святых? Такого же, как и слава Сына Божия. И это Сам Он открыл Своими устами, говоря: «И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино» (Ин. 17, 22). Ты видишь, что {стр. 573} слава, которая предвечно была дана Богом Отцом Сыну, такою же дана и от Сына святым, и все они едино!»

После этого рассуждения преподобный Симеон Новый Богослов делает вывод: «Итак, те, кто говорит, будто святые не увидят и не узнают друг друга, когда придут в зрение Бога, те пребывают во тьме и не получили еще части у Бога и поистине не видели и не познали Бога. Но они говорят и утверждают то, чего не знают и никогда не видели. Ибо они говорят, что святые и тогда будут находиться как бы в экстазе, как и здесь они иногда приходят в божественный экстаз, забывая при этом и самих себя, и всех окружающих. И отсюда ясно, что утверждающие это неверно понимают Божественные Писания, полагая, что святые и там пребудут в том же отчуждении и экстазе, как бывает у них здесь. Им случается слышать, что такой–то святой пришел в видение Бога, и что ум его восхищен, и что столько–то дней и ночей он провел, совершенно не вспоминая ни о чем земном, забывая со всем прочим и о своем собственном теле, и что он прилепился к этому видению всей своей душой и всеми своими чувствами. И, слыша об этом, они помышляют, что нечто подобное произойдет и в иной жизни, в Царстве Небесном, и совершенно не знают божественного, и духовного, и невидимых таинств незримого Бога, непонятных и неведомых непросвещенным во тьме […]. На самом же деле мы не будем там лишены узнавания и видения друг друга, ибо как призваны мы радоваться сиянию и видению Божественного света все яснее и яснее, так призваны мы знать Бога и видеть Его и друг друга все с большей ясностью, с невыразимой радостью и ликованием во веки веков».