Анастасия Вернер - Кровавый закон

• Название: Кровавый закон
• Автор: Анастасия Вернер
• Жанр: Фэнтези

Во всем мире нет страшнее наказания, чем Кровавый закон. Преступников ожидает беспощадная кара. Выжить невозможно. Спасая свою сестру, Олиф становится преступницей. Теперь ее новый дом — это пустыня. Срок наказания — три года. Здесь за воду могут прирезать родного брата, за место в теньке — убить родную мать. Здесь каждый Изгнанник автоматически становится врагом. Здесь нельзя давать волю чувствам. Здесь нельзя любить. Можно ли выжить в этой безжалостной пустыне? Ведь, как известно, чем упорнее ты сопротивляешься, тем упорнее тебя пытаются убить.

Саунд-трек: Thomas Owen Mostyn Rowlands — Marissa Flashback. Под эту композицию писалась книга.

Книга полностью (от 10.05.13).

---

— Мы трепещем, — подала голос обиженная спина.

— Ага, я вижу.

Ринслер устало потер виски. С этими двумя нужно было что-то делать, иначе в таком состоянии они такого тут натворят, что сюда не то, что Песчаники, а вообще все обитатели этого ада сбегутся.

Мужчина только хотел подойти к девушке и заставить ее сесть, как послышался щелчок входной двери. Вздрогнул не только Лекс, но и сам Ринслер, потому что он уж точно никого не ждал. Оба мужчины повернулись к входу. В проеме заиграли блики от приближающихся огней. Шаги были настолько отчетливыми, что сразу можно было определить: к ним заявились не двое, и даже не трое гостей. Их было больше, намного больше. И этим людям было совершенно все равно, услышит их кто, или нет.

Секунды ожидания тянулись мучительно долго.

— Твои? — усмехнулся Лекс.

— Нет, — успел ответить его бывший друг.

В этот момент помещение осветил яркий свет нескольких факелов. Все трое закрыли слезящиеся глаза, не готовые к такой резкой смене освещения. Ринслеру первому удалось нормализовать зрение, он посмотрел на вход и застыл в немом оцепенении.

К ним пожаловал Хозяин.

Глава 20

— Рад видеть вас всех в добром здравии! — расплылся в улыбке предводитель Песчаников.

Ринслер и Лекс молча разглядывали незваных гостей, и единодушно ничего не понимали. Олиф только сейчас сообразила повернуться, и удивленных взглядов стало на один больше.

— А что это они…? — озвучила всеобщую мысль девушка.

— Молчи, — шикнул на нее Лекс.

Хозяин был явно доволен произведенным эффектом. Он сощурился и обвел ленивым взглядом Лекса, особое внимание уделив новенькой повязке.

— Я рад, Лекстер, что ты выжил, — с горящими глазами сказал он, стуча пальцами друг о дружку, — тут давненько не было так весело.

— Всегда готов бесплатно подработать клоуном, — саркастически ответил мужчина.

Ринслер злобно сжал челюсти. Если бы не такая публика, он бы врезал своему бывшему другу за слишком длинный язык. Но Хозяин лишь восхищенно зацокал:

— С огнем играешь, дружочек.

— В штанах у тебя дружочек.

На этот раз Ринслер злобно прошипел:

— Твою мать, Лекс, закрой рот! — Он знал, что это ничем хорошим не кончится. Они оба знали.

Хозяин надменно прищурился. Медленно подошел к камере.

— А что это наш Лекстер все сидит? — обратился он к оставшимся позади него зрителям. — Вытащите-ка его.

Олиф со страхом и ужасом, смешавшимися внутри нее в густую кашу, наблюдала, как двое Песчаников выволакивают еле стоящегося на ногах парня. Его пришлось поддерживать, так как ноги отказывались терпеть на себе такую ношу. Удивительным образом в опьяненное сознание девушки закрылась одна здравая мысль: «Только повязку не заденьте. Не заденьте повязку. Не заденьте, пожалуйста, не заденьте». Лекс держался молодцом: сжал зубы и не подавал ни звука. Даже когда кулак Хозяина врезался ему в живот. Раз, два. Три. Олиф зажмурила глаза. Невыносимо было на это смотреть.

Главарь наблюдал за сплевывающим кровь мужчиной с непередаваемым злорадством. Ему хотелось заставить выть от боли этого мерзавца. Песчаник обошел его стороной, зачем-то заглянул в камеру и тут заметил девчонку. Ту самую, что попала сюда вместе с бедненьким Лекстером.

Больше не слыша звука ударов, Олиф потихоньку начала открывать глаза. Лекс, полусогнувшись, стоял рядом с камерой. Она почувствовала, как сердце внутри сжимается то ли от боли, то ли от отчаяния. Девушка разобрать не успела — прямо перед ней возникло мерзкое лицо Хозяина. Или даже не лицо — морда.

Все чувства затмило лишь одно — страх.

— Дорогой Лекс, — начал Хозяин, — знаешь, почему я не выделяю для себя никого из вас, или них? — Он кивнул на столпившихся возле входа Песчаников. Медленно подошел к еле живому мужчине. — Потому что это слабость. Я как-то встретил тут одного воина, хорошего такого, я бы сказал качественного. Он был сильным, сильнее, чем любой из вас. Храбрым. Жестоким. Ну и так далее. Но вот незадача… была у него, знаешь, слабость. Хорошенькая такая слабость. И вот как-то раз, когда я прокручивал нож в его груди, он признался мне, что с этой слабостью у него… как бы это сказать… связь. Да-да, связь. Когда я выдернул его сердце наружу, она выла так, словно я заживо приложил к ней раскаленный металл. Я не слышал такого звука давно… вернее, никогда. До того момента. И знаешь, я тут подумал, может проверить это, а?

Олиф не успела даже моргнуть, как из легких выбило весь воздух, голова мотнулась в сторону, и врезалась в стену. Щеку пронзило такой острой болью, что девушка невольно издала полу стон, полу вой.

Лекс резко дернулся в ее сторону, успел заметить победную ухмылку Хозяина, и тут вдруг почувствовал, как кто-то скрутил ему руки сзади.

— Не смей даже думать об этом, — прошипел ему на ухо Ринслер. — Это игра, идиот. Он проверяет тебя. Успокойся. Успокойся, дьявол тебя побери! Ничего с ней не случится. Живая, живая она, видишь?!

Лекс и так это прекрасно знал. А еще он знал, что двое Песчаников, которые держат его по бокам, и бывший друг просто не дадут ему даже пискнуть. Но расслабиться он просто физически не мог.

— Вообще-то у меня принципы, — с сожалением вздохнул Хозяин, — я девушек не бью, но тут я был просто вынужден! — патетически воскликнул он. — Надеюсь, мои извинения приняты.

Олиф с трудом поднялась на ноги. С ненавистью взглянула на песочного главаря, но не произнесла ни звука. Удар удивительным образом привел ее в чувство, мысли наконец-то перестали напоминать протухший фарш.

— Мне нравится твоя повязка, Лекстер, — восхищенно воскликнул Хозяин, словно только сейчас ее заметил. — Твоя работа, а? — обратился он к Олиф, потрогав белые бинты. — Если бы нам нужен был лекарь, я бы тебя взял, — подмигнул он девушке.

— Держись, — тихо сказал Лексу Ринслер и отпустил его.

— Ну, ладненько, — хлопнул в ладоши предводитель Песчаников, — думаю, пора заканчивать этот спектакль. Этих двоих ко мне в кабинет. И, пожалуйста, не навредите им по дороге, хорошо? Особенно вот ей. Я хочу, чтобы перед игрой, они были свеженькими.

— Игрой? — непроизвольно вырвалось у Олиф.

— Игрой, — кровожадно подтвердил Хозяин.

Их обоих схватили под локти и вывели из душных, пропитанных жутким зловонием, нижних камер. Ноги у девушки словно налились свинцом, каждый шаг давался ей с таким трудом, будто она шагала по болоту, увязая в трясине. Хорошо, что её было кому держать.

Почему-то ей вспомнился день Народного собрания. Тогда ее так же, как и сейчас, вели под локти стражники, а ей казалось, что во всех людях, что встречались на том пути, сидели маленькие чертики, жаждущие зрелища. Девушка с иронией подумала, что история с каким-то злорадным извращением повторяется. В тот момент Олиф поняла, что привычной жизни конец — ведь её судили Кровавым законом. Сейчас она где-то в глубине души так же понимала — возможно, не совсем ясно и отчетливо, но осознавала, — все кончено. Только вот теперь по-настоящему. Потому что если Кровавый закон еще давал шанс выжить, то предводитель Песчаников… нет.

Девушка подняла взгляд на темные гниющие стены. Те тут же раздвоились и поплыли перед глазами. Возможно, причиной тому было не до конца протрезвевшее сознание, а возможно — страх, который огромным комом встал поперек горла, мешая дышать.

Олиф вели первой, сразу после Хозяина. С какой-то слабой надеждой она обернулась, чтобы увидеть Лекса и убедиться, что он знает, что делать… как с этим справиться. Но в этот же момент та самая надежда с треском развалилась на кусочки, когда в глазах еле переставляющего ноги мужчины девушка заметила ту же обреченность, что пропитала ее насквозь.

— Улыбнись что ли, — сказал своему бывшему другу Ринслер, который шел рядом.

— Зачем? — не понял тот.

— Пусть думает, что не все еще потерянно.

Лекс проследил за взглядом бывшего товарища. Он посмотрел на Олиф, и улыбнулся одними уголками губ, а затем задорно подмигнул, словно хотел сказать ей: «Все будет хорошо».

Но девушка лишь поджала губы и отвернулась. Она знала, что ничего уже не будет хорошо. Никогда.

— Неплохо сработано, — невесело усмехнулся Лекс спустя несколько мгновений, обращаясь к Ринслеру.

— Ты о чем?

— Долго же ты выжидал. Я уж было поверил, что ты не выдашь нас.

— Думаешь, это я?

— Нет, что ты, я сам решил с Хозяином поделиться.

— Я этого не делал, — холодно отозвался Ринслер.

— И я должен тебе поверить?

— Не верь. Но это не я. Это вообще не входило в мои планы, — и тут он не врал. — Я понятия не имею, кто это сделал.

Лекс напряженно уставился в пол. Мысли, одна за одной, вихрем пронеслись у него в голове. Жалкие обрывки воспоминаний, одно из которых заставило мужчину вздрогнуть.