Римма Глебова - Хроники Любви

• Название: Хроники Любви
• Автор: Римма Глебова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010

---

Не дойдя до дверей ресторана, Дорик с Фимой задержались и стояли позади, тихо разговаривали. Я оглянулась — Дорик в чем-то убеждал Фиму, видимо, убедил, обнял его за плечи и сильно потряс, как бы добавив к своим словам некий физический довод.

Мы сидели в уже набитом гостями ресторане, официант суетился вокруг нас, записывал заказ, играла тягучая восточная музыка. На маленький помост поднялись трое парней с инструментами, выключили надоевшую музыку и заиграли знакомый мотив, а один из парней запел в микрофон очень чувственную и трогательную песню.

Сейчас… сейчас я… Тут Саша сделал движение ко мне, но я уже встала и пригласила танцевать Дорика. Когда женщина приглашает мужчину на танец, в этом ничего хорошего нет, но я ни о чем подобном не думала, мне просто хотелось ощутить Дори-ка ближе… еще ближе… как в сказке про Маугли — удав Каа притягивает к себе бандерлогов. И мой бандерлог послушно пошел за мной за руку на площадку. Там как-то быстро стало тесно, и мы невольно прижались друг к другу. Мне казалось, он почти мой. Мой нежный бандерлог. Дорик обнимал меня, улыбался, что-то явно смешное говорил, но я слов не понимала. «Ты меня не слышишь», — вдруг сказал он громче. «А что такое?» — я испугалась, что пропустила нечто важное и, наверно, приятное для меня. «Я должен тебе сказать… потому что… Послушай меня, Саша такой замечательный, что…» Тут рядом с нами возник замечательный Саша и хлопнул в ладоши. Это означало перемену партнера, Дорик тут же выпустил меня из своих рук… какое это было неземное блаженство — чувствовать его руки на себе и быть к нему так близко, и его запах… Я поняла, чего я так быстро лишилась, когда он отошел, и Саша обнял меня привычным жестом… как всегда, как все эти годы. А мой — не мой бандерлог уже сидел рядом с Фимой, и тот за что-то злился, это было видно по лицу, всегда отражающему его эмоции. Что там за эмоции у него, однокрылого?

Пошел пятый день купаний, игр в теннис и волейбол, порой совместные вечерние трапезы на чьей-нибудь веранде, и полная неясность между мной и Дориком, даже странная неясность, ведь с моей стороны всё было слишком понятно, он не мог не понять. Хотя… мужская дружба и всё такое, невеста тоже вполне может существовать, вот он верный ей такой, бывает же. Саша отчего-то часто на меня поглядывает, ага, взревновал, что ж так поздно. По мне, так я полагала, ничего и не заметно, но третью ночь усиленно спать хочу, и отворачиваюсь, и скоро уже соплю во сне…

Я сильно хочу… безумно хочу любви с Дориком, с Дорианом Греем — он мне внешне очень напоминает Дориана Грея из старого фильма. Я совсем не думаю, к чему может это привести нас — меня, Сашу, я не способна думать ни о чем.

И тут случай, судьба, рок — все вместе благоволят ко мне. Фима, поднимаясь на горку с пляжа, споткнулся и разодрал о какую-то ржавую железку ногу, кровь хлестала струёй, Саша подхватил его почти на руки и потащил к нашей машине, на стоянку неподалеку от домика. А Дориан только что, несколько минут назад уехал в магазин за вином. Но он скоро вернулся, с двумя бутылками в руках, я видела в свое окно. «А люди где?» — спросил он, когда я возникла у него в дверях. «Люди — это я», — я засмеялась. Я ему наскоро обрисовала ситуацию, посмотрела на бутылки на столе и предложила: «открой». Открывалка лежала на столе. «Стресс! — сказала я, — надо запить его». Он кивнул, и мы выпили по бокалу. Я сняла майку и шорты и взяла его за руку. Дориану ничего не оставалось делать, как обнять меня и положить на одну из двух кроватей…

Мы занимались лучшим сексом в моей жизни. Для меня лучшим. Я же так хотела Дориана, я с ума сходила. С его стороны любовь была нежной, но короткой. Какое-то напряжение не оставляло его. Я еще не остыла, и крепко обнимала его, но он мягко высвободился и встал. «Прости, — сказал он, — я беспокоюсь за Фиму»

Дориан быстро оделся, и мне пришлось сделать то же самое, и тоже быстро — снаружи слышался шум приближающейся машины. Я вылезла в боковое окно — оно выходило на другую сторону. Заглянув уже оттуда, шепнула: «бокал убери…», и тут же бокал пролетел мимо меня и упал в кусты. Умный мальчик. Я обогнула домик и показалась на общей широкой тропинке, с беспечным видом покусывая сорванный листок. Саша подогнал машину поближе, и Фима — с перевязанной ногой, с искаженным, преувеличенно «больным» лицом, вылез и заковылял к себе. По пути однокрылый настороженно (с опаской? подозрительно?) глянул на меня, тут вышел Дориан, помог ему взобраться по ступенькам, и они скрылись в домике. Что-то во взгляде однокрылого меня зацепило и, заметив, что Саша углубился в поднятый капот, я юркнула назад и притаилась под окном.

«Ну что ты, как? — услышала я. — Я тут переволновался и выпил немного. Ложись… вот так… Ногу давай сюда положим…». Какой заботливый, будто за девушкой ухаживает, — с неприязнью к однокрылому и к свалившейся на него заботе, подумала я и ушла в наш домик.

Когда вошел Саша, я лежала на кровати и смотрела в потолок. Саша открыл шкафчик, достал бутылку вина (точно такую же, здесь все покупают это вино, оно слегка сладковатое и приятное на вкус), поставил на стол стеклянные бокалы, тоже точно такие, как у Дориана — сервис в каждом домике одинаков, вплоть до цвета покрывал. «Садись, давай выпьем». «Мы будем напиваться?» — спросила я и встала. «Нет, не будем. Мы немножко…». Он разлил вино по бокалам. Я послушно села напротив.

— Я хочу тебе сказать… я ведь не слепой и не чурбан, как ты можешь обо мне думать…

Саша выпил одним духом весь бокал и посмотрел на меня проникновенно и сочувственно, как смотрят давно и прочно любящие.

— Короче, Дорик… он гей. У них с Серафимом любовь… уже несколько лет. Они любят друг друга! Так бывает, надеюсь, ты знаешь о таком, не в лесу ведь живешь. И очень надеюсь… — Саша коротко глянул на меня и отвел глаза. Видно было, как мучителен был для него этот разговор, — очень надеюсь, что между вами ничего не случилось, пока… пока мы с Фимой уезжали.

Я вцепилась обеими руками в стул, чтобы не свалиться. Потому что меня начало трясти. Я не верила своим ушам. Мы только что, почти только что были вместе. Мы занимались любовью. Пусть и недолго, всего полчаса, или меньше… Он ведь боялся, что нас застанут. Из-за Саши боялся. Дориан очень великодушный и не захотел встать между нами. Какие глупости Саша говорит… Этого быть не может, потому что… просто не может быть. Дориан нужен мне, мне, мне…

«Замолчи!» — сказала я. Или показалось, что сказала.

Саша еще что-то говорил, долго, но я не воспринимала, мои уши были словно заткнуты ватой. Когда о чем-то не хочешь слушать, то и не услышишь. А услышишь, так упорно не поймешь.

Мы выпили всё вино, и я легла на нашу широкую кровать, мне почему-то сильно хотелось спать, хотя было еще рано, даже солнце не зашло. Я повернулась к стенке и уснула, не знаю, когда лег Саша и лег ли он вообще. Я ничему не поверила и уснула, с тяжелой от выпитого вина головой. Мне приснился кошмарный сон. Казалось, он никогда не кончится. Снились коты.

Они были ужасны, и они были всюду. На ковре, на подоконнике, на кресле, на столе. Черные, с горящими в темноте злыми глазами. В постели, в ногах, что-то круглилось под одеялом, оно шевелилось и дыбилось, я с ужасом откинула одеяло, и кот кинулся мне в лицо… Я бежала по комнатам, открывала двери, за каждой дверью сидел кот и шипел, готовый броситься на меня, я с криком захлопывала дверь и бежала дальше. Но они ждали меня всюду, и за дверью ванной, и в кладовке. Только за балконной дверью никого не было, я кинулась к перилам и посмотрела вниз, с двадцать первого этажа… И проснулась.

В окно сквозь тонкую занавеску светило солнце. Я была одна. И ничего не помнила. Сашины слова как ластиком стерли. Я была счастлива. Оказывается, я давно не была счастлива и не знала об этом. Я умылась, привела себя в «хорошенький вид», вышла на крылечко. Саша сидел на скамейке и ждал меня. Мы пошли завтракать. Я вертела головой, но больше никто не появился. «Они с утра поехали в магазин, Фиме нужны новые кроссовки», — сказал Саша. А, ну да, однокрылый вчера поранился и залил их кровью, вспомнила я.

Когда мы через час вернулись, то все вместе пошли на пляж. Купались, играли в волейбол. Дориан вел себя так, словно ничего не произошло, он обходил меня взглядом, а Фима, наоборот, преследовал. Какой волейбол, когда всё так плохо. Хуже, чем в том ужасном сне. Там можно было проснуться, и всё исчезло. А здесь как проснуться? На самом деле я не забыла ни одного слова, сказанного Сашей. Разве только последние, успокаивающие и утешающие. Я просто, неведомым мне до сих пор усилием, загнала их куда-то далеко, в черную глубь сознания. Потому что мое ясное сознание изо всех сил сопротивлялось и негодовало, оно не желало те слова воспринять и, следовательно, задуматься о смысле услышанного.

В какой-то момент я оказалась рядом с Фимой, и мы оба нагнулись за мячом. Я первая схватила мяч, подняла глаза… На меня с ненавистью смотрел… кот из моего сна. И глаза, впившиеся в меня, были не синие, а чернущие, и в них колыхалась такая злоба… Так только женщины умеют смотреть на другую женщину — соперницу. Я сунула Фиме мяч, мол, на! бери! и ушла из игры. Мне почудилось в этот момент, что я отдала Фиме не мяч, а отдала его — моего Дориана Грея.