Елена Сапожникова - Отец ребенка

• Название: Отец ребенка
• Автор: Елена Сапожникова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4233-7

Оставленная мужем, преданная родственниками, Оксана одна растит двух малышей. Никто не заподозрит, что истории появления на свет двух одинаково любимых мальчиков совсем не похожи. Молодая женщина не надеется ни на чью помощь, да и не хочет ее. Обаятельный незнакомец, который вдруг начинает оказывать Оксане знаки внимания, одновременно и привлекает и настораживает ее. Еще свежа душевная рана, нанесенная бывшим мужем, и не дают покоя сомнения: сможет ли настойчивый поклонник стать настоящим отцом мальчикам…

---

Они еще долго приходили в нормальное состояние, когда сердце перестает рваться из груди, а кровь стучать в висках. Мягкие, нежные руки ласково гладили его по спине, тихий голос шептал милую чепуху на ухо.

— Я самый счастливый человек на свете, — сказал он, взяв ее лицо в ладони. — Знаешь, я сейчас до смерти испугался, ведь мы могли никогда не встретиться.

Тихий счастливый смех был ему ответом.

Месяц пролетел, как в сказке.

— Ты знаешь, какое сегодня число? — спросил Олег однажды утром.

— Двадцать пятое, а что? — удивилась Оксана, как ей показалось, глупому вопросу.

— Собственно, ничего, — хмыкнул Олег, уже завязывая галстук. Он полез в карман висевшего на плечиках пиджака и достал маленькую плоскую бархатную коробочку. — Открой.

— Открыть? — переспросила она с легким колебанием, рассматривая безделушку. — Это мне?

— Тебе, конечно!

Она дрожащими от волнения пальцами подцепила крышку и ахнула от восхищения. Внутри футляра лежало изящное колье из изумрудов.

— Подбирал под твои русалочьи глаза, — заметил Олег с доброй улыбкой, видя, что у нее пропал дар речи от изумления. — Кстати, если мы отметим нашу годовщину тет-а-тет? Нажарим шашлычков, выпьем вина?

— Какую годовщину? — Оксана все не могла прийти в себя.

— С того дня, как ты стала моей женой, прошел ровно месяц! По-твоему, лучше назвать эту дату не годовщиной, а месячником?

— Фу, — фыркнула Оксана. — Это слово точно не подойдет.

— Вот-вот. Когда-то раньше были такие лозунги — месячник по борьбе с пьянством, месячник по борьбе с курением. Как насчет шашлыков?

— Я полностью за, но при одном условии. Не делай больше таких шикарных подарков, иначе я могу избаловаться.

— Кто-то умный сказал: «Балуйте своих детей, пока есть возможность. Кто знает, какая жизнь ждет их завтра». А ты мой самый любимый ребенок, и я буду баловать тебя столько, сколько смогу. Так что условие твое невыполнимо. Невыполнимо даже потому, что я люблю тебя и дарить тебе подарки доставляет мне большое удовольствие. Неужели ты захочешь лишить меня такого наслаждения? — Он легонько куснул ее за ушко, застегивая ожерелье на шее. Оксане пришлось согласиться с его железной логикой.

Шашлыки вечером удались на славу. Они сидели, отхлебывая крошечными глоточками терпкое красное вино, ели нежное мясо и сочные помидоры. Сумерки принесли с собой холод, усиливший горьковатый аромат пожухших листьев, но жар, идущий от костра, не давал им замерзнуть. Ночь накрывала землю постепенно: на чернеющем небосводе проступил бледный серпик луны в окружении мерцающих звезд, к которым тонкой струйкой уносился дымок костра. В наступающей тишине раздавалось легкое потрескивание сгорающих в огне дров да шумное дыхание собаки. Цезарь, набегавшись, улегся у ног хозяина и, прикрыв глаза, делал вид, что спит. Они сидели молча, прижавшись друг к другу, и им было до неприличия хорошо вдвоем. Он легонько целовал ее в ушко, щекоча шею своим дыханием, а она все теснее прижималась к нему, слегка наклонив голову, словно подставляясь под его поцелуи. Они сидели долго, пока пламя костра не погасло и не потемнели угли. Потом их губы сами нашли друг друга. И только холодный свежий воздух заставил идти домой.

Расслабившись от вина, Оксана спокойно уснула, свернувшись калачиком рядом с мужем. Проснувшись два часа спустя, долго не могла понять, что ее разбудило. Она лежала, глядя в потолок, прислушиваясь к мерному дыханию Олега. Ночную тишину нарушил посторонний всхрап, и Оксана, испуганно приподнявшись, щелкнула выключателем лампы в изголовье кровати.

Она чуть не вскрикнула, увидев зашевелившееся покрывало. Только разглядев узкую вытянутую морду и два внимательных умных глаза, сообразила, что это Цезарь прокрался в спальню, и вздохнула с облегчением. Пес пришел и улегся рядом с кроватью хозяина, стащив покрывало.

Оксана повернулась на бок, устроилась поудобнее. Олег, не просыпаясь, обнял ее и притянул ближе к себе. Она сладко зевнула и придвинулась к нему поплотнее. Она любила такие моменты, когда, прижавшись к крепкому телу мужа, чувствовала себя надежно защищенной. Как за Великой Китайской стеной.

Утром проснулась поздно, почти в десять. В доме стояла тишина, Олег уехал на работу, няня с детьми ушла на прогулку. Минимум час одиночества ей был гарантирован, и она решила еще понежиться в кровати. Она щелкнула пультом, и жидкокристаллический экран большого телевизора засветился. Шла новостная программа.

На севере столицы погибла женщина. Очевидцы рассказывают, что ее окружила толпа подростков, которые через несколько минут стремительно разбежались. «Они нанесли женщине несколько ножевых ранений и перерезали горло, — бесстрастно вещала с экрана бодрая девушка с погонами на плечах. — Наряд милиции, находившийся поблизости, задержал одного из преступников. На вопрос, почему они сделали это, подросток цинично ответил, что они хотели посмотреть на смерть вживую».

Оксана с раздражением выключила телевизор. Куда катимся? Никакое убийство нельзя оправдать, хотя попытаться понять можно. Ревность, месть, банальное сумасшествие — это хоть какие-то причины. Но чтобы просто посмотреть, как будет умирать человек? В мозгах не укладывается. Лучше б она сразу встала, с утра было такое радужное настроение!

Она решительно откинула одеяло, поднялась с кровати, взяла чистое белье и отправилась в душ. Потом сжевала на завтрак творожную массу с изюмом, запила все большой чашкой кофе, застелила постель. Она уже успела переодеться в домашние широкие брюки и легкую футболку с большим геометрическим рисунком, когда зазвонил телефон.

— Слушаю, — сказала она в трубку, смотря в зеркало и поправляя завернувшийся воротник.

— Можно Богатыреву Оксану? — раздался в ответ смутно знакомый голос.

— Я слушаю, — повторила Оксана, откликаясь на старую фамилию и пытаясь вспомнить, кто из знакомых говорит с такой хрипотцой.

— Не узнала? — спросили на том конце провода.

— Нет, — с сожалением вздохнула Оксана.

— Наташа, лежала с тобой в одной палате в роддоме. Ты еще уговаривала меня не отдавать сына в дом ребенка. Вспомнила?

— Да. — Оксанин голос невольно изменился, приобретя официальный тон — спокойный и суховатый.

— Ты еще собиралась забрать его с собой. Тебе это удалось? — продолжал напоминать голос в трубке.

— Да, у меня получилось, — утвердительно ответила Оксана и тут же задала встречный вопрос: — А как ты меня нашла?

— Твоя мама дала новый телефон. Я целую неделю пыталась дозвониться, удалось только вчера. Оказывается, ты уже там не живешь, успела замуж выскочить. Молодец, подруга. Времени даром не теряешь. Как папик, мани водятся?

— Нам хватает, — холодно отбрила Оксана Наташу, в очередной раз поразившись ее бесцеремонности.

— Да ладно тебе, не злись. Лучше скажи, как мой ребенок, еще не надоел? — Наташа уловила неприязненные нотки в голосе Оксаны.

— Нет, — односложно ответила Оксана. Ей стало вдруг не по себе. «Наташка не случайно об этом заговорила, — подумала она. — Тут что-то не так». От нехорошего предчувствия неприятно заныло под ложечкой.

— Нам надо кое-что выяснить. Дело это деликатное. У меня кое-какие проблемы. Мой сын здоров? — упорно интересовалась Наташа.

— Здоров, — односложно ответила Оксана. Тревожное чувство не проходило.

— Придется тебе его вернуть.

Сердце Оксаны екнуло от внезапного страха.

— Ты шутишь? — спросила она. И услышала в ответ:

— И не думаю.

— Ты просишь меня сделать невозможное! — мрачно сказала Оксана.

— Ты не поняла, я не прошу, я требую, — поправила ее Наташа. — Верни ребенка, так будет проще, и прежде всего — тебе. У нас с ребенком эмоциональная связь, на генетическом уровне. Тебе этого не понять.

— Интересное кино, мне не понять! — возмутилась Оксана. — Я до сих пор не возьму в толк, как ты могла так спокойно бросить его и уйти, даже не поинтересовавшись его судьбой. Если б я тебе не запихнула клочок бумаги с номером своего телефона, где бы ты искала своего сына?

— А кто виноват, что ты такая глупая? Теперь будь добра, верни ребенка, — цинично усмехнулась Наташа.

— Но я не могу тебе его отдать, я люблю его, как родного. Что вдруг такое случилось, что тебе понадобился Андрюшка? Помнится, ты не желала даже знать, как его зовут. Тут не все так просто, ты чего-то недоговариваешь.

— Все очень просто, вернулся мой бывший парень. С большими деньгами. Без ребенка я перед ним появиться не могу, он знал, что я беременна. Аборта он мне не простит, отказа от ребенка тем более. А мне его еще надо развести и женить на себе. Он из-за ребенка любую бабу бросит. Даже мисс мира. Так что, сама понимаешь, ребенок мне нужен до зарезу. У тебя, подруга, нет выбора. Ты ему не мать, просто опекун, любой суд будет на моей стороне.