Александр Кулешов - Пересечение

• Название: Пересечение
• Автор: Александр Кулешов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1989
• ISBN: 5-235-00393-4

В романе прослеживаются судьбы двух москвичей, друзей детства, чьи пути после окончания школы разошлись в противоположных направлениях: один стал офицером-пограничником, другой был завербован одной из иностранных агентур. В романе поднимаются вопросы об ответственности при выборе жизненного пути, о целях в жизни, о нравственной чистоте.

---

— И так не проскользнет, — усмехается, — а по части языка я Хемингуэя почитываю, Драйзера, Джека Лондона тоже. И, представь, все понимаю.

— Молодец, — хвалю, — я вот Драйзера всего так и не удосужился прочесть. Ну, ладно, ты от темы-то не отвлекайся, когда свадьба?

— Скоро, — неожиданно говорит, — очень скоро. Понимаешь, с жильем у нас трудновато — дед, отец с матерью да мы еще, а там, глядишь, еще один Андрей Андреевич появится. Ну, куда? Осталось-то учиться всего-ничего, получу назначение и…

— А если в Москве получишь? — перебиваю. — Опять в Шереметьеве. Может ведь так быть? Только теперь офицером. Ты там два года отбарабанил, все знаешь и в шляпе любого шпиона узнаешь (припомнил ему тот случай, ох, и злопамятный же я!).

— Нет, — улыбается, — на заставу поеду.

И столько у него уверенности и желания тоже чувствуется, что я подумал — небось все договорено. Или у них так положено после училища.

— Слушай, — интересуюсь, — а не скучно будет? Никого кругом, ничего нет — кино, театров, ресторанов, друзей… Культурной жизни никакой.

— Странно ты рассуждаешь, — пожимает плечами, — словно не в двадцатом веке живешь. Во-первых, начальнику заставы скучать особенно некогда, у него, между прочим, есть кое-какие обязанности. Во-вторых, существует телевидение, и оно, как тебе известно, приобщает людей к культуре в любом месте, есть радио, книги, кинопередвижки, есть спорт, кое-где рыбалки, в горах — охота… Красотища — горы, степи, леса, реки, это куда попадешь, а за службу попадешь всюду. Есть же Зойка, наконец. А с ней я и на необитаемом острове счастлив буду. Так когда ж скучать?

— Убедил, — тяну с сомнением. — Наверное, у каждого свое…

— А ты, вот, почему не женишься? — спрашивает. — Ты небось всех девок перебрал в Москве и сопредельных областях. Что с Ленкой — все? (Про Натали знает, я ему рассказал.)

— Не знаю, — говорю, — разочаровался я в ней. В малых дозах еще ничего, в гомеопатических. А как представлю — каждый день с ней. Брр! Не приведи господь. Умру от скуки.

— Вот видишь, — смеется, — оказывается, скука-то не на заставе, а, так сказать, в сердце Москвы, в центре культурной жизни, — помолчал, встал, потянулся. — Интересной жизнью, друг Борис, можно жить всюду, все от человека зависит.

— Очень свежая мысль, — ядовито замечаю.

— Мысль не новая, согласен, — говорит и смотрит на меня многозначительно, — но для кое-кого недоступная.

Иногда мне кажется, что Андрей старше меня на сто лет, эдакий все знающий и все понимающий мудрец. А я, значит, бегаю в коротких штанишках и шалю. Меня это раздражает, потому что я чувствую его превосходство, но не понимаю в чем.

Я ведь езжу по свету, а он дальше Риги или там Черного моря нигде не был, у меня такие чувихи и в таком количестве, что любой султан утопился бы от зависти, а он со своей Зойкой только и тусуется, у меня полтора гардероба костюмов, видик, суперсистема, у него — три комплекта обмундирования… Так у кого превосходство?

Да, согласен, выясняется, что он по книгам какой-нибудь закордонный музей лучше меня, там побывавшего, знает, и читал писателей, которых весь мир (кроме меня) знает, и в концертах бывал, где музыкант тише ста тысяч децибел играет…

Ну и что? Это основание для превосходства? Словом, скрывать не буду, злюсь на него. Он единственный из моих корешей, кто не только мне не завидует, а искренно считает, что я должен завидовать ему! Ну не нахальство! Но что самое возмутительное — это то, что еще жалеет меня! Черт знает что!..

Вот так встречались, хоть и не часто, болтали. Иногда втроем с Зойкой в театр или концерт ходили. Мне-то некого было привести. При одной мысли, что скажет Зойка, увидев чувих, с которыми я в тот период знался, мне страшно делалось. Шла жизнь, катила свои бурные волны под мостами… Ах, я уже говорил это? Пардон.

Главным же событием тех лет были мои зарубежные поездки (да будь они прокляты!).

Первое путешествие молодого талантливого аспиранта Бориса Рогачева в Европу имело место быть на кинофестиваль в Сан-Себастьян (для малокультурных сообщаю, что это в Испании, в стране басков. Не знаете, что это такое? Ничем не могу помочь, читайте 123-ю страницу пятого тома издания «Страны и народы», издательства «Мысль», 1983 год, Москва).

Меня опять отвозит в аэропорт папин шофер Петька, я с видом усталого завсегдатая опять миную таможню, билетную стойку, паспортный контроль (в стеклянной будке не Андрей, другой сержант, но они схожи, словно родные братья, тот же строгий вид, проникающий взгляд, холодная вежливость; шляпы у меня нет — лето). Едем втроем — известный наш режиссер, кинокритик и я. Четвертый — известный актер — в последнюю минуту заболел, невезуха.

Летим, делаем остановку в Берлине. На аэродроме Шёнефельде транзитных пассажиров бесплатно угощают пивом. С удовольствием выдуваю кружку этого глубоко противного мне напитка.

Мы снова в воздухе, и через три часа — приземление в мадридском аэропорту Бараес. В Мадриде мы должны остановиться на два дня на обратном пути, а сейчас погружаемся в машину и едем в отель «Мелиа-Кастилия», один из лучших в испанской столице. Оттуда с еще одной группой гостей и участников фестиваля автобусом отправимся в Сан-Себастьян.

В машине я, к неудовольствию нашего руководителя, Известного режиссера, явно пренебрегаю своими переводческими обязанностями. Я рассеян. Я невнимателен. К счастью, с нами едет лишь какой-то второстепенный сотрудник фестивального комитета, и Известный режиссер не очень-то удостаивал его беседой.

А я не мог оторваться от окна. Эта оживленная толпа, красивые дома, некоторые с садами на крышах, окаймляющие широченную авениду Генералиссимуса (когда-то — Франко). А какие машины! Какие машины! К сожалению, я не успеваю разглядеть женщин, но они наверняка все красотки, ничего, еще разгляжу.

Приезжаем в отель. Ну и ну! Я никогда не думал, что бывают такие отели, даже миллионеры из моих детективных романов в таких живут не часто. Я брожу в ожидании автобуса по холлу отеля, по коммерческой галерее (какие вещи! какие вещи!), захожу в туалет (какой туалет — кафельный дворец, а не туалет!). Наш руководитель, Известный режиссер, отыскивает меня у входа в бар (какой бар!) и шипит:

— Где вас черт носит? Пришел Фернандес (какой-то местный кинобосс), а я не могу с ним и словом обменяться. Очень прошу не отходить от меня. Мой английский для ответственных бесед недостаточен.

«Его английский»! С его английским он не сможет заказать в ресторане чашку кофе. Этот напыщенный болван начинает меня раздражать. И чем он известен? Какими-то дурацкими картинами, в которых полным-полно доярок, трактористов, шахтеров, строителей… Хоть бы один интеллигентный персонаж. Как же!

К счастью, подходит автобус (какой автобус! С уборной, цветным телевизором, эркондишеном). Мы рассаживаемся, я откидываюсь в кресле и впиваюсь в пейзаж за окном. Мне везет — Известный режиссер почти сразу погружается в сон, из которого выплывает лишь в конце пути.

А я слежу за пейзажами. Сначала — городскими, потом — довольно унылыми на выезде из Мадрида: виллы, рестораны, фабрики, плантации чего-то, выжженные солнцем поля, чахлые деревца. Но автострада потрясающая! Оказывается, она платная. Мы минуем огромную перекинутую через дорогу арку, шофер тянет в окошко сидящему в стеклянной будке контролеру руку и берет талон, он сдаст его на выезде и заплатит деньги.

По дороге делаем одну остановку, около ресторана, пьем воду, посещаем туалет, разминаем ноги (Известный режиссер продолжает спать в автобусе, к счастью, критик говорит по-французски и в моих услугах не нуждается).

Брожу, рассматриваю книжки в киоске (увы, они все на испанском), бутылки в баре, прицениваюсь.

Едем дальше. Миновав горную цепь, попадаем на другую планету. Красота потрясающая! Горы, покрытые лесом, глубокие долины с серебристыми речками, живописные городочки, обрывистые скалы, виадуки, туннели. (Что-то я сбиваюсь на туристический справочник.)

Смеркается, ночь опускается мгновенно. Шофер включает телевизор. Это, оказывается, видео, и мы смотрим какой-то музыкальный фильм. У шофера хватило сообразительности не ставить серьезную картину, которую высококвалифицированные кинопассажиры наверняка не удостоили бы вниманием. А так пляшут полуголые девицы, поют какие-то жгучие брюнеты, танцовщицы фламенко стучат каблуками. Под конец даже я задремал.

Приезжаем, размещаемся в старинном отеле рядом с дворцом, где будет проходить фестиваль. Очень напоминает наш московский «Метрополь» (бывал я там): мебель прошлого века, потолки — четыре метра, ванна — немножко меньше зала в Лужниках. Все старое, неудобное, скрипучее. Но это я потом сообразил, а в тот вечер (вернее, ночь) я ныряю в постель, даже не почистив зубы, и засыпаю мертвым сном (неужели еще утром я завтракал в нашей московской квартире?).