Рагнар Квам - Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

• Название: Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан
• Автор: Рагнар Квам
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7777-0381-1

Тур Хейердал (1914–2000) прожил интересную жизнь, полную приключений. Экспедиция на плоту «Кон-Тики» в 1947 г. принесла ему мировую славу, а последующие путешествия сделали его самым известным норвежцем на планете. Его книги переведены на многие языки мира. Перед нами первая подробная биография известного путешественника, которая охватывает всю его жизнь и карьеру, а также знакомит нас с его личностью.

Настоящий том посвящен наименее известному широкой публике периоду жизни — с 1914 по 1947 г. — до путешествия на «Кон-Тики». Используемые официальные источники, письма, дневники, личные записи, воспоминания друзей и родственников показывают, в какой среде рос и формировался будущий знаменитый путешественник, что повлияло на выбор его жизненного пути, как развивалось его мировоззрение, и возникали его оригинальные теории, как шел он к своему успеху, как складывалась его личная жизнь. Книга снабжена научно-справочным аппаратом, фотографиями, рисунками и картами.

---

Как и «Нэшнл джиографик мэгэзин», «Интернэшнл сайнс» с трудом приняла то, что написал Хейердал. Но вместо купюр редакция сопроводила статью послесловием, в которой выразила несогласие с некоторыми выводами. Среди тех, кто отвергал американское происхождение полинезийцев — северное или южное — был Гейне-Гелдерн. Но, несмотря на замечания, и он, и его коллеги нашли статью побуждающей к размышлению — по их мнению, она «в высшей степени» заслуживала того, чтобы быть напечатанной.

Оценка была, конечно, довольно лестной. Но средств у издателей было мало, и журнал вышел очень небольшим тиражом. Он не стал достоянием широкой научной общественности, и Хейердалу, таким образом, не удалось, как он надеялся, достучаться до антропологических кругов. Если кто-то и захотел подискутировать с Хейердалом на страницах журнала, ему никогда не представилось такой возможности. Первый номер «Интернэшнл сайнс» стал единственным.

Этим общественный интерес к его трудам ограничился. Тур еще некоторое время надеялся на то, что его книгу «В поисках рая» удастся издать в США, — одно из крупнейших здешних издательств «Дублдэй Доран» предприняло даже попытку ее пробного перевода. «Но перевод оказался некачественным», — писал разочарованный Тур матери, и ему пришлось смириться с тем, что и на этот раз ничего сделать не удалось.

Вообще-то Хейердал предпринял поездку через Атлантику не для того, чтобы продавать книги, хотя американское издание прибавило бы чести. Он приехал на Американский континент, чтобы развивать свою теорию, и он нашел, что искал. Наскальные рисунки в Белла-Куле укрепили его аргументацию в такой степени, что он начал говорить об открытиях и доказательствах, будто теперь обладал истиной в последней инстанции, а не гипотезой, как раньше. «Я знаю, что смогу подтвердить свои утверждения», — писал он в «Нэшнл джиографик мэгэзин»{312}.

Говоря иначе, с уверенностью в себе у молодого исследователя было все в порядке. За решительностью также дело не стало. Но впереди его ждала смена декораций, которая должна была стать важным испытанием для его характера. Жизнь в комнатке над угольным складом была нелегкой. Но то, что ожидало новоиспеченного заводского рабочего Тура Хейердала, выглядело намного хуже.

Плавильный завод в Трейле. Война вынудила Тура Хейердала остаться в Канаде на неопределенное время. Чтобы содержать семью, он устроился на работу на этот завод

Заводской рабочий

Когда-то город окружали зеленые лесистые холмы. Парки изобиловали цветами. Чистая и прозрачная река несла свои воды. Ночью на небе можно было видеть звезды.

Но вот металлургический завод начал испускать яд. Лес умер, цветы завяли, речка помутнела, а промышленный смог закрыл звезды. Сменяющие друг друга управляющие объясняли, что во всем виноват прогресс. Технологическое развитие нельзя остановить.

Ядовитых отходов было много. Хуже всего на природу воздействовали пары серной кислоты. Из-за них в радиусе нескольких десятков километров от завода болели деревья и другие растения. Со временем болезни начали проявляться и у рабочих.

В дыму было много и других ядовитых веществ. Завод производил кадмий, магний, свинец, цинк, ртуть, медь, фосфат и мышьяк — весьма опасные вещества. Однако руководство завода совсем не волновал вред, который их производство приносило природе и людям. Соображения выгоды были для них на первом месте.

Завод, называвшийся «Объединенная горнодобывающая и металлургическая компания Канады», находился в Трейле, маленьком городке на берегу реки Колорадо в пяти-шести сотнях километров к востоку от Ванкувера, к северу, если идти от американской границы. Его основали на рубеже веков после открытия месторождения минералов, и со временем он стал одним из крупнейших в отрасли.

Жители Трейла не имели другой возможности заработать себе на жизнь и зависели от этого предприятия, поэтому они молча смотрели на загрязнение окружающей среды. Но американцы по ту сторону границы думали иначе. Когда вредные выбросы завода дошли и до них, они потребовали принятия мер. Руководство завода пропустило их заявления мимо ушей, и американцы обратились в суд. Они выиграли, и завод получил предписание остановить выбросы или прекратить деятельность.

Такая постановка вопроса представляла прямую угрозу интересам предприятия, и заводские инженеры получили задание что-нибудь придумать. Одного из них звали Робертом Лепсё, он был выходцем из Норвегии. Лепсё внедрил некоторые технические усовершенствования, и дым, исходивший из высоченной трубы, стал менее ядовитым. В 1938 году Лепсё за свои заслуги получил ежегодную премию лучшего работника металлургической индустрии.

У него был сын, изучавший медицину в Ванкуверском университете; таким образом, встреча Лепсё-младшего и Тура была практически неизбежна. Тур рассказал новому знакомому о тяготах безработицы. Лепсё-младший, которого, как и отца, звали Робертом, сразу вспомнил об отцовском заводе в Трейле. Он ничего не обещал, но сказал, что попытается что-то сделать.

Оказалось, что у инженера Лепсё есть нужные связи, и ему удалось, хотя и не без труда, получить для Тура разрешение на работу. В результате Тур смог получить место на металлургическом заводе в Трейле. Сообщение об этом пришло в один из октябрьских дней 1940 года, и Хейердалы сразу же начали собирать вещи. Вскоре они уже были в пути.

Тяжелейший запах металлургического производства ударил им в нос, как только они вышли на перрон в Трейле. Сквозь желтоватый туман они могли видеть очертания завода. Как неприступная крепость, лежал он на холме над городом.

Тур с презрением относился к современной цивилизации и ее разрушительному влиянию на окружающую среду. В Трейле, как ему показалось, он очутился в самом эпицентре разрушительных сил. Куда ни брось взгляд, везде он видел вредоносные следы заводских выбросов. Даже лица людей и те носили страшный отпечаток. Теперь ему также предстояло стать жертвой ядовитой силы.

Лепсё устроил его на работу, и за это Тур был благодарен инженеру. Но работа была такова, что вскоре он ее возненавидел. Тура смущала не грязь под ногтями, хотя впервые ему пришлось зарабатывать деньги физическим трудом; прежде всего ему не давала покоя мысль о ядовитых веществах, действию которых он постоянно подвергался. Донимало его и унизительное обращение мастера, причину которого он видел в возобладавшем на заводе мнении, что Норвегия сражается на стороне немцев.

Как не имеющий специальной подготовки, Тур был назначен разнорабочим. Учтя предшествующий опыт издевательств в очередях на бирже труда в Ванкувере, он попробовал выглядеть так, как и большинство новичков-рабочих. Он пришел в зеленых рабочих штанах, запачканных известью и краской, рукавицах и грязной шапочке; с собой принес мятую коробочку с едой. Чтобы больше походить на обычного трудягу, перед выходом на работу Тур три дня не брился.

Мастер посмотрел на него и засмеялся:

— Пошли со мной, Мак.

Мак?

— Я не Мак.

— Мне наплевать. Для меня ты Мак.

Костюм Тура не произвел на него впечатления. Мастер сразу понял, что ему прислали вовсе не рабочего — и какого дьявола ему тут надо? Он вручил Туру тачку и поставил его в бригаду, таскавшую цемент к бетономешалке. Люди шли по кругу, по очереди нагружали тачки, гуськом друг за другом везли и сгружали. Чтобы добраться до бетономешалки, предстояло взобраться наверх по наклонной доске. Тур оценил ситуацию и заранее набрал скорость, но не смог преодолеть препятствия. Ему пришлось вернуться и попробовать еще раз; рабочие позади него начали ругаться — он сбивал их с ритма. Цемент был тяжелым, и после нескольких кругов Тур устал до головокружения. Наконец он не смог правильно въехать на доску, промахнулся мимо нее, и тачка перевернулась. Мастер разразился руганью, а рабочие засмеялись.

Унижений было много. Как и на бирже труда в Ванкувере, Тура здесь считали отбросом общества. Как только находилась какая-то грязная работа, мастер назначал на нее Тура. После нескольких дней работы с тачкой он научился с ней управляться, у него налились мускулы. Он радовался, что работает на улице, а не в ядовитых цехах фабрики. Но вот мастер отправил Тура на дно огромного резервуара. Его снабдили лопатой и резиновыми сапогами, доходившими до бедер. Пока он спускался вниз, ему сказали, что дно покрыто серной кислотой и его задача состоит в том, чтобы выгнать эту кислоту через отверстие. Усмехаясь, мастер попросил его держаться на ногах. Если он упадет, то едкая кислота прожжет и одежду, и кожу, и мясо.

Как-то Тур, намереваясь создать карикатуру на всеобъемлющую мечту человечества о прогрессе, нарисовал картинку, где основное место занимали пыль и шум. На заводе в Трейле ему пришлось увидеть этот рисунок воочию. Когда он выгнал всю кислоту до последней капли, ему дали пневматический бор, маску для рта и носа и фонарик. Ему следовало забраться в одну из плавильных печей и убрать грязь со стенок. Он сам рассказал, каково это было: