Барбара Виктор - Друзья, любовники, враги

• Название: Друзья, любовники, враги
• Автор: Барбара Виктор
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-238-5

На счету американской писательницы Барбары Виктор не один бестселлер.

В романе «Друзья, любовники, враги» американская журналистка, работающая над телесериалом об известном палестинском террористе, знакомится с секретным агентом спецслужбы, чьи жена и сын погибли при взрыве террористов. Оказалось, что знакомство с молодой привлекательной тележурналисткой являлось частью его задания. Информацию, которую получает герой от ничего не подозревающей женщины, должна помочь группе коммандос проникнуть в штаб-квартиру террориста.

Но постепенно отношения героя с молодой женщиной начинают занимать все более важное место в его жизни.

---

Барбара Виктор Друзья, любовники, враги

1

Когда перед офисом авиакомпании на Виа Венето разорвалась бомба, Саша Белль как раз натянула высокий, цвета беж замшевый сапожок и собиралась примерить другой. Повремени она чуть-чуть перед обувной лавкой Джованни в размышлениях о том, стоит ли транжирить деньги ради очередной прихоти, можно было бы вообще остаться без ног. А то и лишиться жизни — задержись она в американском баре ради второй чашечки «эспрессо», которую предлагал ей некто благоухавший одеколоном. Она переходила бы улицу в тот момент, когда бомба сдетонировала.

Будь у нее время и желание поглазеть по сторонам, она могла бы заметить коричневый «мерседес», притормозивший у офиса, а также выбравшегося из «мерседеса» коренастого мужчину. Впрочем, на последнем она вряд ли задержала бы внимание. Типичный итальянец, каких много. Все они одеты в черное и увешаны золотыми цепочками, браслетами и кольцами. Конечно, можно было бы описать его и поподробнее. Эдакий «культурист», нахрапистый, грубый, явно «при деле» и уж во всяком случае не из тех, кто мог бы произвести на нее впечатление. Типичный разряженный дикарь, из тех, что околачиваются вокруг отеля, подкарауливая одинокого туриста. Однако на террориста он никак не похож. Где ей было знать, что он палестинец с фальшивым ливийским паспортом. Не могла она знать и о двойном дне в его портфеле из свиной кожи, который он оставил между стеклянными дверями офиса.

Взрыв отбросил Сашу на пол и разнес вдребезги оконное стекло. Ей еще повезло. Она только ушибла спину и содрала кожу на локте. Рядом лежали контуженые, с осколочными ранениями, одному оторвало ногу.

Не то чтобы Саша потеряла сознание на несколько минут, но все происходившее непосредственно после взрыва представилось ей в замедленном темпе. Движение транспорта на улице приостановилось. Светофор переключался с зеленого на красный по меньшей мере четыре раза, но никто не двигался. Перед глазами поплыла бесконечная череда пушинок от сотен одуванчиков. Когда же она ползком двинулась туда, где раньше была дверь, ей показалось, что чья-то невидимая рука, словно замкнув рубильник, заставила свет засиять ярче. Движение резко ускорилось, и — чей-то пронзительный визг: «Диверсия!..» Несколько секунд ей понадобилось, чтобы подняться на ноги и выбраться на яркий свет римского солнца. Надрывались сирены. Кричащие люди разбегались кто куда. Картина кровавой бойни, месиво из тел убитых и умирающих. Это зрелище навсегда запечатлелось в ее памяти.

Саша ковыляла по разбитому асфальту и могла лишь негодовать, видя жестокость и смерть вокруг. Бегущие в разные стороны, люди топтали рассыпавшееся повсюду содержимое портфелей, сумочек, хозяйственных пакетов. Давили ногами хлеб и яйца. Весенний ветер шелестел бумагами. Губная помада и авторучки катались в грязи. Повинуясь безотчетному порыву, она остановилась среди раненых, которые стонали от страха и боли.

В оцепенении смотрела она, как мужчина выбирался из кучи тел и хлама — руки растопырены, по щекам катятся слезы. Врачи укладывали на носилки женщину, застывшую в позе пластмассовой куклы. Оглянувшись, увидела она обрывки красной материи, прилипшие к автомобилю и зацепившиеся за радиоантенну. Пройдя дальше, она наткнулась на мальчишку, уткнувшегося лицом в водосток. Его руки были засунуты в рукава курточки. Саша добралась до него. Разгребая щебень и обрывки одежды, коснулась его волос. Он был еще жив. Что-то булькало и хрипело у него внутри. Казалось, он пытается дышать через пробитое в груди отверстие. «Лет восемь или девять, ранен смертельно», — пронеслось у нее в голове. Почти касаясь своей щекой его щеки, она как могла утешала его, умирающего. «Мамочка!» — только раз всхлипнул он и умолк. Умолк, видимо, навсегда. Несколько полицейских помогли ей подняться. «Куда вы его забираете?» — услышала она собственный голос, не успевая смахивать слезы, катившиеся слишком быстро. «Лет восемь или девять. Выдержу ли я все это?»

— Morto, — попробовал объяснить один полицейский.

— Да, — плакала она, — Morto… Но куда, куда?..

— Morto, — повторил другой, словно она не верила им.

Она тихо плакала и смотрела, как кто-то вытаскивает из багажника автомобиля одеяло и накрывает им ребенка. Только тогда она заметила женщину, попавшую под колеса автомобиля, который, видимо, потерял управление. В руках женщины был зажат клочок знакомой материи. Саша рванулась к санитару, сопровождавшему женщину, словно хотела что-то понять. «Мальчик, bambino», — она показала на кузов «скорой», куда спрятали маленькое, укрытое одеялом тело.

— Красная куртка, взгляните, — воскликнула она. Как будто это имело какое-то значение.

— Morto, — повторил мужчина, а потом добавил на английском:

— Они оба мертвы, синьорина, оба.

Повсюду были видны следы взрыва. Ничего не уцелело. Улица усеяна битым стеклом, искореженным металлом и листьями магнолий, оборванных взрывом, — причудливая мозаика, которую завтрашние газеты назовут «осколками».

Она бы никогда не смогла объяснить, почему именно в этот момент все ее инстинкты пришли к ней на помощь, чтобы преодолеть шок. Она собрала последние силы, чтобы добраться до отеля «Флора». Вбежав внутрь, она быстро огляделась в поисках телефона и обнаружила у дальней стены ряд телефонов-автоматов. В каждом — щель для монеты в пять, десять или тридцать лир. Информации, добытой Сашей за две недели, проведенных в Риме, было более чем достаточно, чтобы накормить эти автоматы монетами. Сейчас она позвонит прямо в Римское бюро государственного вещания. Неподражаемая способность сохранять ясность мысли в любой передряге. Строго говоря, она, репортер криминальной хроники в ночных новостях, находилась в отпуске, так сказать, восстанавливала силы после развода, который высосал из нее все запасы юмора и весь ее прагматизм. В отпуске. Перед тем как добывать для начальства новости. И после того, как подтверждала все то, чему была свидетельницей… Однако восстановление сил после развода было главным. Так случилось, что Карл Фельдхаммер, дипломированный член Американской психиатрической ассоциации, прелесть, умница, душка, способный заниматься любовью каждую ночь и каждый день напролет, причем необязательно с женой, — так вот, этот уникум вдруг просто перестал быть необходимейшим условием ее жизни.

Это был не первый ее звонок в Римское бюро. Не то одиночество, не то чувство долга заставляли ее поддерживать телефонную связь с Берни Эрнандесом, руководителем Римского бюро.

— Привет, это Саша Белль. Просто чтобы ты знал, что я здесь. На всякий случай. Если тебе что-нибудь нужно доставить в Штаты. Мало ли что. До дома далеко. В общем, будет сделано.

Берни пригласил ее в офис, наговорил комплиментов о ее скулах и ногах, естественно, предложил чинзано из холодильника, начал распинаться о своем богатом опыте журналиста-международника или как он себя называет разгребателя грязи, который добывает любые дерьмовые новости, какие только случаются в Западной Европе. У Берни жесткая, грубая кожа. Сложен, как индеец. Он проспал как интеграцию, так и феминизм в Соединенных Штатах. Зато себя уважает во всех проявлениях. Везде побывал, все повидал. Бессовестно хвастает. Намекает, что теперь-де помогает рядовым репортерам разыскивать по-настоящему сильные истории, которые он, Берни, называет событиями.

Но Саша не впечатлилась. В тридцать четыре года, после шестилетнего брака с фрейдистом-психиатром и десятилетней карьеры в бизнесе новостей, не так просто решиться связать свою жизнь с человеком, у которого все стены увешаны членскими карточками аэроклубов, а письменный стол набит фотографиями, изображающими его самого, затянутого в тренировочный комбез и позирующего на фоне знаменитостей.

Но она была вежлива. Даже обворожительна. Она рассудила, что Берни Эрнандес не герой ее романа, а перспективы работать с ним весьма туманны. Она скользит мимо. Просто визит вежливости: «Надеюсь, не побеспокоила. Увы, посмотреть ночную жизнь Рима в этот раз не получится, но как это мило с твоей стороны сделать такое предложение». Так они просиживают с полчаса. Он — в ожидании, что она уйдет раньше, чем подадут обед. Она — в надежде, что больше никогда его не увидит…

И вот теперь, здесь, в вестибюле отела «Флора», она набирает его номер только потому, что и ей, и ему случилось оказаться в этом бизнесе. В бизнесе, связанном с катастрофами и всем тому подобным.

— Берни Эрнандеса, — сказала Саша в трубку.

— Кто его спрашивает?

— Саша Белль.

— Сейчас взгляну, здесь ли он, — отозвались на другом конце провода.

Однако Берни сразу взял трубку.

— Ты получила мою записку?

— Какую записку?

— Я оставил ее в твоем отеле. Насчет вылазки террористов.

— Знаю. Я была там, когда это случилось. То есть и теперь здесь.