Сергей Морозов - Приключения Красной Беретки

• Название: Приключения Красной Беретки
• Автор: Сергей Морозов
• Жанр: Фэнтези

---

— Я богиня Келли!

— Если ты богиня, то где в твоей руке отрубленная голова? – спросила Беретка.

— Да вот она, — Келли извлекла откуда‑то голову.

Красная Беретка с удивлением увидела, что это ее голова.

— Но это моя голова, — Беретка непроизвольно дотронулась до своей головы.

— Ну и что? Я богиня.

— Если моя голова у тебя в руке, то почему моя голова у меня на месте?

— Да тебе сколько не руби – все новые вырастают.

Голова в руке Келли подмигнула Беретке и сказала:

— Привет, Беретка. Кто бы мог подумать, что ты так далеко зайдешь в процессах обретения своей сущности и гармонизации своей целостности…

Келли исказила губы, как от кислятины, и легким движением выкинула голову себе за спину.

— Нужно позвонить в управление! — закричал Полицейский. Он был в рясе черного монаха и при этом в фуражке с шашечками.

— Нашу «Сказку о красной шапочке» пора переименовывать в «Сказку о спящей принцессе!» — Келли открывала дверь машины и садилась за руль. – она уже и в машине дрыхнет.

— Я что‑то сегодня не выспалась… – сказала Беретка, — и вообще девушки должны спать много. Потому что девушки. И еще я видела во сне тебя.

— Да? Как это было? – Келли даже обернулась и рука ее замерла на ключе зажигания.

— Дурной сон, совершенно дурной. Ладно. – Беретка рассказала, что видела, и добавила, — приснится же такое… сны надо смотреть в постели.

Келли не смеялась. Келли была серьезна и задумчива. Это очень серьезно, — сказала она, — мы должны поменять маршрут и заехать в центр Полиса.

— Этот сон так серьезен? — удивилась Беретка, — это так серьезно?

— Да. Мне определенно нужно купить красный пеньюар. Там, в сне, он расстегивался спереди? Нет, ты знаешь, ты определенно должна помочь мне его выбрать!

---

— Ты готова к священному действию? – строго спросила Келли.

— К какому? – удивилась Беретка, — ты ничего не говорила.

— Я говорю сейчас, сосредоточься. Смотри на эту секретную дверь.

— Это дверь? Не заметно. Но она может вести только на улицу…

— Она может вести куда угодно.

Беретка сосредоточенно посмотрела на место, где была заявлена дверь. Келли взяла маленький жезл со стола и торжественным движением его направила. Стена дрогнула и бесшумно разошлась в разные стороны. Ряды бутылок, самых разных форм, цветов и размеров засияли в лучах невидимых лампочек.

— Выбирай, — сказала довольная эффектом Келли.

Беретка сидела на диване, а Келли – напротив нее в кресле.

— Ну что… первый тост, – Келли подняла бокал, — за любовь.

— За любовь, которой не было, но которая будет.

Девушки выпили. Поставили бокалы на стол. Вздохнули.

— А как ты представляешь любовь? — спросила Келли.

— А я ее… как образ, я ее не представляю. У меня она всегда присутствовала в каком‑то будущем времени.

— А то ведь встретишь, не узнаешь, — Келли слегка улыбнулась.

— Я знаю про любовь какие‑то отрывочные вещи. Я знаю, что она бывает любовью равных. А еще бывает неравная любовь. Но люди не равны, а обычно хочется равной любви.

— Любовь может быть равной. Когда люди равны, — Келли изобразила озабоченность, — а это почти невозможно. Это возможно для совсем молодых влюбленных, которые как котята–щенята. И потому обычно любовь состоит из божественного поклонения и божественной власти. По природе женщина больше склонна к поклонению, а мужчина больше склонен к власти. А почему нужно выбирать или божественное поклонение или божественную власть? Это нужно, чтобы не искать идеал. Потому что найти его невозможно.

— Совершенно верно. В образах любви, которые мне известны, все именно так. Но кем же должен быть человек, которому можно поклоняться с моими данными? Принцем? Героем? Мне во сне бог понравился. Да.

— Ты выкручиваешься, — Келли улыбнулась, — нечестно.

— Я не представляю себе образа того, кто мне нужен. Просто не представляю.

— Ты настроена на божественную власть… Я к этому подводила. И это очень плохо для девушки быть настроенной на божественную власть. Тебе нужны поклоняющиеся герои. А таких очень мало – герои не любят поклоняться.

— Но нужен‑то всего один.

— Не забывай про меня, красавица, Келли легко засмеялась.

— Я с тобой поделюсь, — на лице Беретки была абсолютная уверенность, переходящая в равнодушие.

---

— А как же ревность?

— Ревность женщины должна подчиняться смыслам женщины. Есть основной смысл – продолжение жизни. Для того, чтобы следовать этому смыслу, женщина должна иметь свободу выбора. Женщина, располагающая свободой выбора, выбирает лучшего мужчину. Но лучших мужчин мало по определению «лучший». И потому допускать, чтобы мужчина имел дело только с одной женщиной, это нарушать право многих, — Беретка сделала ударение, — женщин на свободу выбора. Тем более что лучшие мужчины не против иметь дело с несколькими женщинами.

— Получается, что женская ревность – это проявление невежества… А мужская?

— Я сомневаюсь, что божественные мужчины могут делиться или меняться женщинами. Потому что и делиться, и меняться – это не божественно…

— Еще скажи, что мужчина должен быть таким, чтобы им было не стыдно поделиться с подругой, — Келли засмеялась, — ты вообще на чьей стороне?

— Это не твой вопрос, ты слишком аристократична для него. – Беретка довольно улыбнулась. — Я на стороне божественности, значит, на стороне природы, на стороне жизни, на стороне красоты.

— Слишком далеко в сторону. Так можно долго говорить. Ходить… Говорить по кругу. Нужно определиться — что главное?

— Главное – это любовь. Главное для женщины – это любовь к себе. Если женщина любит себя, она будет избирательна, она не будет размениваться на недостойных мужчин. Она не будет разменивать любовь к себе на поблажки самой себе.

— И если это главное… Получается, что женщина в принципе может иметь двух мужчин сразу… Да сколько угодно. Но что это будут за мужчины, если на такое согласятся? Мужчина не должен делиться. Мужчина настроен на захват, герой всегда что‑то захватывает. Потому он не делится захваченным. Как герой может делиться? Причем как правило самым дорогим – женщиной? – Келли посмотрела, ожидая ответа.

— Представь картины, в стилистике древней Европы: мужчина и несколько женщин, и женщина и несколько мужчин. Да… Но все равно, решать, сколько женщин нужно мужчине, должны только женщины.

— Но мужчину тоже неплохо бы спросить.

— Это вопрос десятый. Обычно им чем больше, тем лучше. Что может быть лучше двенадцати девственниц? Думай как мужчина… Естественно, тринадцать девственниц! Хотя ладно, нужно же им хоть какие‑то права оставить? Оставим право отказаться. – Беретка сделала паузу, — Ладно, будем соблюдать равноправие: мужчинам женщин даем параллельно, а женщинам мужчин – последовательно. Идет?

— Идет. Кто бы нас спросил. А ты заметила, что ты все время путаешься? Так тебе принца хочется или героя…

— Э–э-э… – на этот раз Беретка явно задумалась, — мне всё хочется. Сначала героя, а потом принца, например. Последовательно. Женщины ведь тоже со временем меняются. Но в любви к себе им лучше оставаться последовательными.

— А как ты представляешь себе героев?

— Они как боги… только люди. Они божественны и достойны божественного поклонения.

— А внешне?

— Я тебе рассказывала про Варуну… но я думаю, есть и другие.

— И откуда они возьмутся в нашем материальном мире?

— Но мы же есть!

— Мы есть, но мы не обычны. Ты не общительна. Ты любишь общаться, но твое общение весьма одностороннее – оно всегда должно быть направлено на тебя. У тебя до меня не было подруг. Во–первых, потому, что ты прекрасна, а еще одна темная сторона красоты – красивых подруг избегают, как конкуренток. Второе – основная тема в разговорах девушек – это технологии захвата и удержания молодых людей. Тебе достаточно просто сказать «Эй, парень!» — и все, обсуждать что‑то и готовиться к чему‑то просто незачем. Но есть такое правило – чем больше ты можешь получить, тем меньше тебе хочется это получать…

— Чем более девушка совершенна, тем более она избирательна. А по поводу получать и искать… В этом мире потерялось все, даже общение. Люди ограниченны, люди не знают, что люди разные. Куда пойти, чтобы встретить принца? Не так, чтобы точно, а чтобы хоть шанс был? Представь Золушку. У нее и карета есть, и кони есть, и наряды самые лучшие. А ехать ей некуда. Просто некуда. Думай.

— Что‑то не думается, — Келли изобразила обеспокоенность.

— И как этот мир после этого может существовать? Какое он вообще имеет право на существование? Наливай.

— А я никогда не говорила, что этот мир правильный.

— Девушки обычно не интересуются ни самолетами, ни империями, ни историей… Но девушки интересуются такой вещью, как любовь. И чтобы понимать, нужно очень–очень много разных вещей. Чтобы понимать людей, нужно понимать, что они любят и почему. Те же самолеты… те же империи… Может, все это нужно, чтобы у девушек были герои?