Фиона Уокер - Поцелуй навылет

• Название: Поцелуй навылет
• Автор: Фиона Уокер
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00031-2

Уже более десяти лет блестящими романами Фионы Уокер зачитываются во всем мире. «Поцелуй навылет» дает рецепт молодым женщинам, как приручить притягательного сердцееда.

---

— Фоби Фредерикс, — пробормотала она.

— Что? — грозно спросил Малколм, наклоняясь ближе. Она ощущала аромат его дезодоранта и сильный запах леденцов «Клоретс». В отрывистом вопросе не было и намека на добродушную общительность.

— Фоби Фредерикс, — промямлила она, отворачиваясь и замечая, что Фании Губерт прижималась своим длинным стройным телом к брюху жирного адвоката, вращая бедрами в такт последнего хита популярной техно-грандж-группы.

— Громче, дорогая. — Малколм угрожающе сдвинул широкие брови, напоминающие гусениц. — Не нужно скромничать. Фоби — а дальше — Хендрикс?

— Фредерикс. — Чтобы избежать взгляда его крошечных глаз, она посмотрела на Белль как раз в тот момент, когда изящное колено в капроновых колготках нанесло незаметный удар Феликсу в пах.

Оставляя его корчиться от боли, актриса прошипела: «Все кончено раз и на всегда!» Затем Белль направилась к Фаллосу, который продолжал сидеть в своем углу. Проходя мимо Фоби, она остановилась и с жаром расцеловала ее в обе щеки.

— Поступайте как знаете, но будьте осторожны.

Малколм был очарован ее покачивающимися бедрами и доброй, искренней улыбкой, которая не имела ничего общего с фальшивой улыбкой, предназначенной фотографам. Ее мрачное лицо совершенно преобразилось.

Но это событие ненадолго отвлекло его внимание.

— Ты сказала, Фоби Фредерикс? — завопил он, обращаясь к Фоби.

Увидев, что Феликс перестал сгибаться от боли и храбро выпрямился, скептически осматривая ее синими глазами, в которых еще стояли слезы, Фоби напустила на себя бодрый вид.

— Ты входишь в список гостей? — С лица Малколма исчезла кислая улыбка, уступая место хищной гримасе. — Честно говоря, не могу вспомнить твое имя.

— Э-э-э… да, — выдавила Фоби, отчаянно высматривая Стэна.

— Твое имя есть в списке? — не отставал от нее Малколм.

— Да, то есть нет… Не совсем… — Фоби обшаривала глазами помещение, всматриваясь в группы людей и напрягая зрение, чтобы увидеть что-нибудь в темных углах, за столиками и комнатными растениями. Стэна нигде не было видно.

— Послушай, дорогая, или ты есть в списке, или тебя нет, — засопел Малколм, высматривая охранников. — Знаешь, это частная вечеринка.

Фоби внезапно поняла, что истинной причиной нежелания видеть ее среди гостей являлось то, что она больше не была сиреной в прекрасном белом платье. Она была странной долговязой девицей в растянувшемся свитере для игры в крикет. Не имело никакого значения, что на вечеринке присутствовали другие небрежно одетые гости — все они были известными людьми, к мнению которых прислушивались. Она была никому не известной женщиной, и по негласным правилам рекламного мира ее присутствие являлось нежелательным. Прекрасная сирена в белом платье могла бы рассчитывать на работу у Малколма, если бы она густо красила ресницы и притворно смеялась его плоским шуткам.

— Мне кажется, тебе лучше уйти, не поднимая лишнего шума, — понизив голос, пробормотал Малколм. Он заставил себя широко улыбнуться, крепко схватил ее за руку и повел в сторону двери. — И не проси ни у кого автографов.

— Подожди! — Фоби остановилась, упираясь пятками, и посмотрела ему в лицо. Под воздействием слов Малколма и пары глотков текилы наружу вырвалась сдерживаемая ярость. — Не смей хамить мне, недоразвитая старая толстая жаба!

Ой! — с ужасом подумала она. Почему она всегда так поступает?

На мгновение воцарилась тишина, прежде чем ее фраза шепотом распространилась по залу. Послышалось сдерживаемое хихиканье. Малколм покраснел, словно прищемленный палец.

Фоби вырвала руку и подтянула вверх соскользнувшее плечо свитера, чтобы прикрыть обнаженную грудь.

— Убирайся! — сказал он таким зловещим тоном, что Фоби испугалась. Внезапно у нее в голове что-то щелкнуло.

— Я видела, как ты пытался залезть в трусы большинству присутствующих здесь женщин, — выпалила она, — хотя одному богу известно, почему ты не взял с собой стремянку, чтобы облегчить себе жизнь. Если тебе кажется, что, прижимаясь своим потным, жирным телом к ногам какой-нибудь девушки, ты вызываешь в ней что-то большее, чем желание использовать твое стареющее эго и сморщенный маленький член, чтобы продолжить свою карьеру, то ты жестоко ошибаешься!

— Вы только посмотрите на нее! — Малколм пыхтел так, словно его вот-вот хватит удар.

Заметив, что вокруг нее собрались восхищенные зрители, включая членов съемочной группы, фотографов, журналистов и хихикающих моделей, Фоби галантно решила их развлечь.

— Такие, как ты, ощупывают нижнее белье подруг своих дочерей и медленно проезжают поздно вечером мимо припаркованных машин. Возраст таких старых негодяев складывается из суммы возрастов трех последних любовниц, и если ты хочешь сбросить пару лет, то завтра тебе следует посетить несколько детских площадок!

— Мне очень жаль. — Мягкий протяжный голос прозвучал очень дипломатично. — Пожалуйста, дорогая, я же просил тебя не набрасываться на недоразвитых старых толстых жаб. Они ужасно огорчаются.

Прежде чем она успела понять, что происходит, Фоби почувствовала, как кто-то другой еще крепче схватил ее за руку и потянул прочь от жадной до зрелищ толпы.

— Что?

Она резко повернулась, чтобы увидеть уже знакомые мерцающие синие глаза, которые смотрели на нее с нескрываемым весельем.

— Я уведу ее, чтобы она немного остыла, хорошо? — сказал Феликс изумленному Малколму, который продолжал тяжело дышать, словно лягушка-бык во время менопаузы. — Кстати, она приглашена. Она со мной. Разве вы ее не узнаете? Ее имя висит на дверях театра, до которого отсюда идти меньше минуты, и на всех рекламных щитах. Сейчас как раз выходит ее первый фильм.

Сообщив эту новость, он вывел Фоби за стеклянную дверь быстрее, чем кто-нибудь успел спросить, о каком театре и фильме шла речь, и почему она выглядела так, словно только что встала с постели своего любовника и надела его свитер, чтобы пойти на кухню и поставить чайник. Но если она была с Феликсом…

— Какого черта ты это сделал?

— Потому что ты выставила себя на посмешище, — спокойно сказал он, продолжая вести ее по Сохо, пока они не вошли в первый попавшийся бар. Он был битком набит потеющими геями в модных обтягивающих брюках.

— Что ты будешь пить? — спросил он, перекрикивая шум, и загородил ей путь к отступлению.

— Я не стала бы пить с тобой, даже если бы ты был единственным верблюдом в пустыне с полным горбом воды, — крикнула она ему в ответ.

Возможно, она немного перегнула палку, подумала Фоби секунду спустя. Но она так разозлилась, что ее это не заботило.

— Белое вино?

— Отвали.

— Тогда шпритцер?

— Отвали.

— В таком случае я бы хотел получить назад мой свитер.

— Отвали. — Это было сказано с меньшей уверенностью.

— Немедленно. Сними его, верни мне, и я уйду. — Феликс засмеялся, не двигаясь с места. Он явно намеревался стянуть с Фоби единственное, что отделяло ее от перспективы разгуливать по Сохо в одних трусиках.

Фоби мрачно посмотрела на него. А ведь ему это нравилось — его красивые проницательные кобальтовые глаза горели, словно у персидского кота, который подкарауливал мышь.

Внезапно у Фоби возникло подозрение, что он все знал — то, что она была девушкой в белом платье на вечеринке, странной шведкой в «Барелле», жалкой уродиной в кенсингтонском баре и школьной подругой Саскии, которая пытается ему отомстить.

— Минеральную воду, — уступила она, неохотно опускаясь на стул у только что освободившегося столика, освещенного тусклым светом, чтобы не бросаться в глаза.

Феликс подошел к стойке бара, чтобы купить напитки. Его не было очень долго, и все это время Фоби размышляла над способами бегства, отвергая их один за другим. Ей нужно добраться до ближайшей станции метро. Фоби понимала, что сейчас она находилась с ним наедине — не считая сотни взволнованных гомиков — и ей представился великолепный шанс понаблюдать за свой добычей в новом обличье. Затем ей пришла в голову мысль — действительно ли она предстала перед ним в новом обличье?

Кажется, он ее не узнал, подумала Фоби, наблюдая, как его зад в карамельных джинсах изучали несколько возбужденных парней у стойки бара. Но что ему сказала Белль, чтобы получить у него свитер, до того, как между ними произошел неприятный разговор? «В туалете рыдает черноволосая девушка, потому что ее белое платье безнадежно испорчено. Могу я одолжить твой свитер, дорогой?» Неужели она настолько хорошо говорит по-английски? Скорее всего, Феликс был слишком ошеломлен внезапным нападением, чтобы провести параллели между странной девушкой с прилизанными волосами и вымытым лицом, появившейся из туалета в его свитере, и великолепным созданием, которое флиртовало с ним у стойки бара.