Илья Кирюхин - Искушение. Книга 2. Старые письма

• Название: Искушение. Книга 2. Старые письма
• Автор: Илья Кирюхин
• Жанр: Альтернативная история

---

Во всяком случае, ему так казалось.

В аэропорту Вечного города он получил «смертельную» рану. Колющее оружие из «стрелялки» крылатого бога-проказника «продырявило» сердце поседевшего холостяка. Холодный рассудок чистокровного англосакса парализовало. Окружающая суета аэропорта потеряла свою естественную пестроту и окрасилась в розовый цвет. Любовь горячей, всесокрушающей волной накрыла необычно постриженного джентльмена.

— А Вы милый! — хрипловатый голос предмета его обожания заставил биться сердце подобно электромотору, — ну, что Вы молчите, говорите же что-нибудь! Я жду. — Капризные интонации девушки приводили сэра Уинсли в состояние, близкое к экстазу. Окунуться с головой в состояние восторга мешало холодное пиво, льющееся на голову. Оно заливало глаза, ледяной струей вдоль позвоночника стремилось в брюки, отвлекая от счастья и создавая серьезные неудобства.

— Очнитесь, Артур! — голос Баркера доносился откуда-то издалека, хотя его физиономия маячила прямо перед глазами, скрывая предмет обожания.

— Уйдите, Генри! Что Вам от меня надо? — язык немного заплетается, но этот американский хулиган, видимо, услышал и перестал лить холодное пиво на голову.

— Мальчики, если вы будете безобразничать, вас заберет полиция, и мы не сможем познакомиться.

Баркер приложил что-то обжигающе холодное к виску, и окружающий Мир обрушился на несчастного Уинсли шумом пассажирской толпы и неприятным холодом мокрой одежды. Особенно неприятно было внизу. Перед ним сидела неряшливо одетая молодая особа с электронной сигариллой в ярко накрашенных губах. Воздух был пропитан запахом пива.

— Мистер Баркер, — лицо незнакомки скривилось, как будто ей в рот попало нечто очень кислое, — уберите Вашу Медузу, она на меня не действует, а окружающим сейчас не по себе, не дай Бог, отчудят чего-нибудь. Обещаю, что больше не буду тревожить либидо Вашего приятеля, — она улыбнулась сэру Артуру и, сделав «губки бантиком», послала ему воздушный поцелуй. — Arrivederci, bambino![92]

Уинсли чувствовал себя идиотом. Идиотом мокрым и униженным. Неожиданно, это стало неважным. Окружающий мир затих, ушел «на второй план». Осталась незнакомка, на ней сконцентрировалось все внимание. Уинсли напрягся в ожидании. Сжавшая плечо рука Баркера, говорила, что и с янки происходит нечто подобное.

— Джентльмены, — голос незнакомки приобрел менторские интонации Мэри Поппинс[93], — у нас очень мало времени, поэтому будьте предельно внимательны. Ваше неуемное стремление выяснить тайну Предсказания, возможности этого русского, секреты металла — к сожалению, не увенчается успехом. Я здесь для того, чтобы скорректировать вашу реальность.

— Господи, если б вы знали, как я устала. Ваша реальность иногда представляется мне дневником двоечника, который панически боится гнева родителей. Он стирает двойки и замечания, переделывает единицы в четверки, тройки в пятерки. Странички протерты «до дыр», а я — тот ластик, который корежит реальность. Джентльмены, я говорю это вам для того, чтобы задержать вылет сэра Артура на один час, — взгляд ее затуманился, голос стал глухим, в нем зазвучали мужские нотки, — за это время Ильин уйдет домой, а собака уже испугалась кошки, попугаю забыли насыпать корм, а кабинка туалета — занята.

Неожиданно ее лицо расцвело улыбкой. Ступорное состояние отпустило Баркера и Уинсли. Они опять были обычными посетителями аэропортного бара, если не считать пропитанного пивом сэра Уинсли.

— А здорово, у меня получилось, — восхищенно проговорила незнакомка, — прямо Булгаков[94]. Ай да Сима! Ай да…[95] — она неожиданно замолкла, исподлобья взглянула на собеседников и конфузливо прыснула.

— Не стесняйтесь, мэм, — мрачно проговорил Баркер, мы и Михаила Афанасьевича читали и знаем, что Александр Сергеевич своему приятелю Вяземскому писал, — кстати, не скажу, что мне приятно с Вами познакомиться, но, тем не менее, теперь мы знаем, как Вас зовут.

— Итак, мисс[96] Сима, по вашим словам, Вы пытаетесь «поставить нам палки в колеса». Мы правильно Вас поняли?

Сима кивнула и глубоко затянулась своим электронным муляжом.

— Во-первых, кто Вы? А во-вторых, чем мы обязаны Вашему вниманию? — продолжил Баркер.

— Кто я, информация — абсолютно ненужная. Она только вызовет больше вопросов. С вами я вынуждена возиться только потому, что вы с сэром Артуром стали невольными обладателями информации, которая может радикально изменить характер существующей реальности. И, главное, может серьезно повлиять на развитие Человечества в будущем. Так как вы оба являетесь людьми, в некотором роде, исключительными и посвящены в секреты общечеловеческого масштаба, я больше не буду пытаться корректировать вашу память.

На глазах джентльменов неряшливая девица стала трансформироваться в даму средних лет, облаченную в строгий костюм невыразительного «мышиного» цвета. Ее разноцветные глаза скрылись за затененными линзами очков, волосы улеглись в аккуратный пучок на затылке.

— Господа, — незнакомка, казалось, стала даже выше ростом, — событие, о котором гласит известное вам пророчество, не должно произойти ни сейчас, ни в будущем. История Человечества, не только вашего (нечего делать такие изумленные лица) уже знала появление подобного существа. Человеком я его назвать не могу, уж больно могуч был. Горы двигал, молнии метал, ну, и все такое. Индусы сохранили в своем эпосе память о тех событиях, правда, с датами напутали, но это неважно. Важно только то, что, если это повториться, то человеческие фантазии о последствиях ядерной войны покажутся людям тихим летним вечером где-нибудь в патриархальном захолустье. Вас еще ждут серьезные испытания, особенно Вас, мистер Баркер, но ставить Вас в известность я не вправе. Мой долг, а теперь и ваш, господа, не допустить превращения Ильина или его детей в тех, кем им было предсказано стать, — с этими словами она поднялась из-за столика и небрежно посмотрела на неброский квадратный циферблат Пьяже Алтиплано[97].

До джентльменов донеслось хрипловатое «Чао», и дама модельной походкой удалилась, растворяясь в толпе. Сладковатый тяжелый запах неизвестных духов, смешиваясь с запахом пива, окутывал двух оцепеневших мужчин, к которым подходили полицейские.

Глава 23

17:00. 27 октября 2012 года. Москва. Южное Бутово.

Илья метался по квартире, изображая Юлия Цезаря, то есть, пытаясь делать одновременно множество дел: надевал брюки, жевал бутерброд, говорил по телефону, смотрел карту в навигаторе и, при этом, пытался вспомнить, что папа просил его сделать дома. День шел наперекосяк. Все началось с того, что он попал в пробку на МКАДе, возвращаясь после встречи с Гумилевым. Всю дорогу он ругал себя за то, что сразу не взял с собой папку с рабочими документами, и теперь приходилось возвращаться в Бутово. Когда же он, припарковавшись у подъезда, выскочил из машины, нога попала на «традиционную» банановую кожуру. Неуправляемый полет завершился на клумбе, заросшей кустами шиповника. Обидно было настолько, что в первый момент он не почувствовал боли в руке. То, что расцарапал руку, он понял, когда стал отряхивать брюки от земли и опавших листьев. На светлых брюках, только что купленных в Болгарии, появились пятна крови.

Пока обрабатывал царапину, пока искал другие брюки, позвонили ребята с работы и «порадовали» новостью, что новый клиент, который должен был приехать для подписания контракта, к сожалению, вынужден приехать на час раньше.

Сосредоточенность на своих проблемах не позволила молодому человеку обратить внимание на подозрительную тишину, которая царила в квартире. Позже, подъезжая к своему офису, он вспомнит, что отец просил его насыпать семечек Ираклию и «на всякий пожарный» подбросить еды Жуку. «Ничего страшного, от голода не умрут», — успокоил себя Ильин — младший и тут же забыл о «братьях наших меньших».

А зря…

Тишине в квартире удивились и Ильины-старшие, когда вечером вернулись с работы.

Не увидев в прихожей Жука и Васю, Ксения насторожилась.

— Кирилл, Илюша заезжал домой? — с тревогой обернулась она к мужу. Мысль о том, что питомцы могли выскользнуть из квартиры, когда сын приезжал домой, взбудоражила воображение родителей. В голове уже клубились кошмарные картины: распростертое тело Жука на мостовой и «бездыханная пестрая тушка» общей любимицы в оскаленных зубах бездомной бешеной собаки!

— Вася! Васенька! Жук! Жук! Ираклий! Вася! — крики Ксении и Кирилла огласили квартиру.

Живность была обнаружена в дальней комнате, в которой ночевали Алиса с мужем, когда оставались у родителей. До свадьбы это была комната дочери, и в ней мало что изменилось с тех пор. Возможно, стало немного поаккуратней. Точнее, было.

Сейчас пол был усеян бижутерией, осколками разбитой вазы, в разлившейся луже лежали увядшие цветы и все питомцы Ильиных. Вернее, в луже лежал Жук и плотная попа, облокотившегося на лапу пса Тоторошки. Вася по привычке пестрой шалью раскинулась на спине Жука, рядом с ней на боку собаки переминался с ноги на ногу Ираклий. Если Жук и хомяк сладко спали, или делали вид, что спят, то урчание Василисы и ритмичное выпускание когтей говорило, что кошка пребывает в состоянии полной эйфории.