Карина Демина - Наша светлость

• Название: Наша светлость
• Автор: Карина Демина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1556-4

Каждый шаг, каждый жест, каждое слово Изольды — повод для сплетен. И ладно бы дело ограничивалось разговорами, но желтые листовки, несмотря на все усилия Магнуса Дохерти, наводнили Город. Люди верят лжи, а еще призывам к свободе, равенству и мятежу. Кайя пытается избежать кровопролития, но Совет слишком уверен в собственной неуязвимости и не желает идти на уступки. Тень по-прежнему на свободе. А еще лорд-канцлер объявил войну, явно вознамерившись выжить Изольду из Замка, и готов использовать любые средства.

Что остается первой леди?

Выстоять. И принять правила новой игры.

А заодно устроить Зимний бал и две донельзя странные свадьбы.

---

Урфин очнулся в канаве. Поднял его запах. Мерзкий резкий смрад нюхательной соли, которую кто-то настоятельно совал под нос. Урфин попытался отвернуться, но понял, что сейчас умрет.

Холодно.

Настолько холодно, что пальцы онемели. Падает снег. Касается губ, но почему-то не тает. И Урфин пытается эти губы разомкнуть, чтобы слизать снежинку. Пить хочется неимоверно, а снег — это тоже вода.

Надо открыть глаза.

Открыл. Никого. А запах? Ведь кто-то был… ушел.

Зачем?

Куртка промокла… да весь он промок. И в грязи изгваздался… что-то черное, липкое.

Что случилось?

Он помнил пожар. Огонь яркий, слепящий. Жар, от которого шевелились волосы. Запах паленого волоса и дерева. Треск крыши, что проламывается под собственным весом.

А потом?

На попытку разворошить воспоминания голова отозвалась пульсирующей болью. И Урфин все-таки сел. Затем встал. Мышцы деревянные. Кости стеклянные. И мутит… вырвало. Кислым. Винным.

Пил? Когда? Утром — точно нет. Значит, уже вечером. Где?

Пустота.

Но место он знает. Тоже склады, но алхимиков… он проверял их лично. Многие были недовольны. Но Урфином всегда недовольны. Это же еще не повод, чтобы убивать.

Хотя вряд ли его действительно собирались убить.

Собирались — убили бы. Нет, все иначе. А как?

Он не знает.

Непослушными пальцами Урфин ощупал голову. На затылке волосы слиплись комом, и малейшее прикосновение к нему отзывалось вспышкой боли.

Надо выбираться… хорош он будет, если сдохнет вот так: в канаве. Вспомнить бы, что случилось… кошелек сняли, сволочи. И нож тоже… сапоги стянули. Правильно. Пьяный — честная добыча. Или недобиток. Та сволочь, которая это сделала, пожалеет. Урфин непременно все вспомнит.

Только сначала дойдет до дворца и согреется.

Глава 5. Ночные приключения

…Это удостоверение даётся вам в том, что копьё действительно находится в ремонте, что подписью и приложением печати удостоверяется. Вы предъявите его во время боя господину дракону, и всё кончится отлично…

Из беседы рыцаря и бюрократа.

Тисса проснулась оттого, что кто-то тряс ее за руку. Она хотела завизжать, но узкая ладонь зажала рот.

— Леди, это я, Гавин. Мне очень нужна ваша помощь. Пожалуйста, не кричите… умоляю.

Тисса кивнула — кричать не будет — и Гавин руку убрал.

— Что ты здесь делаешь?

Сердце колотилось — все-таки пробуждение было несколько необычным, да и само присутствие Гавина в их с Долэг комнате представлялось чем-то невероятным. Как он вошел?

И почему ночью?

В таком виде?

Растрепанный, босой, и одет явно наспех.

— Что случилось?

— Идемте, — Гавин подал халат и домашние туфли. — Скорее.

Он вытянул Тиссу в коридор, а из него — в другой коридор. И шел так быстро, что Тисса с трудом успевала. А если кто-то встретится? Она в таком виде… в халате поверх ночной рубахи. И коса, на ночь заплетенная, рассыпалась почти. И неумытая… Ушедший, она скорее похожа на служанку, чем на леди.

…и хорошо, что похожа, потому что леди по ночам не разгуливают…

— Да куда мы…

— Уже близко, — пообещал Гавин. И не обманул. Он толкнул какую-то дверь — в этой части Замка Тиссе бывать не случалось — и велел: — Заходите.

Дверь тотчас закрылась.

Первое, что увидела Тисса — книги. Полки занимали всю стену, и на них не было пустого места. Книги толстые, в темных переплетах, и тонкие, узкие, вклинившиеся между пухлыми томами. Книги крохотные, с ладонь Тиссы, и огромные, которые она вряд ли сумеет удержать в руках…

Противоположная стена была обыкновенной — с оленьими рогами, перекрещенными мечами и камином. На каминной полке нашлось место массивным часам, которые показывали двадцать минут четвертого. Рань несусветная… у камина стояло кресло. А в кресле сидел тан.

Точнее, Тиссе сначала показалось, что он сидит.

А потом она поняла, что Их Сиятельство без сознания.

— Гавин!

Она его убьет. Обоих. По очереди. Гавина первым. Он мельче. И он участвовал… в чем, правда, Тисса пока не поняла. Но явно в том, что погубит остатки ее репутации.

Гавин, предчувствуя грядущую скорую гибель, попятился:

— Леди, он… пришел вот. Иногда он приходит поздно. Или рано. И бывает, что грязный, как… говорит, это работа такая. А сегодня вот вообще никак. Я хотел доктора позвать. А он сказал, что нельзя. Что ему только согреться надо. Я огонь развел. А он вот…

Тисса видела, что «вот» или уже почти.

Их Сиятельство, где бы они ни имели чести пребывать, вернулись в состоянии крайне плачевном. Одежду его покрывала грязь, которая, подсыхая, трескалась и осыпалась на ковер. Цвет ее и омерзительнейший запах навевали мысли о деревенском нужнике и о том, что вряд ли тан искупался в нем добровольно.

— Почему я? — тихо спросила Тисса, понимая, что уйти не сможет.

— Ну вы же леди. И его невеста.

Действительно. Как она же могла забыть?

И обо всем остальном тоже…

…девушке неприлично находиться ночью в покоях мужчины, пусть и жениха.

…неприлично прикасаться…

…и уж тем более делать все, что Тисса сделать собиралась.

Прижав пальцы к шее — очень холодной шее — она убедилась, что сердце работает. И пульс — странное дело — был учащенным, хотя обычно у людей замерзающих сердце останавливалось.

Заодно выяснилось, что в пути Их Сиятельство потеряли сапоги и получили удар по затылку. Или сначала был удар, а потом сапоги исчезли?

В городе опасно.

Но разве мужчины когда-нибудь думают об опасности?

— Здесь ванна есть?

— Да, — Гавин — слабая нить, на которой держится репутация Тиссы — смотрел с надеждой, от которой становилось неудобно. Тисса ведь не героиня баллады, способная чудеса творить.

Она просто кое-что помнит. И очень надеется, что этого хватит.

— Набери воды, чтобы была очень теплая, но не горячая. Еще нужно растопить камин так сильно, как получится. И вина нагреть… и есть пуховые одеяла? Лучше, если два или три…

Тисса попыталась вспомнить, что еще делают в таких случаях.

У мамы точно бы все получилось. Она не знала, что столичные леди не изучают лечебное дело, потому что в столице всегда есть доктор. Только Их Сиятельство с доктором дел иметь не желают.

Еще бы в чувство его привести.

— Ваше Сиятельство, — Тисса позвала, не особо надеясь, что будет услышана. — Вы должны проснуться.

Нюхательных солей прихватить бы… и ее коробку, в которой еще остались кое-какие травы. Багульник точно был. И чабрец, кажется. Липовый цвет не помешал бы. Ромашка.

С травами Тисса разберется позже.

— Ваше Сиятельство… подъем.

Тисса легонько ударила по щеке.

Она, конечно, мечтала отвесить тану полноценную пощечину, но сейчас вдруг стало неудобно. Больных надо жалеть. Ох, но жалость жалостью, а до ванны они с Гавином тана не дотащат. Тяжелый. Тисса попыталась с места сдвинуть и убедилась, что сил ее не хватает.

А вот в балладах героини рыцарей с поля брани тащили… в доспехе причем.

Иногда и за конями возвращались.

И Тисса, наклонившись, мужественно перекинула руку Их Сиятельства через плечо. Запоздало подумалось о гневе, в который придет леди Льялл, увидев грязь на халате… и в этот момент рука ожила, как-то хитро обхватила шею Тиссы и сдавила.

Тисса хотела закричать и не смогла.

Сейчас шея хрустнет и… все.

— Гавин! — рявкнули Их Сиятельство, ослабляя хватку. — Какого хера тут творится?

И сразу орать. Конечно. Именно Гавин виноват во всем, что с таном произошло.

Тисса потрогала шею. Та была на месте. Голова, что характерно, тоже.

И дышать снова получалось.

Все-таки надо было не стесняться с пощечинами. Когда еще такой случай выпадет?

— Доброй ночи, — Тисса на всякий случай отступила от кресла. — Гавин сказал, что вы… заболели. И нужна моя помощь. Вы можете встать?

А когда тан злится — она как-то сразу поняла, что Их Сиятельство и вправду очень-очень злы — глаза его становятся серыми.

— Вы замерзли. И если не согреетесь, то умрете, — добавила она совсем тихо, испытывая одно желание: сбежать.

— А ты, значит, греть пришла?

Вот как с этим человеком нормально разговаривать?

Надо успокоиться. Больные люди грубят, потому что им больно. Так мама говорила. А тану, судя по всему, больно постоянно. Наверное, это возрастное. Но Тисса потерпит. Ее долг заботиться о муже.

Хотя он явно против.

— Греть будет ванна. И вино. Горячее.

Их Сиятельство все-таки соизволили подняться. От помощи Тиссы отмахнулись, пробурчав:

— Ванна. Вино. Женщина. А я не в состоянии…

— Что не в состоянии?

— Ничего не в состоянии. Позор. Гавин!

К счастью, Гавин появился вовремя, чтобы удержать тана от падения. Ну не в одиночку… все-таки зачем тан таким большим вырос? Это крайне непредусмотрительно с его стороны. Может, поэтому в балладах часто упоминают об изящном сложении героев? Таких, наверное, тащить легче. И коням в том числе.