Сергей Нечаев - Талейран

• Название: Талейран
• Автор: Сергей Нечаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03569-0

Князь Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754–1838) — министр иностранных дел императора Наполеона. Можно сказать, что имя его стало нарицательным: так называют беспринципного, лживого и продажного политика. Между тем, не забывая себя, Талейран верно служил Франции, самоотверженно отстаивал ее интересы. Однако он сразу же покидал очередного правителя, как только чувствовал его приближающуюся политическую кончину — а это Талейран чувствовал самым первым. Что ж, как говорится, «вовремя предать — значит предвидеть».

Биография князя Талейрана — это череда политических и любовных интриг, приключений, авантюр и блистательных дипломатических побед, происходивших на фоне драматических событий Великой французской революции, Наполеоновских войн и в период последующего возрождения Франции.

---

Сотрудничество, которое установилось у нас с Англией, не повредило ни нашей независимости, ни нашим национальным интересам; наше уважение прав друг друга и наше взаимное доверие… составляют гарантию, которую мы можем противопоставить тому, что волновало старую Европу. Столь достойные результаты были достигнуты благодаря высокой мудрости короля и его огромному умению. По отношению к себе я не говорю об иных заслугах, кроме как об угадывании глубочайших замыслов короля. <…>

Но сегодня, когда вся Европа знает и восхищается королем… когда Англия имеет не меньшую потребность в нашем взаимном союзе… я считаю возможным для себя, не отрекаясь от своей преданности королю и Франции, умолять Его Величество принять мою отставку, и я прошу вас, господин министр, представить ее ему. Мой пожилой возраст, моя немощь, имеющая естественные причины, требуют отдыха и делают мой демарш весьма простым, полностью объясняют его и даже превращают его в мой долг.

Отдаю себя всего на справедливую волю и доброту короля[544].

А вот ответ министра, датированный 7 января 1835 года:

Мой князь,

Я показал королю письмо, которое вы адресовали министру иностранных дел и которым вы просите Его Величество принять вашу отставку с поста посла в Лондоне. Его Величество долго отказывался ее принять.

Присоединяясь к его планам и планам его правительства, вы так искусно послужили делу укрепления стабильности новой монархии, величия ее политики и поддержания мира в Европе, что король не мог согласиться лишить Францию ваших могучих услуг и вашего огромного опыта. Но Его Величество почувствовал, что после такой великой и длительной карьеры привязанность и признательность к вам не позволяют ему дольше сопротивляться исполнению вашего пожелания уйти, исходя из вашего возраста, на отдых[545].

Короче говоря, отставка была принята.

Получив отставку, Талейран уединился в своем замке Валансэ, превосходившем «размерами и неслыханной роскошью дворцы многих монархов в Европе»[546].

Здесь он чувствовал себя лучше, чем в Париже.

«И здесь, спокойно, без излишнего любопытства и бесполезных волнений, как и всё, что он делал в жизни, он стал ждать прихода той непреодолимой силы, для борьбы против которой даже и его хитрости было недостаточно (по злорадному предвкушению одного из враждебных ему публицистов). “Я ни счастлив, ни несчастлив… — писал он в эти последние годы своей жизни. — Я понемногу слабею и… хорошо знаю, как все это должно кончиться. Я этим не огорчаюсь и не боюсь этого. Мое дело кончено. Я насадил деревья, я выстроил дом, я наделал много и других еще глупостей. Не время ли кончить?”»[547].

Глава одиннадцатая ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

Визит Жорж Санд

28 сентября 1834 года в замок Валансэ навестить Талейрана приехала уже входившая тогда в славу писательница Жорж Санд. Они не были знакомы, но надо сказать, что Талейран иногда разрешал путешественникам осматривать его прославленное жилище. Писательницу приняли, а потом из-под ее пера вдруг вышла весьма злобная статья в «Revue des deux Mondes», которая называлась «Князь». Фамилия Талейрана в ней не была названа, но изложение вышло более чем прозрачным.

«Никогда это сердце не испытывало жара благородных эмоций, — написала Жорж Санд, — никогда честная мысль не проходила через эту трудолюбивую голову; этот человек представляет собой исключение в природе, он — такая редкостная чудовищность, что род человеческий, презирая его, все-таки созерцал его с глупым восхищением»[548].

Оказалось, что Жорж Санд была ненавистна даже наружность старого князя, даже выражение его лица, и она задавалась вопросами о его прошлом и о том, почему все правители Франции в нем так нуждались.

«Какие революции он совершил или нейтрализовал, — пишет она, — какие кровавые войны, какие общественные бедствия, какие скандальные грабительства он предупредил? Значит, он был необходим, этот сластолюбивый лицемер, всем нашим монархам, от гордого завоевателя до ограниченного святоши, если они навязывали нам позор и стыд его возвышения»[549].

А вот еще страшные слова Жорж Санд о Талейране, явно переходящие всякие границы приличия: «Враг рода человеческого, пришедший в мир лишь для того, чтобы нажить себе состояние, удовлетворять свои пороки и внушить простофилям унижающее уважение к своим талантам интригана. Благодетели человечества умирают в изгнании или на кресте. А ты, ты умрешь медленно в своем гнезде, старый пресытившийся стервятник. <…> Создатель лишил тебя ноги и бросил на землю в виде хромого Вулкана… и тебе нечего будет сказать в день Последнего Суда. Тебя даже не спросят. Создатель, не давший тебе души, не потребует от тебя отчета о твоих чувствах и страстях»[550].

Но Талейран был привычен к подобного рода характеристикам. О нем редко писали хорошо, но при этом все и всегда безусловно преклонялись перед его умственными способностями. Талейран «очень философски относился ко всему, что писалось о нем, и даже портретная живопись Жорж Санд совсем ненадолго и очень немного его огорчила»[551].

Во всяком случае, каким-нибудь ответом он ее не удосужил. Он знал, что, сколько бы его ни ругали, обойтись без него не могли. Недаром же за два года до смерти он сказал тогдашнему премьер-министру Луи Адольфу Тьеру: «Знаете ли вы, дорогой мой, что я всегда был человеком, самым в моральном отношении дискредитированным, какой только существовал в Европе за последние сорок лет, и что при этом я всегда был либо всемогущим во власти, либо накануне возвращения в нее?»[552]

Тем не менее, как пишет Дэвид Лодей, странный поступок Жорж Санд «внес существенный и запоминающийся вклад в кампанию по очернительству Талейрана»[553].

Смерть мадам де Талейран

А 10 декабря 1835 года умерла Катрин Ноэль де Талейран (урожденная Ворле, бывшая мадам Гран).

Злые языки говорили, что это была самая глупая женщина в Париже. Над ней потешались все, кому не лень, а некоторые называли ее «Красотой и Глупостью, объединенными в одном человеке». Впрочем, скорее всего, это были преувеличения, направленные на то, чтобы унизить Талейрана.

В последние годы жизни мадам де Талейран жила в доме 80 по улице де Лилль в Париже, где за ее столом часто собирались заезжие английские писатели. Масон и академик Жан Гийом Вьенне также бывал у нее и читал свои еще неизданные трагедии. Все это говорит о том, что Катрин Ноэль не была такой уж безнадежно недалекой, как о ней судачили.

А вот отношения с Доротеей Курляндской у нее были весьма натянутыми. Это и понятно: кто будет любезничать с «сердечной подругой» своего собственного мужа…

Укрывшись в Лондоне во время Ста дней, она грустно писала мадам д’Омон:

Я сожалею, что уступила ложному порыву любви. Я знала об отношениях мадам Эдмон и Талейрана в Вене, и я не захотела быть тому свидетелем. Восприимчивостъ помешала мне присоединиться к нему, хотя я должна была бы сделать это, когда возвращение с Эльбы заставило меня покинуть Париж. Если бы я оказалась в Вене, вместо того, чтобы поехать в Лондон, господин де Талейран был бы вынужден меня принять. Я хорошо его знаю, и он бы меня хорошо принял. Кроме того, это бы его расстроило не так сильно, как могло бы показаться. Напротив, он был бы очарователен по отношению ко мне… В чем я ошиблась, так это в том, что я думала, что он окажется слишком слаб, чтобы выгнать меня прочь. Я никогда не оценивала мужество трусов в отсутствии! Я совершила ошибку, и теперь надо испытать на себе ее последствия, по возможности не ухудшая положение выступлениями против. Я покоряюсь…[554]

Когда после разгрома Наполеона при Ватерлоо Талейран вернулся в Париж, он заключил с Катрин Ноэль договор о том, что она останется в Англии, если хочет, чтобы шедшее от него субсидирование продолжалось. Ну если не в Англии, то хотя бы в Брюсселе…

Однако в конце 1817 года Катрин Ноэль, нарушив договор, объявилась в Париже. Талейран принял решение смириться с этим, но при одном условии — она должна была жить в другом районе города. Так она оказалась в доме 80 по улице де Лилль.

Семнадцать лет она прожила в этом доме, страдая от ностальгии по шикарному особняку на улице Сен-Флорантен и по замку Валансэ. Она имела свой салон, поддерживала хорошие отношения с родственниками мужа, часто общалась со своей дочерью Шарлоттой и дочерью Бозона де Талейран-Перигора.

Говорят, что у Катрин Ноэль был роман с герцогом де Сан-Карлосом, камергером принца Фердинанда, правившего в Испании с 1814 по 1833 год под именем Фердинанда VII. Когда будущего короля поместили в замок Валансэ, герцог де Сан-Карлос последовал за ним, и там-то он и познакомился с женой Талейрана. После падения Наполеона и воцарения Фердинанда в Мадриде герцог де Сан-Карлос был назначен государственным министром. Потом он был послом в Вене, потом — в Лондоне (1817), потом — в Париже (1823). В 1824 году он стал вице-королем Наварры, а в 1827 году вновь вернулся на дипломатический пост в Париж. Там он и умер в июле 1828 года, переев лангустов… во все том же доме 80 по улице де Лилль.