Барбара Бреттон - Один-единственный

• Название: Один-единственный
• Автор: Барбара Бреттон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04660-6

Изабель, наследнице знатного рода, надоело вечно оставаться в тени блестящей сестры. Она отправилась в далекий Нью-Йорк, чтобы начать новую жизнь, и встретила там свою любовь. Страстную и чувственную любовь мужчины, совершенно не похожего на тех, с кем сводила ее раньше судьба, — любовь Дэниела Бронсона, сумевшего подняться из нищеты к вершинам богатства и могущества. Он единственный увидел в Изабель не принцессу, но женщину, созданную для счастья.

---

— Да услышит вас Бог, — сказал Иван, чокаясь с дамами. — Мне уже скоро семьдесят, и я всю жизнь пытался сделать себе имя. А вы сделали его за какой-нибудь час на телевидении! — Он пробормотал что-то по-русски, и все рассмеялись, хотя только сам говоривший понял смысл сказанного.

Иван оказался замечательным человеком. Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы заметить их с Мэксин взаимную симпатию. Много лет назад он работал художником по костюмам в Большом театре, прозябая в нищете и безвестности, но сохраняя заветную мечту о славе. Когда в 60-е годы из Советского Союза вырвался Рудольф Нуреев, Иван уехал вместе с ним. К сожалению, вскоре после этого их пути разошлись, и с тех пор бедолага Иван упирался из последних сил — только бы заработать себе на жизнь.

Мэксин отказалась от второго бокала шампанского, заявив, что это празднество и преждевременное, и чрезмерно роскошное.

— Подумаешь, девочка сделала несколько стежков, пришила несколько бусин к платьицу — и уже вообразила, что изобрела колесо! Помните, ничто не длится вечно. Это полезная истина для таких, как вы, прожектеров.

Изабель подмигнула Ивану.

— Мы знаем, Мэкси. Вот почему так важно вовремя воспользоваться мигом везения.

Ирландка испепеляла собеседников взглядом.

— Тоже мне, охотники за удачей. В этой стране миллионы таких ловцов. — Мэксин уставилась на платье Изабель. — Моя дорогая девочка одета как простая…

— Остановись, пока не поздно, — улыбнулась принцесса. — Ты сама советовала мне хоть как-то зарабатывать на жизнь. Вот я и нашла способ не только поправить наши дела, но заодно и помочь Ивану.

— Поглядите-ка на эту мисс Самомнение. Да никто бы и медного гроша не дал за эти платья, если бы ты не была принцессой.

— Ты права, Мэкси, и мы как раз намерены воспользоваться этим моим преимуществом, правда, Иван?

Иван не обратил внимания на то, что последние слова Изабель были не очень-то лестными для его фирмы. Он налил еще вина, и они с Изабель выпили за прекрасных принцесс, потом — за рукоделие и уже собирались выпить за телешоу, когда Мэксин отобрала у них бутылку.

— Хватит вам! Это уже просто неприлично. Где ты видела, чтобы принцесса Диана рекламировала товары по телевизору, как какая-нибудь продавщица?

— Если бы у меня были такие драгоценности, как у принцессы Дианы, мне бы наверняка не пришлось этим заниматься. Но это жизнь, Мэкси. И разве не ты говорила мне, чтобы я выбралась из дома и занялась делом?

Крыть явно было нечем, но, желая сохранить хорошую мину при плохой игре, Мэксин проворчала, что Изабель лучше бы найти себе достойного супруга, а не тратить время на всякие дешевые телешоу.

— Муж-американец? Да ни в коем случае! — отрезала Изабель, и воспоминания о часах, проведенных с Бронсоном в постели, разгорячили ей кровь. — Все здешние мужчины, те, с кем я встречалась после нашего приезда в Нью-Йорк, — они так скучны, что хочется плакать.

Таким образом Изабель ловко исключила Дэниела из этого нелестного списка, ведь они встретились с ним еще в Перро.

— У меня есть племянник, — вмешался Иван. — Разъезжает на лимузине, имеет дом на Лонг-Айленде и ежегодный четырехнедельный оплачиваемый отпуск. Можешь иметь в виду, Иззи.

Иззи? Внезапно она почувствовала себя настоящей американкой и улыбнулась.

— Я знаю одного человека, с которым твоему племяннику будет трудно потягаться, — с лукавой улыбкой вставила Мэксин. — Это Дэниел Бронсон.

Изабель вздрогнула. Но нет, Мэксин не может знать всего, что между ними произошло. А потому надо оставаться невозмутимой и вести себя как ни в чем не бывало.

— Странные речи. Тебе прекрасно известно, что мы с мистером Бронсоном отнюдь не в восторге друг от друга.

— Мне известно только то, что я видела сегодня по телевизору. Картинка стоила целого романа!

— Это точно, Иззи. Я тоже видел.

— Но, Иван! Мистер Бронсон и я… Мы терпеть друг друга не можем!

Иван пожал плечами:

— А я разве говорю, что вы друг друга терпите? Когда я вижу искру любви, меня не проведешь, а я видел эти искры в вас обоих.

— Ну что ты смутилась, милая? — улыбнулась Мэксин. — Ведь если бы я знала, что ты с ним, я бы могла умереть спокойно.

Спустя час, когда Изабель желала друзьям спокойной ночи, она все еще смеялась в душе. Мэксин умерла бы прямо сейчас, если бы узнала, что весь прошедший день ее воспитанница провела в объятиях Дэниела Бронсона.

Глава 11

Как выяснилось, Мэксин с Иваном были далеко не единственными людьми, уловившими в поведении Бронсона и принцессы Изабель любовную подоплеку.

«Нью-Йорк дейли ньюс», «Пост» и «Ньюсдей» в один голос кричали о том, что это просто настоящие Сэм и Диана, и одновременно дружно нахваливали горячую «битву полов» во время последнего «Утреннего шоу». Общее мнение сводилось к тому, что если у Изабель и Дэниела еще нет романа, то это лишь дело времени.

Даже Изабель вынуждена была признать, что фотоснимки, сделанные во время передачи и опубликованные в газетах, подтверждали всеобщую молву. В их позах и жестах, в их взглядах, запечатленных камерами, — во всем чувствовалась какая-то особенная напряженность. Они полностью сосредоточились друг на друге, словно смотрели друг другу прямо в душу. И они являлись единственными в студии, о ком можно было так сказать. Изабель вспыхнула, сообразив, что факт, очевидный для каждого телезрителя, стал ясен им с Бронсоном лишь несколько часов спустя.

Мэксин ушла на работу около восьми. Как раз к этому времени телефоны начали надрываться от звонков — посыпались просьбы, приглашения и предложения. Примерно через полчаса зажужжал домофон. Принцесса в эту минуту жонглировала двумя телефонными трубками и уже начинала страдать от головной боли.

— Вам послание, мэм, — раздался голос привратника. — Я отправляю Барни наверх.

— Розы! — ахнула Изабель, открыв дверь перед посыльным. Она повесила трубку домофона. — Какие красивые!

— Освободите-ка лучше стол, мэм, — сказал Барни, вручая ей букет кроваво-красных «американских красавиц». — Должно быть, кое-кто скупил всю лавку цветочника.

Барни вовсе не преувеличивал. Вскоре он принес белые розы, потом розовые, желтые — и все дюжинами. В конце концов в дверях появился невероятных размеров куст нежных чайных роз. Среди цветов красовалась крохотная диадема из горного хрусталя. Прикрепленная к ней карточка была подписана очень просто: «Дэниел». Принцесса улыбнулась и сунула карточку в карман брюк.

Он позвонил около половины десятого.

— Твой телефон все утро был занят, принцесса. Облокотившись о край стола с розами, Изабель прижала трубку к уху. Головная боль моментально исчезла.

— Со вчерашнего дня все тут просто посходили с ума, Дэниел. — И она рассказала о заказах на платья, о вышивании бисером и об Иване. — Ну, а теперь мое жилище уставлено самыми красивыми розами на свете.

— Все равно ты в тысячу раз прекраснее.

Изабель рассмеялась.

— Я не привыкла к твоим комплиментам. Даже не знаю, что и сказать.

— Скажи, что больше не сбежишь от меня, как в этот раз. Мне так хотелось проснуться и увидеть твое лицо.

— Два комплимента подряд, — заметила Изабель. Разве могла она признаться, что сбежала, потому что боялась остаться навсегда? — Неужели мы действительно начинаем нравиться друг другу?

— Все может быть.

Изабель вспомнила, чем они занимались вчера, что говорили…

— Но это какая-то не совсем обычная любовь?

— Совсем не обычная. Но может, именно поэтому нам было так хорошо.

Изабель еще крепче прижала к уху трубку.

— Да, было очень хорошо, — подтвердила она. — Просто чудесно.

— Я хочу увидеть тебя сегодня вечером.

— Я тоже, Бронсон.

— Мне показалось, ты уже зовешь меня по имени.

— Сила привычки. И потом, ты ведь тоже не зовешь меня по имени.

— Это беспокоит тебя, принцесса?

— Ни капли. А тебя, Бронсон, беспокоит?

— Нет, если ты согласишься… — Он с предельной откровенностью изложил свои условия.

Изабель невольно улыбнулась.

— Я об этом подумаю, — пообещала она.

— В восемь, — сказал Бронсон. — Я заеду к твоей тетке.

— Нет! Я хочу сказать, что в этом нет никакой необходимости. Я и сама найду дорогу.

Дэниел сделал вид, что не расслышал.

— И я не против поговорить с этой твоей нянюшкой.

— Не думаю, что это удачная мысль.

— Почему? Или ты полагаешь, я ей не нравлюсь?

— Да нет. — Изабель искала предлог для отмены его визита. — Просто Мэксин рано ложится спать.

— Что, в восемь?

— То есть… она допоздна работает…

— Слушай, принцесса, а ты уверена, что загвоздка в Мэксин?

— Разумеется, в Мэксин. И ты очень скоро с ней встретишься, Бронсон. Обещаю тебе.