Дэвид Галеф - Молчание сонного пригорода

• Название: Молчание сонного пригорода
• Автор: Дэвид Галеф
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3267-3

Подавляющая часть населения Европы и Америки живет в пригородах с их особой атмосферой благополучия и всеобщего соседства. Но это лишь видимость, за которой скрывается ужас равнодушия и одиночества. Семья психотерапевта Майкла Эйслера балансирует на грани развода. Взаимное раздражение, претензии, бесконечные мелочные споры и придирки — вот мир, в котором растет сын Майкла Алекс, изобретательный эгоцентрик, наделенный богатым воображением.

Только угроза извне, мнимая или настоящая, может сохранить семью. И эта угроза материализуется из болезненных педофильских фантазий компьютерщика Теда и мстительного упрямства маленького Алекса…

---

При появлении Теда мальчики вспорхнули с места, как стайка скворцов. Они вывалили на каток, толкаясь и хохоча. Настоящим профессионалам стало трудно лавировать между ними, и девушке-торпеде пришлось ездить раздражающе короткими скоростными отрезками. Как только дети освободили зону вокруг стола, большинство родителей уселись поболтать, перекрикивая грохот музыки. Но несколько человек подошли к бортику и наблюдали, и Тед присоединился к ним. Мальчики скользили мимо, для равновесия расставив в стороны руки. Теду нестерпимо хотелось выйти на каток и блаженно сталкиваться со всеми этими телами. Теперь уже скоро.

Мы опоздали на праздник — естественно, из-за Алекса. Когда я забирал его с продленки, мы никак не могли найти его рюкзак. Один из служащих в конце концов нашел его под скамейкой. Потом, когда мы уже совсем собрались ехать, Алекс устроил типичную сцену, на этот раз из-за того, чем перекусить после школы.

— Не сегодня, — сказал я ему, — потому что на дне рождения ты и так съешь кучу всякой гадости.

— Это не считается. Я хочу палочки.

Короче говоря, в конце концов он сел в машину, но только после того, как мы обмусолили несколько правил, придуманных специально на такие особые случаи. Он буркнул, что я злой, а я сказал, что я и вполовину не такой злой, как мог бы быть, и он замолчал на большую часть поездки. Мы оба были не в лучшем настроении, когда приехали на каток. Алекс, у которого были свои ролики, побежал ко входу, не подождав, пока я выйду из машины. К тому времени как я прошел через зеленые двери, он уже был внутри. Сомнительного вида джентльмен, сосавший дешевую сигару, коротко взглянул на меня, когда я проходил мимо. Я сказал, что иду на праздник Билли Маккейба, он кивнул и проштамповал мне руку. Внутри стоял шум и гам, и, войдя в основной зал, я почувствовал, что у меня заболела голова.

Дети уже вовсю катались, некоторые носились, другие, оттолкнувшись, скоро останавливались с озадаченным видом. Жалко, что Джеймс не смог прийти. Я слышал, что он вернулся из больницы, но тихо увядал дома. Лейкемия. Правда, сыну я об этом не сказал. Алекс сгорбился на красной пластмассовой скамейке, пытаясь надеть ролики. Родительское стадо крутилось поблизости — в основном мамочки-домохозяйки, подумал я. Очень милые и всегда охотно готовые поболтать с мужчиной, но их главной темой было воспитание детей, как у компании юристов, которые никак не могут перестать говорить о делах. Одна из мамочек, низенькая, расплывшаяся женщина в удобных джинсах, расстилала на длинном столе украшенную гоночными машинами скатерть. Потом дошла очередь до бумажных тарелок с тем же рисунком, видимо в соответствии со вкусом Билли. Когда я подошел к столу, женщина подняла взгляд и автоматически улыбнулась.

— Здравствуйте. Вы, должно быть, папа Алекса.

Я кивнул:

— Здравствуйте, мама Билли.

Я поставил подарок, который принес с собой — Алекс забыл его на заднем сиденье, — рядом с горкой других подарков, возвышавшейся на синей пластмассовой скамейке. По случаю это оказалась сборная модель автомобиля, я выбрал ее в фэрчестерском игрушечном магазине несколько часов назад. Одна только праздничная упаковка с золотыми машинками, гнавшимися друг за другом по горам и пустыням, стоила не меньше пяти долларов, но я не успел зайти в какой-нибудь крупный дисконтный магазин за пределами города.

— Надел! — Алекс встал, чуть не шлепнулся, но все же сумел удержаться за лавку.

— Осторожно, — предостерег я, как положено родителю.

— Отстань. Я умею кататься.

Для доказательства он сильно оттолкнулся от лавки и заскользил в сторону одного из проемов в низком бортике, окружающем каток. Короткая линейка родителей прислонялась к перилам, они походили на игроков на ипподроме, поставивших на лошадь. Всего несколько мужчин, и на одном из них серые штаны и разные зеленые носки. Он показался мне знакомым, но световое табло на потолке заиграло разными цветами, так что трудно было разглядеть как следует. Я хотел было встать вместе с остальными зрителями, но Алекс увидел меня на первом круге и замахал руками, чтобы я ушел. Хорошее начало. Высокая женщина на каблуках, в которой я узнал маму Хуана, наклонилась вперед, чтобы сфотографировать сына на одноразовый фотоаппарат. Я поплелся назад к столу, где мама Билли вынимала метровый торт из хлипкой картонной коробки. Сбоку от нее три женщины с усталым видом обсуждали семейный отпуск, или, по крайней мере, так мне показалось. Уровень шума поднялся: последнюю песню, что-то из золотой эпохи диско, включили громче. Я знал кое-кого из женщин по школьным мероприятиям, и мы поздоровались. В углу у неработающего игрового автомата стояла еще одна мамаша и кричала в сотовый телефон.

Тем временем Алекс кружил по катку, а это был один из последних наших с ним дней. Вот такие сыновне-отцовские узы. Джейн, по-видимому, во время таких праздников каталась вместе с ним, но я не вставал на ролики с тех пор, как вышел из возраста Алекса. В конце коридора с видеоиграми находилась будка, где выдавали ролики напрокат, ее отмечала светящаяся оранжевая надпись, как напоминание о вине. Три мамаши поговорили об отпусках и перешли на магазины одежды. Я мог бы к ним присоединиться. Или надуться, как Алекс. Мой сын слишком походил на меня в некоторых вещах, и это было неприятно. Ладно, пропади оно все пропадом. Когда динамики заиграли «Лихорадку субботнего вечера», я направился к будке проката.

Дождавшись удобного момента, Тед шагнул на каток, заскрипев ботинками. Коренастый мальчик в наколенниках только что промчался мимо, проделав окно между Тедом и кучкой из трех мальчиков, толкавших друг друга локтями. Они приближались, но вовремя увидели Теда и повернули. Двое поехали к центру катка, а другой к борту и врезался в него с глухим ударом.

— Извини, — сказал Тед и протянул руку помощи мальчику.

Это был рыжий веснушчатый мальчишка, неуклюжий и невысокий. Он глуповато ухмылялся, даже когда растянулся на полу. Но он схватился за протянутую руку Теда и вскочил на ноги, прежде чем Тед успел воспользоваться шансом и повалиться сверху. Бросив короткое «спасибо», мальчуган оттолкнулся от борта и понесся вперед за двумя друзьями. Тед наблюдал за вихрем детей, обдумывая свои дальнейшие действия. Ему бы только врезаться в кучу маленьких мальчиков, а подробного плана он не продумывал. В подобных ситуациях его покидала методичность, а разум беспорядочно наполняли мягкие тела и путаница рук и ног.

Еще одна попытка. Повернув голову, как бы высматривая запропастившегося ребенка, он ступил на дорожку ровно поперек пути летящего клина мальчиков, стремительно приближавшегося к нему и грозящего столкновением. Девочка-торпеда объехала группу, как будто ее кто-то подталкивал сзади, бросила на Теда недобрый взгляд и проехала справа от него ровно в двух сантиметрах. Секунду спустя стайка мальчишек волшебным образом раздвоилась, хотя не все они успели свернуть. Один из последних мальчиков врезался прямо в него. Тед был в восторге от того, как они столкнулись телами, как его встретили машущие руки.

— Ой, извини! — закричал он, разворачиваясь вполоборота так, что они вдвоем почти протанцевали друг с другом.

Прижавшись к телу мальчика, он почувствовал мягкое ерзанье, которое еле вынес. Он чуть сжал мальчика, надеясь, что тот не заметит, и отправил его в путь, крепко хлопнув по мягкому месту. Полумрак, громкая музыка — какого черта. Это просто мечта.

Он повторил уловку еще дважды, чуть ли не оседлав последнего мальчика, но тут к нему подъехала женщина и что-то прокричала. Тед замотал головой, показывая, что ничего не слышит.

— Я сказала, что здесь не разрешается находиться без роликов!

Она с осуждающим видом показала на его кроссовки и проехала мимо. Он хотел было не обратить внимания, но женщина обернулась на него с мрачным видом — и он врезался в мальчика, упрямо ехавшего по часовой стрелке. Они схватились друг за друга, чтобы не упасть, и это навело Теда на одну мысль: он еще лучше сможет наталкиваться нарочно, но как будто бы совершенно случайно, если встанет на ролики. Таким образом, у него появится удачный предлог. Едва коснувшись напоследок восьмилетнего малыша, он вздохнул и вышел с катка. Правда, он скоро вернется — и покатится вместе с ними.

Я помню, как несколько раз мама брала меня на ледовый каток с раздевалкой, где пахло влажным деревом. Чтобы зашнуровать коньки потуже, она пользовалась металлическим крюком и корчила гримасы. Каток моего детства отличался от теперешнего тем, что на нем играл органчик, а не диско, пока катающиеся делали круг за кругом. Иногда они тоже поскальзывались, как и я. У меня были слабые лодыжки или что-то в этом роде. По крайней мере, для этих современных роликов крюк не требовался. Как лыжные ботинки, они защелкивались на три регулируемые пластиковые застежки. Раз, два — щелкал я застежками.