Кейт Форсайт - Старая сказка

• Название: Старая сказка
• Автор: Кейт Форсайт
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2216-3

Шарлотта-Роза всегда была выдумщицей. А в шестнадцать лет, представленная королю, своими историями она поразила воображение всей его свиты и даже наследника. Но недолго ей блистать при дворе «короля-солнце». Людовик XIV поверит злой молве о связи между Шарлоттой и своим сыном и заточит грешницу в монастырь. Что же ждет ее за монастырской оградой?

---

— А что будет, если я передумаю и не стану приносить обет?

— Ваше приданое будет выплачено только после того, как вы станете одной из нас, — пояснила сестра Тереза. — Но в любом случае Его Величество король был так любезен, что согласился покрыть ваши расходы до того дня.

Я испытала невыразимое облегчение. Только представьте — влезть в долги, чтобы платить за келью в этом холодном и продуваемом всеми ветрами склепе!

— Однако мы хотим, чтобы вы оплатили свое проживание и питание у нас немедленно, — и сестра Тереза протянула руку.

Закусив губу, я порылась в своей сумке, нашла кошелек и отсчитала монахине чуть больше шестисот ливров, почти две трети моего годового пансиона.

— Теперь вы должны отдать всю свою одежду, всю, до последней нитки. Подобная распутная роскошь вам здесь не понадобится, — заявила сестра Эммануэль.

Я уставилась на нее, не веря своим ушам.

— Прошу прощения?

— Вы не можете оставить себе даже булавку. Раздевайтесь и передайте всю одежду мне. Мы принесли вам платье послушницы. — И она показала на небольшую кучку грубой домотканой одежды, которую заведующая трапезной, сестра Берта, положила на приставной столик.

— Ни за что. Вы хотя бы представляете себе, сколько стоит вот это платье?

— Оно принесет нам изрядную сумму, — согласилась сестра Тереза. — Ее, быть может, даже хватит на то, чтобы починить крышу церкви.

— Это грабеж среди бела дня. Вы не имеет права продавать мою одежду.

— Мы продадим ее только после того, как вы принесете обет. Тогда ваши вещи будут принадлежать аббатству.

— К тому времени она безнадежно выйдет из моды.

— Только не в Варенне, — возразила сестра Тереза. — Собственно, я даже жалею, что мать настоятельница предоставила вам испытательный срок. Если бы вы принесли свой обет незамедлительно, мы бы потребовали ваше приданое у Его Величества короля и продали бы ваши драгоценности и одежду, а на вырученные деньги починили бы крышу. И тогда во время полуночной службы[21] снег не падал бы прямо нам на головы.

— Мне очень жаль. — Я из последних сил старалась сохранить спокойствие. — Боюсь, что не могу позволить вам произвести свой ремонт под заклад моих личных вещей. Я нахожусь здесь по повелению Его Величества короля, но я уверена, что пройдет совсем немного времени, мое отсутствие станет заметным, и меня призовут обратно. Поэтому, сами видите, драгоценности и одежда нужны мне самой.

Сестра Эммануэль презрительно фыркнула.

— Никогда не слышала, чтобы Его Величество король отменял собственные решения.

— Вы настолько хорошо знакомы с королем, что знаете его привычки? Вы, очевидно, провели много времени при дворе? Если так, то очень странно, что мы с вами не знакомы. Я прибыла ко двору еще ребенком. — И я мило улыбнулась ей.

— Это не то, чем можно гордиться. Совершенно очевидно, что вы столь же легкомысленны и распутны, как и остальные глупцы при дворе, если готовы променять свою бессмертную душу на неопределенное будущее вместо того, чтобы посвятить ее служению к вящей славе Господней. Но ничего, вы почувствуете разницу в самом скором времени. А теперь снимайте одежду, иначе мы разденем вас силой.

Я стиснула зубы и обвела взглядом лица монахинь. Они придвинулись ко мне вплотную, и сестра Берта схватила меня за плечи. Я попыталась вырваться, но она была намного сильнее меня.

— Осторожнее, не порвите платье, — с тревогой вскричала сестра Тереза.

— Вам все равно придется подчиниться, по своей воле или против нее, — прошептала мне на ухо сестра Серафина, мягко положив мне руку на плечо.

Она была права. Не имело значения, разденусь я сама, или меня разденут силой. В любом случае с одеждой предстоит расстаться, так что мне оставалось хотя бы попытаться сохранить достоинство.

— Кроме того, вы же не хотите, чтобы ваша красивая одежда пострадала, — улыбнулась мне сестра Серафина. В ее речи слышался легкий иностранный акцент, итальянский, скорее всего, решила я, поскольку разговаривала она, как отпрыск семейства Мазарини, кардинала, семь племянниц которого долгие годы шокировали и возмущали Версаль. — Вы же сами не захотите работать в прачечной или на кухне в таких роскошных шелках.

Я испуганно воззрилась на нее.

— Праздный ум — прибежище дьявола, — сказала сестра Эммануэль. — Раздевайтесь.

Я вздохнула.

— Кому-то придется помочь мне. Я не могу раздеться сама.

Сестра Серафина аккуратно сняла мой кружевной фонтанж. Его назвали в честь фаворитки короля, Анжелики де Фонтанж, которая однажды на охоте потеряла шляпку и наспех перевязала волосы подвязкой. Король пришел в полный восторг, и уже на следующий день придворные дамы подвязывали волосы кружевами. Анжелика скончалась еще шестнадцать лет тому, но мы до сих пор носим фонтанж, соревнуясь друг с другом в его высоте и изысканности.

Сестра Серафина одну за другой расстегнула мои юбки. Сначала la secrete,[22] из тяжелой парчи, расшитой пчелами и цветами, затем — la friponne,[23] из золотистого тюля, прикрепленную к верхней юбке украшенными драгоценными камнями застежками и, наконец, la fidele,[24] из бледно-золотистого атласа. Это платье стоило мне целое состояние, но я с радостью уплатила его в качестве своеобразного комплимента Его величеству, который, подобно Королю пчел, правил своим двором.

— Дальше раздевайтесь сами… — И сестра Серафина растянула на руках черную глухую накидку, а я, спрятавшись за нею, сняла сорочку тончайшего батиста, надев вместо нее грубую рубаху небеленого полотна, которую она мне протянула. Скатав шелковые чулки, я отдала их ей и выпрямилась, ожидая, что мне предложат надеть еще что-либо. Напрасно.

— Прошу прощения, мадемуазель, — сказала сестра Серафина. — Я должна осмотреть вас, дабы убедиться, что вы не носите под сердцем ребенка. Наше аббатство не может позволить такого скандала, как рождение в монастыре младенца.

Я уставилась на нее, не веря своим ушам.

— Я — не беременна.

— Я должна убедиться в этом. Прошу вас, лягте на стол. — Сестра Серафина кивком указала на массивный стол позади меня, темную дубовую поверхность которого покрывала белая простыня.

— Моего слова должно быть достаточно.

— Вы и сами можете не знать об этом.

— Zut alors.[25] Если об этом не знаю я, то как можете узнать это вы?

— Я занимаю должность монастырского аптекаря. Поверьте мне, я умею определять, беременна женщина или нет.

— И наверняка знаете, как избавиться от ребенка.

Сестра Серафина промолчала, но лицо ее помрачнело. Сестра же Эммануэль прошипела:

— Это значило бы совершить смертный грех. Ваши слова оскорбительны для наших стен.

— Прошу вас, — повторила сестра Серафина. — Если вы подчинитесь, я не причиню вам вреда. Но, если вы воспротивитесь, сестрам придется удерживать вас силой, и тогда мне будет намного труднее действовать аккуратно и бережно.

Я возмущенно фыркнула.

— Хорошо, только побыстрее, пожалуйста.

— Прошу вас, лягте и поднимите нижнюю рубашку.

Я улеглась спиной на стол, сведя коленки вместе, а потом поерзала, поднимая сорочку. Сестра Серафина, похоже, успела согреть руки над огнем, поскольку пальцы ее не были холодными, чего я опасалась. Она быстрыми и ловкими движениями осмотрела мой живот, а потом осторожно сжала груди. С губ у меня уже был готов сорваться дерзкий комплимент. Но я лишь стиснула зубы и промолчала. Она опустила мою сорочку, прикрыв ею живот, и негромко произнесла:

— Ее лоно не расширено.

— Что я вам говорила?

— А теперь я попрошу вас раздвинуть ноги.

Я свела колени вместе.

— В этом нет необходимости.

— Прошу прощения, — вновь сказала она. — Я должна произвести полный осмотр.

— Мы знаем, что представляет собой королевский двор, — вмешалась сестра Эммануэль.

— В самом деле? Хотела бы я знать, откуда. К вашему сведению, Его Величество король превратился в весьма набожного человека, так что весь двор сейчас прозябает в скуке и томлении.

— Прошу вас, не упрямьтесь, — сестра Серафина с силой развела мне колени. На мгновение я воспротивилась, стиснув зубы, но потом в очередной раз напомнила себе, что больше мне идти некуда. Так что мне оставалось только терпеть, когда она бережно засунула в меня пальцы. Это продолжалось всего несколько секунд, но я чувствовала себя униженной и обесчещенной.

Вынув руку, она отвернулась, чтобы умыться. Я села и натянула нижнюю рубашку до колен.

— Удовлетворены?

— Она не ждет ребенка, — сообщила сестра Серафина сестре Эммануэль.

— И? — требовательно вопросила наставница послушниц.

Сестра Серафина покачала головой.

— Если она желает знать, не девственница ли я, то должна вам сообщить, что… я была замужем. — Мне пришлось проглотить комок в горле, чтобы произнести эти слова. Глаза у меня защипало от слез.