Даниэла Стил - Огни Юга

• Название: Огни Юга
• Автор: Даниэла Стил
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-066996-7

Женщина с сильным характером.

Когда-то она вошла в респектабельное семейство, став женой южного джентльмена.

А потом вдруг оказалось — эти настоящие мужчины умеют лгать и предавать, быть подлыми и слабыми.

И тогда она уехала на Север — туда, где женщина-юрист может пробиться упорным трудом и сделать блестящую карьеру.

Алекса Хэмилтон — один из лучших прокуроров Нью-Йорка.

К ее мнению прислушиваются, ее уважают и даже побаиваются.

С годами она стала еще привлекательнее, но разуверилась в любви.

Неужели же сердце этой красивой, умной женщины никогда не оттает?..

---

— Полно тебе, мама, — упрекнула ее Саванна. — Такие люди есть и в Нью-Йорке. А на Юге люди дружелюбны, по крайней мере некоторые из них, — сказала она и тут же вспомнила о Луизе, которая отнюдь не была дружелюбной и, уж конечно, никакого южного радушия по отношению к Саванне не проявляла. — Везде есть настоящие люди и люди фальшивые, как среди южан, так и среди северян. — Она была права, но Алекса и слышать об этом не хотела.

— Никто из этих людей не поддержал меня, когда я вернулась в Нью-Йорк. И я, считавшая их в течение семи лет своими лучшими друзьями, никогда о них больше не слышала. От тех лет у меня, кроме тебя, ничего не осталось, — сказала Алекса, печально улыбнувшись. — И я, черт возьми, по тебе безумно скучаю. Тебя нет всего два дня, а я уже места себе не нахожу.

— Знаю. И я тоже. Кажется, что уже прошла целая вечность. Когда ты приедешь?

— Не в ближайший уик-энд. Смогу лишь в следующий. Это дело отнимает у меня все силы. — Она была измучена, и Саванна чувствовала это по голосу. — Интересно было на уроках?

— Скучно. Но я справлюсь. — Саванна пыталась подбодрить мать. Она знала, что мать боится приезжать в Чарлстон, но готова побывать даже в аду, чтобы встретиться с дочерью. Саванна с нетерпением ждала ее приезда.

Перед ужином ей позвонила по сотовому телефону Джулиана, которая, как и Саванна, узнала, что их матери в свое время были лучшими подругами.

— Моя мама просила передать твоей маме, что любит ее, храни ее Господь, — сказала Джулиана, и Саванна едва не рассмеялась. Ей хотелось сказать, что она теперь знает: это означает, что мать Джулианы ненавидит ее мать. Если бы Алекса привыкла употреблять подобные идиомы, она сказала бы то же самое. Но, будучи уроженкой Нью-Йорка, она отличалась прямолинейностью, а поэтому просто назвала мать Джулианы предательницей.

Девочки поболтали и условились встретиться завтра в школе. Саванна села за уроки и едва успела выучить историю, как настало время ужина.

Без Трэвиса и Скарлетт беседа за столом в тот вечер не клеилась. Луиза разговаривала только со своей дочерью, игнорируя Саванну и мужа. Том разговаривал со всеми, Дейзи — только с родителями, а Саванна вообще старалась не говорить, решив, что так безопаснее.

После ужина отец зашел в комнату дочери. У нее кругом были разложены книги, а сама она сидела за компьютером и рассылала по электронной почте послания своим нью-йоркским друзьям, рассказывая о Чарлстоне. Она никому не стала объяснять, почему уехала. Так посоветовала Алекса. Саванна просто говорила, что скоро вернется и что скучает. Она была довольна хотя бы тем, что вернется к своим к церемонии окончания школы. По крайней мере тогда она сможет попрощаться с ними, прежде чем все разъедутся по колледжам. Для нее нью-йоркские школьные дни уже закончились, но никто из друзей не знал этого.

— Как твои уроки? — поинтересовался Том.

— Почти закончила, — ответила Саванна. Ей пришла в голову одна мысль, и она хотела посоветоваться с отцом, но только не за ужином. Она не хотела ничего говорить в присутствии Луизы, храни ее Господь. — Наверное, мне следует навестить свою бабушку.

— Ты этого хочешь? — удивился Том.

— Возможно, это было бы хорошо, — сказала Саванна. Он кивнул. Дочь приехала в Чарлстон так неожиданно, что ему пока это не приходило в голову, но вспомнить о бабушке было очень любезно с ее стороны. Саванна была хорошей девочкой, и это тронуло его.

— Я поговорю с ней. — Мать и Луиза были людьми чрезвычайно трудными, и он боялся, что визит Саванны к бабушке может вызвать еще один взрыв негодования, скорее всего еще сильнее, чем первый. — Она довольно хрупкое создание.

— Бабушка больна? — с сочувствием спросила Саванна.

— Нет-нет, просто старенькая. Ей уже восемьдесят девять лет. — Когда он родился, ей было сорок пять, и его появление было большим сюрпризом в семье. Родители, прожив двадцать два года в браке, детей не имели, и тут появился он. Мать до сих пор говорила об этом как о чуде. В детстве она так и называла его своим маленьким чудом. Он этого терпеть не мог. Но она до сих пор иногда его так называла.

— Если она не возражает, я с удовольствием навестила бы ее, — сказала Саванна. Она почти не помнила бабушку, хотя и дружила со своей нью-йоркской бабушкой, однако чарлстонская бабушка полностью отказалась от участия в жизни Саванны из чувства лояльности по отношению к Луизе. А поскольку неюжанка Алекса оказалась аутсайдером, бабушка закрыла за ними дверь, когда они уехали, и никогда больше не открывала ее. Саванна понимала, что мать до сих пор испытывала чувство горечи, и не знала, как она посмотрит на ее визит к бабушке Бомон. Но надо это сделать, пока Саванна находится здесь. Это ведь не только семья отца, но и ее семья тоже, ее половинка, хотя сказать такое матери она не могла — это было бы похоже на предательство.

На следующий день Том заехал к матери. Юджиния де Борегар Бомон жила в десяти минутах езды от его дома на тридцати акрах несколько запущенной земли в усадьбе колониального стиля, окруженной дубовыми деревьями, в самом дальнем конце которой все еще сохранились лачуги рабов. Правда, давно опустевшие. Две престарелые служанки проживали в доме, а слуга приходил во второй половине дня для выполнения всякой тяжелой работы. Все они были почти ее ровесниками, и ни у кого из них уже не осталось сил поддерживать чистоту в огромном доме. Здесь вырос Том, а до него — его отец.

Том несколько раз пытался уговорить мать продать дом, но она не пожелала. Дом был ее гордостью и радостью в течение почти семидесяти лет.

Когда он вошел, она сидела на задней веранде и читала, закутавшись в толстую шерстяную шаль. Рядом стояла чашка мятного чаю, в подагрических пальцах она держала книгу. Она стала совсем хрупкой и ходила, опираясь на трость, но на здоровье до сих пор не жаловалась. Ее седые волосы были, как всегда, стянуты на затылке в тугой пучок. Она являлась генеральным президентом Союза дочерей Конфедерации. Титул «генеральный» получила благодаря тому, что ее дед был генералом, причем очень знаменитым. Как и другие ее предки.

Юджиния любила говорить, что ее семья — гордость Юга. Она пришла в ужас, когда Том женился на янки. Северянка Алекса была чрезвычайно добра к свекрови, но оставалась в ее глазах человеком второго сорта, если не хуже. Свекровь с радостью встретила возвращение Луизы и как могла старалась убедить сына снова жениться. Все окончательно решила весьма удачная беременность Луизы, причем, как теперь знал Том, отнюдь не случайная. План, тщательно разработанный по предложению его матери, сработал.

— Мама? — осторожно окликнул Том, входя на заднюю веранду. Слух у Юджинии был отличный, зрение тоже весьма хорошее. Ее временами беспокоили только колени, но она была проницательна, как всегда, и остра на язык. Он боялся испугать ее, но она подняла на него глаза, улыбнулась и отложила книжку.

— Силы небесные, какой приятный сюрприз! Что ты здесь делаешь в разгар дня? Почему не работаешь?

— У меня появилось немного свободного времени, и я решил навестить тебя. Я не был у тебя с прошлой недели. — Он старался навещать ее два или три раза в неделю, и по крайней мере один раз приезжала Луиза. Она строго соблюдала заведенный порядок, за что Том был ей благодарен. Раз в несколько недель Луиза привозила с собой Дейзи, но девочка там всегда скучала. — Ну, чем ты занималась? Кто приезжал? — спросил сын, усаживаясь. Служанка предложила чаю, но он отказался.

— Вчера ходила к парикмахеру, — сказала Юджиния, покачиваясь в кресле. — И преподобный Форбуш заходил навестить меня в воскресенье. Я пропустила службу, и он встревожился. У меня разболелось колено, и я осталась дома.

— Колено еще болит? — спросил Том с озабоченным видом. Он всегда боялся, что она упадет и может сломать бедро, что в ее возрасте было бы настоящей бедой. Она не очень уверенно поднималась по лестнице, но не желала принимать чью-то помощь.

— Сейчас получше. Во всем погода виновата. В воскресенье перед дождем была повышенная влажность. — Она улыбнулась единственному сыну.

Он был хорошим мальчиком, и она им гордилась. Гордился им и отец, который умер три года назад в возрасте девяноста четырех лет. С тех пор мать осталась одна. Алекса была добра и к его отцу. Этот энергичный человек обладал острым чувством юмора. Луизу он никогда не любил, но в отличие от своей супруги никогда не вмешивался в дела сына. У матери Тома всегда имелся миллион мнений о том, что он делает, и она оказывала на него мощное влияние. Он обожал ее даже больше, чем отца. Отец был более отстраненным человеком.

— Луиза говорила, что ты ездил на Север.

— Верно, — подтвердил он. — Я ездил в Вермонт кататься на лыжах.

— Она этого не сказала. Я подумала, что ты ездил в Нью-Йорк по делам.

— В этот раз нет.