Стелла Брюер - Шимпанзе горы Ассерик

• Название: Шимпанзе горы Ассерик
• Автор: Стелла Брюер
• Издательство: Мир
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1982

Увлекательный рассказ молодой английской исследовательницы о возвращении выращенных в неволе шимпанзе в условия их естественного обитания.

Книга иллюстрирована фотографиями и схемами-картами.

Рассчитана на широкий круг читателей.

---

Юла сидела на земле и наблюдала за братом и остальными членами группы. Кормить ее было сущее мучение, она стала терять в весе, и это очень беспокоило меня. Даже в лагере с трудом удавалось подобрать еду, которая бы ей нравилась. У меня создалось впечатление, что она скорее останется голодной, чем согласится попробовать незнакомую ей пищу. Положение облегчалось лишь тем, что Юла была очень привязана ко мне и ради моего удовольствия готова была проглотить небольшой кусочек какого-нибудь плода, который я засовывала ей в рот. Стручки нетто, сладкие и вкусные, понравились бы любому. По крайней мере все шимпанзе в лагере, включая Камерона, любили их. Да и мы, люди, поедали их не менее охотно. Я была уверена, что, если бы мне удалось заставить Юлу попробовать хоть один стручок, она тоже наверняка пристрастилась бы к этому лакомству.

Я усаживала ее на колени и, смеясь и лаская, быстро засовывала в рот кусочек стручка нетто. Обычно она тотчас выплевывала его. Тогда я начинала хныкать, снова открывала ей рот и совала туда стручок. Если она задерживала его во рту хотя бы на одну секунду, я ее обнимала и принималась громко хвалить. Что-что, а уж похвалы-то она любила! Потребовалось много времени и терпения, прежде чем Юла проглотила свой первый стручок. Уговорить ее было нелегко: мне приходилось проявлять настойчивость, не оказывая особого нажима, так как я боялась, что в противном случае Юла вообще перестанет слушаться меня. В конце концов мои старания были вознаграждены; проснувшись утром, я увидела, что Юла сидит под деревом нетто, подбирает кусочки стручков, которые роняли другие шимпанзе, и с удовольствием поедает их.

В полдень, взяв Юлу на руки, я взобралась по лестнице на помост, сооруженный на нетто. Джулиан протянул мне длинную бамбуковую палку, с помощью которой я достала большую гроздь стручков. Я подняла такой шум вокруг своей добычи и так усердно изображала пищевое хрюканье, что Бобо залез на платформу посмотреть, в чем дело. Не обращая внимания на обоих шимпанзе, я принялась есть, издавая такие звуки, будто вкуснее этих стручков мне в жизни ничего не приходилось пробовать. Потом я неохотно поделилась с Бобо. Юла пристально следила за мной. Наконец, как бы вспомнив о ней, я протянула и ей крохотный кусочек своего лакомства. К этому моменту Юла была уже настолько заворожена моими действиями, что немедленно положила его в рот и проглотила. Больше она не просила, а я продолжала жевать стручки, но через несколько минут протянула ей еще один кусочек, немного больше первого. Она взяла его с прежним энтузиазмом. Потом я растянулась на помосте, притворившись, что наелась до отвала. Гроздь стручков лежала неподалеку. Как я и рассчитывала, Юла стала отрывать и есть стручки, незаметно покончив с ними. Я взяла бамбуковую палку, достала еще стручков и без особых церемоний вручила ей. К моему облегчению, она охотно взяла их и начала есть.

На следующее утро она уже кормилась без моей помощи, вместе с другими шимпанзе. Эта история повторялась почти каждый раз, когда в зависимости от сезона в долине созревали новые плоды. Юла обучалась медленно, но, чем больше она узнавала, тем терпимее относилась к непривычной пище и неожиданным ситуациям.

Прошло около двух недель после приезда Юлы и Камерона… Однажды мы услышали шум приближающегося автомобиля. Желтый лендровер подпрыгивал на неровной поверхности плато, направляясь в лагерь. Внутри сидела Рафаэлла.

Уильям, в волнении от предстоящей встречи с приехавшим к нам гостем, раньше меня добежал до плато. Происшествие с Чарлин было еще свежо в моей памяти, поэтому я вместо приветствия издали крикнула Рафаэлле: «Поосторожней с Уильямом!» — и остановилась посмотреть, что произойдет, на всякий случай нащупав в кармане стартовый пистолет. Рафаэлла высунулась из окна и начала ласково разговаривать с Уильямом. Шерсть его постепенно улеглась, и Рафаэлла вышла из машины. Она протянула к нему руки и с искренней сердечностью заключила шимпанзе в объятия, так что он головой уткнулся ей в плечо. Рафаэлла учащенно дышала, имитируя приветственные звуки шимпанзе, и что-то говорила Уильяму. Он тоже обнял ее и несколько раз деликатно пошлепал по спине. Как и Юла, Рафаэлла полностью обезоружила Уильяма своей уверенной и искренней манерой поведения. Кроме того, Уильям помнил, что Рафаэлла — не совсем обычная личность: она знает правила игры и отличается безграничным терпением.

Я наблюдала за ней с чувством растущего восхищения. Она прекрасно справлялась с Уильямом. Прежде всего она дала ему несколько плодов манго, чтобы отвлечь его внимание, а потом повела машину в лагерь. Бобо стоял рядом с Пухом. Юла и Камерон, испугавшись лендровера, спрятались за хижину. Внезапно Бобо понял, кто находится в автомобиле. С радостным криком он вскарабкался на руки к Рафаэлле. Она, закусив губу, чтобы сдержать нахлынувшие чувства, крепко обняла его. Слезы все-таки брызнули из-под зажмуренных век, прошло несколько минут, прежде чем Рафаэлла овладела собой и заговорила. Ее слова предназначались одному Бобо. Он внимательно слушал и покрывал поцелуями ее лицо. Он еще помнил этот жест, с помощью которого люди выражают свою любовь.

Потом Рафаэлла соскользнула с сиденья и обхватила меня руками так же крепко, как до этого Бобо. Вся моя британская сдержанность куда-то улетучилась, и я горячо обняла ее в ответ. Мы смеялись, глядя друг на друга и немного стесняясь своего счастья.

Рафаэлла могла провести с нами целый месяц. Она была не только незаменимым помощником, но и отличным товарищем. Уильям относился к ней с уважением, но даже она не была застрахована от его нападок. Однажды утром после завтрака мы стояли на плато и наблюдали за надвигающейся грозой. Потом Рафаэлла пошла в уборную, а я вернулась в хижину. Мы с Рене перезаряжали холодильник, как вдруг услышали властный окрик Рафаэллы и почти сразу два выстрела из пистолета. Мимо окна промчался Уильям, следом, придерживая рукой брюки, — Рафаэлла.

Я выскочила из хижины как раз в тот момент, когда Уильям, стоя на краю оврага, схватил увесистый булыжник и запустил им в Рафаэллу. Камень просвистел в десяти сантиметрах от ее головы. Чертыхаясь по-итальянски, Рафаэлла нагнулась, тоже выбрала подходящий камень, потом скинула брюки и помчалась в овраг за Уильямом. Когда брошенный ею булыжник приземлился буквально в двух шагах от шимпанзе, он, издав от изумления пронзительный писк, поспешно скрылся в густой растительности. Рафаэлла остановилась и, тяжело дыша, начала карабкаться вверх.

Только тогда я заметила у нее на колене кровоподтек. Я подошла к ней и протянула брюки. Рафаэлла была бледна и слегка вздрагивала от волнения. Смущенно улыбнувшись, она поспешно натянула брюки и, закатав правую штанину, стала рассматривать свою рану. Это не был след от укуса — Рафаэлла разбила колено о камень, когда Уильям толкнул ее. Мы медленно пошли в хижину. Рафаэлла села на кровать, Рене принес теплой воды, и я промыла ей рану. Это была глубокая ссадина, достигавшая в длину четырех сантиметров. Внимательно осмотрев ее, Рафаэлла спросила, нет ли у нас в лагере инструментов для наложения шва. У меня была маленькая коробочка с разнообразными иглами и кетгутом, но никакого обезболивающего средства не нашлось. Это не остановило Рафаэллу, и она решительно взяла в руки иглу.

С чувством ужаса и восхищения я наблюдала за тем, как она наложила четыре шва на собственное колено. Рене и Джулиан не верили своим глазам. Когда Рафаэлла как следует закрепила первый шов, Джулиан вышел из комнаты и до конца операции оставался в кухне. В полдень вернулся Уильям. Рафаэлла подошла к нему, села рядом и принялась перебирать его шерсть. Потом она долго играла с ним, произнося каскады итальянских слов. Оба, казалось, совершенно забыли о недавней ссоре или по крайней мере простили друг другу взаимные обиды.

27 Шаг в будущее

Юла и Камерон делали немалые успехи. Они уже без труда различали деревья, если им хоть однажды доводилось полакомиться их плодами. Но гораздо больше меня радовала их способность распознавать очертания тех деревьев, у которых съедобными были только листья или кора. Едва завидев дерево кенно или молодые побеги капока, Юла и Камерон начинали как бы в предвкушении издавать звуки пищевого хрюканья, а добравшись до ствола, с готовностью карабкались наверх и принимались кормиться. Они научились неплохо лазить по деревьям и сделались почти такими же ловкими и подвижными, как и другие шимпанзе. Однажды, недооценив прочность ветки, Юла подломила ее и свалилась на землю. Она слегка струсила и заработала пару синяков, но, к моему облегчению, не оставила попыток взбираться на высокие деревья, а лишь стала после падения более осторожной.

Подошвы ног у выращенных в неволе шимпанзе постепенно огрубевали, и это позволяло нам понемногу удлинять наши прогулки. Поначалу Юла каждый раз просилась на руки, но мало-помалу отвыкла от этой привычки и приучилась ходить самостоятельно. Правда, при этом она должна была обязательно идти передо мной, так что я с трудом приноравливалась к ее шагу. Если же я обгоняла ее, Юла начинала громко кричать. Я понимала, что она поступает так из боязни отстать или потеряться, и пропускала ее вперед. Камерон, напротив, обычно тащился далеко позади — не от усталости, а от того, что не привык идти за кем-нибудь и не чувствовал необходимости находиться под покровительством человека. Несколько раз мне приходилось возвращаться за ним или ждать, пока он нас догонит, — я боялась, что он может заблудиться и не найдет обратную дорогу в лагерь. Камерону еще предстояло многому научиться, прежде чем я сочту его достаточно подготовленным, чтобы разрешить ему передвигаться самостоятельно, если он того пожелает.