Андрей Снесарев - Невероятная Индия: религии, касты, обычаи

• Название: Невероятная Индия: религии, касты, обычаи
• Автор: Андрей Снесарев
• Издательство: Ломоносовъ
• Жанр: Религия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91678-109-0

Сколько в Индии насчитывается богов и какие боги самые главные? Какие касты — неприкасаемые? Что пили древние арии? Как взглядом можно испортить еду? Почему при кремации мужчин использовали сандаловое дерево, а женшин — навоз? Почему пожелание выглядеть старухой носит исключительно положительный смысл? Почему индийские последователи зороастризма парсы никогда не снимают головные уборы? Как наматывается чалма? Каким словом заменяется несчастливое число «один»? Сколько раз подряд следует чихать, чтобы не накликать беду? Что индийцу сулит подергивание правого глаза и дрожь в правой руке и насколько полезно, проснувшись, увидеть хвост черной коровы? Ответы на эти и многие другие вопросы можно прочитать в этой книге.

Андрей Евгеньевич Снесарев (1865–1937) — генерал-лейтенант царской армии, ученый-востоковед, ректор и профессор Московского института востоковедения.

---

Интересный образчик такого подхода представляет собою каста лингаятов, или вира-шайва, обитающая в провинции Бомбей и в Южной Индии и по переписи 1921 года насчитывавшая 2738214 членов. Основанная как секта в XII веке брахманом из Биджапура по имени Бхасава, который провозгласил равенство всех, кто получил от него благословение и кто носил на себе лингу — стилизованное изображение фаллоса, община лингаятов на первых шагах не признавала касты и не допускала к себе брахманов в качестве жрецов, но на склоне XVII века, то есть через 500 лет, она начала формировать подкасты, основанные на социальных различиях, когда-то решительно отвергнутых основателем. Ко времени переписи 1901 года процесс образования подкаст зашел так далеко, что община лингаятов даже обратилась к правительству Индии с протестом против «в высшей степени обидного и вредного распоряжения», чтобы все члены общины на опросном листке переписи называли себя принадлежащими к одной и той же касте; лингаяты просили, чтобы их в зависимости от положения регистрировали как брахманов, кшатриев, вайшьев или шудр.

Это поучительная иллюстрация увлечения народа Индии теми формами, которые дает кастовая схема. Легенда о четырех исходных кастах едва ли имеет под собою историческую базу, но ее влияние, вне сомнения, очень сильно.

Смешанные касты

Традиционная индусская теория все множество смешанных или низших каст выводит из серий сложных перекрещиваний между членами основных четырех; при внимательном изучении каст абсурдность и непоследовательность этой теории очевидны. Однако теоретики давних времен нашли это объяснение размножения каст наиболее подходящим для проповеди: оно наглядно и зиждется на основном догмате касты — чистоте крови. Согласно этой проповеди все касты, вышедшие из племени или образовавшиеся путем слияния племен, касты, развившиеся из торговых корпораций, касты, выражавшие различие между охотой и рыболовством, земледелием и ремеслами, касты, отражавшие честолюбие разжившихся членов общины… — это продукт перекрещивания.

Впрочем, в этом взгляде наличествует и своя доля исторической правды. Человек иногда женится на женщине другого племени, но потомки от этого союза не делаются членами ни отцовской, ни материнской группы, а образуют свою отдельную группу, название которой иногда говорит о процессе бывшего перекрещивания. Например, среди огромного племени мунда имеется девять подобных групп, имена которых говорят о происхождении их путем брака между мужчинами мунда и женщинами других племен. Таких примеров много.

Среди членов высоких каст в Ориссе, а также у кайястхов, эмигрировавших сюда из Бенгалии, распространен обычай брать себе в качестве прислуг и наложниц женщин, принадлежащих к более низким, но чистым кастам вроде часи и бандхари. Дети от этих служанок известны под именем «шагирдпеша» (слуги). Они образуют правильную касту обычного типа и делятся на эндогамные группы, различающиеся по касте отца… Каста матери не дает разницы в рангах детей, но те, которые насчитывают несколько поколений от первичного родителя, значатся выше тех, чье поколение ближе к незаконному браку. Родство между законными детьми человека высокой касты и их незаконными братьями и сестрами признается, но последние не могут есть с первыми. Каста шагирдпеша считается очень молодой.

Более древнюю, относящуюся, может быть, ко времени задолго до нашей эры картину образования касты путем перекрещивания представляют собою кхасы Непала, которые, по-видимому, являются потомками смешанных браков между раджпутами или брахманами, переселившимися в Непал, и монголоидками — местными жительницами.

Национальные касты

Несомненно, в Индии можно найти группы, теперь считаемые обычными кастами, которые старательно хранят воспоминания о бывшем политическом господстве и в своих особенностях сохранили следы более усложненной организации, чем это свойственно обыкновенным племенам. Образчик национальной касты представляют собой, например, невары, народ монголоидного типа, когда-то господствовавший в Непале. Невары включают в себя как индуистов, так и буддистов; обе эти общины сильно различаются между собой, и каждая подразделяется на очень развитую серию подкаст.

Касты переселенцев

Когда члены какой-либо касты покидают свое постоянное местожительство и селятся прочно в другой части Индии, они обнаруживают тенденцию к превращению в отдельную касту. Стадии этого процесса намечаются с достаточной отчетливостью. Переселенцы часто вынуждены есть запрещенную пищу или нарушать правила, согласно которым следует употреблять еду, служить чужим богам и вступать в сношения с чужими женщинами. В результате эмигранты отрываются от своего народа и женятся только в пределах своей группы, поначалу образуя особую подкасту, обычно называемую по местности их проживания, а затем уж и обретая черты полноценной касты.

Хороший пример образования касты в результате переселений — малабарские брахманы намбудири. Они претендуют называться потомками людей, пришедших к западному берегу Индии от различных священных мест Катхиавара и Северного Декана. Их сложение и черты лица как будто подтверждают это. Но каково бы ни было их происхождение, в настоящее время они являются совершенно отдельной кастой, отличающейся от брахманов большинства других частей Индии — например, тенденцией к полигамии, непризнанием детских браков, эндогамностью брака лишь старшего сына и т. д.

Другой пример представляют бенгальские бархи-брахманы. Легенда повествует, что в начале XI века раджа Адишвара, убедившись, что осевшие в Бенгалии брахманы слишком невежественны, чтобы совершать ведийские церемонии, обратился к радже Канауджа (Каньякубджи) с просьбой прислать жрецов, опытных в священном ритуале ариев. В ответ на просьбу были посланы Адишваре пять канауджских брахманов, которые привезли с собою жен, священный огонь и жертвенную утварь; от этих пришельцев и произошли бархи-брахманы. Все это очень правдоподобно: Адишвара сделал то, что раджи отдаленных районов (каким и была Бенгалия в XI веке) делали постоянно. Местный властитель, отброшенный далеко от больших центров брахманского учения, каким-то путем начинает постигать недостаточность или ошибочность совершаемого около него церемониала. Он посылает за более авторитетными брахманами, дарит им земельные участки возле своей резиденции и приступает под их диктовку к реформированию как личного поведения, так и религиозного распорядка, следуя при этом образцу благочестивых царей, вознесенных брахманской литературой на степень идеала, обязательного для всякого монарха. Брахманы придумывают для своего покровителя генеалогию почтенной древности, снабжают его какой-либо красочной фамильной легендой, и с ходом времени при помощи денег и дипломатии раджа получает признание как член местной раджпутской общины, то есть как член касты кшатриев. Это, однако, не значит, что действительные раджпуты пойдут на признание его претензий. Но и брахманы, связавшие судьбу с судьбой этого властителя, не сохранят своего статута в той общине, которую они покинули, и, следовательно, пойдут по пути образования новой касты.

При таких эмиграциях — правда, как редкое исключение — может осуществиться и социальное повышение. В Чанде, отдаленном округе Центральных провинций, группа людей по переписи 1901 года зарегистрировала себя как баранки. Они утверждали, что происходят из клана раджпутов в Ориссе, которые когда-то пришли в Нагпур в свите раджей Бхонсле и несли при них военную службу. В то же время в Чхота-Нагпуре имеется подкаста касты панов, по имени бараики или чик-бараики, — рабочие-ткачи и плетельщики корзин, которые выполняют работы у более развитых дравидских племен. Конечно, в данном случае может быть и простое совпадение названий, но немало шансов и в пользу того, что бараикская группа раджпутов в Чанде ведет свое начало от очень скромного чхота-нагпурского источника.

Касты, образованные в результате перемены обычаев

Образование новых каст как результат небрежения старыми обычаями или усвоения новых ритуальных приемов — заурядное явление с самых далеких дней. Люди, не получившие в нужное время посвящения в таинства или предавшиеся запрещенным занятиям, становятся вратья (неправедные), или внекастовыми, а потомки их признаются отдельной кастой. Жить как вратья уже само по себе вызывает исключение из первоначальной касты, и брахман, совершающий для таких людей службу, подлежит покаянию.

Примеров подобных изменений очень много. Например, «Сканда-пурана» рассказывает один эпизод из похода Парашурамы против кшатриев; смысл рассказа — показать, что кайястхи по рождению — кшатрии чистейшей крови, но за допущение обрядов шудр[103] они стали вратья. Бабханы, или бхуинхары Соединенных провинций и Бихара, по данным некоторых легенд, были когда-то брахманами, но потеряли свое положение потому, что стали заниматься земледелием.