Дениз Робинс - Лоренс, любовь моя

• Название: Лоренс, любовь моя
• Автор: Дениз Робинс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 5-9524-0449-9

Выпускница монастырской школы Вера Роуланд познакомилась в поезде с ослепительно прекрасным Лоренсом Бракнеллом и навсегда отдала ему свое неискушенное сердечко. Но стоило Вере назвать себя, как ее прекрасный принц стал высокомерен и холоден. Дело в том, что девушке неизвестно, кто ее отец, а Лоренс посвящен во все обстоятельства этой тайны. Несчастная, влюбленная и страдающая Вера решает, несмотря ни на что, узнать правду и завоевать любовь красавца Бракнелла...

---

— Да. Как только доктор Вайбурн разрешит.

Сердце мое забилось чаще.

— Но я хочу видеть его сейчас, немедленно.

— Верунчик, прошу тебя, постарайся успокоиться, не перетруждайся. Иначе тебе придется пролежать в постели еще долго. Доктор Вайбурн особенно настаивал на этом. Ты должна отдохнуть. Он считает, что ты быстро пойдешь на поправку, так что будь умницей.

— Сколько мне ждать, пока я смогу увидеться с Лоренсом?

— Все зависит от тебя и твоего состояния.

— Но доктор Вайбурн сказал, что я в отличной форме.

— Да, исходя из того, что с тобой случилось.

— Я просто упала с лестницы, — буркнула я, — или, если хочешь, меня столкнули.

Мама повернулась ко мне. Я видела, как она вздрогнула:

— Даже думать об этом не могу.

— Мама, — протянула я к ней руку, — иди, сядь рядом. Я буду умницей и не стану просить повидаться сегодня с Лоренсом, но я хочу кое-что узнать, то, что ты можешь рассказать. Хватит уже тайн!

Она села на край кровати и взяла меня за руки. Я видела слезы в ее глазах. Она так изменилась — теперь это была уже вовсе не та холодная, неприступная женщина.

— Спасибо за все, что ты сделала для меня, пока я была без сознания. Ведь это ты заботилась обо мне, так ведь?

— Конечно, Верунчик, ведь ты моя дочь. Может, раньше я выказывала свою любовь не совсем так, но я всегда была привязана к тебе, поверь. — Она смахнула слезу.

— Ох, мама, думаю, после всего случившегося мы станем намного ближе друг другу. Знаю, так и будет.

Но в конце концов, от матери мне не пришлось услышать даже части всей этой истории. Неожиданно мне стало хуже, я вскрикнула от пронзившей меня боли и упала на подушки. Я слышала, как мама повторяет мое имя:

— Верунчик… Верунчик!

И все пропало. Лишь много дней спустя, по маминым рассказам, я узнала, что до смерти напугала ее, когда снова потеряла сознание и пролежала в коме еще неделю. Меня часто посещал немало удивленный и несколько смущенный доктор Вайбурн, который посчитал, что пациентка в полном порядке.

Все-таки удар по голове оказался более сильным, чем все полагали.

За эту третью неделю болезни я время от времени приходила в себя, но видела все словно сквозь пелену… как будто просто переходила из одного сна в другой.

Я время от времени узнавала мамин голос и чувствовала ее теплые руки, заботливо поправляющие мои волосы. Я даже помню, как меня поднимали, усаживали на кровати и давали жидкую пищу.

И вот однажды я услышала его голос. Да, услышала, и кровь быстрее побежала по моим жилам, я даже открыла глаза и увидела его. Он наклонился над кроватью, держа меня за руки.

— Бедняжка… моя бедная милая Вера… — бормотал он. — И как такое могло произойти? Это я во всем виноват, в этом только моя вина.

Я хотела поговорить с ним, но могла лишь несколько раз прошептать его имя. И даже со стыдом припоминаю, как умоляла его не уходить, не оставлять меня, но так никогда и не узнала, что он ответил на это, потому что вновь провалилась в беспамятство.

В Восдейл-Хэд пришло лето, и я окончательно поправилась лишь к концу июня. Вне себя от радости, мама в первый раз помогла мне подняться. Нола часто забегала поболтать, и конечно же эти милые люди, полковник и миссис Хенсон, тоже навещали меня. Кати всячески пресекала мои попытки извиниться перед ними за то, что мы с мамой так надолго задержались в Камберлендском поместье, и что я — обуза для всех.

— Мы счастливы, что можем помочь тебе и что ты тут, у нас, милая. Прошу, не думай об этом, живите столько, сколько захотите. Нола до смерти рада, что ты здесь. Вот чего мы действительно хотим, так это увидеть тебя снова в гостиной и чтобы все твои страхи и тревоги остались позади.

Однажды, глядя на веселое прелестное лицо Кати, я задала ей вопрос о том, о чем не решалась узнать у Нолы:

— А… Лоренс, он приходил ко мне? Мне кажется, что я помню, как он был здесь и говорил со мной, но я не уверена.

Кати потрепала меня по руке и одарила одной из своих самых очаровательных улыбок:

— Милая Вера, да, конечно, он приходил к тебе; и скажу тебе по секрету, Л.Б. заходил — или, на крайний случай, звонил — каждый день. Он переживал больше всех нас, вместе взятых.

Я почувствовала, как краснею.

— О! — только и смогла выдохнуть я.

— Ты хотела бы повидаться с ним, так ведь, дорогая? — Эта женщина все понимала. Когда я кивнула, она меня заверила: — Так и будет. Позвоню ему, скажу, может, заглянет сегодня после работы.

— О Кати, спасибо тебе!

Как только она ушла, я позвала маму:

— Думаю, сегодня прилет Лоренс Бракнелл. Помоги мне надеть приличную одежду, не хочу, чтобы он видел меня в этом тряпье. Можно найти нормальное платье? А мои волосы, они не слишком ужасны?

Я кинулась к зеркалу. В тот день я ощущала новый прилив сил и даже могла бегать, а отражение в зеркале в общем и целом порадовало. Правда, на мой взгляд, я была слишком бледной и изнуренной, да и лет мне как будто прибавилось. Но сегодня к щекам вернулся их розовый цвет, а глаза лучились, и общее возбуждение вернуло мою былую красоту и молодость. Во время болезни мои волосы пришлось коротко остричь, и это немного тревожило меня, но они кудрявились, и Нола уверяла, что короткая стрижка мне очень к лицу.

Теперь я не могла думать ни о чем другом, как о предстоящей встрече с Лоренсом. Я уже начала бояться, не избегает ли он меня.

Только вчера я получила от него огромный букет роз, но записка была лаконичной: «Поправляйся, Л.Б.» — только и всего.

И вдруг эти розы приобрели совершенно иной смысл. Жизнь наполнилась манящими надеждами.

Я сгорала от нетерпения и никак не могла его дождаться.

Встреча наша должна была произойти не здесь, в этой комнате, в которой я столько времени пролежала без сознания. Хенсоны уехали на вечеринку. Мама впервые за долгое время помогла мне спуститься вниз, и я смирно сидела на софе в полном одиночестве, когда Лоренс наконец-то прибыл.

Стоял теплый июньский день, и французские окна были распахнуты настежь. В саду зацветали первые розы — питомцы полковника Хенсона, вкладывавшего в них всю свою душу. Он был великим цветоводом. Зазеленевшие деревья и лужайки дышали свежестью. Далекие горы, вздымавшиеся над Вействотером, выглядели величественно на фоне ярко-голубого неба.

Но, несмотря на все великолепие и умиротворение природы, мне было отнюдь не спокойно. Что скажет Лоренс? Что он чувствует? Действительно ли он любил эту несчастную женщину, которую теперь держат в стенах сумасшедшего дома? Значила ли я для него хоть что-то или просто была юной привлекательной девушкой, бросившейся в его объятия в поисках поцелуя?

К приезду Лоренса я довела себя до нервной дрожи, но, когда он вошел, постаралась успокоиться и вести себя как обычно, а голосу придать тот холодок, с которым всегда говорила мама:

— Привет, Лоренс, как ты?

— Отлично, очень рад слышать, что тебе намного лучше, Вера. Как здорово снова видеть тебя в гостиной!

— Спасибо.

Обменявшись обычными приветствиями, мы оба не знали, что еще сказать, и молча уставились друг на друга.

Как же я люблю его, смущенно подумала я, глядя на его высокую фигуру и сильное выразительное лицо. Внезапно он сказал, что ему нравится моя новая стрижка.

— Ты такая милая. Не против, если я закурю?

— Нисколько. Пожалуй, тоже возьму сигаретку. Кати сказала, что оставила несколько в серебряной коробочке.

Он протянул мне ее, потом предложил прикурить. Когда Лоренс наклонился ко мне, то я заметила, что и сам он выглядит не слишком хорошо. Лицо было уставшим, и его избороздили морщинки.

Он уселся рядом. Казалось, что он хочет просто поболтать о том о сем. Итак, мы обсудили чудесную летнюю погоду. Доброту Хенсонов. Преданность моей матери, которая неусыпно выхаживала меня. И наконец, то, как он волновался обо мне.

У меня появился шанс заметить:

— Как мило с твоей стороны! И спасибо за потрясающие розы.

— Не за что. — Он растерянно уставился в пол.

В конце концов, именно я, со своей прежней импульсивностью, повернула разговор в более интимное русло:

— Лоренс, мне так много хочется узнать, если ты, конечно, можешь кое-что прояснить.

— Конечно, — буркнул он.

— Я все такая же неугомонная, как и до… до… до той ночи, — запнулась я.

— Пришло время рассказать тебе обо всем, — нахмурился Лоренс.

И когда он поднял на меня глаза, я поняла, что ему стыдно. Это задело меня, потому что я полагала, что ни мне, ни ему нечего стыдиться. Просто сидела и ждала, что он скажет.

— Я должен принести свои извинения, Вера. С самого начала и до конца я действовал как конченый дурак. Мне нет оправданий, кроме того, что я не ожидал, что все может так трагично закончиться. Я пытался помочь всем, а вышло наоборот. И если бы ты погибла той ночью, вина была бы полностью на мне.