Коллектив авторов - Журналистское расследование

• Название: Журналистское расследование
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-069681-9, 978-5-9725-1860-9

В этом учебнике на богатой фактической базе раскрываются основные вопросы методики журналистского расследования. Книга предназначена для студентов факультетов журналистики университетов, журналистов-практиков, представителей общественных организаций.

Издание третье, дополненное.

---

Василий Васильевич Навроцкий никогда ничему не учился и не знал даже грамоты, но это не мешало ему почти 40 лет издавать свою газету. «Если бы вы, Василий Васильевич, родились в Америке, то при ваших талантах непременно достигли бы наивысшего поста – президентского», – сказал Навроцкому на одном из чествований адвокат Куперник[49]. «Одесский листок» особо славился тем, что его издатель разрешал своим сотрудникам «разделывать под орех» местных городских деятелей. Тип репортера-обличителя был популярен в Одессе именно благодаря Навроцкому. «„Разделывать“ – это их ремесло, – писал в „Дневнике“ Короленко, – и они прежде спрашивают, кого нужно оплевать, а уже после подыскивают резоны»[50].

Дореволюционная журналистика, путь которой был усеян многими разбитыми жизнями и загубленными дарованиями, знала немало имен ловких репортеров. При определенном желании в их творчестве можно углядеть ростки жанра журналистского расследования, но делать это вряд ли нужно ввиду явной ничтожности и пустячности этих материалов, создаваемых на потребу публике и в расчете на «хорошую розницу». Это прекрасно понимали те, кто относился к своей профессии достаточно серьезно. «И я поражаюсь теперь: неужели эти ненужные и глупейшие темы были нужны тогдашнему обществу? – писал один из них. – И делаю вывод: нужны. Мыслящая буржуазия очень нуждалась в наших „пустяках“. Навроцкие это понимали лучше нас… Мы замазывали щели, в которые могла проникнуть неожиданно свежая струя. (…) Я не разоблачаю, не собираюсь также и каяться. Каяться мне не в чем. Я был не хуже других»[51].

Во времена Кауфмана «королем репортажа» называли Юлия Шрейера (1835 – 1887). «Чин статского советника и почтенный возраст не мешали ему сгибаться в три погибели, когда нужно было добывать ценные сведения».[52] Бывший кадровый офицер, выйдя в отставку, он занялся журнальной деятельностью и очень скоро стал одним из лучших отечественных репортеров. Во время франко-прусской войны Шрейер печатал «корреспонденции с поля битвы», а впоследствии основал собственную газету «Новости», в которой сам же и трудился репортером. Современники рассказывали, что под видом официанта Шрейер мог запросто проникнуть на товарищеский ужин заправил акционерного общества, чтобы потом опубликовать в газете их суждения и высказывания. В ту пору имела хождение поговорка: «Если в городе что-то случится, первыми на место происшествия приедут городовой и Шрейер». Ему же приписывают авторство классической фразы: «Нужно быть очень наивным человеком, чтобы верить честному слову журналиста». Ее он якобы произнес в лицо судебному приставу, уволенному со службы за то, что, поддавшись на уговоры репортера Шрейера, пустил его на судебное заседание, проходившее за закрытыми дверями…

Практика показывает, что, для того чтобы вести расследование, порой достаточно даже намека на то, что кто-то совершил злоупотребление. И все же основу профессии журналиста-расследователя составляет не умение «подсмотреть» и «проникнуть», а гражданская нравственная позиция. Именно поэтому Шрейера только называли «королем репортажа», а вот стать им сумел Владимир Гиляровский.

Владимир Алексеевич Гиляровский. Король репортажа

Сама личность этого человека была исключительной, жизнь дала ему в руки богатейший материал. В 1871 году, не окончив гимназии, он бежал из дома. Его странствия продолжались десять лет – был бурлаком на Волге, крючником, пожарным, табунщиком, циркачом, провинциальным актером и много еще кем. Этот живой, общительный, обладавший незаурядной физической силой человек шутя ломал серебряные рубли и разгибал подковы. «Я не знал усталости, – писал он о себе в день 75-летия, – а слова „страх“ и „опасность“ отсутствовали в моем лексиконе»[53].

В 1882 году Гиляровский начал печататься в «Московском листке», через год пришел в «Русские ведомости». Обгоняя извозчиков, он носился по Москве – с убийства на разбой, с пожара на крушение. Его хорошо знали обитатели Хитрого рынка и ночлежек. Личность этого незаурядного человека неизменно вызывала симпатии. Его корреспонденции из Орехово-Зуева о пожарах на фабрике Морозовых в 1882 году ставили целью докопаться до истинных причин трагедии. Гиляровский проник на фабрику под видом рабочего, толкался в очередях по найму, ко всему прислушивался и приглядывался. Публикации в газете наделали много шума. Генерал-губернатор приказал арестовать и выслать автора. В подмосковном селении Гуслицы и в некоторых деревнях Рязанской области ему пришлось столкнуться с кустарными артелями, которые делали спички. Это производство было организовано крайне примитивно – у рабочих кровоточили десны, выпадали зубы. Гиляровский, который сам в бытность работал на белильном заводе и на себе испытал вредный труд, был возмущен. «Московский листок» отказался печатать тогда его репортаж, но он отнес его в другую газету и добился своего – кустарное спичечное производство было прекращено.

Благодаря Гиляровскому стали известны подробности Кукуевской катастрофы – крушения поезда под Орлом на Московско-Курской железной дороге в 1882 году. Причины и последствия этой трагедии пытались замолчать. Незамеченным проник репортер в специальный поезд, предназначенный для железнодорожного начальства, которое выехало для расследования катастрофы. Две недели провел Гиляровский в страшной могиле, куда рухнул поезд вместе с людьми в результате того, что насыпь оказалась размыта сильным ливнем.

Он был на Ходынском поле в день коронации и оказался в самом пекле ходынской катастрофы. Вырваться из спрессованной многотысячной обезумевшей толпы оказалось нелегко даже такому сильному человеку, как Гиляровский. Но уже утром следующего дня он вновь был здесь. Единственной статьей о Ходынке, которая появилась 26 мая 1896 года, была его статья в «Русских ведомостях».

В 1899 году Гиляровский принял участие в международных разоблачениях. Оказавшись в Белграде, во время покушения на сербского короля Милана, он принимает решение разоблачить этого немецкого ставленника перед лицом мировой общественности. Текст составленной им телеграммы гласил: «Милан придумал искусственное покушение с целью погубить радикалов. Лучшие люди Сербии арестованы. Ожидаются казни». Гиляровский переписывает этот текст по-французски и отсылает в редакцию «России», где в то время заведовал отделом. На Белградском почтамте телеграмму, естественно, задержали. Но с помощью друзей журналист переправился за Дунай и отправил телеграмму с первой венгерской пристани. На следующий день она появилась в газете за подписью Гиляровского и обошла всю мировую прессу. Цель была достигнута – Милан исчез из Сербии. Репортажи Гиляровского неизменно вызывали общественный резонанс, но все же не дотягивали до полноценных расследований в силу самой специфики жанра репортажа и того, что Чехов, говоря о Гиляровском, называл «трескучими описаниями».

Владимир Галактионович Короленко. Разоблачение дворянских хищений. Мултанское дело

Расследования в русской журналистике всегда определялись личностью автора. Наиболее интересные из них принадлежат перу великого русского писателя Владимира Галактионовича Короленко (1853 – 1921), которого современники называли «зеркалом русской совести» и «нравственным гением».

Его первым публицистическим произведением стала напечатанная в «Новостях» статья об инциденте в Апраксином переулке 5 июня 1878 года, когда трехтысячное население одного из работных домов разгромило дворницкую. Петербургские газеты откликнулись на эту вспышку народного гнева похожими друга на друга сообщениями, источниками которых был полицейский участок. По официальной версии конфликт разгорелся на национальной почве – так как замешанные в нем дворники были татарами. Единственной газетой, которая имела иную точку зрения, стали «Новости»: для Короленко, увлеченного в ту пору идеями революционного народничества, было очевидно, что данный конфликт возник не столько на национальной, сколько на социальной почве.

В апреле 1885 года казанская газета «Волжский вестник» предложила ему сотрудничество. Именно здесь Короленко публиковал свои статьи и корреспонденции из Нижегородской губернии, которые по праву могут считаться образцом журналистского расследования. Период с 1886 по 1896 год стал для Нижнего Новгорода эпохой Короленко. «Начиная еще с декабря 1899 года, – писал Короленко, – я сильно увлекся местными интересами. А местные интересы, по крайней мере, настоящего времени – это почти целиком хищения, хищения, хищения»[54].

В 1890 – 1891 годы он ведет напряженную борьбу с дворянскими хищениями, обратив внимание на фигуру председателя нижегородской уездной земской управы М. П. Андреева. Это был хищник открытый и никого не боявшийся. Умный, энергичный, изворотливый, он держал в ежовых рукавицах весь уезд. В небольшой статье «История темных денег» (Волжский вестник. 1890. № 2) Короленко разоблачает махинации Андреева с 5 тысячами рублей. Эту сумму, которая образовалась в начале 80-х годов из остатков от смет на городские училища и пожертвований частных лиц, должны были передать городской управе еще в 1884 году. Последняя в течение пяти лет вела переписку с председателем земской управы и, утомленная тщетными попытками вернуть деньги, с 1888 года перестала вносить в смету проценты с полагающегося ей капитала. Все это время 5000 руб. (и проценты с них!) находились на руках Андреева, а в 1889 году он заявил о них очередному земскому собранию, сказав, что ему удалось «отстоять» деньги от посягательств городского общественного управления, и предложил признать их принадлежавшими земству. Собрание, тронутое великодушием своего председателя, не задумываясь, покрыло его грехи и решило потратить сумму на постройку сельскохозяйственной школы, а изобретатель периода «затемнения денег» Андреев был отпущен с миром. Историю этого беззаконного прощения и вскрыл Короленко на страницах «Волжского вестника».