Владимир Бацалев - Убийство в «Долине царей»

• Название: Убийство в «Долине царей»
• Автор: Владимир Бацалев
• Издательство: Азбука-Терра
• Жанр: Детектив
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0123-7

Ирония, парадокс и фантасмагория отличают повести Владимира Бацалева от привычных произведений криминального жанра. Освоить их в привычной технике читательского потребления не так-то просто. Горе-сыщики и горе-преступники сталкиваются в самых невероятных ситуациях, продиктованных бредовой действительностью, в которой почти не осталось места для нормальной жизни.

«Долина царей» — так называется похоронное бюро, одного из владельцев которого однажды обнаруживают мертвым. Главного героя повести, журналиста, нанимают для расследования этого загадочного убийства.

---

«Но не честь», — ответил я и ушел. Впрочем, не сразу. В коридоре я встретил плачущую Аллу. Оказывается, Трипун уже уволил ее устным приказом и самой же велел подготовить к его возвращению письменный.

«Что вы наговорили Трипуну?» — спросила она.

Что я мог ответить? Пошел дальше…

Да-да, разумеется, я пересказал все разговоры Виктору Петровичу. Он места себе не находил, метался по кабинету и изредка прикладывался к бутылке, чего раньше я за ним не замечал посреди рабочего дня в альма-матер.

«Что делать, Валера? — спрашивал он. — Ума не приложу».

«Прежде всего убрать панику из мозгов».

«Если я его убью, меня посадят. А кто будет растить детей? Если меня убьют, как они с матерью будут смотреть друг другу в глаза?»

«Но они же ничего не знают».

Он пожал плечами:

«Может, не знают. Но догадываются. Настроение и помыслы родителей не спрячешь. Да и всплывет рано или поздно».

Я попытался его отговорить, как советовал Валовой, предлагал еще подумать, обещал замять дело так, что он окажется победителем, ведь Трипун — прирожденный трус, причем трусит и за свою жизнь, и за имущество. Ни сердце крокодила, ни печень барса он не ел для храбрости, как древние китайцы или кто-то по соседству. Не будет он стреляться, а его ребята из так называемого ОМОНа — уже на полпути к тюрьме и завтра бросят гранату под вашу дверь, и милиция, как всегда, никого не найдет, а может быть, даже кого-нибудь потеряет… Опять прошу прощения, язык мой, знаете ли… Но Виктор Петрович только прикладывался к бутылке (рюмок в кабинете он не держал) и сам себя накачивал:

«Ты так говоришь, потому что через неделю защита твоей диссертации. Тема скользкая, оппоненты твои против, спасти ее могу только я, научный руководитель. Но если дуэль состоится, меня либо убьют, либо посадят. В обоих вариантах тебе накидают черных шаров».

«Это не главное», — сказал я.

«А как бы ты поступил на моем месте?» — спросил он.

«Я бы развелся. Жанр семейной жизни давно устарел. Люди в наше время предпочитают выживать по одиночке», — сказал я.

«Сначала женись и попробуй, — ответил он. — И потом, меня будут презирать дети…»

Да, у него двое детей. Старшей — Валерии — шестнадцать, младшему — Юлию — двенадцать…

Нет, Виктор Петрович никого нанять не мог, даже намекать мне не стоит. Да ему бы и в голову такое не пришло. Да и зачем тогда дуэль?.. Пистолета я у него никогда не видел. Выпустили бы вы его. Не пойдет он домой и не прибьет топором жену. Это все равно что прибить кошку, которая принесла с улицы котят и полную квартиру блох. Да и руки у него заняты… Как чем? Это умные сначала думают, а потом делают, а дураки сначала делают, а потом руками за голову хватаются…

Я таких рассуждений не слыхал. Сами подумайте: человек всю жизнь чего-то добивается — учится, работает, копит, терпит, — и вдруг в один день все это ему становится не нужно. Виктор Петрович говорил как раз наоборот: «Среда меня заела, но кланяться не буду. Я — человек, а не функция среды».

Кого я могу подозревать? По-моему, с Трипуном разобрались свои же. Как всякий богатый человек, он имел достаточно врагов и среди богатых, и среди бедных. А тут такой прекрасный случай, убийца просчитался лишь на несколько секунд. Может, нервы не выдержали или рука дернулась…

Как отнесся к самому факту дуэли? Философски. Помню, подумал, что человечество идет как будто вперед и отмечает путь верстовыми столбами-вехами, и вдруг — удивление: мы этот столб уже три раза проходили! Как же так? Тысячелетия — мимо, на свалку. До нас жили напрасно, и мы никого ничему не научим. Отдача всемирно накопленного опыта ничтожна. Пони бегает по кругу, только пассажиры меняются, за которых вперед родителями заплачено…

Где расписаться? На каждой странице… Хорошо, я приду, когда скажете. Времени теперь много: диссертация так и так в этом году накрылась…

Валовой

Вызывали?.. Спасибо. А на какой?.. Мне вот этот стул больше нравится… Ну это же формальности! Вы прекрасно знаете, кто я такой, вы же не человека-невидимку вызывали на допрос… Хорошо, хорошо, буду отвечать, и как положено, и как поставлено, ха-ха…

С какого места начнем? С рождения?.. Со звонка накануне дуэли?..

Этот малый, Дрогистов, позвонил часов в пять, я сказал, что все остается в силе. Стреляться так стреляться, была не была, пан или пропал, чем черт не шутит — все к лучшему. Врача я нашел, это наш старый институтский друг Безбольников. Трипун, правда, в бытность свою секретарем института вышиб его из комсомола, а заодно и из института, но Безбольников — мужик отходчивый, тем более попрактиковался годик в санитарах и восстановился… Как за что вышиб? Нет, бабами тут и не пахло, в те годы с мировоззрением было строго, а Безбольников позволял себе распускать язык в самых неожиданных местах. По молодости, конечно. Ну и без дурости не обошлось… Какие? На улице его останавливают и спрашивают: «Где здесь улица Ленина?» — а он в ответ: «Здесь после семнадцатого все улицы Ленина». Его даже в КГБ на устную проработку таскали. Но сейчас он вполне доволен жизнью, тем более врачи стали неплохо зарабатывать. Другое дело — их никаким окладом не умилостивишь…

Почему мы с Трипуном бросили профессию? Странный вопрос. Денег мало платят. Трипун — тот сразу ушел по партийной линии, даже практику ему автоматом поставили и клятвы Гиппократа не потребовали, а мне пришлось три года оттрубить в районной поликлинике. Но я не жалею. Бессмысленно жалеть уже истраченное. Да и врач я, знаете ли, оказался такой, что алкоголизм лечил по принципу: исцеляй подобное подобным, — а в рецепте прописывал хорошую закуску… Кстати, забрали бы подписку о невыезде, мне через неделю в Париж лететь на проветривание. Город этот маленький, все на виду, спрятаться от правосудия там просто негде…

Конечно, я расскажу все без утайки и даже в ее присутствии. Сами понимаете, не в моих интересах что-то скрывать. Я тут ни при чем, секундант, одним матерным словом…

Отказаться не мог из моральных соображений: назвали бы трусом!.. Как кто?.. Ну, кто-нибудь бы обозвал, такие всегда найдутся. Я сам, например, по ночам бы мучился…

А на чем мы остановились?.. Так вот. Потом я сказал, что пистолеты приготовлены, эта проблема решена. Дрогистов сам их проверит, а Аредов выберет тот, который ему приглянется, и пусть не пьет на ночь, чтобы рука не дрогнула… Да, именно эти. Но вы же сами понимаете, товарищ… Цементянников. Извините, не знаю вашего звания в цивильном костюме… Вы же профессионал и отлично видите, что никакие это не пистолеты, а обыкновенные пугачи. Их даже на таможне без вопросов пропустили.

Конечно, он стреляет, то есть шума от него много и гильза очень натурально выпадает, но убить им невозможно, разве что по голове со всей силы треснуть. На это и делался расчет. Дрогистов и Аредов — профаны, примут за чистую монету. Потом дуэлянты обменяются выстрелами, промажут с трех метров и, так как честь обоих удовлетворена, мирно разойдутся, чтобы больше никогда не встретиться…

Зачем я брал Безбольникова, если был уверен, что он не понадобится? Ну как! Мало ли что мог выдумать Аредов. Почуял бы подвох, схватил бы дубину, полез драться. Я же не знал, какой он из себя: богатырь с печи или метр с кепкой. И потом, лишний свидетель никогда не помешает. Да и для достоверности происходящего врач был необходим…

Да-да, мы опять отвлеклись. Я предложил стреляться в полдень, потому что Трипун лежебока, его только за очень большие деньги на заре поднять можно. Дрогистов согласился. На следующий день мы приехали в полпервого, а во сколько они — не знаю, они уже ждали… На чем? Тоже не знаю. Наверное, на своих двоих. Не на такси же! За такси Аредову пришлось бы всю зарплату преподавателя отдать… Я предложил стреляться с тридцати шагов, Дрогистов — с десяти. Сошлись на двадцати, как на турецком базаре, и еще по пять шагов до барьера по команде «сходитесь». Меня смех душил, прям детский зад, ей-Богу… Это шутка такая не к месту, Трипун ее очень любит. Ну, отмерили расстояние, бросили по ветке, я сказал, что при любом исходе Безбольников должен получить пятьдесят тысяч или десять долларов за беспокойство и потраченное время. Тут Аредов аж в лице переменился, и я понял, что таких денег у него с собой нет. Но Безбольников отказался бескорыстно (он был посвящен в нюансы «дуэли»), а меня такой смех разобрал, что я пару раз всхлипнул, но сделал вид, будто шмыгаю носом, и даже высморкался. Потом отозвал Дрогистова в сторону и говорю:

«У нас остались две операции: раздать пистолеты и предложить примирение. С какой начнем?»

Он отвечает:

«Думаю, сначала надо предложить, потому что с пистолетами в руках всякие предложения выглядят идиотизмом».

Тогда я сказал громко и серьезно:

«Господа! Подумайте еще раз, что вы делаете, и пожмите друг другу руки. Нас, мужиков, и так в стране на перечет осталось».