Дайан Фосси - Гориллы в тумане

• Название: Гориллы в тумане
• Автор: Дайан Фосси
• Издательство: Армада
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0368-2

Эта книга явилась результатом тринадцатилетних наблюдений за семейством горилл в тропических лесах Руанды, Уганды и Заира. Американская исследовательница Дайан Фосси подробно и доступно, часто с юмором, описывает поведение этих удивительных исчезающих животных. Автор рассказывает не о гориллах вообще, а о каждом животном в отдельности: о его внешности, характере, привычках, нередко прослеживая его жизненный путь от рождения до смерти. Дайан развеивает миф о гориллах как о злобных и агрессивных существах, приводя примеры их нежности, добродушия, а порой и застенчивости. Книга построена на уникальном материале, поскольку до Д. Фосси подобных исследований не проводилось. Сама писательница трагически погибла от рук браконьера-убийцы.

---

Медленными движениями я вытащила фотоаппарат, чтобы снять шрам. Слишком близкое расстояние не позволило навести его на фокус. Прошло около получаса, и дождь наконец притих; Диджит без предупреждения откинул голову назад и широко зевнул. Я мгновенно нажала на спуск. На снимке добрейший Диджит выглядел как чудище Кинг-Конг, из-за того что в зевке обнажились его внушительные клыки.

Прошло немного времени, и клыки Диджита предстали в совершенно ином свете. В декабре 1976 года мы со следопытом Немейе провели пять часов под проливным дождем в поисках группы 4 в западной части седловины, ставшей теперь неотъемлемой частью ее территории. Поскольку до лагеря надо было идти еще несколько часов, мы решили бросить поиск и пошли назад по широкой открытой тропе, восемь лет назад названной Тропой скота.

Немейе шел метрах в трех впереди меня, когда завеса тумана чуть разошлась и перед моим взором предстали сгорбленные спины членов группы 4, прижавшихся друг к другу под дождем у подножия горы Високе на высоте около 35 метров слева над тропой. Я решила, что не стоит выходить на контакт с группой в такой поздний час и в такую погоду. Я пустилась вслед за Немейе, как вдруг из густых зарослей справа от тропы выбежал Диджит и оказался лицом к лицу с моим следопытом. Оба застыли в ужасе. Диджит встал на ноги, издал два ужасных вопля, обнажив клыки, и от него исходил тошнотворный запах страха. Казалось, молодой самец не знал, бежать ему наутек или нападать. Меня он еще не заметил. Ринувшись вперед, я обогнала Немейе. Узнав меня, Диджит тут же опустился на четвереньки и кинулся в сторону группы, которую Дядюшка Берт уже погнал к склону Високе, подальше от опасности. Как только Диджит перестал кричать, сбитая с толку группа остановилась, и нервное напряжение спало, когда гориллы выяснили причину беспокойства Диджита. Этот злополучный инцидент наглядно показал важность бокового охранения для обеспечения безопасности группы.

За несколько лет Диджит и Дядюшка Берт сплотились в хорошо слаженную пару защитников и могли полностью положиться друг на друга при улаживании внутренних споров или перед угрозой со стороны посторонних групп. Нельзя сказать, что их отношения были столь же интимными, как между Дядюшкой Бертом и Тигром, однако их с уверенностью можно назвать гармоничными, потому что обоих в одинаковой мере заботила сплоченность и безопасность группы.

Взаимная поддержка самцов особенно проявилась, когда группа 4 вышла в седловину, которую так и не удалось полностью очистить от браконьеров. Однажды в начале 1977 года я собиралась выйти на встречу с группой 4 далеко на западе от Високе, когда до меня вдруг донеслись тревожные крики Дядюшки Берта. Предчувствуя недоброе, я ринулась на эти крики и увидела, что гориллы преспокойно устроились на дневной отдых. Только Дядюшка Берт, выпрямив спину, сидел в напряжении с тревожным выражением лица.

Прошло около пятнадцати минут. Серебристоспинный вожак по-прежнему сидел в застывшей позе с выражением страха на лице. Вдруг пара воронов, каркающих по соседству, взлетела и, описав круг над группой, спикировала прямо на голову Дядюшки Берта. Бум! Он съежился и прикрыл голову руками. Почти целый час вороны издевались над величественным вожаком, на которого никто из его семейства не обращал ни малейшего внимания. Мне стало как-то неловко за моего благородного друга.

Как только вороны угомонились и улетели прочь, Дядюшка Берт с достоинством повел свою группу на кормежку. Думая, что все гориллы ушли, я медленно поднялась и стала смотреть, в каком направлении они последовали, чтобы на следующий день выйти на контакт с ними. Вдруг в соседних зарослях раздался шорох, и на меня уставилось прекрасное доверчивое лицо Мачо. Она отстала от группы, чтобы подойти ко мне. Увидев необыкновенную доброту, спокойствие и доверие в глазах Мачо, я была до глубины души потрясена нашей близостью и никогда не забуду этого трогательного момента.

Глава одиннадцатая Разгул браконьеров

К январю 1977 года Дядюшка Берт претерпел полную трансформацию, став властным предводителем группы, завоевавшим безграничное доверие и уважение всех ее членов. На это превращение потребовалось около восьми лет. Дядюшка Берт приобретал опыт в многочисленных встречах с другими группами и серебристоспинными одиночками, улаживая споры, возникавшие в группе; его возмужанию также способствовала возросшая ответственность за собственных детенышей и отпрысков скончавшегося Уинни. В канун десятилетия исследований в Карисоке в группе 4 насчитывалось одиннадцать членов. За эти годы в ней умерло восемь животных, пять молодых самок покинули группу, родились шесть детенышей и к группе присоединились две гориллы — самка и самец.

Приход в группу черноспинного Битсми, которому в то время было около десяти лет, не переставал удивлять меня. В целом группа оказала ему холодный прием, за исключением разве молодежи, особенно восьмилетнего Тигра, сына когда-то главенствовавшей самки и бывшего серебристоспинного вожака. До появления Битсми Тигр и Диджит, превратившийся в зрелого серебристоспинного самца, выполняли функцию стражей группы 4, располагаясь, как правило, по периферии, и охраняли ее от людей и горилл, пытавшихся войти с ней в контакт. Битсми, однако, никогда не проявлял рвения к караульной службе. Его не связывали родственные узы с кем-либо из группы 4, и он не пытался способствовать ее стабилизации или защите от опасностей.

Мачо, взрослая самка, когда-то ушедшая из группы, а затем вернувшаяся в нее, стала наконец полноправным членом. Ее сын Квели, которому в начале 1977 года минуло восемнадцать месяцев, пользовался особым расположением отца, Дядюшки Берта, и был, пожалуй, самым жизнерадостным и подвижным детенышем из тех, за кем мне когда-либо доводилось наблюдать. Как и Поппи в группе 5, сородичи наперебой приглашали Квели поиграть с ними или получить ласку.

Однажды солнечным теплым утром я вышла на группу, когда она загорала в седловине на небольшой лужайке, окруженной холмами. Шум, вызванный моим приближением, заставил Дядюшку Берта резко приподняться. Узнав меня, он приветливо заурчал и с блаженным видом снова улегся на солнцепеке с выражением глубочайшего удовлетворения на лице. Мимо меня прошла Мачо, окинула доверчивым добрым взглядом и легла рядом с мужем. Возбужденный Квели был в слишком игривом настроении, чтобы угомониться и расположиться рядом с родителями. Он по-пластунски пополз ко мне, выпятив зад с белым хвостиком. Через пару секунд он буквально уперся в меня глазками, защекотал лицо усами и стал обнюхивать волосы. Он потянул меня за одежду и рюкзак и кубарем скатился назад к Дядюшке Берту, сверкая в воздухе пятками. Затем он с таким же проворством оказался на Мачо и решил пососать ее грудь. Мачо нежно обняла сына, и довольная парочка закудахтала от удовольствия, одаривая друг друга умилительными улыбками.

Тигр, до этого шаливший с Битсми с краю, вернулся к семейству и, как обычно, свернулся калачиком рядом с Дядюшкой Бертом. Со временем Тигр сблизился с ним больше, чем кто-либо другой из группы 4. Эти, по всей видимости, единокровные братья нередко затевали долгие игры и ухаживали друг за другом. А январский день был слишком жарким для активной деятельности. Постепенно все члены семейства, за исключением Диджита, как всегда стоящего на посту поодаль от группы, захрапели, уютно расположившись по кругу. В этот момент я ни за что бы не променяла это место ни на какое другое в мире, так хорошо мне было с моими гориллами на солнце в уединенном уголке седловины.

Тридцать минут прошли в тишине, нарушаемой лишь жужжанием пчел, как вдруг мне показалось, что с вершины ближайшего холма донесся свист. Дядюшка Берт, находившийся до этого в такой глубокой дреме, что его нижняя губа отвисла до самой ключицы, внезапно присел и уставился в направлении долетевшего звука. Глаза, уши и нос вожака настроились, словно антенны. Его тело на целых пять минут оцепенело. Диджит, отдыхавший на склоне, нависшем над группой, медленно пополз в сторону свиста. Тигр принял серьезный вид, отошел от Дядюшки Берта и последовал за Диджитом. В течение следующего часа не было слышно ни малейшего звука. Дядюшка Берт расслабился, но увел группу на кормежку в направлении, противоположном тому, откуда донесся свист.

Уверенность, с какой группа направилась на кормежку, успокоила меня, и я решила пуститься в долгий путь обратно в лагерь. Через двадцать минут я увидела браконьера, бежавшего по лугу с копьем, луком и стрелами, поднятыми высоко над головой. Подобно антилопе, он буквально скользнул по поверхности травы и углубился в лес, где его ожидали остальные браконьеры с собаками. Я бросилась за ними со всей скоростью, на которую только была способна. Очутившись в лесу, я спряталась и, подражая браконьерам, стала посвистывать в надежде, что охотники с собаками соберутся около меня. Однако, заметив Ньирамачабелли, они пустились наутек.