Антон Чехов - Письма Чехова к женщинам

• Название: Письма Чехова к женщинам
• Автор: Антон Чехов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Письма Чехова к женщинам занимают особое место в творческом наследии писателя. Его адресатами были те, кого он любил: Ольга Книппер и Лика Мизинова, а также многие выдающиеся женщины эпохи.

Ироничные и теплые, язвительные и деликатные, коротенькие записки и подробные рассуждения открывают «классика русской литературы» с совершенно неожиданной стороны.

---

Прощай, да хранят тебя силы небесные, ангелы хранители. Прощай, девочка хорошая.

Твой Antonio

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

9-ое авг. 1900 г., Москва

Мне скучно без тебя. Так хочу тебя сейчас видеть, так хочется приласкаться, посмотреть на тебя. Точно меня выбросили куда-то за борт – такое у меня сейчас ощущение.

Что ты делаешь, что думаешь?

Мне сейчас гадко, тоскливо, и устала я, и отдыхать не могу.

Сегодня репетировала, работы предстоит много, и я хочу работать, иначе моя игра будет такая же мазня, как была те два сезона. После обеда бегала искать квартиру Маше, скажи ей, что подходящее только видела в Богословском пер. (Тверской бульвар), 4 светлых больших комнаты – 60 р., но, ужас, – на 4-м этаже; не думаю, чтоб она согласилась.

В Палашевском квартира уже занята. Сегодня была у меня m-me Коновицер, чтоб я посмотрела эту квартиру, но меня не застала. Я зашла к ней – она уже уехала на дачу. Завтра пойду по Кисловкам [154] искать.

Сейчас навещу тетку, а вечер буду заниматься. Грохот по мостовым раздражает, пугает и беспокоит меня.

Булочки наши [155] все также любят друг друга и также светло смотрят вдаль. С дядюшкой доктором я беседовала и не поругалась. Он нашел, что у меня нервы шалят здорово – когда я ему рассказала про лысинку и про коричневое пятно на виске и на руке. К горловому специалисту сам повезет меня – видишь, как милостив. Капиташу [156] не видала, прислал мне огромный букет чудных флоксов и астр с словами:

Цветы осенние милей

Роскошных первенцев полей… [157] .

С приездом!..

Мило ведь!

Не дождусь письма от тебя, раньше 11-го не могу получить? А может, ты забыл думать обо мне? Пиши же. Целую тебя крепко, крепко, мой Антон (а ты как будешь называть меня?).

Ты работаешь?

Твоя Ольга

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

13 авг. 1900 г., Ялта

Милая, славная, великолепная моя актриса, я жив, здоров, думаю о тебе, мечтаю и скучаю оттого, что тебя здесь нет. Вчера и третьего дня был в Гурзуфе, теперь опять сижу в Ялте, в своей тюрьме. Дует жесточайший ветер, катер не ходит, свирепая качка, тонут люди, дождя нет и нет, все пересохло, все вянет, одним словом, после твоего отъезда стало здесь совсем скверно. Без тебя я повешусь.

Будь здорова и счастлива, немочка моя хорошая. Не хандри, спи крепко и пиши мне почаще.

Целую тебя крепко, крепко, четыреста раз.

Твой Antonio

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

16-ое авг. 1900 г., Москва

Мне уже кажется, что я целый век не писала тебе, дорогой мой Антон. Видишь, а ты меня письмами не балуешь. Вот уже больше недели, что я в Москве, и только одно письмо. Мне сейчас тоскливо – слушала исповедь дяди Саши – неудовлетворенность, сознание нелепо прожитой жизни, рассказы о своих кутежах, попойках, болезненное искание в себе хоть кусочка чего-то чистого, человеческого, раскаяние, желание все поправить – и все это однотонным, глухим голосом при свете одной свечи. На столе колбаса и тарелка с крыжовником, кот. я ела, слушая его. Жалко его ужасно, говорит о револьвере, но, конечно, этого бояться нечего [158] . Все спрашивал, верю ли я в него, что он исправится теперь после лагеря. Мне больно, что я не обошлась с ним мягче, но меня возмутили некоторые его поступки это лето. Я только молча слушала его, отвечала мало, ничего не рассказывала. Он это чувствует. Брякнул, что хотел бы тебе все рассказать, что, может, только ты один понял бы его лучше, чем я. Жалко, жалко мне его.

Скажи, тебе не скучно, что я пишу тебе обо всем этом?

Как мне хочется посидеть у тебя в кабинете, в нише, чтоб было тихо, тихо – отдохнуть около тебя, потом потормошить тебя, глупостей поговорить, подурачиться. Помнишь, как ты меня на лестницу провожал, а лестница так предательски скрипела? Я это ужасно любила. Боже, пишу, как институтка!

А вот сейчас долго не писала, скрестила руки и, глядя на твою фотографию, думала, думала и о тебе, и о себе, и о будущем. А ты думаешь?

Мы так мало с тобой говорили и так все неясно, ты этого не находишь? Ах ты мой человек будущего!

А ты меня не забыл, какая я? А ты меня любишь? А ты мне веришь? А тебе скучно без меня? А ты за обедом ешь? С матерью не ссоришься? А с Машей ласков? Сошел с своего олимпийского величия? А ну-ка попробуй, ответь на все. Пиши больше о себе, все пиши. А теперь дай мне прижать твою голову и пожелать спокойной ночи.

Твоя Ольга

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

17 авг. 1900 г., Ялта

Здравствуй, милая, хорошая моя актрисочка. Пишу пьесу, но гости мешают дьявольски. Вчера с 9 часов утра до вечера, а сегодня с обеда. Все путается в голове, настроение становится мелким, злюсь, и каждый день приходится начинать сначала.

Сейчас пришла начальница гимназии, а с ней две ее родственницы-барышни. Пришли, посидели в кабинете, а теперь пошли чай пить.

В «России» проживает Екатерина Николаевна. Ждут Немировича.

Ветер. На море качка. Из кабинета я ушел к себе в спальню и тут пишу у окна. Если гости не будут срывать настроения и если не буду злиться, то к 1–5 сентября уже окончу пьесу, т. е. напишу и перепишу начисто. А потом поеду в Москву, вероятно.

От тебя давно уже не было ни строчки. Это нехорошо, милая.

Будь здорова, не хандри.

Твой Antonio

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

23 авг. 1900 г., Ялта

Милюся моя, здравствуй! В письме своем ты сердишься, что я пишу тебе помалу. Но зато ведь я пишу тебе часто!

Вчера был у меня Алексеев. Сидел до 9 час. вечера, потом мы пошли (или, вернее – я повел его) в женскую гимназию, к начальнице. В гимназии хорошенькая венгерка, говорящая очень смешно по-русски, играла на арфе и смешила нас. Просидели до 12 часов.

Сегодня пошел в город по делу, встретил там Верочку и привел ее к нам обедать. Эта Верочка приехала из Харькова. Богатая невеста. Видишь, какой я Дон Жуан!

Пьесу пишу, но боюсь, что она выйдет скучная. Я напишу и, если мне не пондравится, отложу ее, спрячу до будущего года или до того времени, когда захочется опять писать. Один сезон пройдет без моей пьесы – это не беда. Впрочем, поговорим об этом, когда буду в Москве.

А дождя все нет и нет. У нас во дворе строят сарай. Журавль скучает. Я тебя люблю.

Приедешь на вокзал встретить меня? А где мне остановиться? В какой гостинице – удобной, близкой к тебе и не столь дорогой? Подумай о сем и напиши, миленькая моя.

У нас в доме тихо, мирно, с матерью пребываю в согласии, не ссорюсь.

Ты ходишь с Вишневским в оперетку? Гм…

Пиши мне почаще, не скупись. За это я тебя награжу, я тебя буду любить свирепо, как араб. Прощай, Оля, будь здорова и весела. Не забывай, пиши и почаще вспоминай твоего

Antoine

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

28-ое авг. 1900 г., Москва

Уже первый час ночи, дорогой мой Антон, а я только что вернулась с репетиции «Снегурки». Санин в раже, работает вовсю, склеивает пьесу, вводит хор. Знаешь, удивительно красивая музыка [159] . Очень стильная, оригинальная, чисто русская, но местами совсем церковная; боятся, что запретят. Вообще «Снегурка» будет замечательно поставлена, вот увидишь хоть репетиции.

Ты меня спрашиваешь о гостинице? Но я думаю, ты остановишься у Маши. Ее жиличка, верно, не скоро приедет, и тебе будет отлично, и приятнее, чем в гостинице, – права я?

Сегодня доканчивали убирать Машину комнату. Я приколачивала занавески на окнах, т. е. скорее украшения для окон, полотеры вычистили полы, постлали ковры, и стало удивительно тепло и уютно.

Ты ведь пришлешь мне телеграмму, когда приедешь, – как мы условились, да? Я тебе буду много рассказывать. У тебя не иссяк интерес к нашему театру? Надеюсь, нет.

Как твое здоровье, настроение? Ох, сколько ты мне еще должен рассказывать! Т. е. скорее, сколько еще нам надо говорить друг с другом! Правда?

Милый мой, не скучай, не хандри, не злись.

Я никуда не хожу, кроме театра и Маши. После 1-го перебираемся к себе в Каретный ряд [160] , чему я очень рада.

Ну покойной ночи, мой милый писатель, жду завтра письма. Целую тебя крепко, люби меня свирепо, как араб. А я тебя как кто?

Твоя Ольга.

Пили мы чай у Вишневского, был еще Вл. Ив. Немирович. Вишневский живет великолепно, у него ослепительная чистота и аккуратность, и я думаю выйти за него замуж. Как ты посоветуешь?

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

5 сент. 1900 г., Ялта

Милюся моя, ангел мой, я не пишу тебе, но ты не сердись, снисходи к слабостям человеческим. Все время я сидел над пьесой, больше думал, чем писал, но все же мне казалось, что я занят делом и что мне теперь не до писем. Пьесу пишу, но не спешу, и очень возможно, что так и в Москву поеду не кончив; очень много действующих лиц, тесно, боюсь, что выйдет неясно или бледно, и потому, по-моему, лучше бы отложить ее до будущего сезона. Кстати сказать, я только «Иванова» ставил у Корша тотчас же по написании, остальные же пьесы долго еще лежали у меня, дожидаясь Влад. Ивановича, и, таким образом, у меня было время вносить поправки всякие.

У меня гости: начальница гимназии с двумя девицами. Пишу с перебоями. Сегодня провожал на пароход двух знакомых барышень и – увы! – видел Екатерину Николаевну, отъезжавшую в Москву. Со мной была холодна, как могильная плита в осенний день! И я тоже, по всей вероятности, был не особенно тепел.