Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

• Название: Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?
• Автор: Дэвид Хьюсон
• Жанр: Политический детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05304-5

У Сары Лунд сегодня последний день ее службы. Завтра она оставляет пост инспектора отдела убийств полицейского управления Копенгагена, переезжает в Швецию и начинает новую, гражданскую жизнь. Но человек, как известно, предполагает, а дьявол располагает. В лесу на окраине города обнаружено тело девятнадцатилетней девушки. Сара вынуждена временно отложить отъезд и вместе со своим коллегой инспектором Яном Майером взяться за расследование убийства. След приводит в городскую администрацию, где идет нешуточная борьба за пост будущего мэра столицы Дании. В дело вмешивается политика, и охота за убийцей превращается в смертельно опасное балансирование на острие ножа, когда любое неверное движение может привести к смерти.

---

— Я отрицаю, — выпалил Хартманн ему в лицо. — Я категорически отрицаю. — Пауза. Он выпустил воротник из рук, поправил его, будто все это была шутка. — К политике это не имеет никакого отношения. Девушка…

Он оторвался от сценария. Он тонул.

— Троэльс, — окликнула его Скоугор.

— Девушка…

Щелкали фотокамеры. Вокруг колючий забор из микрофонов.

Репортер, которого он едва не ударил сейчас перед всеми, достал из кармана визитку и сунул ему в руку. Не сообразив даже, что делает, Хартманн сомкнул пальцы.

— Троэльс?

Он тонул.

Она взяла его под руку и молча потащила прочь от толпы, в дверь, через вестибюль, через внутренний двор, в мерцающую тишину ратуши, пока они не очутились в безопасности за надежными стенами.

Хартманн осознал, что держит в руках кусочек картона. Глянул на него.

Это была визитка. На ней только номер мобильного телефона. И имя.

«Эрик Салин».

Весь вечер она просидела в темной гостиной перед телевизором, переключаясь с одного новостного канала на другой. В итоговом выпуске передавали:

— Троэльс Хартманн оказывает полиции помощь в расследовании убийства. Он отрицает какую бы то ни было связь с девушкой и с преступлением.

Она повсюду видела плакаты с его портретом. Обаятельный, симпатичный, больше похож на актера, чем на политика. И всегда немного печальный, как ей казалось.

За спиной послышался шорох. Она не обернулась.

Он вошел и опустился возле нее на ковер.

— Машина принадлежала этому политику, — сказала Пернилле. — Сейчас ищут водителя.

Он опустил голову в ладони. Ничего не ответил.

— Почему нам не говорят, что происходит, Тайс? Как будто нас это не касается.

— Нам сообщат, когда что-то станет известно.

Его заторможенность раздражала ее.

— Им известно больше, чем нам. Неужели тебе все равно?

— Не надо, Пернилле!

— Неужели тебе все равно?

Телевизор был единственным источником света в комнате.

— Откуда Нанна могла знать этого водителя? При чем здесь вся эта политика? Как…

— Я не знаю!

Между ними разверзлась пропасть, которой раньше не было. Его большая неуклюжая рука протянулась к ней. Пернилле отодвинулась.

— Послушай, — сказал он, — мне кажется, нам лучше уехать на несколько дней. Можно снять коттедж, как на прошлых выходных.

В полутьме Пернилле изумленно поглядела на мужа, освещенного лишь мерцающим экраном.

— В доме постоянно торчат полицейские, — пояснил он. — Мальчики все время видят Нанну в газетах. И в этом проклятом ящике. Дети в школе тоже про это болтают.

Она заплакала. Он погладил ее по мокрому лицу. На этот раз она не отстранилась.

— И ты, — продолжал он. — Смотришь, смотришь. Все переживаешь заново. Каждую минуту…

— Ты хочешь, чтобы я уехала сейчас из Вестербро? Сейчас, перед похоронами нашей девочки?

Они еще ни разу не произносили это слово. Просто не было сил. Бирк-Ларсен сжал ладони. Зажмурил изо всех сил глаза.

— Завтра мы встретимся со священником, — сказала она. — Обо всем договоримся. Вот что мы будем делать.

Молчание. Тусклый свет из кухни. Большой мужчина с опущенной головой.

Она взяла пульт, нашла другой канал. И продолжала смотреть.

Осторожно, чтобы не заболело сильнее, Лунд стянула свитер, купленный на Фарерах. Осмотрела запачканные кровью дыры. Прикинула, нельзя ли заштопать. Сама она, конечно, не умеет, но…

Свадебное платье по-прежнему висело на манекене, с иголками и нитками в рукавах и вдоль горловины. Ее мать шила только наряды для невест. Должно быть, в этом она видела свою миссию: выдать замуж все женское население мира. Тем не менее Сара оставила свитер возле швейной машинки — а вдруг.

В комнату вошла ее мать, зевая и ворча.

— Ты знаешь, который час?

— Да.

Вибеке уставилась на рабочий стол.

— Прошу тебя не разбрасывать свою одежду повсюду. Не удивительно, что Марк растет таким неорганизованным.

Разумеется, она заметила рану. Подошла, наклонилась, посмотрела:

— Что случилось?

— Ничего.

— У тебя рука порезана.

На плите тушеное мясо с картошкой. Соус застыл. Картошка засохла. Лунд положила на тарелку того и другого, сунула в микроволновку.

— Кот поцарапал.

— Только не говори мне, что это сделал кот.

— Это был бездомный кот.

Они посмотрели друг на друга. И было заключено что-то вроде перемирия. По крайней мере, по этому вопросу.

— Почему ты так упорно цепляешься за свою работу? — спросила Вибеке. — Теперь, когда у тебя появился шанс начать нормальную жизнь?

Пискнула микроволновка. Еда была едва теплой. Сойдет. Она проголодалась. Лунд села, взяла вилку, начала есть.

— Сегодня утром я тебе уже говорила. Это все лишь до пятницы. И мы можем пожить в гостинице, если доставляем тебе неудобства.

Ее мать подошла к столу со стаканом воды в руках:

— Не говори глупостей! Какие могут быть неудобства?

С полным ртом Лунд ответила:

— Извини, мам. Я устала. Давай не будем ссориться.

— Мы никогда не ссоримся, потому что ты всегда уходишь от разговора.

Лунд улыбнулась, зацепила вилкой еще мяса с картошкой. Она ела это блюдо с детства. Ничего особенного, еда как еда. Всегда одинаковая.

— Очень вкусно, — сказала она матери. — Правда.

Взгляд матери смягчился.

— Бенгт хочет, чтобы ты приехала на новоселье в субботу. Мы подготовим для тебя комнату.

Мать смотрела, как она ест, сколько съедено, сколько оставлено.

— Да, знаю. Бенгт звонил сюда, — сообщила она. — Сегодня днем. Тебя искал.

Лунд уронила голову и выругалась:

— О, черт. Ты ведь не сказала ему, что я останусь здесь до пятницы?

— Конечно сказала! Не могла же я обманывать человека!

Лунд отодвинула тарелку, достала из холодильника пиво, ушла в свою спальню и набрала номер.

Бенгт Рослинг не сердился. Никогда. Это было не в его характере. Или ниже его достоинства. Лунд так и не разобралась до конца.

Они поговорили о новоселье и о полярной сосне, о всяких пустяках — в общем, вели себя так, будто ничего не случилось. Будто все в порядке.

Он не знал, что, пока они беседовали, она смотрела новости на своем ноутбуке. Звук она приглушила. Говорили только о Хартманне.

В пятницу она будет в Швеции. С Марком. Несколько дней у них погостит ее мать. Начнется новая жизнь. Прошлое останется позади: Копенгаген и Карстен, удостоверение инспектора отдела убийств.

Ей стало легче после разговора с Бенгтом. Она положила телефон, чувствуя себя счастливой. И тут же вспомнила, что забыла ему сказать. Телефон зазвонил, прежде чем она успела снова набрать номер.

Бенгт, она была уверена в этом. Поэтому она ответила на звонок и произнесла слова, давшиеся ей не без усилия:

— Я люблю тебя.

— Ого! Я польщен.

Майер. Судя по шуму, за рулем. Мысленно она увидела, как машина несется сквозь черный дождь, на пассажирском сиденье чипсы, сигареты и пакетик жвачки.

— В чем дело?

— Сами просили, чтобы я позвонил насчет больницы! — изобразил он обиженного. — Люнге был там в пятницу.

— Как долго?

— С вечера и до семи утра. Этот идиот, оказывается, наркоман. Намудрил что-то с метадоном.

На мониторе появился крупным планом Троэльс Хартманн — готовый ударить какого-то языкастого журналиста. Оказалось, этот симпатичный политик сорвался из-за простого вопроса: не утаивал ли он информацию ради победы на выборах. Надо же. А она считала Хартманна спокойным и разумным человеком.

— Люнге не мог потихоньку сбежать из больницы, а потом вернуться?

Пауза. Шумное чавканье.

— Это вряд ли. Его, похоже, серьезно прихватило. Всю ночь под капельницей пролежал.

— Оставьте свои чипсы хоть на минуту. И если машина опять ими засыпана…

— Я целый день ничего не ел.

— Велосипед Нанны нашли?

— Нет.

— А что с ее мобильником?

Его нашли в машине Хартманна, вместе с девушкой. Что было довольно странно.

— С ним еще работают криминалисты, — сказал Майер. — Последний звонок она сделала в пятницу. Вроде бы из гимназии, но это еще не точно.

— Хорошо. Заедем туда утром.

— Нет, Лунд. Утром не получится.

Майер продолжал уплетать чипсы, она слышала, как он жадно хрустит ими — будто у него отбирают последний пакет чипсов в мире.

— А в чем дело?

— Я видел Букарда. Хартманн настаивает на встрече. С вами.

Она обдумала новость.

— Выспитесь как следует и напишите мне отчет.

— Спасибо. Приятных снов, любовь моя.

— Ха-ха.

— Да, Лунд, вот еще что. Хартманн не вам позвонил с просьбой о встрече, он позвонил Букарду. Или кому-то выше Букарда. Или может быть… — Непрестанный хруст сводил ее с ума. — Кому-то на самом верху. Готов поспорить, они сейчас все названивают верхним этажам, надеясь свалить свое дерьмо на наши головы. Это вам пища к размышлению.