Фредерик Филипс - Формула успеха

• Название: Формула успеха
• Автор: Фредерик Филипс
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00249-5

Название «Филипс» известно любому человеку, знакомому с бытовой техникой. Радиоприемники, электролампочки, батарейки, телевизоры, магнитофоны, проигрыватели компакт-дисков — это лишь малая часть того, что выпускает знаменитый голландский концерн. Именно «Филипс» подарил миру магнитофонную ленту, видеомагнитофоны и компакт-диски. О том, как небольшой электроламповый завод превратился в гиганта мировой индустрии, о своем опыте человека и промышленника, об участии в движении «Моральное перевооружение» рассказывает в свей книге Фредерик Филипс, патриарх фирмы и ее руководитель на протяжении нескольких десятилетий. Читателю будет интересно узнать и о том, что «электронная империя "Филипс" своим процветанием во многом обязана России». В конце книги помещен кодекс деловой этики — моральное наследие, которое Ф. Филипс передает всем нынешним и будущим предпринимателям.

Издательство выражает признательность дочерям Фредерика Филипса — Дигне и Анньет — за ценную помощь, оказанную при подготовке этой книги.

Дизайн серии Е. Вельчинского

Художник Н. Вельчинская

---

Этому парню пришлось преодолеть большие трудности — прежде всего ту, что он, конечно же, не знал амхарского языка. К счастью, он заручился сотрудничеством двух учителей, бегло говоривших по-английски, и с их помощью разработал учебный курс. По идее, в каждой деревне ученики должны были собираться в каком-нибудь помещении и слушать радио. Радиотексту соответствовал текст учебника. Тут возникла новая трудность. Эти люди не умели смотреть! У них никогда не было книг, они не знали, что такое газета, никогда не учились тому, как разглядывать картинку, чему наши дети учатся в процессе игры. Поэтому пришлось сначала учить их воспринимать рисованные изображения: это — крестьянин, это — плуг, это — вол. Потом перешли к буквам. Буква «А» везде одинакова: ворота с перекладиной. Потом взялись за амхарский алфавит, в котором 120 букв.

Через год, когда я снова приехал в Эфиопию, мы вместе с министром образования присутствовали на уроке. Занятия проходили в трех возрастных группах: в первой — дети от 8 до 12 лет, во второй — от 13 до 18, в третьей — те, кто старше. Уроки проводились в школе. Чтобы продемонстрировать радиометод, учитель с микрофоном сидел в одной комнате, а дети слушали громкоговоритель в другой. Кроме учебников, всем были розданы тетради и карандаши. Таким образом были организованы занятия во всех деревнях, где использовались радиокурсы.

Идея, как мне стало известно позже, провалилась. Мальчишки предпочитали играть в футбол. А среди тех, кто постарше, многие уже могли немного читать и писать и пошли на курсы в надежде, что это поможет им найти работу получше. Однако этот стимул оказался недостаточно сильным.

Тогда власти попытались придумать что-нибудь, что заставило бы людей посещать курсы, и со временем пришли к простому решению: по радиокурсам стали учить в тюрьме! Заключенным нравилось ходить в классы, и, выйдя на свободу, они уже умели читать и писать. Так что в итоге толк все-таки был. Позже этот проект перешел от нас в ведение ЮНЕСКО.

Моя жена также занималась образованием. После войны она открыла среднюю школу для девочек, где обучение опиралось на христианские принципы без привязки к конкретному вероисповеданию. Двадцать пять лет Сильвия была президентом школьного совета.

Аэропорты

В шестидесятые годы меня попросили стать председателем комитета, учрежденного Палатой коммерции Брабанта с целью продумать вопрос о строительстве второго национального аэропорта в южной части Нидерландов. Было очевидно, что огромную роль в этом играет вопрос о месте расположения аэропорта. Скоро мы пришли к заключению, что для этого необходимо изучить вопрос о потребности в воздушном транспорте во всем регионе дельты Рейна, Мааса и Шельды, включая окрестности Льежа, Рур, Брабант, Фландрию, Зеландию и городскую агломерацию в треугольнике Роттердам — Гаага — Амстердам.

Остановились на том, что аэропорт хорошо бы разместить на линии, соединяющей Роттердам и Антверпен, но необходимо обговорить этот вопрос с бельгийцами, нашими южными соседями. Сейчас уже 1977 год. Решение так и не принято. Даже если аэропорт материализуется лишь через десять лет, все равно пора бы уже определить, где именно его строить. Иначе все приемлемые участки окажутся заняты!

Все эти дискуссии со всей очевидностью показали, что при решении вопроса о местоположении аэропорта чрезмерно ориентируются на позиции охраны окружающей среды, тогда как экономическим фактором пренебрегают. В любом комитете, собравшемся по поводу строительства аэропорта, найдешь сколько угодно экспертов по городскому и сельскому планированию, но представителей авиакомпаний или фирм, нуждающихся в воздушных перевозках (к примеру, туристических), там всегда не хватает. Это, на мой взгляд, странно. Ведь в обыденной жизни каждый, кто собирается открыть магазинчик, хочет прежде всего найти такое место, где к нему пойдет покупатель.

В этой связи не могу не вспомнить о другом вопросе, который отнял у меня массу времени и даже порой вызывал гнев. Я говорю о попытках начать строительство небольшого гражданского аэропорта в окрестностях Эйндховена. Сейчас у нас поблизости есть только военная авиабаза, использовать которую гражданским самолетам разрешается, но там единственная взлетная полоса направлена прямо на Вунсел, самый густонаселенный город-спутник Эйндховена. Взлетную полосу следует передвинуть, и способ, каким это лучше сделать, — предмет постоянных дрязг между разного толка экологическими деятелями (которые, говоря по совести, предпочли бы этот аэропорт вовсе закрыть) и теми из нас, кто считает, что надежное воздушное сообщение жизненно необходимо для промышленности Юго-Восточного Брабанта. Надеюсь, что окончательное решение не заставит себя ждать.

ADELA

Мою работу в ADELA — Атлантической компании развития Латинской Америки — я считаю ответственным международным обязательством. Целью этой ассоциации является помощь социальному и экономическому развитию Латинской Америки посредством улучшения промышленного климата для развития свободного предпринимательства. Это делалось путем оказания технологической и финансовой помощи, а также участия, на вторых ролях, в существующих компаниях и новых проектах.

В Эквадоре с помощью ассоциации было открыто бутылочное производство. В Коста-Рике — цементный завод. В Никарагуа — лакокрасочный. Этот список я мог бы продолжать очень долго. Помимо того, ADELA обладает полномочиями собирать значительного размера займы на рынке ценных бумаг, позволяя на благоприятных условиях обеспечивать кредит новым предприятиям в трудный начальный период их существования.

Начало ADELA было положено в 1964 году. Среди членов-основателей — шведский банкир Маркус Валленберг, о котором я упоминал выше, Джордж Мур, в то время президент Первого национального городского банка Нью-Йорка, Эмилио Г. Колладо из корпорации «Эксон». Сегодня в ADELA сотни акционеров, среди них много концернов и крупных банков. Председатель ассоциации избирается сроком на три года (попеременно это то европеец, то американец). Когда в 1971 году настало время американскому банкиру Говарду Петерсену передать пост председателя европейцу, меня попросили сменить его. Только что уйдя в отставку с поста президента «Филипса», я с радостью согласился.

Поскольку до того я много путешествовал по Латинской Америке, у меня было представление о просторах этого континента и о его потенциале. Президент ADELA доктор Эрнст Келлер, швейцарец, семнадцать лет проживший в Перу, обладал огромной энергией и с неиссякаемым энтузиазмом отдавался работе день и ночь, порой даже с угрозой для собственного здоровья. Работать с такими людьми мне всегда нравилось.

Это не была благотворительность. Это была работа, рассчитанная на получение прибыли. Мы ставили себе целью показать, что помощь и инвестиции в проекты могут со временем принести позитивные результаты.

Меня особо волновали вопросы социального развития этих стран. Есть и еще одна причина, по которой я любил эту работу, — приезжая в какую-нибудь страну, я, естественно, посещал предприятия «Филипса». Так я мог следить за развитием проектов, начатых еще в мое президентство.

Завершив свой срок в качестве председателя ADELA, я остался там членом совета. Эта работа приносила мне огромное удовлетворение, давая понять, в частности, что многие ведущие промышленники и банкиры не ограничиваются интересами своих компаний и своих стран, а воспринимают мир как единое целое. Такие качества я наблюдал у многих людей, не связанных с ADELA, — например, у Г. А. Вагнера, президента «Ройал датч шелл», Рене Беля из бельгийского концерна «Солвей», Дэвида Рокфеллера из банка «Чейз Манхэттен». Все они, подобно Альберту Плесману (KLM) и Роберту Кармайклу, представителю французской джутовой индустрии, проводили много времени в путешествиях.

Оглядываясь назад, я понимаю, какой подарок сделала мне судьба, позволив работать со столькими замечательными людьми. И какая жалость, что перегруженная обязанностями жизнь оставляет так мало шансов продлить дружбу после того, как исчерпывают себя непосредственные поводы для встреч!

Глава 22 Мой личный опыт

О сорока пяти годах моего служения «Филипсу» я думаю прежде всего с признательностью. Это была ни с чем не сравнимая привилегия — работать в динамично развивающемся концерне и даже руководить им в столь стремительные времена. Как сын своего отца, казалось бы, я был обречен пройти этим путем; но то, что я и впрямь сумел одолеть его, наполняет меня благодарностью.

Подводя итог своим воспоминаниям — а изложить их на бумаге оказалось куда сложней, чем я рассчитывал, — думаю об огромном числе людей, с которыми мне выпало сотрудничать. И это, пожалуй, самый большой источник радости, которую я черпал из своей работы. Упомяну лишь немногих, помогавших мне в последние годы: это Хан Планье, Тео Херменс, Хенк ван Эссен, Виллем ван Стратум, Тэн ван Леун, Рин де Грот и Боб Верхеке; а также Корри, Герда, Эллен, Клари, Йо и Tea. Они работали на совесть, при этом часто с делами сугубо конфиденциальными.