Сельма Эйчлер - Убийства никого не красят

• Название: Убийства никого не красят
• Автор: Сельма Эйчлер
• Издательство: Phantom-Press
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2001
• ISBN: ISBN 5-86471-236-1

Сельма Эйчлер живёт в Нью-Йорке. До 1994 года она вполне успешно трудилась в рекламном бизнесе, но всегда мечтала о более спокойном занятии. И в один прекрасный день она написала детектив про частную сыщицу Дезире Шапиро, который неожиданно стал бестселлером. С тех пор Эйчлер оставила рекламу и написала уже 8 книг. Как и её остроумная героиня, Сельма Эйчлер обожает готовить, бегать по распродажам и в любую погоду бродить по шумным и многолюдным нью-йоркским улицам. Есть у неё и мечта — когда-нибудь написать настоящий кулинарный детектив.

a Desiree Shapiro mystery

1994 Murder can kill your social life — Убийства — помеха любви

1995 Murder can ruin your looks — Убийства никого не красят

1996 Murder can stunt your growth — Аллергия на убийства

1997 Murder can wreck your reunion

1998 Murder can spook your cat

1999 Murder can singe your old flame

2000 Murder can spoil your appetite

2001 Murder can upset your mother

---

— Осталось чуть-чуть, — обнадёжил Питер. — Минуты через три будем да месте.

Так оно и случилось. В баре было оживлённо и шумно: ещё бы, "час удачи", когда напитки отпускают за полцены, только начался. К бару примыкал обеденный зал, и, несмотря на столь, ранний час, он был почти полон. К счастью, в дальнем углу нашёлся свободный столик. Наши соседи ещё не успели наклюкаться на дармовщинку, посему у нас с Питером был шанс расслышать друг друга.

Я заказала бокал красного вина, чтобы оттаять. Питер попросил пива. Я не поверила ушам своим: холодное пиво в такую погоду! Но смолчала.

Когда официант торопливо удалился, Питер глянул на меня с лукавой усмешкой:

— Начинай!

Терпеть не могу обсуждать дела, вкушая пищу. Но в этом заведении не приходилось рассчитывать на то, что нам позволят неспешно побеседовать за чашечкой-другой ароматного кофе, поскольку у входа в зал уже вытянулась очередь желающих отужинать. Я не стала мешкать:

— Полагаю, ты знал, что Мередит и Ларри Шилдс, её режиссёр, встречаются.

— Конечно.

— Тогда тебе также известно, что недавно они поссорились?

— Но… Неужто я не упоминал об этом? — смутился Питер.

— Нет.

— Да что это со мной! — Он ударил себя ладонью по лбу. — Странно, что я ещё помню своё имя.

— Твоя забывчивость вполне объяснима, слишком многое на тебя свалилось в последнее время, — утешила я Питера. — Расскажи, что ты знаешь об этой размолвке.

— На самом деле ничего не знаю. Мэри Энн говорила, что Мередит и Ларри поссорились и что сестра места себе не находит. Но Мередит заставила Мэри Энн поклясться, что она никому не скажет, из-за чего они разругались, даже мне. Думаю, что она — Мередит то есть — считала себя виноватой. Это не Мэри Энн мне сказала, просто у меня сложилось такое впечатление. Но не прошло и недели, как мы уже вместе ужинали, в ресторане, и они казались безумно влюблёнными. Прямо-таки ни на шаг друг от друга не отходили. И я решил, что ссора была пустяковой.

— Возможно, по этой причине ты и не упомянул о размолвке? — предположила я.

— Скорее всего, — виновато улыбнулся Питер. — Ничего, если мы поторопимся с заказом? Я хотел бы вернуться ненадолго в больницу.

Мы заглянули в меню, лежавшие на столе, и быстро выбрали блюда. Как только официант отошёл, я решила сыграть роль старшей наставницы — больше сил не было терпеть.

— Питер, прости, что вмешиваюсь, — начала я, понимая, что он может и не простить, — но разумно ли проводить всё время в больнице? Ты уже на пределе, но ведь на данном этапе от тебя мало что зависит. Не лучше ли вернуться к работе, это отвлечёт тебя от тяжёлых мыслей.

— Меня не нужно отвлекать, — резко возразил Питер, но продолжил уже более спокойным тоном, подыскивая нужные слова: — Видишь ли, я должен быть там, я просто не в силах находиться где-нибудь в другом месте. Прихожу домой ночевать и беспокоюсь, как бы чего в моё отсутствие не случилось. Выхожу поесть — как сейчас, — а тревога не покидает. Ты меня понимаешь?

— Конечно, — пристыженно пробормотала я. — У меня длинный язык. Забудь, что я сказала, ладно? Но тебе надо есть, обязательно!

— Что я и собираюсь сделать, — с улыбкой согласился Питер.

— Я хотела тебя спросить ещё кое о чем.

— Спрашивай.

— Ты, случаем, не видел Мэри Энн в понедельник утром или днём?

— Нет. (Видимо, я не сумела скрыть своего разочарования.) А что? Это важно?

— Возможно. Но не бери в голову. Я легко отыщу кого-нибудь, кто видел её или Мередит в понедельник.

— А зачем это нужно?

— Тебе известно, что сестры были ранены дважды? Первые пули попали в тело.

— Разумеется. Неужели я не сказал тебе об этом? Видимо, опять упустил, — сокрушённо признал Питер.

— Ничего, не переживай. Вчера вечером мне пришло в голову, что если мы выясним, во что была одета хотя бы одна из сестёр, и сумеем отыскать их одежду, то по дыркам от пуль определим, кто куда был ранен. И, следовательно, узнаем, кто лежит в больнице.

— Дезире, ты гений! — восторженно произнёс Питер. — А почему полиция до этого не додумалась?

— Ха! Не переоценивай меня. Возможно, они и додумались. Но по какой-то причине не смогли найти одежду. Когда закончим ужинать, я попробую навести справки в отделении скорой помощи. А если там ничего не выйдет, то наведаюсь в театр и спрошу, не помнит ли кто, как была одета Мередит в…

— Стоп, вспомнил! — возбуждённо перебил Питер. — Я знаю, во что была одета Мэри Энн! Я звонил ей в понедельник утром, и она упомянула, что на ней жёлтый кашемировый свитер. Это мой подарок на день рождения, вот она и хотела, чтобы я знал: она его носит.

— Замечательно, — обрадовалась я. — То есть будет замечательно, если она не переоделась, когда пришла домой вечером. Послушай, Питер, сделай мне одолжение, не уповай чересчур на эту затею с одеждой. Сержант Филдинг — мой хороший приятель и компетентный следователь. Скорее всего, полиция меня опередила. Я просто стараюсь ничего не упускать, вот и всё.

— Не волнуйся, Дезире, я учёл. А теперь я хочу задать вопрос.

— Ладно, валяй.

— Филдинг случайно не упоминал, куда она ранена? Девушка из больницы?

Нарушать обещание, данное Филдингу, я бы ни за что не стала, поэтому твёрдо ответила:

— Нет. Но уверена, что скажет, если я сумею добыть доказательства, которые помогут установить её личность. А почему ты спросил?

— Только потому, что хотел бы знать как можно больше о её состоянии. Но все кругом такие скрытные.

Не успел он закончить фразу, как явился официант с нашим заказом, и на время мы с Питером постарались забыть, по какому поводу ужинаем вместе. Принявшись сразу за основное блюдо (из уважения к стремлению Питера побыстрее вернуться в больницу я отказалась от закусок), мы болтали о жизни, о работе и даже потчевали друг друга анекдотами. Однако на десерт у нас были капучино, творожный пудинг и опять вопросы.

— Ты не мог бы назвать имена друзей девушек? — осведомилась я. — Какие вспомнишь. И мне также необходимо знать, как связаться с их братом.

— Эрик остановился в «Гранд-Хайятте» на Восточной Сорок восьмой улице. Между прочим, Филдинг тоже спрашивал меня о друзьях вчера вечером. Мне удалось припомнить четверых. Вероятно, у Мередит были какие-то друзья, которых я не знаю, но с этими четырьмя сестры были особенно близки.

Три имени я записала в блокнот, четвёртое вносить не стала: с Чаком Спрингером я уже познакомилась.

— Телефоны не знаю, — извинился Питер, — но все они живут в Манхэттене. Наверняка их можно отыскать в справочнике.

— Не беспокойся, найду.

Когда пять минут спустя мы вышли из ресторана, ветер кусался ещё сильнее, и я жаждала лишь одного — поскорее попасть в помещение. Но по дороге к больнице Св. Екатерины мы наткнулись на маленькую овощную лавку — в таких обычно чего только не продают, — и Питер неожиданно остановился.

— Жди здесь, — приказал он, — я быстро.

Питер забежал в лавку, а я покорно дожидалась, трясясь от холода. Через пару минут он вернулся с двумя небольшими букетами роз — розовых и жёлтых.

— Я ещё с утра хотел купить цветы, чтобы отнести в больницу. Но ты же меня знаешь: как всегда, вылетело из головы. В этом магазинчике выбор небогатый, но всё же. — И он протянул мне розовые цветы. — Это тебе. Поздравляю с Днём святого Валентина!

Вряд ли стоит упоминать, что я с трудом удержалась, чтобы не разреветься, как девчонка.

* * *

Отделение скорой помощи больницы Св. Екатерины занимало целое здание. Когда я вошла, приёмная была почти пуста. Слева у входа торчал охранник, но, к счастью, он был по горло занят. Могучая женщина средних лет стояла практически вплотную к нему и орала — подозреваю, всякие гадости — по-испански. За подол дамы цеплялась плачущая малышка.

Я двинулась прямо вперёд через двойные двери, проигнорировав, что ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПАЦИЕНТОВ. Остановилась на секундочку, скинула пальто, задрапировала им розы (как-то непрофессионально вести расследование, прижимая к груди букет цветов), затем торопливо направились по коридору до конца, где снова обнаружила двери с воспретительными надписями. Распахнув их, я оказалась в самом сердце отделения.

Прямо за дверьми на носилках лежали два пациента, один из них жалобно стонал. Направо помещение было разгорожено занавесками на маленькие секции, где врачи и медсёстры оказывали неотложную и всякую иную помощь больным и увечным. За одной из занавесок прерывисто кричала женщина, а в промежутках между её криками до меня доносился чей-то тихий плач. Шестеро человек медперсонала носились туда-сюда, то ныряя за занавески, то выскакивая на свет божий, подчиняясь чьим-то-властным указаниям. Они настолько ошалели, что им было наплевать на моё присутствие; более того, они его даже не заметили.