Георгий Юленков - Степной рассвет

• Название: Степной рассвет
• Автор: Георгий Юленков
• Жанр: Альтернативная история

Вторая часть истории про попаданку Павлу. Она не рвется все переделать и стать советником вождя, она просто хочет помочь стране, и хочет защитить таких же как она простых людей. И она делает свое дело как умеет, и как ей подсказывает совесть.

---

— «Нагинат» на аэродроме, к нашему сожалению, нет. Но зато там есть учебные одноместные и двухместные истребители и учебные самолеты. Сам Конда понимает, что большинство пилотов, во время восстания погибнет, и утверждает, что все они готовы к смерти. А мы надеемся, что они, хоть и с риском для жизни, смогут изнутри оказать нам помощь в проведении операции «Нагината». В идеале кому-то из этих пилотов мы хотим доверить перегонку самолета в Маньчжоу-Го.

— Это мы уже обговаривали. У вас все?

— Ваше превосходительство, дислокация двух аэродромов нам теперь точно известна, и моя служба подготовила предложения по внезапному удару скоростными бомбардировщиками… Это на случай провала наземной операции.

— Провала быть не должно. Вы поняли меня, Сабуро?! …Ну что ж, меня радует ваша активность. И я, и генерал Комацубара, также оценили оперативность предоставления разведданных о прорыве мобильной группы противника в сторону северного плацдарма красных. Жаль только, что наших сил брошенных на уничтожение той группы оказалось недостаточно. А вот, что касается постоянно запаздывающих сведений о новшествах, применяемых большевиками, меня пока снова не устраивает работа ваших подчиненных. И сейчас у вас есть всего одна попытка изменить мое мнение о работе разведки. Если при помощи ваших людей и людей генерала Гендзо на нашем аэродроме, наконец, появится новый русский самолет, то у меня не будет больше к вам претензий. Идите, подполковник…

Начальник воздушной разведки вышел. А генерал задумчиво подошел к стене, и медленно провел кончиками пальцев по отделанным серебром ножнам, лежащей на ореховой подставке катаны.

/Черновой вариант продолжения от 20.12.2012года/

***

Беседа длилась долго. Конструктор рассказывал о новых результатах испытаний своего скоростного бомбардировщика. В сотый раз, новыми словами объясняя, как это он при тех же двигателях, что и у СБ, добился прибавки почти полутора сотен километров скорости без потери нагрузки. Потом его спрашивали о трудностях проектирования и постройки скоростного одномоторного истребителя. Александру нравилось сыпать терминами. Рассказывать об уже побежденных проблемах. Да не кому-нибудь, а самому руководителю партии. И он рассказывал о новых задачах, о планируемых ТТХ нового истребителя, не без гордости отмечая его будущее превосходство над германским «Мессершмиттом». Его слушали… Слушали спокойно и благожелательно. Иногда в глазах собеседника загорался какой-то вопрос, но вслух не произносился. А Александр, будто бы не замечая этого, все сыпал и сыпал терминами, сравнениями и обещаниями скорого триумфа. Он умел это делать. Откуда взялись эти ораторские умения? Да кто ж его знает. Как-то так с юности повелось, что в беседе ему часто удавалось переубеждать даже намного более умудренных знаниями и опытом оппонентов. Где не справлялась эрудиция, там он брал эмоциональным напором, где не справлялся напор, там подключал логику. Наверное, это и есть талант собеседника. А талантливый человек обычно талантлив во многом. Хотя вряд ли во всем. И видимо его собеседнику нравилось это сочетание качеств. Но слова гостя все же немного раззадорили хозяина кабинета, потому что уже перед самым концом разговора вождь, наконец, прямо спросил своего молодого гостя.

— Скажите, товарищ Яковлев, а что вы думаете об установке на ваши самолеты реактивных моторов? Что из этого может получиться?

Вопрос прервал поток красноречия гостя, и вызвал небольшую паузу в беседе. На лбу молодого конструктора собралось несколько неглубоких морщин. Он явно не ждал такого вопроса, но вдохновленный доверительным тоном беседы и предыдущими похвалами его таланту, не спасовал и тут.

— Товарищ Сталин. Пока мы в КБ не думали о таком развитии проекта. Но если партия и вы прикажете мне, то я готов начать прорабатывать вопрос установки таких моторов на И-26 и ББ хоть завтра. Если будет такой приказ…

— А без приказа вы бы стали просить поставить вам такие моторы?

— Когда такие моторы станут выпускаться серийно и превзойдут поршневые двигатели, тогда я непременно обращу свое внимание на их использование в новых авиационных конструкциях.

— Только на новых? Чем же ваши теперешние самолеты для этого не подходят?

— Товарищ Сталин. Наши машины действительно создавались и создаются как скоростные самолеты. Но ни одна из них не рассчитана на работу совместно с реактивными моторами. Боюсь, в погоне за двумя зайцами мы просто окажемся у разбитого корыта. Здесь нужно очень хорошо подумать, прежде чем принимать такое решение. И потом, вы же сами говорили, что пусть американцы строят свои самолеты за два года, а мы будем строить новые истребители за полгода-год. А установка на самолеты нашего КБ таких опасных и не отработанных моторов, о которых пока вообще ничего неизвестно, может сильно замедлить получение готовых прототипов…

— Хм. «Таких опасных моторов»…

Вождь, процитировав собеседника, замолчал, и Яковлев запнулся, не в силах продолжить свои аргументы. Он уже понял, что сказал что-то не то, но не знал как теперь продолжить беседу.

— Хорошо, товарищ Яковлев. Наверное, вы правы. У русского народа есть на этот случай хорошая пословица – «коней на переправе не меняют». Поэтому мы не станем вас больше беспокоить с установкой реактивных моторов. Работайте над своими скоростным истребителем и бомбардировщиком. Помните, вы должны победить Мессершмитта еще на чертежных досках. Чаще говорите с Климовым, пусть он думает о дальнейшем развитии своих моторов. И еще… Вы читали письмо пилотов ВВС?

— Простите, какое?

— Очень жаль, что не каждый из наших пилотов готов написать такое письмо. Если бы так поступали все, то мы давно уже победили бы, как это у вас говорится, «детские болезни» нашей авиации. Поэтому попросите копию письма у товарища Поскребышева и обязательно почитайте. Летчики там, в одном из разделов, пишут о требованиях к унификации авиапарка. Там есть очень важные высказывания о том, что недопустимо для советской авиации. Например, использование неподходящих друг к другу электрических разъемов и штуцеров высокого давления. А также о максимальной унификации типовых запчастей к самолетам и двигателям для упрощения ремонта в полевых условиях. Вот об этом подумайте. И помните, товарищ Яковлев, нашей стране очень нужны самолеты, превосходящие самые лучшие самолеты мира. Такие самолеты, на которых будет не слишком сложно летать, и которые будет легко ремонтировать прямо в действующих частях. И наша партия… Партия рассчитывает на вас.

— Мы конструкторы оправдаем доверие партии. Сделаем все возможное и невозможное.

— Это хорошо, что вы все-таки готовите себя и к «невозможному» тоже. Нашему советскому народу под руководством партии уже приходилось совершать «невозможное». Мы не боялись опасностей и не будем их бояться. Не забывайте об этом. Идите, работайте. Всего доброго вам, товарищ Яковлев.

— Всего доброго, товарищ Сталин.

«Ладно, пусть каждый делает свое дело. Этот юноша хоть и талант, но даже он оказался каким-то близоруким… Или, может, все-таки прав он, а не немцы с англичанами? Да-а. Вот и думай тут, что на самом деле лучше. То ли пять винтовых истребителей делать, то ли один реактивный. Но мы все-таки не станем ставить только на одного рысака – как говорил мой отец «не бывает слишком большой запас гвоздей, а бывают недоделанные сапоги». А мой отец… Бог ему судья за все, что он сделал плохого, и все же он был хорошим сапожником…»

Дверь из приемной снова открылась, пропуская мужчину с озабоченным взглядом красных невыспавшихся глаз. Пенсне он держал в ладони. В другой руке была синяя папка с документами.

— Разрешите, товарищ Сталин.

— Проходите. Вы смогли восстановить связь с вашим берлинским товарищем?

— Пока только получили его условный знак, что все нормально. Сам он уехал в командировку на Балтику.

— Зачем уехал и куда?

— Мы предполагаем, что на один из островов. Может быть Свинемюнде, или какой-то другой. А вот зачем… Есть предположения, что где-то в том районе немцы создают закрытую зону для испытаний нового оружия. В таком контексте для обеспечения безопасности этого района привлечение лучших специалистов Гестапо по охране вполне закономерно.

— Так-так. Значит, все-таки затевают что-то. Неужели тот ваш «полушпион» не обманул? Очень интересно!

— «Полушпион», по сообщениям Бочкова, сначала воевал с японцами за рекой на плацдарме, а потом пытался взорвать себя гранатой, чтобы не достаться в плен маньчжурским белогвардейцам. К счастью остался жив и даже перегнал в Монголию новый трофейный истребитель.

— Это хорошо, что он не боится умирать за Родину. Но все равно, присмотритесь к нему еще повнимательнее. Что еще у вас на сегодня?