Юрий Пантелеев - Полвека на флоте (со страницами)

• Название: Полвека на флоте (со страницами)
• Автор: Юрий Пантелеев
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1974

Аннотация издательства: «Адмирал Юрий Александрович Пантелеев, знакомый читателям по книге «Морской фронт», начал службу в Советском Военно-Морском Флоте еще в гражданскую войну. На его глазах флот восстанавливался, креп, росли его люди — многие из них пришли на боевые корабли по путевке комсомола. И сам автор рос вместе с флотом — рядовой военмор, штурман, начальник штаба, командир соединения. Великая Отечественная война застала его на посту начальника штаба Балтийского флота. Позже он командовал флотилиями, флотом, возглавлял Военно-морскую академию. Большая и интересная жизнь. И автор сумел правдиво и увлекательно рассказать о пережитом, о своих боевых друзьях, о кораблях, о полюбившемся морском просторе».

Приводится версия книги с разметкой страниц согласно печатному изданию. Номер страницы приводится в квадратных скобках — [ ] в конце страницы и отделяется от следующей страницы пустой строкой. Для удобства чтения можно использовать версию без разметки страниц, внутритекстовых ссылок и иллюстраций, расположенную по адресу: http://lib.rus.ec/b/41631/read

Библиографические ссылки в тексте оформляются также, как в печатном издании. Сегодня стандарт их оформления иной.

---

Мы, работники штаба, понимали, что это неспроста, и старались максимально поднять боеспособность флота. Организовывали учения, внезапными учебными тревогами проверяли боевую готовность частей и соединений. Работа в штабе не прерывалась с утра до поздней ночи.

Душой штабного коллектива была партийная организация. Мой заместитель по политической части полковой комиссар А. Н. Сидоров работал умело, инициативно.

Боевито, целеустремленно руководил всей партийно-политической работой на флоте начальник Пубалта бригадный комиссар П. И. Бельский. Его хорошо знали все моряки. Штаб и Пубалт работали очень дружно, и это имело большое значение для дальнейшего повышения боеготовности флота.

Слово «война» еще нигде официально не произносилось, но мы чувствовали: она близка. На всякий случай корабли были рассредоточены. Уже в конце мая 1941 года мы перевели крейсера, эсминцы и большую часть подводных лодок из Либавы в Ригу, где было больше средств противовоздушной обороны. Из Таллина в Кронштадт перешли линкор «Марат» и минный заградитель «Ока».

В полночь Таллин погружался в темноту, и только в окнах большого здания, где располагались штаб и политуправление флота, не гас свет.

Флот к тому времени располагал опытными руководящими кадрами. Эскадрой командовал смелый и энергичный контр-адмирал Д. Д. Вдовиченко, отрядом легких сил — контр-адмирал В. П. Дрозд. Бригады подводных

[140]

лодок возглавляли участник войны в Испании Герой Советского Союза капитан 1 ранга Н. П. Египко и превосходные подводники капитан 1 ранга Н. И. Виноградов и капитан 2 ранга А. Е. Орел. Бригадами торпедных катеров командовали капитаны 2 ранга В. С. Чероков и В. А. Соломатин, влюбленные в свое дело, в свои стремительные малые корабли. Крупные специалисты стояли во главе береговой обороны генералы И. С. Мушнов и И. Н. Дмитриев, полковники И. А. Кустов и В. Т. Румянцев. Военно-воздушные силы возглавлял генерал-майор В. В. Ермаченков. Здесь выросли выдающиеся летчики — Герои Советского Союза Е. Н. Преображенский, В. И. Раков, И. И. Борзов, И. Г. Романенко, А. И. Крохалев. К сожалению, у нас было мало современных самолетов, особая нехватка ощущалась в истребителях.

О силах нашего вероятного противника на Балтике мы располагали довольно точными сведениями. Можно было ожидать появления в наших водах одного современного линкора, четырех крейсеров, свыше трех десятков эсминцев, до восьмидесяти подводных лодок, большого количества торпедных катеров и тральщиков. К этому были основания приплюсовать 71 боевой корабль финского флота. Силы немалые!

В начале лета тревожные сигналы мы получили от наших пограничников. Это побудило нас еще 19 июня 1941 года перевести флот на повышенную готовность (№ 2). Командиры соединений переселились на свои командные пункты. Прекращалось увольнение личного состава на берег. Корабли принимали на борт все необходимое боевое снабжение.

Состоялись партийные собрания. На них обсуждалось создавшееся положение, коммунисты призывали всех моряков повысить бдительность и быть готовыми к бою.

Еще задолго до этого по нашему ходатайству Главный морской штаб разрешил выставить корабельные дозоры в устье Финского залива, в Ирбенском проливе и на подходах ко всем нашим военно-морским базам. До поры до времени они ничего подозрительного в море не обнаруживали. 20 и 21 июня тоже было спокойно. Настораживало лишь, что в море убавилось число немецких торговых судов и шли они теперь с боевым охранением. Беспокоило и то, что под разными формальными предлогами немцы стали задерживать наши суда в германских портах.

[141]

В 23 часа 37 минут 21 июня поступила депеша из Москвы. Нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов приказал перейти всем флотам на высшую оперативную готовность № 1.

Срочно передаем сигнал соединениям и частям. Командиры их знали, что делать: необходимые документы хранились в сейфах, оставалось только вскрыть запечатанные пакеты. Но времени оставалось очень мало. На рассвете командир нашей базы в Либаве капитан 1 ранга М. С. Клевенский доложил: «Бомбы упали на военный городок и в районе аэродрома. Особых повреждений нет». И тотчас другой тревожный звонок: начальник штаба Кронштадтской базы капитан 2 ранга Ф. В. Зозуля доносит:

— Сброшено шестнадцать немецких мин при входе на Кронштадтский рейд. Фарватер остался чистым…

И пошло… Телефоны звонят беспрерывно. Сообщения о силуэтах неизвестных кораблей, перископах подводных лодок, воздушных десантах… Не поток, а водопад донесений! И все их надо принять, проанализировать, отсеять достоверное от явной несуразицы. И как можно скорее, ибо каждая секунда промедления грозит обернуться потерей сотен и тысяч человеческих жизней.

Длинное, сводчатое помещение без окон — бетонный каземат береговой батареи времен еще первой мировой войны. Вдоль стен столики операторов. У каждого свой телефон. Посреди большой стол с картой обстановки. Оператор выслушивает по телефону очередной доклад, быстро наносит пометки на карту, а телефон уже снова надрывается. Звонки, приглушенный рокот десятков голосов, ярко освещенная карта Балтийского моря, покрывающаяся все новыми условными значками…

Это и есть наш БФКП — береговой флагманский командный пункт флота.

Четыре часа пятьдесят минут. Распахивается тяжелая стальная дверь потерны. Командующий флотом вице-адмирал В. Ф. Трибуц перешагивает высокий порог, подходит к карте, хмурыми, уставшими глазами пробегает ее, потом поворачивается к моему столу. Берет в руки свой любимый большой карандаш. Подаю ему заготовленную телеграмму. Комфлот молча прочитывает ее, раз-

[142]

машисто ставит подпись, а потом перечитывает уже вслух:

"Германия начала нападение на наши базы и порты. Силой оружия отражать противника».

Комфлот возвращает мне бланк, я протягиваю его нашему связисту Кашину, и тот исчезает в потерне. Через секунду провода и эфир понесли на Ханко и в Ригу, на остров Ззель и в Кронштадт, соединениям, частям и кораблям эти первые слова о начавшейся войне. Странное дело, мы как-то сразу облегченно вздохнули. Кончилась неизвестность. Теперь оставалось действовать.

Отдав распоряжения, комфлот поехал на корабли. Я поднялся подышать воздухом. После электрического света подземелья слепит яркое солнце. Оно уже припекает, обещая жаркий день. Море тихое, просматривается до самого горизонта. Попыхивая дымком, буксирчик тащит баржу, направляясь в Таллин. Капитан и вся команда буксирчика торопятся домой, к семьям. Они еще не слышали о начавшейся войне, бомбежках, пожарах.

А на кораблях уже знают все. Идут митинги. Моряки клянутся до конца выполнить свой долг. Многие подают заявления в партию: хотят идти в бой коммунистами. Всем нам предстоит ответственнейшее испытание. Жесточайшей проверке подвергнутся наши знания, мужество, преданность делу.

Меня разыскал флагманский штурман капитан 2 ранга Б. Н. Иосифов. Доложил: все маяки погашены, снимается плавучее ограждение банок и отмелей. Новый экзамен для командиров и штурманов кораблей. Море теперь онемеет, на его просторах не будут больше ласково мигать белые, красные, зеленые огоньки, так много говорящие моряку.

Прибыл начальник разведки, наш всеобщий любимец подполковник Н. С. Фрумкин. Сообщил, что фашистское радио открыто объявило о минировании моря между островом Эланд и портом Мемель (Клайпеда). Капитан-лейтенант Лукьянчиков тут же нанес данные на карту, покачал головой:

— Получается, всю южную часть Балтики перекрыли. Не может быть! Очередная фашистская липа!

— Нет, — возразил начальник оперативного отдела

[143]

капитан 1 ранга Г. Е. Пилиповский, — это похоже на правду. Немцы пойдут на все, чтобы задержать развертывание наших подводных лодок в этом районе.

Да, так оно и было. Фашисты поставили здесь три тысячи триста мин и минных защитников. И все-таки они не смогли воспрепятствовать развертыванию советских подводных лодок.

СЛЕВА: Н. С. ФРУМКИН, СПРАВА: М. И. СИДОРЕНКО

Без конца поступают донесения, запросы, просьбы. Нужны позарез вспомогательные суда — буксиры, баржи, танкеры. Приказываю начальнику отдела военных сообщений капитану 2 ранга Ивану Николаевичу Гонцову связаться с управлением Балтийского пароходства, торговыми портами. Но там ничего не понимают: мобилизация еще не объявлена.

В гражданских организациях живут еще вчерашним днем. Звонит директор театра: приглашает моряков на новый спектакль. Подшефная школа просит выделить вожатых в пионерский лагерь. Прибыли студенты гражданских вузов на стажировку. Руководитель практики беспокоится о их размещении…

Советские люди еще вчера и не думали о войне. Хотя и пели, что «наш бронепоезд стоит на запасном пути», но не так-то просто было этому бронепоезду поднять пары…