Говард Уолдроп - Дикие карты

• Название: Дикие карты
• Автор: Говард Уолдроп
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-62126-2

Имя Джорджа Мартина стало культовым еще до появления его знаменитой «Песни Льда и Огня». Славу ему принесли «Дикие карты», многотомный роман-мозаика — жанр, изобретение которого — личная заслуга писателя. Сюжет романа одновременно и сложен, и прост. Земля становится полигоном, где одна из противоборствующих партий, которые владычествуют в Галактике, проводит испытание нового генного вируса. Представитель другой партии, Тахион, пытается предотвратить эксперимент, последствия которого непредсказуемы. Ему это не удается, и на Земле разражается планетарная катастрофа, в результате которой большая часть населения гибнет, а оставшиеся делаются или тузами — обладателями сверхчеловеческих способностей, сохранившими прежний облик, или джокерами — сверхлюдьми, изуродованными физически. История непримиримой войны между тузами и джокерами и составляет содержание книг культового романа-мозаики «Дикие карты».

---

Немногочисленные по раннему времени посетители угощались бесплатным ланчем и смотрели на стриптизершу, которая съезжала по длинному спиральному желобу, отделенному от зала колючей проволокой. Все ее тело было покрыто шелковистыми серыми волосами, кроме груди, которую выбрили налысо. Десмонд оглядел кабинки у дальней стены. Потом взял Таха под локоть и отвел его в темный уголок, где с кружкой пива сидел мужчина в теплой куртке.

— Теперь сюда и джокеров пускают? — неприветливо осведомился он, когда они приблизились. У него были крупные оспины на лице.

Tax скользнул в его сознание.

«Черт побери, вот принесла нелегкая. Этот, с хоботом, из „Дома смеха“, а второй кто? Чертовы джокеры. Вечно с ними одни проблемы».

— Где Баннистер держит Ангеллик? — спросил Дес.

— Ангеллик — та цыпочка из «Дома смеха», да? Я не знаю никакого Баннистера. Что за шутки? Проваливай, джокер, мне не до тебя.

В его мыслях одна за другой промелькнули картины: вот разбиваются вдребезги зеркала, и серебристые осколки разлетаются в разные стороны; он почувствовал, как Мел толкнул его, и увидел, как тот потянулся за пистолетом, а затем вздрагивал и отшатывался каждый раз, когда в него попадала пуля. Tax услышал негромкий голос Баннистера, приказывавший им убить Рут, увидел склад на берегу Гудзона, где похитители держали Ангеллик, багровые синяки на ее теле, почувствовал страх этого человека — страх разоблачения, страх перед джокерами, перед Баннистером, перед ними. Тахион вышел из его сознания и сжал руку Десмонда.

— Эй, постойте-ка, — приказал рябой и махнул значком. — Сотрудник наркоконтроля, — сообщил он, — а вы, мистер, явно по моей части, раз задаете такие вопросы. Ну-ка, поглядите на это, — сказал он, вытаскивая пакетик с белым порошком из кармана Десмонда. — Интересно, что здесь у нас? Ты арестован, урод.

— Это не мое, — спокойно отозвался Дес.

— Черта с два, — сказал рябой, а в уме у него пронеслось: «Маленькое недоразумение; он оказал сопротивление при задержании. Что я мог поделать? Джокеры поднимут бучу, но кто послушает поганых джокеров? Вот только что делать со вторым?» Он бросил взгляд на Тахиона. «Бог ты мой, да он весь трясется. Может быть, он действительно нарик, вот это было бы здорово».

Тахион с содроганием понял, что наступил момент истины. На этот раз все было не так, как с Крошкой: тогда он подчинился слепому инстинкту, сейчас же — отдавал себе отчет в своих действиях. Когда-то это было очень просто, ничуть не сложнее, чем щелкнуть пальцами. Но теперь эти пальцы тряслись, и на них была кровь… и на его сознании тоже… Он подумал о Блайз и о том, как раскололся ее разум под его прикосновением, подобно зеркалам в «Доме смеха». Бесконечно долгий ужасный миг ничего не происходило, так что горло у него перехватило от страха, а рот наполнил знакомый вкус неудачи.

И тогда рябой улыбнулся идиотской улыбкой, вернулся обратно в свою кабинку, уронил голову на стол и заснул сном младенца.

Дес и глазом не моргнул.

— Твоих рук дело?

Тахион кивнул.

— Как ты дрожишь! Ты в порядке?

— Думаю, да, — ответил Тахион. Полицейский громко захрапел. — Да, думаю, я действительно в порядке, Дес. Впервые за много лет. — Он взглянул в лицо джокера, но не на его уродливый нос, а на человека, который под ним скрывался. — Я знаю, где она. Нужно действовать как можно быстрее.

Они двинулись к выходу. В клетке полногрудый бородатый гермафродит принялся бешено вращать бедрами.

— Через час у меня будет двадцать человек.

— Нет, — покачал головой Тахион. — Они держат ее не в Джокертауне.

Рука Десмонда застыла на дверной ручке.

— Понятно, — сказал он. — А за пределами Джокертауна джокеры и люди в масках будут как на ладони, верно?

— Вот именно. — Тахион не стал говорить вслух о своем другом опасении — о расправе, которая неминуемо последует, если джокеры отважатся пойти на столкновение с полицией, пусть даже такой продажной, как Баннистер с его шайкой. Он сам пойдет на такой риск, все равно ему больше терять нечего, но нельзя допустить, чтобы рисковали другие. — Ты можешь связаться с Черепахой? — спросил он.

— Я могу отвести тебя к нему, — ответил Дес. — Когда?

— Сейчас, — сказал Tax.

Через час-другой спящий полицейский очнется и отправится прямиком к Баннистеру. И что же он ему расскажет? Что Дес с человеком в цыплячьей маске задавали разные вопросы и он совсем уже было собрался арестовать их, как вдруг его ужасно потянуло в сон? И он осмелится признаться в этом? Если так, какие выводы сделает Баннистер? Достаточные для того, чтобы куда-нибудь перепрятать Ангеллик? Или чтобы убить ее? Они не могут так рисковать.

Когда они выбрались из полумрака «Шизиков», кран как раз опустил вторую полицейскую машину на тротуар. Дул холодный ветер, но доктор Тахион почувствовал, что под цыплячьими перьями начинает потеть.

Том Тадбери проснулся оттого, что кто-то приглушенно колотил по панцирю.

Он сбросил ветхое одеяло, стал садиться и ударился головой.

— Вот черт! — выругался он, пытаясь в темноте нащупать свет.

В дверь продолжали барабанить. Тома охватила паника. «Это полиция, — подумал он. — Они нашли меня, сейчас вытащат и отволокут в участок». Удар оказался сильным: голова продолжала болеть. Внутри было холодно и душно. Он включил обогреватель, вентиляторы и камеры. Экраны замерцали.

Снаружи стоял ясный и холодный декабрьский день, и в ярком солнечном свете каждый закопченный кирпичик был виден как на ладони. Джоуи поездом вернулся обратно в Байонн, но Том решил остаться; время уходило, и у него не было другого выбора. Дес отыскал для него безопасное местечко — укромный внутренний дворик в закоулках Джокертауна, окруженный пятиэтажными развалюхами. Когда он приземлился — это было перед самым рассветом, — огни заиграли на нескольких темных окнах, и из них осторожно высунулись лица, чтобы вглядеться в сумрак; настороженные, боязливые, не вполне человеческие, они показались всего на миг и столь же быстро исчезли, когда сочли, что приземлившаяся в их дворе штуковина их не касается.

Том зевнул, уселся в кресло и передвигал камеры до тех пор, пока на экране не появились виновники его душевного смятения. У открытого люка стоял Дес, скрестив руки на груди, а доктор Тахион барабанил по панцирю палкой от метлы.

Изумленный Том включил микрофоны.

— ВЫ?

Тахион поморщился.

— Пожалуйста.

Том убавил громкость.

— Прошу прощения. Вы застали меня врасплох. Вот уж не ожидал увидеть вас снова. Я имею в виду после прошлой ночи. Вы не ушиблись? Я не собирался причинить вам вред, я просто…

— Я все понимаю, — кивнул Тахион. — Но сейчас не время предаваться взаимным обвинениям и просить друг у друга прощения.

Дес на экране начал уплывать куда-то наверх. Черт бы побрал эту кадровую синхронизацию.

— Мы знаем, где ее держат, — сказал джокер, продолжая дрыгаться. — То есть если доктор Тахион действительно может читать мысли, как он утверждает.

— В складском здании на берегу Гудзона, — пояснил такисианин. — Неподалеку от пирса. Я не могу назвать адрес, но я ясно видел его в мыслях того мерзавца. Я узнаю это место.

— Отлично! — с жаром воскликнул Том. Он плюнул на попытки отрегулировать кадровую синхронизацию и грохнул по экрану кулаком. Картинка застыла. — Тогда они у нас в руках. Полетели. — Выражение лица Тахиона ошарашило его. — Вы же полетите, да?

— Да.

«Слава богу», — подумал Тадбери; в какой-то миг ему показалось, что ему придется заниматься всем в одиночку.

— Забирайтесь, — велел он.

Тахион с видом полной покорности судьбе вскарабкался на поверхность панциря, скребя ботинками по броне. Том крепко ухватился за подлокотники и оторвал «черепаху» от земли. Она взмыла в воздух с легкостью мыльного пузыря. Тома переполняло ликование: вот каково его предназначение! Должно быть, Джетбой чувствовал то же самое.

Гудок, который Джоуи установил на панцирь, был не гудок, а настоящий зверь. Они уже летели над городскими крышами, и Том выплеснул свои чувства, вспугнув стайку голубей и парочку пьяниц.

— Возможно, было бы разумнее лишний раз не привлекать к себе внимания, — тактично заметил Тахион.

Том расхохотался.

— Что я слышу? Инопланетянин, который большую часть времени одевается, как Пинки Ли,[71] едет у меня на спине и еще поучает меня, что я должен не привлекать к себе внимания!

Он снова рассмеялся и сделал крутой вираж над улицами Джокертауна.

Они уже почти достигли своей цели и сейчас летели над лабиринтом прибрежных переулков. Последний из них упирался в глухую кирпичную стену, исписанную названиями уличных банд и именами малолетних влюбленных. «Черепаха» перелетела через нее, и они очутились на погрузочной площадке позади склада. На краю погрузочной платформы сидел мужчина в короткой кожаной куртке. Когда они появились, он мгновенно вскочил на ноги. И оказался намного выше, чем ожидал, — футов на десять. Он открыл рот, но не успел он закричать, как Tax уже обезвредил его: тот заснул прямо в воздухе. Его уложили на крышу ближайшего здания.