София Герн - Сумерки в раю

• Название: Сумерки в раю
• Автор: София Герн
• Издательство: Амадеус
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9777-0019-1

На первый взгляд судьба более чем благосклонна к известной молодой тележурналистке Алене: она успешна, умна, красива. Никто и предположить не может, что сексуальная теледива переживает серьезную личную драму. Давняя связь с модным продюсером не приносит ей счастья, и Алена по-прежнему чувствует себя одинокой. Неожиданное предложение отправиться на съемки в Лос-Анджелес вселяет слабую надежду, ей кажется, что там, на золотисто-песчаном океанском пляже, в окружении гигантских пальм произойдет чудо…

---

— А ты? Что ты готова бросить? — спросил он уже серьезно.

Ей хотелось ответить: «Все! Абсолютно все!» — но она промолчала и направилась вслед за ним постигать премудрости готовки в открытом море. Стоит ли говорить, что обед удался на славу и ко всем прочим талантам Алены прибавился кулинарный? На этот раз она просто превзошла себя и подумала: как же это прекрасно — готовить еду для мужчины, когда в него влюблена. Это добавляет особой пряности, особого вкуса любому блюду, но оценить всю тонкость такого подхода способен только очень чувствительный, да что там, чувственный человек. К ее немалому восхищению прибавилось еще одно — Антон был гурманом, гурманом во всем. Он наслаждался вкусом жизни во всех ее проявлениях, будь то женщина, которую он любил, или еда, ею приготовленная, или океан и звездное небо, принадлежащие в эти часы только им одним.

Когда совсем стемнело и поверхность воды приобрела оттенок глянцевого кобальта, пересеченного лунной дорожкой, они искупались в теплом, дышащем свободой и покоем океане. Это было и страшно, и восхитительно. Их разгоряченные тела касались, обвивали друг друга, расставались, чтобы снова испытать восторг замедленных водой прикосновений.

Позже они сидели, завернувшись в пушистые полотенца, на диване в кают-компании, пили «Шардонне» и болтали обо всем и ни о чем, отдаляя момент наивысшей близости, сознательно подвергая друг друга испытанию.

А потом он откинул влажную ткань, обвивающую его чресла, и приблизился к ней. Она обняла его и потянулась к нему, жадно раскрыв рот, и припала к его бедрам горящим от возбуждения лицом. В считанные секунды его плоть восстала. Алена втянула ее в себя, и она окончательно отвердела. Тогда она пробежалась по всей длине его фаллоса языком, ощущая вздувшиеся вены. Алена ласкала его ртом медленно, с наслаждением, испытывая едва ли не больший восторг, чем ее партнер. То, что чувствовали ее язык и губы, передавалось груди и лону. Она постанывала, на мгновение выпускала фаллос изо рта, щекотала его языком и снова проглатывала трепещущую плоть. Антон гладил ее по волосам, отодвигая от лица густые пряди, чтобы смотреть, как она жаждет доставить ему небывалое наслаждение и испытывает его сама, и они оба изнемогали от желания. Она добавляла к губам и языку ритмические движения рукой, чтобы выжать из него все до последней капельки. Но он нежно отстранил ее, склонился к ее лону и коснулся губами маленького напряженного бутона плоти.

— Я безумно хочу тебя… — прошептал он охрипшим голосом.

Он обрушился на нее, и в ту же минуту ей так сильно захотелось быть взятой, как ему захотелось ее взять. Она сама раздвинула свое лоно, помогая ему погрузиться в нее как можно глубже. Он двигался медленно, но с каждым движением, прислушиваясь к ней, ускорял ритм.

— Еще! Еще! — стонала она. Каждый мускул ее гибкого тела старался помочь ему поскорее испытать последний трепет. Но Антон хотел, чтобы первой сдалась она, жадно вслушиваясь в ее хриплые крики, вдыхая ее аромат, смешанный с запахом морской соли. А она билась под ним, царапала спину и кричала, кричала, кричала… Наконец не выдержал и он. С его губ сорвался гортанный звук, и он, обессиленный, упал на нее, а она вытянулась, успокоенная, едва ощущая свое тело.

— Боже мой! — прошептала она. — Это невозможно.

— Это просто какое-то безумие… — согласился он. — Но мне сейчас ужасно хочется курить. Ты не возражаешь?

— Ничуть. И мне дай сигарету. Это тот самый момент, когда я не могу отказать себе в запретном удовольствии, тем более что мы с тобой нарушили все запреты.

— О каких запретах ты говоришь? Ты такая пуританка? Что-то я за тобой этого не заметил. — Он глубоко затянулся и посмотрел на нее с этой своей обворожительной улыбкой, от которой у нее замирало сердце. — Или ты имеешь в виду запрет со стороны нашего так называемого друга?

— Ну вот… — расстроилась она. Уж о Богородском-то вспоминать в эту сказочную ночь не было необходимости.

— Алена, — между тем серьезно сказал Антон, и его улыбка погасла, — мне совсем не нравится вся эта ситуация. Чем тебе это может грозить?

— В лучшем случае увольнением. Но я уж как-нибудь переживу. Его канал не единственный. Но нужно еще без потерь вернуться домой. — Она погрустнела. Волшебный сон грозил кончиться, а ей так не хотелось просыпаться!

— Вот что, — решительно загасил он сигарету в пепельнице из массивного хрусталя, — когда мы придем обратно, я заберу тебя к себе. А с ним поговорю по душам.

— Ты живешь один? — спросила она, все еще не веря в такой поворот событий. У мужчины, подобного Антону Раушенбаху, не могло не быть женщины. А если и была… Он что, с ней расстался? Ну да, конечно, ей даже показали эту женщину.

— Один. С недавних пор. У меня была подруга, но мы с ней расстались три месяца назад. Надеюсь, она не создаст нам проблем, — сказал он, но в его голосе послышалась легкая неуверенность.

— Я тоже не хочу создавать тебе проблем, — пробормотала Алена. — Лучше уж мне вернуться на виллу.

— Нет! — он порывисто обнял ее: — Я не могу даже представить, что ты останешься там одна в полной его власти. Нет!

— Я там не одна. Там живут мои коллеги, что я им скажу?

— Все как есть. Кто-нибудь из них знает, что Андрей тебя домогался? Или ты никому не сказала?

— Почему? Сказала. Нашему стилисту Верочке. Я просила ее никому не говорить, что отправилась на свидание с тобой.

— Значит, ты решила все сделать втайне? А потом как ни в чем не бывало вернуться к нему? Алена, посмотри на меня. Скажи, я для тебя просто приключение? Конечно, я понимаю, Андрей привлекателен, богат, от него зависит слишком многое в твоей жизни…

— О чем ты говоришь? — прервала она его. — Ты думаешь, что я такая… такая…

— Нет, прости, я так не думаю. Просто мысль о том, что ты к нему вернешься, для меня непереносима. Уже… Я и сам не знал, до какой степени увлекусь тобой. А сейчас… Мне уже кажется, что это не просто увлечение. Алена, ты — женщина, которая мне нужна.

— Не будем сейчас об этом говорить. Слишком рано. Антон, это просто страсть. — Она вздохнула в надежде, что он станет ее переубеждать, но он промолчал, а потом вернулся к другой теме:

— Так ты согласна пожить у меня все то время, пока не кончится твоя виза?

— Это было бы замечательно, но я даже не знаю, как это сделать.

— Думаю, пока он не вернулся, нужно просто съездить, забрать твои вещи и перевезти их ко мне. О! Тебе понравится мой дом, хотя он далеко не такой роскошный, как вилла Богородского.

— Честно говоря, мне на этой вилле не слишком-то уютно. И не только от того, что там он. Она слишком большая, слишком роскошная. Просто дворец-музей какой-то, а не место, где живут люди.

— Ну что, договорились? — спросил он с надеждой на положительный ответ.

— Хорошо, — сказала она, — попробуем.

— Отлично! — обрадовался он и тут же добавил без перехода: — Ты любишь дыню? У меня просто роскошный экземпляр в холодильнике! То, что нужно!

Дыня и впрямь была превосходной, как все в этом эдеме. Соблазнительный, источающий пряный, чуть мускусный аромат плод, тающий во рту. И сама Алена таяла, перестав ощущать и пространство, и время.

Когда они вернулись на стоянку и оставили там «Сирену», Антон настоял, чтобы они сразу же отправились к нему.

— Я сам съезжу за твоими вещами, тебе не стоит возвращаться, — сказал он. — Ты просто позвони своей Вере, пусть соберет все, что нужно. Надеюсь, она не будет возражать?

— А вдруг он уже вернулся?

— Ну, тогда нам предстоит серьезный разговор. В конце концов, чем быстрее, тем лучше.

Это был старый рыбацкий дом, пристроенный к отвесной скале, и ничего более романтического Алене до сей поры видеть не приходилась. Она проезжала не раз мимо роскошных вилл в Малибу, мимо суперсовременных домов пригородов Лос-Анджелеса, потрясающих воображение всевозможными формами и техническими новинками. Все это оставляло ее равнодушной, словно она рассматривала фотографии в глянцевом журнале, посвященном архитектуре и декору. Но этот небольшой дом в зарослях цветущей бугенвиллеи ей понравился с первого взгляда. Антон сказал, что ему хотелось сохранить атмосферу, которая царила в этом месте, но при этом пришлось ремонтировать крышу, водопровод, канализацию, немного расширить окна. Дизайнер посоветовал использовать краску и фактурную штукатурку, чтобы подчеркнуть очарование и простоту этого жилища. И они действительно стали украшением. Одну из стен в доме образовала настоящая скала, и это было невероятно оригинально. Большая часть дома была выкрашена в белый цвет, и здесь, в отличие от Москвы, где одно время всех сразило повальное увлечение белым, будто бы тусклого неба и снега мало, он выглядел свежим и сияющим. Стены в кухне были покрыты штукатуркой зеленого цвета и разных оттенков охры, здесь даже сохранилась каменная раковина, которой было немало лет. Во всем доме было обилие живых цветов и вещей, определить временную и территориальную принадлежность которых было затруднительно. Но все вместе, с разнообразной, но гармонирующей друг с другом мебелью, они создавали органичный ансамбль и неповторимую атмосферу, в которой повсюду ощущался характер хозяина — легкий, жизнерадостный, артистичный. Чтобы рассмотреть здесь все, не хватило бы и целого дня, а Алена чувствовала приятную усталость и более всего на свете хотела бы сейчас очутиться в кровати. Антон тоже устал и потому решил отложить визит на виллу Богородского, тем более что завтра ему предстоял самый обычный, рутинный трудовой день. Хотя представить, что доктор Раушенбах с равнодушным видом совершает ежедневный обход и строго говорит что-то персоналу, было невозможно.