Вадим Деружинский - Забытая Беларусь

• Название: Забытая Беларусь
• Автор: Вадим Деружинский
• Жанр: История

Это продолжение книги «Тайны беларуской истории», вышедшей четырьмя тиражами в 2010 - 11г.В нейразоблачаются многочисленные выдумки, мифы и заблуждения о беларуском прошлом, которые долгое время насаждали официальные учреждения, историки и публицисты царской империи и СССР. Немало места в книге уделено «белым пятнам» в истории Беларуси — тому, что скрывалось в советское время по идеологическим причинам.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Ну, а язык жамойтов (восточных балтов), ныне именуемый ошибочно «литовским», вообще не мог оказать никакого влияния на язык литвинов (беларусов). Не мог и в силу статуса Жамойтии в составе ВКЛ как туземной колонии (ею правила наша шляхта), и в силу культурной отсталости этой области (жамойты обрели свою письменность последними в Европе), и в силу малочисленности жамойтов.

Кстати говоря, никакого «старобеларуского» языка в ВКЛ никогда не было, как не было и такого народа — «старобеларусы». Под этим названием подразумеваются литвины, чей язык лингвисты относили (вместе с мазурским) к семье славянских языков. Название «беларусы» на территории Беларуси утвердилось только в XIX веке в качестве замены нашего древнего названия «литвины». И этот факт тоже доказывает абсурдность представлений о «древнерусском языке», в который записали еще и язык литвинов исторической Литвы.

Иван Ласков дополняет этот ряд вопросов своими:

«И еще одно загадочное явление. Почему в пределах Великого княжества Литовского из «древнерусского» образовались два новых языка — беларуский и украинский? Почему украинский не близок к русскому, хотя Киев был «оторван» от России на 200 лет меньше, чем Беларусь? (До середины XIV века Киев вместе с Москвой входил в состав Золотой Орды, а в 1654 году был присоединен к России, тогда как Беларусь была захвачена Россией только к концу XVIII века, татарского же господства вообще не знала[13]).

Российская филология таких вопросов не ставит, ибо они невыгодны для теории единого происхождения русских, украинцев и беларусов, не работают в пользу «слияния» украинцев и беларусов с русскими, то есть не способствуют поглощению первых — последними».

Язык Новгорода

Кроме того, непонятно, на каком основании российские историки считают «древнерусским» язык Новгорода и Пскова и вообще изображают Москву «наследницей» Древнего Новгорода. Языку Древнего Новгорода не суждено было развиваться. После захвата Новгорода в 1478 году Москвой князь Иван III специальным указом запретил местный язык, а новгородскую знать (бояр) и «лутших людей» (богатых торговцев и ремесленников) приказал переселить на территорию московского княжества. Так был уничтожен древний новгородский диалект, а фактически язык.

Он являлся языком ободритов Рюрика и, как установил профессор МГУ А. А. Зализняк по материалам раскопок 2002 - 2005 гг.. фактически не отличался от ляшского языка краковского региона (поэтому его нельзя называть «древнерусским», ведь Краков никогда не был «русским»). Ободриты были пришлым элементом, тогда как коренное население края — саамы. Они учились у ободритов «русскому» языку на протяжении трех веков!

Вот как фонетически читается берестяная «грамота» ХIII века из Новгорода, написанная кириллицей на саамском языке:

юмолануолиінимижи ноулисеханолиомобоу юмоласоудьнииохови.

В переводе это значит:

Стрела бога с десятками имён Божьи эта стрела Вершит божий суд.

Здесь мы видим в саамском языке заимствование из церковнославянского только слова «соудьни» — судный. Вот другой образец новгородского языка ХII-XIII вв. из доклада Зализняка в 2005 году о новгородских грамотах:

Грамота Жирочька и Т'шька къ Въдовиноу. Млви Шильцеви:

  «Цемоу пошибаеши свинь цюж. А пънесла Нъдрька. А еси посоромилъ коньць въхъ Людинь со оного полоу грамата про къни же та быс, оже еси тако сътворилъ».

Эго пример живого разговорного языка Новгорода ХII-ХIII веков со своими особенностями, в котором почти нет церковнославянского влияния.

В 1950 - 70-х годах исследователи берестяных грамот по идеологическим причинам нередко трактовали непонятные места в берестяных грамотах, написанных на новгородском или смоленском, галицком или волынском диалектах как ошибки малограмотных писцов, как искажение «древнерусского» языка. Однако грамоты были написаны правильно — на местных разговорных языках.

«Проблема» заключалась в том, что эти примеры живой речи опровергали миф о «едином древнерусском языке». Как признался недавно на страницах журнала «Наука и жизнь» академик Валентин Янин, берестяные грамоты показывают, что языки Новгорода и Киева изначально совершенно разные. Киевский был близок балканским языкам, тогда как новгородский идентичен диалектам Полабья, Поморья и Ляхии. Этот научно установленный факт полностью разрушает выдумку Ломоносова об «испорченности польским влиянием», так как такового не было и быть не могло в древнем Новгородском государстве, да к тому же в эпоху якобы единого «древнерусского языка».

И еще это показывает, что, в отличие от языков Новгорода, Полоцка и Киева, язык финно-угорской Московии формировался на основе церковнославянского. Именно его московские историки спекулятивно именуют «древнерусским».

Московский язык появился значительно позже новгородского и киевского, и уже один этот факт отвергает претензии Москвы и на роль «собирателя Земли Русской» и тем более на роль «старшего брата». Вот почему московские правители запретили новгородский язык, а царские, потом советские власти издали за 300 лет 126 указов и постановлений, направленных на подавление и запрещение украинской культуры и языка.

Язык Украины периода XVI-XVII веков хорошо отражен в так называемой «Летописи самовидца» (очевидца), относящейся к XVII веку[14].

Однако печатать книги на литературном староукраинском языке XVII века запретил своим указом царь Петр I в 1720 году — формально якобы по решению Всесвятейшего Синода. Еще через 20 лет, в 1740 - 48 гг. запретили его употребление в церковных службах и гражданском делопроизводстве. Но, несмотря на все запреты, именно произведения XVIII века на украинском языке — поэзия Григория Сковороды 1750-х годов и поэма «Энеида» Ивана Котляревского 1798 года стали классикой украинской литературы и послужили основой для современного украинского языка.

Точно так же царские чиновники запретили в 1839 году литвинский (беларуский) язык. Они штабелями сжигали на территории Полоцкого православного духовного управления церковную и светскую литературу, которую привозили изо всех западных губерний.

Научный подлог

Филологи СССР (а ныне России) утверждали и утверждают, что в Киевской Руси были два письменных языка. Один — это тот, что пришел сюда вместе с христианством, язык Священного Писания. Графически он — ответвление от классического греческого письма (вместе с коптским, готским, армянским, грузинским и славяно-глаголическим; кстати говоря, и латынь тоже произошла от греческого архаического письма, поэтому у «русского письма» одни корни с латынью). А семантически — это македонский (болгарский) язык, на который в Византии переводили с греческого церковные книги. Дата рождения искусственного языка с греческим письмом и болгарским содержанием, который называют церковнославянским — 863 год. Его создали монахи Кирилл и Мефодий по приказу Константинопольского патриарха, специально для того, чтобы нести «слов Божие» в существовавшее тогда славянское государство — Великую Моравию[15].

Церковнославянский использовался как письменный язык во многих странах — Хорватии, Сербии, Румынии, Молдове, Богемии (Чехии), Литве, Московии... В подлинных текстах того времени этот язык называли не церковнославянским, а словенским — от «словъне». Однако разговорным и общеславянским этот язык никогда не был.

Другой язык Киевской Руси якобы был «разговорным» с VII-VIII веков, его филологи именуют «древнерусским».

Удивительное «совпадение» заключается в том, что переход беларусов и украинцев с «древнерусского языка» на свои национальные точно совпадает по времени с отказом от церковнославянского языка. То есть это произошло тогда, когда церковные книги были переведены на наши языки. Для Литвы это первым сделал Франциск Скорина, издав в 1517 - 1519 годах в Праге «Библию Русскую» в виде 20 отдельных частей (Псалтырь, Царства, Судьи, Экклезиаст и т. д.). Она заменила предыдущую Библию на церковнославянском. Фактически предыдущая Библия являлась «Библией Болгарской».

В России тоже (но гораздо позже Литвы и Украины) издали Библию на своем «московском наречии». Удивляет полная «слепота» российских историков и лингвистов, которые не видят в этом «третий акт» «отказа от древнерусского языка» как церковнославянского — уже со стороны русского языка.