Роберт Шекли - Десятая жертва (сборник)

• Название: Десятая жертва (сборник)
• Автор: Роберт Шекли
• Жанр: Научная Фантастика

В четвертый том собрания сочинений знаменитого американского фантаста включены популярные циклы романов «Десятая жертва» и «Агентство „Альтернатива“, а также иронический шпионский роман „Агент X, или Конец игры“.

Перевод: Ирина Тогоева, А. Хромова, Александр Филонов, Сергей Коноплев, Игорь Почиталин, Деляра Прошунина

---

– Жаль, что внешность у меня не испанская, – заметил Блэквелл. – Это облегчило бы мне задачу.

– Вовсе нет, – возразил Симмонс. – Если только вы не родились и не выросли в окрестностях Майами. И даже окажись ваша внешность самой что ни на есть подходящей, в вас сразу признают чужака, едва вы произнесете несколько слов. А тогда вы станете дважды подозрительным.

– Здорово вы меня подбодрили.

– Просто хотел рассказать вам о реальной ситуации. Но мы сталкивались с задачками и потруднее этой. Осталось лишь дождаться подходящего «окна» для начала операции.

– А что это значит?

– Этим термином мы обозначаем те несколько часов или дней, когда Жертва становится уязвима. Такой момент может настать очень скоро, так что советую быть наготове. А пока продолжайте тренировки. Но находитесь в постоянной готовности – когда потребуется, действовать придется очень быстро. Назначаю вам специальный курс «Маскировка и методы убийства в тропиках». Там обучают кое-каким приемам, которые вам пригодятся в районе Майами. А заодно курс обеспечит вас тем, что иметь совершенно необходимо, если не желаешь выглядеть настоящей белой вороной.

– Чем же?

– Отличным загаром.

Часть II НАЧАЛО ОХОТЫ

Глава 10

Пока Блэквелл проходил курс специальной подготовки, за сотни миль оттуда, в Гондурасе, происходили события, которые в конце концов сделали возможной встречу Блэквелла с его Жертвой.

На горной, черной от пыли дороге близ Сан-Франциско-де-ла-Пас сидели два дозорных контрас. Они охраняли лагерь повстанцев «Змеи», которыми командовал Мигелито. Лагерь располагался на лысом холме на берегу мутной Рио-Телика. Цыганский беспорядок в лагере делал его похожим на ночлежку в центре Порт-о-Пренса. Несмотря на отсутствие элементарных удобств, лагерь был нормальным, с точки зрения никарагуанцев, которые жили за рекой и продолжали поддерживать «левый» режим, угрожавший американским интересам. Такая поддержка была ошибкой, за которую никарагуанцы и расплачивались.

Двое контрас сидели, расстегнув рубашки и расшнуровав ботинки, то есть как все партизаны в мире, ведущие боевые действия в тропиках. В голубом небе висели розоватые облака – пришельцы с Мексиканского залива, – которые принесли обильные дожди. Видно, быть хорошему урожаю.

Один из дозорных, низкорослый бородач, подвижный парень по имени Валериано когда-то учился в университете городка Сильвес, что в восьмидесяти километрах от Манагуа. Там он изучал средневековую английскую литературу до тех пор, пока однажды вербовщики контрас не вломились в общежитие и насильно не записали его в «армию освобождения». Его друг Панфило жил с ним в одной комнате и был помолвлен с Пилар, сестрой Валериано. Его тоже взяли в «армию освобождения», и сейчас он был напарником Валериано в дозоре.

С тех пор прошло двенадцать лет. И вот Панфило в расстегнутой рубашке стоит, привалившись к огромному камню, и, покуривая мексиканскую сигарету «Деликадо», лениво глядит на своего друга Валериано, который в мощный цейсовский бинокль рассматривает черную ленту дороги.

Вдруг позади послышались шаркающие шаги, и друзья мгновенно обернулись, держа «АК-47» наготове. Но это оказался всего лишь Жан-Клод, повар лагеря, толстый коротышка в белом фартуке.

– Ну что там, в лагере? – спросил Валериано.

– Ужасно, – промямлил Жан-Клод, – мне пришлось убраться из лагеря, чтобы прийти в себя.

Он присел на камень. Его руки дрожали. Затем он встал и стал расхаживать взад-вперед.

– Успокойся, дружище, – сказал Панфило, – по-моему, ты принимаешь все слишком близко к сердцу.

– Потому что мне нужно все время быть начеку, – ответил Жан-Клод. – Что я могу сделать, если все в лагере одурели от наркотиков? Мигелито смотрит на это сквозь пальцы. Я сам не люблю наркотики. Но больше всего меня волнует эта свинья.

Два бывших университетских товарища посмотрели на повара, как на сумасшедшего.

– Ты имеешь в виду кого-то из наших общих знакомых? – спросил Панфило.

Жан-Клод запнулся и пробормотал:

– Да нет, я имею в виду поросенка для праздника.

Панфило и Валериано разом хлопнули ладонями себя по лбу, точно так, как это делают итальянцы. Ну конечно же, праздник! Их потому и поставили сюда, чтобы не прозевать Рамона де лас Касаса, представителя контрас в Майами. В его честь будет устроен праздник, и Жан-Клод имел в виду жареного поросенка, которым все говорящие на испанском народы потчуют важных гостей, даже если последние вегетарианцы.

– Ну, и что с поросенком? – поинтересовался Валериано. – Недостаточно хорош?

Жан-Клод сжал губы. И эти туда же. Рубашки расстегнуты до пупа. А еще образованные – не в европейском смысле, конечно, но для латиноамериканцев достаточно.

– Поросенок хорош. Сам выбирал. Проблема в том, что наш гость опаздывает. Я говорил Мигелито, что наш гость опоздает – эти гости всегда опаздывают. Я сказал Мигелито, что нельзя начинать готовить поросенка до тех пор, пока на дороге не увидим машину с гостем из Сан-Франциско-де-ла-Пас. Но я ведь всего лишь повар. Вы когда-нибудь слышали, чтобы команданте по прозвищу Бандера Негра прислушивался к совету повара? Начинай готовить, и все тут. Ведь он – команданте, а я просто повар. Я работал в лучшей гостинице Бордо, «Холидей Инн». Если бы не скандал с той одиннадцатилетней эстонкой, никогда бы не оставил место и не эмигрировал.

– И что ты сделал с поросенком? – спросил Валериано.

Жан-Клод пожал плечами:

– Что я мог сделать? Приказ есть приказ. Я начал готовить.

– Так в чем проблема? Ты забыл рецепт?

Губы Жан-Клода скривились.

– Кто? Я? Забыть рецепт, который я сам придумал и который только что был опубликован в последнем номере журнала «Гурман»? Да никогда! Я сделал все как нужно. Нафаршировал поросенка листьями мексиканской магвы, смоченными соком пьянящей текилы, а также специями, пряностями и хлебцами из кукурузной муки. Потом полил его своим фирменным соусом и свежайшим оливковым маслом из Севильи. Надел поросенка на вертел и заставил помощников поворачивать вертел на огне через определенные – точно по секундомеру – промежутки времени. Они делали так до тех пор, пока шкурка поросенка не приобрела матовый темно-золотистый цвет, а мясо не стало таять на языке – таким должен быть настоящий жареный поросенок.

– А нам кусочек не перепадет? – спросил Панфило.

– Вы не понимаете, – продолжал Жан-Клод, – поросенок уже готов. Еще десять минут на огне – и шкурка почернеет, а мясо станет жестким.

– Ну так сними его с огня! – не удержался Панфило.

– Тогда он остынет раньше времени, и к столу я подам холодное мясо с застывшим жиром.

– Почему бы тебе не завернуть поросенка в фольгу? – с издевкой спросил Валериано. Он не был приглашен на праздник, и поросенок ему явно не предназначался.

– Ты же знаешь, что ее тут не найти, – ответил повар. – Вот если бы я остался в Текусигальпе. Какая была гостиница! Если бы не случай с немецкой туристкой и ее ребенком…

Валериано, который пристально смотрел туда, где дорога сливалась с горизонтом, вдруг резко поднял руку.

– Тихо! Они едут!

Вдали на дороге появилось облачко пыли, которое оказалось легковым автомобилем, мчащимся на большой скорости. Это был «Плимут» пепельного цвета – такси из Сан-Франциско-де-ла-Пас.

– Праздник спасен! – закричал Жан-Клод и побежал к лагерю.

– И не только праздник, – сказал Валериано. – Теперь бойцы получат дополнительную порцию перуанского кокаина, которую обещал Мигелито. Я представляю, как у них заблестят глаза, когда они узнают, что приехал де лас Касас.

– Все-таки приехал. А ведь многие сомневались, что он почтит нас своим посещением.

И несостоявшиеся литературоведы улыбнулись друг другу, вытерли носы и пошли докладывать начальству.

«Плимут» свернул с каменистой дороги, вдоль которой торчали пеньки недавно срубленных деревьев, и въехал в лагерь с протяжным сигналом. Разряженные контрас, выстроенные для торжественной встречи, радостными криками приветствовали машину, подбрасывая в воздух головные уборы и вытирая обшлагами носы. Латиноамериканский квинтет из Табаско заиграл веселую мелодию. С заднего сиденья машины слез Рамон де лас Касас, представитель СФНО (контрас) в изгнании, организации, которая ставила своей целью освобождение Никарагуа и восстановление режима недавно приконченного Тача Сомосы и его распущенной «гвардии насиональ», хотя, конечно, на сей раз в более мягких формах.

На де лас Касасе был великолепный белый костюм с черным узким галстуком. Тщательно ухоженное лицо и кучерявые седые волосы делали его похожим не то на Боливара, не то на святого Мартина.

Команданте Мигелито, или команданте Бандера Негра, вышел лично встретить знатного гостя. Они крепко обнялись. У Мигелито – огромного верзилы без передних зубов – горел в глазах безумный огонь. Корреспондент «Нью-Йорк таймс» назвал его: «нечто среднее между наемным убийцей и вождем варваров Аттилой».