Николай Лучинин - Будни прокурора

• Название: Будни прокурора
• Автор: Николай Лучинин
• Издательство: Госюриздат
• Жанр: Детектив
• Год: 1960

---

— Дальше я буду искать этот самый дом номер пять.

— Как искать? В городе таких домов немало.

— Я еще не думал над этим, Юрий Никифорович. — Я ведь только что прочел акт экспертизы и…

— И решили со мной поделиться, — улыбаясь, договорил за него Лавров. — Хорошо. А теперь подумайте о том, как организовать поиски дома номер пять с наименьшей затратой времени и с наибольшим эффектом. И зайдите ко мне минут через сорок. Я как раз закончу статью для газеты — просили сегодня сдать.

Два дня потратил Глебов на поиски нужного ему дома номер пять. В городе оказалось четыре почтовых отделения. В первый же день Глебов побывал в них, попросил сделать ему выборку подписчиков газеты «Известия», проживающих в домах под номером пять по всем улицам. К радости следователя, таких оказалось сравнительно немного: Глебову дали всего семь адресов.

Затем следователь выяснил, кто доставляет газеты в эти адреса, и на другой день вызвал к себе пять почтальонов. Первые четверо категорически заявили, что это — не их пятерка. А пятый почтальон, молодая, смешливая девушка Тамара Лукашко, едва взглянув, уверенно сказала:

— Я писала! А что, вам не нравится? Нам ведь выводить не приходится, некогда…

— Да не в красоте дело, Тамара! — радостным голосом воскликнул Глебов. — Вы только скажите, точно ли это ваш почерк?

— Мой, мой же, говорю вам! — подтвердила ничего не понимавшая девушка. — Дальше-то что?

— А дальше вот что, — стараясь говорить как можно спокойнее, продолжал Глебов. — Сейчас мы с вами пройдем на почту и посмотрим, много ли ваших подписчиков живет в домах под номером пять. Не вообще подписчиков, а на «Известия», конечно…

— Чудно, честное слово! — вставая, сказала Тамара и, смеясь, добавила: — Что ж, давайте пройдемся!..

Из всех пятых домов, которые обслуживала Тамара Лукашко, «Известия» доставлялись лишь в дом № 5 по улице Кирпичной, Зое Павловне Рубовой.

Глебов доложил прокурору обо всем, что удалось установить, и о своем намерении завтра же допросить Рубову.

Выслушав его, Лавров поинтересовался:

— О чем вы думаете ее спрашивать?

— Да, собственно, вопрос один: каким образом газета из ее дома попала на место преступления.

— А если она скажет, что не знает, как это произошло?

Глебов помолчал: ему не хотелось признаваться в том, что он еще не продумал предстоящей беседы, не подготовился к ней.

— Тогда я выясню, кто у нее бывал в эти дни, и допрошу этих людей, — сказал он.

— Может быть, это и придется сделать, — заметил Лавров, — но прежде, чем задавать Рубовой какие-либо вопросы, постарайтесь выяснить, что она за человек, чем занимается, кто ее родственники, с кем она встречается, кто бывает у нее. Зная образ жизни свидетеля, всегда легче его допрашивать.

— Понял, Юрий Никифорович.

— Завтра дайте задание милиции, а сами тем временем официально допросите соседей Рубовой.

— Хорошо, я начну эту работу завтра же.

На другой день Глебов поехал на Кирпичную. Он решил допросить соседей Рубовой в домашней обстановке, был уверен, что так проще будет вызвать их на откровенный разговор. Правда, предварительно следовало бы зайти в милицию. Быть может, там уже успели получить более или менее полные сведения о семье Рубовых.

«Нет, все равно свидетелей допрашивать надо. Начну с них», — решил Глебов.

Под номером пять оказался маленький одноэтажный особнячок, обнесенный камышовым забором. Несколько минут Глебов ходил по противоположной стороне улицы, размышляя над тем, в какой из соседних домов зайти.

Перейдя улицу, он решительно направился к соседнему дому справа, где застал старушку лет семидесяти, Пелагею Ивановну, женщину, к счастью, очень разговорчивую и прекрасно осведомленную об образе жизни своих соседей. Старушка искренне обрадовалась возможности поговорить с новым человеком, и уже минут через двадцать Глебов знал о семье Рубовых больше, чем надеялся узнать, опросив всех соседей.

Зоя Павловна Рубова работает на швейной фабрике, а муж ее, по специальности штукатур, хорошо зарабатывает, считается одним из лучших рабочих. У них двое взрослых детей: сын и дочь. Сын служит в армии, дочь живет с мужем в другом городе. Недавно к Рубовым приезжал брат жены — Григорий Беляков, освободившийся из заключения.

— Ограбил кого-то. Зоя говорила, пятнадцать лет дали ему, а он уже вернулся! И восемь годов не прошло, как вернулся, бисова душа, — неодобрительно сказала старушка и, понизив голос, продолжала: — Ужо как убийство было на Проезжей, так Зоя места себе найти не могла и до сих пор переживает. Я, говорит, Ивановна, так волновалась, так волновалась…

— Чего же она так волновалась? — как бы между прочим, сочувственно спросил Глебов. — Лукерья-то Гармаш совсем на другом конце города живет, этот Григорий, небось, и слыхом-то о ней не слыхал.

— О Гармашихе-то? — переспросила Пелагея Ивановна. — Да он же ходил до них! Они раньше но соседству жили, так он с той, как ее, ну с дочкой Гармашихи, росли вместе, в одной школе, кажись, учились, а после говорят гуляли вместе. И еще я скажу, пропал он в ту самую ночь. Больше мы его и не видели.

— А скажите, Пелагая Ивановна, — снова спросил Глебов, чувствуя, как от волнения у него вдруг стало горячо в груди, — вы не знаете, не левша он, Гришка этот?

— Кто же его знает, сынок, только у его правой руки вовсе нет. А на что это тебе?

Стараясь скрыть охватившее его волнение, Глебов ответил по возможности спокойным тоном:

— Да так, Пелагея Ивановна. Мы вообще-то любопытный народ, — пошутил он и встал со скамейки. — Ну, спасибо вам за рассказ. Мне бы теперь записать его…

— Да я ж неграмотна, сынок, — перебила старуха. — Расписаться и то не могу, да еще, может быть, что лишнее набалакала…

— Ничего, ничего, Пелагея Ивановна. Зато я грамотный, а расписаться попросим кого-нибудь за вас.

Когда Пелагея Ивановна сказала, что у Белякова нет правой руки, Глебов обрадованно подумал, что преступник, наконец, найден и теперь остается лишь изобличить его. Но тут же упрекнул себя в том, что опять, как в начале расследования этого дела, считает доказанной еще не проверенную версию.

«В сущности у меня еще нет никаких доказательств, одни предположения. Я даже Рубовых не допросил», — думал Глебов, направляясь к дому № 7.

Навстречу, откуда-то из-под камышового забора, выскочила маленькая черная собачонка и, бросаясь под ноги, тонко и заливисто залаяла. Толкнув сбитую из ящичных досок калитку, Глебов вошел во двор, замахнулся на собачонку папкой с бумагами. Собачонка залаяла еще звонче. В это время из саманного домика-времянки вышла заспанная пожилая женщина, видимо, разбуженная лаем. На ходу повязывая платок, она прикрикнула на собаку, привязала ее и, кивнув на дверь, сказала Глебову:

— Проходите в хату. Беспорядок у нас, вы уж извините, с ночной я, заспалась.

— Давайте познакомимся, — сказал Глебов. — Я следователь городской прокуратуры.

Женщина настороженно переспросила:

— Следователь? А я думала с почты. — И она вопросительно взглянула на Глебова, не решаясь спросить его о цели прихода.

Глебов поспешил успокоить хозяйку. Он сказал, что пришел побеседовать с нею о соседях Рубовых, извинился за неожиданное вторжение.

Ольга Федоровна Зайцева отвечала на вопросы Глебова скупо и неохотно, и он невольно подумал, что не будь у Рубовых такой словоохотливой соседки, как Пелагея Ивановна, ему пришлось бы немало поработать, чтобы получить столь важные сведения.

— А каких-либо разговоров о семье Рубовых вы не слыхали в связи с убийством женщины на Проезжей улице? — спросил под конец следователь.

— Разное болтают, — уклончиво ответила Зайцева. — Да что зря говорить, когда не знаешь?

И, стряхнув со стола несколько крошек, добавила, глядя в окно:

— Люди чего хочешь наговорят…

Глебов проследил за ее взглядом и увидел, что во двор дома номер 5 вошли мужчина и женщина.

— Это Рубовы? — спросил он.

Зайцева кивнула головой.

Коротко записав ее показания, Глебов попрощался и вышел, не обращая внимания на рвавшуюся с цепи собачонку. Ему хотелось как можно скорее допросить Рубовых. Если отложить их допрос до завтра, Пелагея Ивановна Воронько, конечно, расскажет им о его посещении. В этом можно было не сомневаться.

Подойдя к дому Рубовых, Глебов заколебался. Он вспомнил, что Лавров велел ему обязательно доложить о результатах допроса соседей Рубовых и обо всем, что удастся добыть милиции, и только после этого приступать к допросу Рубовой.

«Но ведь это будет просто неразумно — имея такие сведения, ждать до завтра, — подумал Глебов. — Юрий Никифорович и сам не одобрил бы этого…»

Поравнявшись с калиткой Рубовых, Глебов остановился и решительно взялся за скобу. «В конце концов, должен я когда-нибудь работать самостоятельно! Не может же меня прокурор всю жизнь за ручку водить!..»