Ольга Агурбаш - Первая жена (сборник)

• Название: Первая жена (сборник)
• Автор: Ольга Агурбаш
• Жанр: Русское современное

Они представлялись идеальной семьей, эталоном. Более двадцати лет длилось их счастье, пока, словно гром среди ясного неба, не прогремело слово «развод»… Он влюбился. Не захотел сопротивляться свежему чувству. Он потерял голову! Целыми вечерами разговаривал он со своей возлюбленной по телефону, не обращая внимания на потухший взор жены. Он спровоцировал семейный конфликт, и разлад, и раздор, и развод.

Но будет ли он счастлив с новой женой? Сложатся ли их отношения идеально? И не наступит ли он на те же грабли?

---

Ольга Агурбаш Первая жена (сборник)

Первая жена

– Не поверишь, мы из койки по полдня не вылезали!

– Почему не поверю? Поверю… Любовница для того и нужна… Чтобы не вылезать из койки.

– Напрасно ты иронизируешь! Напрасно…

– Да брось ты! Все понятно… Ты о чем мне хотел рассказать-то?! А то мы все вокруг да около…

Давние друзья, Виталик и Саня, не виделись несколько месяцев. Жили они в разных городах и изредка созванивались. Они знали друг о друге главное, но до подробностей и душевных разговоров дело доходило редко, потому что телефон не располагает к истинной душевности, а встретиться им долгое время не удавалось. И вот наконец Виталий, приехав по делам в Москву, проигнорировал гостиницу, поселившись в загородном доме у Сани.

У Сани было все: богатый дом на большой территории, охрана, парк машин, персональные водители. Одну машину он выделил Виталию, и того возили в Москву то решать командировочные задачи, то совершать покупки, то просто любоваться городом. Красивые витрины, сверкающие проспекты, обилие дорогих автомобилей – все это настраивало Виталия на определенный лад. Он, прожив всю жизнь в провинции, привык довольствоваться малым, и хотя жил вполне достойно, все же до столичного уровня никак не дотягивал. А то, что он видел в доме друга, вызывало в нем искреннее восхищение. Не зависть и даже не желание сделать у себя дома что-то подобное… Нет, именно восхищение. Дом Сани, его работа, окружение, интересы, досуг, вся его жизнь были настолько другими, что Виталию и в голову не приходило примерить все это на себя, сравнить с собой, сопоставить… Просто у Сани – такой образ существования, а у него другой – вот и все. По Сеньке шапка, как говорится.

Оба они родились и выросли в небольшом городке Нижегородской, а тогда еще Горьковской, области. С детства дружили, пропадая во дворе то у одного, то у другого. Благо, дома располагались почти рядом: на краю улицы Виталькин, а через три дома, на другой стороне – Санин.

Матери их подругами не считались. Так, «Добрый день! Как поживаете?» Несколько холодно и не слишком заинтересованно. Дело, видимо, было в том, что статус их супругов разнился существенно. У Виталика отец работал в местных органах власти, занимая пусть не высокий, но все-таки пост в поселковой администрации. А у Саньки папа был, можно сказать, разнорабочим. Ни на какой службе долго не задерживался, выпивал, любил пошуметь… Деньги, правда, у него водились. Выращивал он на огороде картошку и другие овощи, продавал кое-что на рынке. Зимой держал кроликов, а кролик, как известно, ценен и мясом, и мехом. Так что какой-никакой доход, а имел. Правда, не столько он, сколько жена его Анна, Санькина мать, в основном на огороде трудилась. Она же и за скотиной смотрела, и дом содержала в порядке, а сам хозяин – Семен Петрович – все больше руководил ею да к бутылке прикладывался. Понятное дело, отцу Виталия он был не ровня. Но для пацанов все эти дипломатические тонкости не имели никакого значения, у них были свои интересы, задачи и планы. Сбегать на речку, починить велик, раскопать зарытую прошлой осенью банку в Санькином огороде. В банке были сложены значки, старые батарейки, несколько мятых рублей, много мелочи и фотография Юльки Дорониной, в которую они оба были немного влюблены с первого класса.

Банка пролежала под яблоней всю зиму, и ребятам было интересно посмотреть, все ли в ней сохранилось, как выглядит Юля на фотографии, не улетучились ли деньги. В глубине души они надеялись, что деньги каким-то волшебным образом приумножатся… Однако вслух говорили:

– Вдруг что-то с деньгами? А может, кто зимой выкопал и забрал? – тревожился Виталик.

– Не боись! – бравировал Санька. – Я каждый день бегал смотреть. Под яблоней снег всегда лежал нетронутый. Да и кто знает, что мы туда клад закопали?!

Виталик все же сомневался. Да, никто не знает… Хотя… Когда он в тот осенний вечер пришел домой, весь перепачканный землей настолько, что мама еле-еле ботинки от грязи отмыла, а брюки так и не отстирала до конца, он, оправдываясь, сказал, что, мол… мы там… во дворе у Саньки… что-то зачем-то закопали… Оттого он и грязный такой. Но вряд ли мама помнит. И вряд ли пойдет копаться в соседском огороде. Конечно, она могла и отцу рассказать, но тот уж точно не пойдет. Если только при случайной встрече с Санькиным отцом мог сказать:

– За детьми следите повнимательнее… Чем они на вашем дворе занимаются…

Но видимо, не сказал ничего… Скорее всего, и вправду, ничего не знал, потому что Санькин отец Семен Петрович ни лояльностью, ни вежливостью не отличался. С ходу бы надрал Саньке уши. И не потому, что нельзя в огороде своими пацанскими делами заниматься, а потому что какой-то там сосед, пусть даже уважаемый, позволил себе сделать ему замечание.

Амбициозен был Семен Петрович. Имея завышенную самооценку, он никак и ни в чем не сумел реализоваться в жизни, и лишь в своей семье самоутверждался так, как мог. А мог он только одним способом: непомерно требуя внимания к своей персоне, руководя где надо и где не надо и ожидая беспрекословного выполнения своих далеко не всегда умных и нужных указаний. Чуть что не по его, мог заорать, заматериться, поднять руку на жену и даже замахнуться табуреткой на Саньку. Пока тот был в начальной школе, он отца побаивался и старался избегать лишних контактов с ним: попозже прибежать домой, побыстрее юркнуть в кровать… Со временем ситуация изменилась. Но это со временем…

А пока ранней весной ребята решили выкопать заветную банку. Снег лежал плотно. Он только-только начал подтаивать и в местах сугробов пока еще был спрессован и тяжел. Ребята, взяв лопату, дошли до земли, а дальше копать не решались. Во-первых, и со снегом-то устали, а во-вторых, земля казалась просто каменной. К тому же они заспорили, в каком именно месте нужно копать. И их представления о месте раскопок расходились где-то на полметра, а то и больше.

Решено было закидать все заново снегом и ждать оттепели.

Деньги они осознанно закопали: чтобы за зиму не потратить. А собрать им нужно было значительную сумму – на фотоаппарат. Конечно, денег было еще очень и очень мало. В основном финансы вносил Саня. Он, помогая отцу прошлой осенью торговать на рынке, заработал ни много ни мало, а четыре рубля с мелочью. Семен Петрович не был прижимистым. Всегда сыну запросто давал то на мороженое, то на пряники, которые ребята обожали. А уж за помощь на рынке – это святое! И Саня рос щедрым пацаном. Всегда угощал Виталика то леденцами, то семечками, купленными у бабушки Мани под магазином, а то и халвой, которую огромными кусками завозили в их сельмаг раз в месяц и которую толстая продавщица Лиля с трудом кромсала огромным тесаком, ругаясь при этом нещадно. Халва пахла подсолнухами так, что кружилась голова. Ребята терпеливо ждали, глотая слюньки и наслаждаясь сочным ароматом семечек.

Виталик же совершенно иначе относился к сбору средств. Он жадно контролировал процесс закладки и ревностно следил, сколько монет и бумажек опускает его дружбан в стеклянную утробу. Сам же внес изрядно помятый рубль и двадцать восемь копеек медяками.

За зиму удалось еще кое-что скопить по мелочи, и ребятам не терпелось пересчитать их общее богатство, а, возможно, даже, если наберется много монеток, то поменять их в магазине у тети Лили на бумажный рубль.

Фотоаппарат они тогда так и не купили. Деньги ушли на ремонт старого велосипеда, доставшегося Виталику от старшего двоюродного брата. Сначала куда-то подевался насос, а без насоса как? Потом звонок перестал звонить окончательно, и никакие попытки его реанимировать к успеху не привели… Затем пружина под сиденьем вышла из строя, и эту поломку осилить ребята тоже не смогли. Поволокли велосипед в ремонт, где и расплатились почти всеми накоплениями. Ну на мороженое, конечно, хватило, а вот на фотоаппарат – уже нет.

– Саня, а помнишь банку?

– Какую банку? – Саня с трудом вышел из своего романтического воспоминания и с недопониманием посмотрел на друга.

– Ну ту… которую мы с тобой в саду закапывали?

– А! Банку?! Помню, конечно! Только к чему ты сейчас?

– Не знаю… Вспомнилось детство почему-то… Знаешь, у меня в последнее время все чаще ностальгические приступы какие-то случаются. Как начну вспоминать наши проказы, игры… И смакую подробности, и перебираю в голове то слова, то движения. Кто куда повернулся, кто как посмотрел… Помнишь Юльку Доронину?

– Юльку? – Саня поморщился, напряг лоб. – Это которая ушла от нас в восьмом классе?

– Ну да! Она!

– Помню. И что? – Саню начало вдруг раздражать неуместное воспоминание друга. Он-то с ним совсем другими мыслями мечтал поделиться, а тот своими полузабытыми историями напрягает.

– Так… Ничего… Ты извини, я перебил твою мысль… Что-то ты мне говорил про Наташу, по-моему….

– Да. Про Наташу! И даже не про нее, а про мои ощущения, про мое отношение к ней. Я так влюбился тогда! Ну просто голову потерял!