Александр Кулешов - Пересечение

• Название: Пересечение
• Автор: Александр Кулешов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1989
• ISBN: 5-235-00393-4

В романе прослеживаются судьбы двух москвичей, друзей детства, чьи пути после окончания школы разошлись в противоположных направлениях: один стал офицером-пограничником, другой был завербован одной из иностранных агентур. В романе поднимаются вопросы об ответственности при выборе жизненного пути, о целях в жизни, о нравственной чистоте.

---

Знал бы я, что меня ждет, молился, наверное, чтобы хлопнулся наш самолет со своей десятикилометровой высоты…

Но это потом.

А тогда я летел как на крыльях (каламбур на тройку), Наслаждался каждой минутой. Вот красотки стюардессы (теперь я вижу, что они все красотки) разносят обед. Ем со вкусом, медленно, вкушаю каждый кусок — салат, курица, булочка, пирожное. Пакетик с горчицей, и ароматическую салфетку, и еще зубочистку незаметно кладу в карман, как сувениры.

Пью чай, заигрываю со стюардессой, она награждает меня чарующей улыбкой, настолько дежурной, что у меня пропадает всякая охота продолжать. Еще бы, могу себе представить, сколько таких самоуверенных ловеласов, как я, клеится к ней…

Начинаю болтать с ребятами. Они тоже переполнены впечатлениями и разными планами. Как будто загорать на Золотых песках, побеждать всех в дискуссиях, гулять с местными девчатами по берегу моря при луне, ездить на экскурсии… Словом, есть о чем помечтать. Старший нашей группы, Рунов Колька, уже бывал в Варне и делится опытом. Мне это не нравится: он в центре внимания, а не я. Ничего, он-то со своим немецким в Голливуд не попадет, а я попаду! Мне уже кое-что обещали. Во всяком случае, все мои документы, анкеты, характеристика (та самая, ради которой я так старался), фото и т. д. и т. п. лежат в отделе внешних сношений, слово, кому надо, замолвлено, остается ждать подходящего случая. Ничего, подожду. Интеллектуально я готов, я «их» жизнь знаю небось не хуже (а может, и лучше) нашей. Не зря же я столько этих детективов (а в них американская жизнь лучше, чем в любой энциклопедии представлена), журналов прочел, фильмов посмотрел, радиопередач наслушался. Уже раза два-три отца подправлял, указывал ему на неточности.

— Молодец, Борис, — отец говорит, — наших партнеров, конкурентов надо знать.

Партнеров — ясно. А вот конкурентов? И чьих это «наших»? Моих? Я задумываюсь.

Наконец самолет прибывает в Варну.

Встреча ослепительная! Солнце ослепительное, улыбки ослепительные! Девчата — ослепительные (все о-го-го!). Нас обнимают, целуют, дарят разные сувениры и усаживают в автобусы.

Мы едем вдоль моря. Черного моря. Оно здесь такое же, как у нас. И похоже на Черноморское побережье, каковым Золотые пески, в сущности, и являются. Правда, зелени, мне показалось, здесь меньше, а вот золотых пляжей больше. Привозят в отель. Наверное, не самый роскошный, наверное, какое-то молодежное общежитие, но вполне комфортабельное. У нас впереди три дня до начала наших работ, еще не все приехали.

Я выясняю, есть ли англичане и американцы. Англичан не будет, а американцы — шесть человек, четыре парня, две девчонки — на месте. Завтра пойду знакомиться.

И назавтра, одевшись попижонистей, подкатываюсь после обеда к их столику. Вообще-то я с американцами имел дело на разных фестивалях и других мероприятиях. Обычно это были сухопарые румяные старички или жутко уродливые седые старухи. И все в очках. А тут словно четверо близнецов — здоровые бугаи, на головах — короткий ежик, грудь как у кузнецов, майки в обтяжку, на майках всякие рисунки, надписи, фото; все четверо загорелые, белозубые, веселые. Одна девчонка — длинная, в очках, завитая. А вот вторая… вторая… Вторая — это вторая Мерилин Монро! Ну и девушка, уж она-то наверняка какая-нибудь «Мисс Майами». И к тому же в коротких шортах и каком-то носовом платке вместо кофточки. Глупейший у меня небось был вид тогда. Она смотрит и смеется во весь рот. А рот!..

Познакомились. Они мне комплиментов наделали по случаю моего американского произношения. Красотка — Джен — хлопает меня по плечу и сообщает, что я «бой» в ее вкусе. Я счастлив. Польщен. Захвален.

Дальше начинается программа дискуссии и вообще нашего пребывания на Золотых песках. В основном провожу время с американцами. Это естественно, поскольку я так лихо с ними «спикаю». Что менее естественно (а может, как раз более), что я больше всего общаюсь с Джен, остальные — люди деликатные и не навязываются.

Купаемся, жаримся на солнце (фигура у нее!..), занимаемся спортом. Вечером в клубе обсуждаем мировые проблемы. Очень быстро выясняется, что по уровню образования и культуры «близнецы» могли бы с успехом учиться у нас, ну, скажем, во втором классе, а чем черт не шутит? — может, и в третьем. Поэтому дружба дружбой, а служба службой, и мистер Боб Рогачев врезает «близнецам» по первое число что в политике, что в культуре, что в вопросах воспитания (главная тема дискуссии).

Вот с очкастой иметь дело потрудней. Она явный синий чулок и потому все знает досконально, даже то, чего не знает. Кроме того, задает кучу вопросов.

Но трудней всего приходится с Джен. Она не очень болтлива и больше смотрит на меня своими огромными глазами, растягивает в улыбке свой неменьший рот, томно вздыхает: «Ах, Боб» и вообще…

Тут я обращаю внимание на одну любопытную вещь: оказывается, «близнецы» не такие уж одинаковые. Во всяком случае, один явно старший, не по возрасту, а по авторитету. Другие его слушаются. И еще одно наблюдение (начитался я детективов, в конце концов, или нет?): когда с этим старшим беседуешь вдвоем, он совсем не кажется таким идиотом, как во время дискуссий. Мне сдается, что все наши ученые споры и разговоры им до лампочки.

А вот когда мы вдвоем, втроем, вчетвером в перерывах валяемся на пляже или гуляем вечером по берегу, он беседует на совсем другие темы и задает совсем другие вопросы. Нет, не надо думать, что я эдакое наивное дитя и не соображаю, с кем имею дело (с кем, возможно, я имею дело). Но о том, сколько на территории нашего института расположено ракет, какая скорость у моего персонального танка или в каких частях служит мой друг Андрей Жуков, он вопросов не задает.

Интересует его наша система образования, структура спортивных обществ «Буревестник», «Спартак», «Зенит»… Он расспрашивает меня, как я провожу время, какие у нас дискотеки, что делают родители, есть ли любимая девушка. На все эти вопросы, кроме последнего, я охотно отвечаю. Тут тайн нет. Но поскольку, как правило, Джен присутствует, о своих сердечных тайнах молчу железно.

Однажды Сэмюэль, Сэм (так его зовут) спрашивает меня:

— А у вас можно приезжать по частному приглашению?

— Можно, — отвечаю, — но зачем, можно же по обмену.

— Да нет, лучше жить в семье, глубже изучаешь жизнь народа. Вот, скажем, ты бы мог приехать ко мне. Я живу в Калифорнии. На полмесяца, месяц, хоть на полгода. А я — к тебе, как ты думаешь, это реально?

Видя, что я мнусь, говорит:

— Дело неспешное. Напиши. Чтоб быстрей дошло письмо, дай отцу — ты говоришь, он часто в Европу ездит, пусть там опустит. А если в США приедет, легко позвонить. Я тебе все свои адреса и телефоны оставлю.

— В университет? — спрашиваю.

— Могу, но лучше домой. У нас тридцать тысяч студентов — письмо может затеряться.

— И я оставлю адрес, я живу в Сан-Диего, — оживляется Джен. — Будешь в Штатах, чтоб позвонил обязательно.

— К тому времени ты меня забудешь, — кокетничаю.

— Никогда! У меня еще не было ни одного русского! Русского друга, я имею в виду, — исправляется.

Я им тоже даю свой адрес. Мы фотографируемся на пляже в разных вариантах: со всеми «близнецами», с Сэмом и Джен, отдельно с Сэмом, отдельно с Джен. Лучше всего получается фото, где мы с Джен стоим на пляже обнявшись на фоне моря в купальных костюмах. Да, будет что показать моим приятелям в Москве (не Ленке и Натали, конечно).

Неожиданно выясняется, что у одного из «близнецов» день рождения, и они приглашают меня в какой-то роскошный отель, где есть валютный бар. Едим мало, пьем умеренно, танцуем много (во время танца Джен шепчет мне, что после, позже она хочет погулять со мной; с этого момента я теряю покой, размышляя, идти или нет, я же понимаю, что это будет за прогулка).

Когда настает момент расплачиваться, Сэм вынимает толстенную пачку долларов (не очень-то бедно, как я погляжу, живут у них студенты). Вертит ее, потом говорит:

— Слушай, Боб. Хочешь, я тебе немного дам, у вас ведь в Москве наверняка есть такие же бары, «Березка» есть, пригодится. Бери.

Я категорически отказываюсь. Он настаивает. Но я непреклонен. Этого мне еще не хватало! Тогда он просит другое.

— Я тут присмотрел сувениры кое-какие, да Джен хочет купить, но у нас мало болгарских денег. Может, кто-нибудь из местных, ты их знаешь, может дать нам, а я ему доллары. А?

— Нет, — говорю, — я таких не знаю.

У Джен огорченное лицо. Тогда я вынимаю левы (нам в Москве на триста рублей обменяли) и сую ему (ну что мне в Болгарии покупать?). Конечно, не будь Джен, и не выпей я столько коктейлей, может, еще и подумал, а тут…

Он, смущаясь, берет и говорит:

— Спасибо, долг за мной. Может, я могу тебе подарить что-нибудь? Вот фотоаппарат.

Я отказываюсь:

— У меня есть, отец привез, «Никон».

— Ну, ладно, — говорит, — я тебе подарю одну забавную штучку. Не думай, она у нас гроши стоит, а тебе интересно, — и вынимает… пистолет. Я чуть со стула не свалился.