Константин Кропоткин - Призвание: маленькое приключение Майки

• Название: Призвание: маленькое приключение Майки
• Автор: Константин Кропоткин
• Жанр: Современная проза

Сказочный роман.

---

— С кем?

— С ним… С директором.

— Страшно?

— Немножко.

— Не робей, он не кусается.

А Майка все равно робела.

Дёма и Гогия

Из всех помещений, которые существуют на свете, больше всего Майка боялась кабинета директора. Ей даже к зубному врачу было не так страшно ходить, как на ковер к Марь-Семенне в ее небольшую комнатку на втором этаже.

Директор школы-гимназии номер двадцать девять была серьезным человеком: она круто кудрявилась волосами, блестела большими каменными бусами, ширилась всем телом, всех видела и все замечала.

Если Марь-Семенна шествовала по школе, то услышать ее можно было и без всяких ушей. Она плыла, как большой корабль, а ученики бежали впереди — прятаться. От топота множества ног половицы потихоньку дрожали, а учителя спешно цепляли одинаковые лица — они все делались радостные, а глаза у них блестели не хуже каменных директорских бус.

К Марь-Семенне все относились с особым чувством. Даже Майкина мама не пускала ее на порог: снимать мерки для новых платьев она специально ходила к директрисе на дом.

— …потому что хлеб за брюхом не ходит, — объясняла мама.

Судьба долго миловала Майку. Девочка видела директрису крайне редко и издалека, а знала про нее только одно слово.

Демагогия.

В их гимназии всем было известно, что Марь-Семенна любит припечатывать этим словом самые разнообразные явления жизни.

Смешное слово. Майке оно даже нравилось. Она представляла себе двуликого мальчика. Одно лицо у него называлось Дёма, а другое — Гогия.

— Вах, нэ? Ты чего такое говоришь, товарищ, — так Майка представляла себе Гогию.

— У меня к вам дело ответственной важности, — будто бы отвечал ему Дёма. — Я хочу проинформировать, что земля круглая и вертится целыми днями годы напролет.

— Как шаверма-шаурма, да? — ерничал смешливый Гогия. — А чего мы стоим и не падаем, если круглая твоя земля?

— Потому что гравитация, — пояснял Дёма.

— Э, товарищ, какой-такой гравий-та. Не годится так, когда сковородку покупать надо, еду варить-кушать, жить, чтобы на счастье и в добре, — говорил весельчак Гогия.

— Но как же… — горячился умник Дёма.

Так и болтали они ни о чем — Дёма и Гогия — два лица одного двуликого мальчика.

Представлять его Майке было интересней, чем думать, что же в действительности значит это слово.

— Демагогия, — вслед за директрисой повторяла Мирелла-Валерьянна из параллельного класса. Так она отчитывала двоечника Витьку.

— Демагогия, — ругался физрук Ковыляев, когда его команда не побеждала на районном футбольном первенстве.

— Демагогия, — по непонятному поводу ворчал неизвестный Майке дед с палкой, преподававший что-то сложное в старших классах.

— Демахохия, — даже безымянная старушка-уборщица любила выражаться, если ребята шастали по свежевымытому полу.

Взрослые кидались этим словом почем зря, а Майка тихонько веселилась: она фантазировала себе новую болтовню Дёмы и Гогии и так увлекалась, что почти забывала про его главную любительницу.

«Директор — сам по себе, а я — сама по себе», — надеялась Майка.

Не тут-то было.

В их класс директриса пришла в самый неподходящий момент. Всевидящая Марь-Семенна будто знала, что Силиверстов извазюкает доску своими письменами, что Варька Левес обольется водой из вазочки с цветами, а Майка будет во всеуслышание обещать Великановой выдрать ей за подлость все космы. В общем, четвертый «А» развлекался, как умел. Спешил вкусить свободы: перемена закончилась, Лины-Ванны все не было, и этим грех было не воспользоваться.

Все галдели наперебой, а Майка уже была близка к тому, чтобы привести в исполнение свой приговор, но тут грохнула дверь, и в классе моментально сделалось тесно.

— Где ваш педагог? — сказала Марь-Семенна.

Директриса перебегала глазами от одного к другому, словно Лина-Ванна спряталась в кого-то из учеников.

Когда Майка встретилась взглядом с директрисой, ей показалось, что на ее плечах повисли гири. Хорошо хоть глядела Марь-Семенна не очень долго — ее отвлекла Лина-Ванна.

— А сейчас, ребята… — вбежав в класс, начала она и, увидев важную гостью, осеклась. — Здравствуйте.

— Пройдемте, — сказала Марь-Семенна, указывая бледнеющей учительнице на выход.

Та подчинилась.

— Убьет, — уверенно заявил Коновалов.

— Прочтет мораль, — возразил Беренбойм.

Дети сорвались со своих мест и сгрудились у двери, вылавливая обрывки непростого разговора.

Лина-Ванна говорила про «впервые», про «не знаю, как получилось»…

Марь-Семенна молчала. Тяжко.

Лина-Ванна говорила про «высокие показатели успеваемости», про недавний открытый урок, про победу на олимпиаде по математике.

Марь-Семенна молчала. Мучительно.

Лина-Ванна говорила про «потребность ребенка в движении», про «навыки неформального общения».

— Во загнула, — восхитился Силиверстов.

А остальные молча согласились: Лина-Ванна не даст их в обиду. Все объяснит.

Но тут и Марь-Семенна вымолвила свое слово.

— Демагогия.

И всем сразу стало ясно: добром это не кончится.

Как в воду глядели.

Сказав что-то совсем неслышное, директриса ушла. На том уроке девять человек — и даже Великанова — получили двойки.

А после урока Майку вызвали.

— За что? — испугалась она в ответ на указание Лины-Ванны.

Та лишь глаза округлила, будто боялась не меньше девочки.

«Вы, наверное, дурно себя ведете», — нашептал ей вежливый Дёма, когда Майка плелась в директорский кабинет.

Девочка вздохнула: да, балуется, озорничает, учится плохо и недостойный человек.

Она была готова провалиться сквозь землю.

«Вах, какая незадача! — проговорил отзывчивый Гогия. — Слушай, чего скажу. Молчи себе, не думай ничего, подожди, чтоб пар у человека вышел, а как выйдет, так в ноги прямиком вались, плачь-кричи».

— Ну, уж нет, — решительно заявила Майка.

В ногах валяться она, конечно, не собиралась.

Путь к директору оказался вполне длинным, чтобы Майка перебоялась настолько, что, открыв дверь, ей сделалось в общем-то все равно. Напротив, девочка яснее ясного поняла, что директриса ничего с ней сделать не сможет, а на ее особое слово у есть целых два:

«Дёма» и «Гогия».

— Ты хорошо спишь? — Марь-Семенна сидела за большим столом и всем своим величием выражала девочке участие.

— Да, хорошо, — пролепетала Майка.

— Почему у тебя бледный вид? Не болеешь?

— Нет, не болею.

— Спортом занимаешься?

— Да, на физкультуре мы бегаем, прыгаем, а раз в неделю ходим в бассейн.

— Мало, — покачала головой Марь-Семенна. — Твоему организму нужны дополнительные физические нагрузки, чтобы спать и не просыпаться, когда не следует.

— Спасибо. Но я и так долго сплю. Сегодня школу чуть не проспала, — нечаянно проболтавшись, Майка осеклась.

— Молодец, — сказала Марь-Семенна. — Спи. Полезно спать и лишнего не видеть.

— Но я поспела. Всего на пять минут опоздала, — на всякий случай сообщила девочка.

— Знаешь, сколько всего за пять минут произойти может? Помни, — Марь-Семенна глядела Майке прямо в глаза, будто выглядывая в них что-то особое. — Не верь. А звать будут — не ходи.

Девочке показалось, что еще немного, и она грохнется на пол прямо здесь, в приступе фальшивого сна.

Но обошлось.

«Вах-вах», — шепнул ей Гогия. «Ты одерни, Майя, покров», — что-то сложное сообщил ей Дёма.

— Я подумаю, — оживая, сказала девочка.

— А в спортивную секцию я тебя все равно запишу. Будешь бегать марафон, — вслед за ней ожила и директриса.

— Я подумаю, — повторила девочка.

— За тебя есть кому подумать. Ступай и помни мои слова, — Марь-Семенна прищурилась. — Не всяк, кто учит — учитель. Ясно?

— Ясно, — кивнула Майка, которой было ровным счетом ничего неясно.

Но что она могла ответить взрослому человеку?

— Спорт? Вот и правильно, — обрадовалась мама на известие Майки. — Полезно для здоровья и воспитывает волю к победе.

— Мне и своей воли хватает, — пробурчала девочка.

— Может, расти быстрее станешь, — сказал папа.

— Скорее, уменьшусь, — заявила Майка. — Если все время трястись от этого марафона, то можно только уменьшиться. Как мука в банке.

Ей не хотелось бегать по указке.

Помощь пришла с неожиданной стороны.

— Кто сказал? Директор? — подозрительно спросила бабка. — С чего бы директору волноваться за здоровье вашей дочери? Она ведь у вас не дочка президента. Если уж вам так хочется, запишите Майю в секцию плавания — это уж точно не повредит.

На том и порешили.

Урок французского