Валентин Черных - Свои

• Название: Свои
• Автор: Валентин Черных
• Издательство: Ред Фиш; Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-49-7

Все начинается с литературы. И кино тоже. Валентин Черных — писатель и сценарист, но произведениям которого снято более тридцати кинофильмов, многие из них уже давно любимы зрителями — «Москва слезам не верит», «Выйти замуж за капитана», «Любить по-русски» и др.

В этот том вошли все новые произведения Валентина Константиновича, одно из которых тем не менее уже экранизировано. В ноябре зрители увидят новый фильм «Свои» по сценарию Валентина Черных.

---

Старый известный актер обрадовался, увидев Афанасия, потащил свой стул к нашему столу, наткнулся на неподвижный взгляд Афанасия и сказал:

— Все понял.

И вернулся на прежнее свое место.

В этот день я свозил Афанасия в издательство, где печаталась его очередная книга о режиссуре, в Союз кинематографистов, на телевидение. Всюду он меня представлял:

— Актер, режиссер, мой аспирант.

Вечером я с ним пошел на спектакль в театр. Вернулись мы поздно, и он предложил мне переночевать на диване в его кабинете.

— Не бойся, слухов не будет, — сказал он. — У меня очень устойчивая репутация гетеросексуала.

Я покраснел, я тогда еще мог краснеть, потом эта особенность пропала из-за постоянно загорелой кожи — тоже наука и наставления Афанасия. Его медного загара хватало до середины зимы, в марте он обычно уезжал в горы кататься на лыжах.

— Хороший загар — это признак стабильности и уверенности. Если человек посередине зимы едет в горы, значит, у него есть время и деньги.

— И зависть, потому что у многих нет ни того, ни другого.

— У нас уважают, только когда завидуют.

Иногда я жил у Афанасия по несколько дней. Но он мог сказать и утром, и вечером, и в середине дня:

— Поезжай в общежитие и позвони завтра.

Или через два дня, или через неделю. Это означало, что к нему придет женщина. Афанасий был трижды женат на самых красивых актрисах театра и кино. Со всеми он продолжал дружить, но никогда не снимал в своих фильмах. Как-то я спросил его:

— Почему вы их не снимаете в своих фильмах?

— Невозможно. Всех трех я не могу занять в одном фильме. Если снять одну, обидятся две другие. Лучше уж никого.

— А если по очереди в каждом фильме?

— Пока каждая дождется своей очереди, они меня возненавидят. Женщины, а актрисы особенно, не прощают очередности.

Он никогда не отказывал своим женам в их просьбах. Они просили денег, машину с шофером, он гасил их конфликты с другими режиссерами.

Они мне все нравились, но почти любил я одну, его среднюю жену, ее я увидел в фильме еще школьником, мне больше нравились брюнетки, потому что большинство женщин из моего детства были светловолосые и светлоглазые славянки. Татары не дошли до северо-западных российских областей, и в Псковской области сохранился славянский тип.

На его среднюю жену со всеми достоинствами крупной женщины всегда оглядывались мужчины и оглядываются сегодня, хотя ей уже за шестьдесят, а тогда было немногим за сорок. Я отвез Афанасия в ресторан Дома кино, где они договорились встретиться. Она поссорилась с главным режиссером театра, и тот предложил ей подать заявление об уходе. Она разошлась со своим очередным мужем, генералом, уже несколько лет не снималась в кино и оказалась незащищенной.

Я заглянул в ресторан через час, как просил Афанасий.

— Мы все обговорили, — сказал он и представил меня.

Актриса улыбнулась и отошла кому-то позвонить, я понял, что не произвел на нее никакого впечатления. Перехватив мой взгляд, Афанасий спросил:

— Она тебе нравится?

— Я в нее влюблен с пятого класса.

— Сколько лет мальчикам в пятом классе?

— Двенадцать-тринадцать.

— Они уже хотят спать с женщинами?

— Конечно.

— Не спи с ней, — предупредил меня Афанасий. — Я переспал с ней — она так в меня вцепилась, что я смог оторваться от нее только через пять лет.

Все-таки я осуществил свою мечту. После смерти Афанасия я ей помогал. Отвозил на дачу, иногда заезжал после спектакля, чтобы отвезти домой, даже специально написал для нее небольшую роль в своем будущем фильме и послал ей сценарий. Она позвонила мне и сказала:

— Приезжай, обсудим мою роль.

Я приехал.

— Ты мне помогаешь в память об Афанасии или еще чего?

— И еще чего, — ответил я.

— Афанасий говорил, что ты влюблен в меня с пятого класса.

— Да.

— Он был с тобою откровенен?

— Я думаю, что он ни с кем не был откровенен.

— Но он говорил, почему ушел от меня?

— Нет.

— Я не хотела детей. А он всегда мечтал о сыне.

Наверное, этой доли откровенности было вполне достаточно, но женщины, даже самые умные, не всегда чувствуют, когда надо замолчать.

— И он был недоволен, как я веду себя в постели.

— Остановись, — сказал я ей.

— Но почему? — возразила она. — Я к тебе хорошо отношусь и буду с тобой откровенной.

Я уже тогда понимал, что женщине совсем необязательно быть откровенной. Теперь я могу дать всем женщинам совет: не будьте откровенны, — в какой бы страсти ни пребывал мужчина, он запоминает каждое слово, произнесенное женщиной. Как-то одна моя знакомая сказала:

— Я сегодня как холодильник.

И мне сразу стало казаться, что у нее ледяные ягодицы. И каждый раз, встречая ее, я вспоминал о холодных ягодицах.

— Не надо откровенностей, — повторил я.

— Нет, надо, — упорствовала она. — Потому что он не прав. Он всех женщин делил на три категории. Он — художник, режиссер — все многообразие характеров свел к трем типам поведения в постели: профессионалки, материалки и нейтралки. Профессионалки — это, как ты можешь догадаться, профессиональные бляди, которые выполняют сексуальные упражнения профессионально, доставляя максимум удовольствия мужчинам и себе, материалки — это потенциальные матери и жены, они стремятся замуж, они не хотят рисковать, неважно, какой мужчина в постели, главное, что он муж и отец. Они выполняют супружеские обязанности, потому что так заведено. И нейтралка, как ты понимаешь, это как в автомобиле, когда рычаг переключения скоростей в нейтральном положении — ни вперед, ни назад, двигатель работает, но машина не двигается. Он меня называл нейтралкой! Какая же я нейтралка? Я замечательная актриса, я хорошая хозяйка, я великолепно готовлю, и даже если я не хотела в те моменты детей, это не самый большой недостаток для актрисы. Я не была абсолютно равнодушна к сексу, но для меня секс не самое главное в жизни. В конце концов, мы тоже по происхождению животные, а в природе самка хочет самца только в определенные периоды своего биологического цикла, для продления рода. Тогда у меня этот цикл еще не наступил. К сожалению, когда этот цикл наступил, я не смогла уже иметь детей.

Я выслушал небольшую лекцию о гинекологических заболеваниях и впервые в жизни подумал, что у меня может не быть эрекции. Тогда я, конечно, да и сейчас тоже, не употреблял этих сексологических терминов, я просто подумал: а вдруг у меня не встанет, если я не перестану думать об устройстве придатков и фаллопиевых трубах.

Я остался в тот вечер у нее. Она вошла в спальню с нанесенным на лицо кремом и в колпаке, под которым просматривались бигуди.

— Извини, — сказала она, — у меня завтра с утра репетиция в театре, и я должна хорошо выглядеть.

Свою детскую мечту я осуществил за пятнадцать минут.

— Когда будешь уходить, захлопни дверь. И проверь, закрылась ли. До завтра, — сказала она и уснула.

Конечно, женщины обижаются, когда к ним теряют интерес, но, когда я вспоминал о тонком слое лоснящегося крема на ее лице и бигуди в волосах, мне не то чтобы не хотелось звонить, но я не знал, о чем говорить. Приближались съемки, ассистентка по актерам спрашивала, вызывать ли ее на кинопробы. Вызывать известных киноактрис на кинопробы — дурной тон. Я оттягивал решение, уже зная, что не буду ее снимать. Наконец я сказал ассистентке:

— Извинитесь от моего имени. Скажите, что сокращен метраж фильма и несколько ролей выпали.

Я понимал, что извинения ассистентки она расценит как оскорбление. Мог бы позвонить и сам. Ну, пережил бы несколько некомфортных минут. Но не позвонил и нажил врага.

Но все это будет только через пять лет. А пока я возил Афанасия, ходил вместе с ним на просмотры в Дом кино и на прогоны в театры и заканчивал озвучение своего ташкентского фильма. Однажды мне позвонила Адия, сказала, что в Москве и хотела бы повидаться. Я пригласил ее в ресторан Дома кино. Постоянно видя с Афанасием, меня запомнили все дежурные и пропускали, не спрашивая: куда, к кому, по какому вопросу.

Адия рассказывала о моих ташкентских знакомых и все не решалась перейти к вопросу, ради которого она попросила встретиться. Я не выдержал и спросил:

— А теперь конкретно. Какие проблемы?

— Одна проблема есть, — ответила Адия. — Режиссер, который начинал снимать фильм и попал в больницу с инфарктом, просит тебя снять фамилию с титров как режиссера-сопостановщика.

— Но почему? — Я удивился вполне искренне. — Я снял большую часть фильма, монтировал, озвучивал. Я имею право на титры.

— Конечно, — согласилась Адия. — Он это понимает и поэтому даже готов отдать тебе все деньги, которые ему причитаются. Для него важны не деньги. Он почти двадцать лет добивался самостоятельной постановки и, когда добился, свалился с инфарктом. Теперь по состоянию здоровья вряд ли сможет еще раз получить самостоятельную постановку, ему до пенсии недалеко. Пенсия режиссера-постановщика больше, чем просто режиссера.