Стивен Кинг - Бессонница

• Название: Бессонница
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064284-7, 978-5-271-28748-0, 978-985-16-8541-3

Бессонница рано или поздно проходит – так подсказывает житейский опыт. Но что делать, если она растягивается на многие месяцы? Если бессонные ночи наполнены кровавыми видениями, которые подозрительно напоминают реальность? Ральф Робертс не знает ответов на эти вопросы; наверняка ему известно лишь одно – еще немного, и он сойдет с ума…

---

Ральф хотел было сказать Хэму, что единственная петиция, которую он бы подписал, – это обращение к богам сна с просьбой вернуть ему обратно те три часа нормального здорового сна, которые они у него украли, но потом посмотрел на лицо Давенпорта и передумал.

Каролина бы подписала эту дурацкую петицию, подумал он. Она, конечно, не была яростной защитницей абортов, но она очень не любила мужей, которые приходят домой исключительно после закрытия бара и принимают своих жен и детей за футбольные мячи.

Но если честно, это была бы не главная причина, почему она подписала бы эту петицию. Она бы сделала это, чтобы увидеть вблизи и «вживую» такого известного человека, звезду мирового масштаба, как Сьюзан Дей. Она подписала бы эту петицию просто из любопытства, которое было, наверное, основной чертой ее характера. И даже опухоль мозга не убила его до конца. За два дня до смерти она вытащила у него из книжки билет в кино, который он использовал вместо закладки, потому что ей стало интересно, какой фильм он смотрел. Кстати, это был фильм «Несколько хороших парней», и сейчас Ральф удивился и даже слегка испугался – как все-таки больно ему вспоминать об этом. До сих пор. Очень больно.

– Конечно, – сказал он Хэму. – Я с удовольствием подпишу.

– Наш человек, – провозгласил Давенпорт и стукнул его по плечу. Мрачный взгляд сменился улыбкой, но Ральф сомневался, что его согласие так уж сильно повысило настроение Хэму. Улыбка вышла кривой и не особенно убедительной. – Пойдем в мое прибежище всех пороков.

Ральф прошел следом за ним в пропахший табаком магазин, который не смотрелся таким уж порочным в половине десятого утра. Уинстон Смит степенно прошествовал вперед, потом остановился и еще раз взглянул на Ральфа своими желтыми глазами. Он – дурак, и ты тоже дурак, говорил этот взгляд. Учитывая обстоятельства, Ральф не стал бы оспаривать это малоприятное заключение. Он сунул газеты под мышку, наклонился над листком бумаги, который лежал на прилавке у кассы, и подписал петицию, в которой общественность Дерри просила Сьюзан Дей приехать в город и выступить в защиту Женского центра.

3

Подъем на холм оказался совсем не таким кошмарным, как опасался Ральф, и, проходя перекресток Витчам и Джексон, он еще подумал: Ну вот, все не так плохо…

И вдруг он понял, что у него звенит в ушах, а ноги дрожат и буквально подкашиваются. Он остановился на Витчам-стрит и приложил руку к груди. Он почувствовал, как под рубашкой бешено колотится сердце, и это его напугало. Он услышал какой-то шелест и увидел, что из бостонского «Глоуба» вывалился рекламный проспект и мягко приземлился в канаву. Он хотел наклониться, чтобы его поднять, но потом передумал.

Не надо, Ральф. Если ты наклонишься, то скорее всего упадешь. Пусть валяется, дворник потом уберет.

– Да, пожалуй. Хорошая мысль, – пробормотал он, выпрямляясь. Черные точки замелькали перед глазами, словно какая-то сюрреалистическая стая ворон, и в какой-то момент ему показалось, что он сейчас рухнет на мостовую и ему будет уже все равно.

– Ральф? С тобой все в порядке?

Он осторожно оглянулся и увидел Луизу Чесс, которая жила на другом конце Харрис-авеню, в квартале от дома, который они делили с Биллом Макговерном. Она сидела на скамейке у входа в Строуфорд-парк. Может, ждала автобуса, чтобы не тащиться домой пешком.

– Да, все нормально, – сказал он и заставил себя сдвинуться с места. Ощущение было такое, что он идет сквозь густой сироп, но до скамейки он дошел вполне пристойно. Хотя и не смог отказаться от замечательной возможности присесть.

У Луизы Чесс были большие темные глаза – когда Ральф был ребенком, такие глаза называли испанскими, – и он даже не сомневался, что десятки мальчишек украдкой вздыхали об этих глазах, когда Луиза училась в школе. Они по-прежнему были очень красивыми и выразительными, но Ральфа сейчас не особо заботило то волнение, которое он в них увидел. Это было… что? Как-то уж слишком близко, чтобы совсем не тревожиться, это была первая мысль, которая пришла ему в голову, но он не был уверен, что это правильная мысль.

– Нормально, – эхом отозвалась Луиза.

– Точно. – Он достал из заднего кармана носовой платок, убедился, что он чистый, и вытер лоб.

– Ты меня, конечно, извини, Ральф, но вид у тебя далеко не нормальный.

Ральф ее не извинял, но не знал, как об этом сказать.

– Ты бледный, вспотевший и мусоришь, где попало.

Ральф удивленно взглянул на нее.

– Что-то выпало у тебя из газеты. Какая-то рекламка.

– Правда?

– Ты сам знаешь прекрасно, что правда. Извини, я сейчас.

Она встала, перешла улицу, наклонилась (Ральф заметил, что для женщины шестидесяти восьми лет ножки у нее еще очень даже ничего) и подняла проспект. Потом вернулась к скамейке и села.

– Вот, – сказала она. – Теперь ты больше не мусоришь.

Неожиданно для себя он улыбнулся.

– Спасибо.

– Не за что. Теперь я вправе воспользоваться купоном от Максвелл-Хаус, съесть, к примеру, вегетарианский гамбургер и выпить диетической колы. Я так растолстела с тех пор, как умер мой мистер Чесс.

– Ты вовсе не толстая, Луиза.

– Спасибо, Ральф, ты настоящий джентльмен, но не будем отвлекаться. У тебя голова закружилась, да? Ты чуть не упал.

– Я просто слегка задохнулся, – натянуто отозвался он и обернулся, чтобы взглянуть на ребятишек, которые играли в парке в бейсбол. Они смеялись и бегали по площадке. Ральф позавидовал их молодым легким.

– Значит, слегка задохнулся?

– Да.

– Просто слегка задохнулся.

– Луис, тебя заело, как старую пластинку.

– Ну ладно, старая пластинка сейчас кое-что тебе скажет. Ты просто псих, если в такую жару потащился на холм. Если ты хочешь гулять, почему бы тебе не пройтись по шоссе, продолжению Харрис-авеню, там все-таки ровная местность.

– Потому что эта дорога напоминает мне про Каролину. – Ральфу и самому не понравился его грубый, холодный тон, но он ничего не мог с собой сделать.

– Вот черт. – Луиза легонько коснулась его руки. – Прости, пожалуйста.

– Все в порядке.

– Нет, не в порядке. Я должна была сообразить. Но твой нынешний вид мне тоже очень не нравится. Тебе уже не двадцать лет, Ральф. И даже не сорок. Я не хочу сказать, что ты в плохой форме – для своих лет ты просто в отличной форме, – но тебе надо себя поберечь. Я думаю, Каролина бы не обрадовалась тому, что ты себя гробишь.

– Да, наверное, – сказал Ральф. – Но я и вправду…

…в порядке, хотел он сказать, но потом вдруг увидел глаза Луизы и понял, что не сможет закончить фразу. В ее темных глазах были усталость и грусть… или, может быть, одиночество. А может, и то, и другое. В любом случае это было не все, что он увидел в ее глазах. Еще он увидел себя.

Какой ты дурак, говорили эти глаза. Или мы оба с тобой дураки. Тебе семьдесят лет, Ральф, и ты вдовец. Мне шестьдесят восемь, и я вдова. И сколько еще мы будем сидеть вечерами у тебя на крыльце с Биллом Макговерном в качестве дуэньи?! Надеюсь, не очень долго, потому что у нас мало времени – у двух старых грибов.

– Ральф, – вдруг встревожилась Луиза. – Ты точно в порядке?

– Да, – сказал он, опустив взгляд на свои руки – Да, конечно.

– У тебя было такое лицо, как будто… не знаю, как и сказать.

Ральф вдруг подумал, что, может, жара и подъем на холм все-таки сделали свое черное дело и он действительно слегка тронулся. В конце концов это же Луиза, которую Макговерн всегда называл (смешливо приподняв бровь) «наша Луиза». Ну да, конечно, она и сейчас была в замечательной форме – стройные ноги, красивая грудь и эти незабываемые глаза, – и он, может быть, был бы и не прочь затащить ее в постель, и она, может быть, тоже была бы не прочь, чтобы ее затащили. Но что потом? Если она увидит билет в кино в книжке, которую он читает, она его вытащит – посмотреть, на какой фильм он ходил?

Наверняка ведь не вытащит. Никто не спорит, что у Луизы потрясающие глаза, и Ральф не раз ловил себя на том, что его взгляд скользит вниз, к вырезу ее блузки, когда они втроем с Макговерном сидели у них на крыльце и пили чай со льдом прохладными летними вечерами, но Ральф был из тех осторожных мужчин, которые убеждены, что маленькая головка может повлечь крупные неприятности на твою голову даже в семьдесят лет. Старость – это не оправдание для беспечности.

Он встал, избегая взгляда Луизы и пытаясь не очень сутулиться.

– Спасибо тебе за заботу, – сказал он. – Не хочешь пройтись по улице со старым приятелем?

– Спасибо, но мне в другую сторону. В Клубе кройки и шитья появились очень хорошие розовые нитки, и я собираюсь связать платок. Так что я дождусь автобуса и поеду транжирить деньги.

Ральф усмехнулся.

– Ну, успехов тебе. – Он еще раз взглянул на ребят, игравших в бейсбол. Какой-то парнишка с невероятной копной рыжих волос рванулся к базе и упал, ударившись о наколенники кетчера с довольно громким стуком. Ральф вздрогнул, представив себе карету «скорой помощи» с сиренами и мигалками, но рыжий со смехом встал на ноги.