Дмитрий Глуховский - Будущее

• Название: Будущее
• Автор: Дмитрий Глуховский
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-081165-6

На что ты готов ради вечной жизни?

Уже при нашей жизни будут сделаны открытия, которые позволят людям оставаться вечно молодыми. Смерти больше нет. Наши дети не умрут никогда. Добро пожаловать в будущее. В мир, населенный вечно юными, совершенно здоровыми, счастливыми людьми.

Но будут ли они такими же, как мы? Нужны ли дети, если за них придется пожертвовать бессмертием? Нужна ли семья тем, кто не может завести детей? Нужна ли душа людям, тело которых не стареет?

Утопия «Будущее» — первый после пяти лет молчания роман Дмитрия Глуховского, автора культового романа «Метро 2033» и триллера «Сумерки». Книги писателя переведены на десятки иностранных языков, продаются миллионными тиражами и экранизируются в Голливуде. Но ни одна из них не захватит вас так, как «Будущее».

---

Эти овчарки в погонах уже почти согнали всех в дальний угол. А если террорист в толпе? Если бомба у него? Что за бред?!

Хочу сказать об этом полицейскому, но затыкаюсь на полуслове. Он меня не послушает, и он все равно ничего не решает. И потом, я тут не мир спасаю, у меня свои дела. Поскромнее.

— Мне нужен транспорт! — Я хватаю его за ворот. — Любой!

Вдруг замечаю открытый аэрошлюз, а в проеме — присосавшийся к внешней стене башни полицейский турболет. Оттуда-то они и валят. Вот он, шанс.

— Маршем! — командую я себе.

Отпускаю его и двигаю к аэрошлюзу. По пути натягиваю на себя маску. Меня больше нет; Аполлон за меня. Голова становится легкой, мышцы поют, словно стероидами обколоты. Некоторые считают, что мы носим маски ради анонимности. Чушь. Главное из всего, что они дают, — свобода.

Полицаи при виде Аполлона расступаются и как-то вообще скукоживаются. У нас с ними непростые отношения, но сейчас не до церемоний.

— Забудь о смерти!

— Что надо? — Навстречу, поднимая забрало шлема, шагает могучий бычара. Старший, наверное.

— Мне необходимо срочно попасть в башню «Гиперборея».

— Отказать, — отбрехивается он сквозь амбразуру своего шлема. — У нас спецоперация.

— А у меня — поручение министра. Из-за вашего бардака все и так на грани срыва.

— Исключено.

Тогда я делаю ход конем — хватаю его за запястье и тычу ему в руку сканером.

— Эй!

Звонит колокольчик.

— Константин Райферт Двенадцать Тэ, — определяет сканер, прежде чем Константин Райферт Двенадцать Тэ успевает выйти из ступора. — Беременностей не зарегистрировано.

Бычара отдергивает руку и пятится от меня, бледнея так резко, словно я ему шею взрезал и всю его дурную кровь спустил.

— Послушай, Райферт, — говорю ему я. — Подбрось меня до «Гипербореи», и я забуду твое имя. Продолжай кобениться — и на работу завтра можешь не выходить.

— Много о себе думаешь! — рычит он. — Ваши не вечно министрами будут.

— Вечно, — заверяю его я. — Мы же бессмертные.

Он еще молчит и демонстративно скрежещет зубами, но я-то понимаю — это для маскировки, чтобы не было слышно тихого хруста, с которым я переломил ему хребтину.

— Ладно… Туда и обратно.

Рядом к стене пришвартовывается еще один такой же аппарат — рама с четырьмя винтовыми турбинами и капсула с пассажирами. Но вместо полиции в проем шлюза прыгает какая-то телочка с надписью «Пресса», туго натянутой на задранный бюст.

Прячусь внутрь капсулы. Не люблю этих шлюх.

— Да у вас тут шоу, а не спецоперация!

— Общество имеет право знать правду, — чьими-то чужими словами отвечает Райферт.

Я улыбаюсь, но Аполлон меня не выдает.

Райферт тоже втискивается внутрь, дверь пшикает, и турболет отлепляется от башни. Полицай стаскивает шлем со своей круглой потной башки, ставит его на пол. Стрижка «маринз», свинячьи глазки и второй подбородок. Налицо ожирение головного мозга и неконтролируемое деление клеток мышечной ткани.

Он ловит мой взгляд и прочитывает его. Полицейские рефлексы.

— Не смотри на меня так, — говорю я Райферту. — Может, я тебе еще жизнь спас. Сейчас как рванет…

Может, всего через минуту апельсины в траве, желтое фрисби и девушка Надя станут такой же небылью, как тосканские холмы. Из новостей узнаем.

«Октаэдр» отъезжает, словно огромная шахматная ладья, другие фигуры-небоскребы лезут на передний план, задвигая на задний план восьмиугольную башню с перевернутыми садами. Турболет, чуть покачиваясь, ныряет в разрывы между столпами. Райферт сам ведет машину.

Воздух пуст. Кроме полиции и неотложки, никому летать не дозволено. Для всех прочих — общественный транспорт: тубы и лифты, — и перемещения строго по осям координат. И только для этих засранцев мир существует в настоящем 3D.

— Вы себе тут «Полет валькирий» не ставите треком? — завистливо интересуюсь я.

— Да пошел ты, умник… — огрызается этот дуболом.

— Я бы ставил.

— А я бы тебе… — Он дальше бурчит что-то невнятное, предположительно в грубую казарменную рифму; я великодушно не уточняю, что он там плетет.

Коммуникатор все еще моргает вызовом. Я опаздываю, но без меня там, похоже, решили не начинать. Я чувствую, что снова нашел потерянный пульт от своей жизни. Все снова под контролем. Все под контролем.

— Гады, — бубнит себе под нос Райферт.

— Это мы сейчас о чем?

— Партия Жизни. Если это правда… Они переходят все границы. И ради чего?!

— Ты что, никогда не видел их агиток? Жизнь неприкосновенна, право на продолжение рода священно, человек без детей — не человек, бла-бла-бла, отмените Закон о Выборе.

— А перенаселение?

— Этих ребят не заботит перенаселение. Им плевать на экономику, на экологию, на энергетику. Мальчикам просто резинки жмут, а девочек от гормонов разносит, вот и вся история. Ребята не хотят думать о будущем. Хорошо, что есть мы. Мы подумаем за них.

— Но теракт?! Жизнь-то неприкосновенна!

— Не удивлюсь, — говорю я. — Они борзеют с каждым днем. Уверен, у них там есть теоретики, которые на раз-два докажут, что ради того, чтобы спасти миллионы человек, необходимо пожертвовать тысчонкой.

— Вот скоты! — Он сплевывает.

— Ничего. Рано или поздно мы до них доберемся. Этих-то всегда есть за что брать.

Райферт молчит, сосредоточившись на пилотаже. Потом вдруг мямлит:

— Слушай… Всегда хотел спросить… Как вы их находите? Нарушителей? Я пожимаю плечами:

— Ты просто веди себя хорошо, и не придется об этом думать.

— Просто интересно, — деланно зевает он.

— Конечно.

Говорю и слышу, как у меня на шее волосы приподнимаются. Охотничий инстинкт. Чую клиента. Но времени нет, да и чучело его мне ставить негде.

— Вон она показалась. — Райферт кивает на выступившую из ночного тумана двухкилометровую колонну. — Готовься выметаться.

«Гиперборея» выглядит странно; больше всего она похожа на древний панельный дом, который из-за какой-то генетической болезни растет не переставая уже несколько веков. Снаружи башня облицована чем-то похожим на плитку и вся поделена на крохотные уровни-этажи — с окнами. И этих этажей в ней, наверное, целая тысяча. Уродливое здание.

Я отстегиваю маску и кладу в ранец. Персей тоже носил голову медузы Горгоны в мешке. Горгоньей головой надо пользоваться дозированно.

— А ты с виду как нормальный человек, — разочарованно произносит эта дубина.

— Это только с виду.

Турболет замедляется; к «Гиперборее» Райферт подходит плавно и пускает машину вдоль гладкой темной стены — ищет док. Пришвартовавшись, он шарит пальцами на клавиатуре.

В полумраке салона вспыхивает что-то и тут же гаснет.

— Это еще что?!

На ветровом стекле возникает мое объемное фото.

Чувствую себя так, будто сел играть с чертом в морской бой. Самое время сказать «Ранил!».

— Какого хера ты делаешь, Райферт?!

— Знакомиться так знакомиться. Ты же не представился… — Он скалит зубы. — А сканерами мы тоже пользоваться умеем. Запрос по базе, — командует он.

— Совпадение. Субъект в розыске, — равнодушно констатирует система.

— Что еще за ерунда?! Ранил.

— Оп! — Райферт довольно усмехается. — Погоди-ка… Может, мы еще и покатаемся. Детали!

— Инцидент в купальнях «Источник». Субъект разыскивается как свидетель и потенциальный виновник происшествия со смертельным исходом. Сообщил неверное имя. Настоящее имя не установлено.

— Оп-оп! — Он склабится еще веселей. — И что случилось в купальнях?

— Ничего интересного. Попытался откачать утопленника.

Где в этой проклятой посудине кнопка, открывающая двери?!

— Класс! — Теперь он радуется как мальчишка; улыбка такая, что глаз не видно. — Думаю, придется тебе ответить на пару вопросов.

Жую щеку. Улыбаюсь тоже.

— Давай начну с того, что ты уже задавал. Про то, как мы находим нарушителей.

У него чуть дергается его бульдожья щека. Чик! И все. Почти незаметно. Почти.

— В канализации стоят сенсоры. Гормональные. Как гонадотропинчик засечет, сразу нам сигнал посылает. Знал об этом?

Он качает головой. Смотрит на меня так, будто Гитлера увидел. Чик! Чик!

— Так что скажи своей, чтобы за малым в баночку ходила, — подмигиваю я. Чик-чик-чик.

Ранил!

Еще пара ходов, и этот четырехпалубный линкор пойдет ко дну.

— Открывай дверь, Константин Райферт двенадцать-тэ. У тебя свои дела, у меня свои. Не трать себя на мелочи. Лети, спасай мир! — Я отдаю ему честь.

Он сглатывает: в бычьей шее машинным поршнем ходит могучий кадык. Потом дверь открывается. Аэрошлюз распахнут, внутри горит свет.

Я закидываю за плечи мешок и перескакиваю в док. Под ногами у меня мелькает километровая пропасть, но высоты я не боюсь.