Эйлин Гудж - Сад лжи. Книга 2

• Название: Сад лжи. Книга 2
• Автор: Эйлин Гудж
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7027-0146-1

Первый взрослый роман Эйлин Гудж.

Юная мать, пытаясь утаить от высокородного мужа связь с садовником-греком, подменяет новорожденную смуглянку-дочь светловолосым младенцем. Автор развертывает сагу про двух девочек, растущих и зреющих для роковой любви в чуждых им по генам и по жизни семьях.

Обо всем этом и не только в книге Сад лжи.

---

— Я видел ее, — произнес он. — Розу.

Сильвия почувствовала, как сжалась ее грудь. Легким не хватало воздуха, словно она дышала через соломинку.

«Я не должна была ему рассказывать, — подумала она. — Надо было сохранить все в тайне. На что я надеялась, когда открылась ему?»

— Она красивая и такая умная, — продолжал Никос дрогнувшим голосом. — Если бы ты только знала… Если бы только могла ее увидеть, Сильвия. Боже мой, это наша дочь.

Сильвия, не в силах дольше выносить давящую тяжесть на сердце, рывком села на кровати. Отбросив простыни, прилипшие к ее ногам, она встала.

Каждый шаг по ковру давался ей с трудом. Подойдя к скамеечке перед туалетным столиком, она схватила халат и поспешно стала натягивать его на голое тело. Рукав затрещал, но какое это имело значение. Теперь значения не имело уже ничего.

Сильвия опустилась на козетку в стиле Рекамье: множество бархатных подушек как бы пришли ей на помощь, ограждая и защищая.

Высокие французские окна были открыты, и теплый ветерок шевелил кружевные занавески. Тусклый свет луны позволял Сильвии разглядеть очертания роз в своем саду. Однако цвета различить она не могла, так что изображение получалось черно-белым, как на старой фотографии. «Шот силк», ее любимые розы, вились уже над чугунными перилами балкона, проглядывая через балюстраду в форме столь обожаемой ею арфы… А вдоль увитой плющом южной стены бледно светились голубые нильские красавицы.

«О, мои дочери, — неслышно прошептали ее губы, — берегите их! Пусть они сохраняют свою свежесть. Вы вправе наказать меня, но только не их!»

— Тридцать два года я мечтала как о самом большом счастье на свете узнать свою настоящую дочь! — тихо выдохнула Сильвия в напоенную ароматами ночь. — Никос, Никос! Ты этого не знаешь, ты даже представить себе не можешь… Знать, что твоя маленькая дочурка где-то рядом, что ей грозит опасность, что она несчастна, а ты не в состоянии ей помочь. Что может быть горше для матери? Взять бы дочку на руки, прижать к себе — и все было бы в порядке. Как часто я делала это в своем воображении… Господи, дай мне такую возможность. Только обнять ее… хоть на миг. Прижать и попросить прощения. Чего бы я не отдала ради этого! — воскликнула она, протягивая руки в темноту ночи. — Все что у меня есть, все…

Сильвия обернулась к темному силуэту на кровати. Боль в груди стала такой невыносимой, что ей показалось: еще секунда — и она умрет от разрыва сердца.

— Даже тобой и то пожертвовала бы, мой дорогой Никос, — прибавила, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.

Темная тень двинулась ей навстречу: вот Никос вошел в полосу серебряного сияния, и его светящаяся рука сжала ее холодные пальцы.

Присев на край козетки, он тихо произнес:

— Милая моя Сильвия, я понимаю, как ты должна была страдать. И я совсем не виню тебя, пойми меня. Я только хотел бы… — Его голос дрогнул, и в лунном свете глаза Никоса подозрительно блеснули. — Я хотел бы узнать от тебя правду уже тогда. Много лет назад. Подумать, что наш ребенок — мой ребенок — и его воспитывают какие-то чужие люди… Как больно думать об этом! Знай я тогда… все могло быть по-другому. Сильвия, Сильвия, почему ты не рассказала мне раньше?

Выходит, констатировала Сильвия, он все-таки винит ее. Что ж, у него есть на это право. Разве можно было надеяться на иное?

Слезы покатились по ее щекам, упали на ладони.

— Ни разу, поверь мне, за все эти годы… — начала она с дрожью в голосе, — у меня не было подходящего случая, чтобы… рассказать тебе. Сперва меня пугала мысль о Джеральде. Я не могла позволить себе причинить боль любимому человеку. А ты… ты был тогда для меня частью моего прошлого. Я ведь не знала ни где ты, ни что с тобой. А много позже, когда мы снова встретились… — Сильвия как можно глубже вдохнула. — Тут я наконец решилась, потому что сочла несправедливым… словом, решила, что ты должен узнать об этом… даже если мое признание и будет чересчур запоздалым.

— «Чересчур», говоришь ты? — спросил Никос, не отрывая от нее глаз, в которых играли лунные блики, казавшиеся ей светом дальних звезд. — Я так не думаю. Еще не поздно.

Сердце Сильвии гулко застучало в висках:

«Боже! Что он хочет этим сказать? О чем он сейчас думает?»

— После того как ты рассказала, я следил за ней. Все это время. Как шпион. Я ходил за ней по пятам, — горячо заговорил Никос. — Я знаю, где она работает. Где живет. Однажды я даже притворился, что случайно наткнулся на нее, чтобы иметь возможность обменяться хотя бы парой слов. Во многом, мне кажется, она похожа на тебя. Умная и гордая, как ты. А какой огонь в груди! Но вот улыбается она редко. Не знаю, счастлива ли она…

— И ты считаешь, что если она несчастлива, то это из-за меня, да? Из-за нас? О, Никос, разве ты не видишь? Для нее было бы гораздо хуже, если бы она узнала! Она бы возненавидела меня. Еще бы, я же бросила ее, отдала в руки чужих людей… И взяла другого ребенка — вместо нее.

— Но ты ведь не забыла ее. Как могла, ты заботилась о ней. Ты сделала все, чтобы у нее были хоть какие-то деньги.

— «Деньги», — презрительно бросила Сильвия. — Как легко было мне сделать для нее этот подарок. И как трусливо я себя вела. Этот ханжеский счет в банке… Как будто деньгами возможно откупиться от того, что я натворила!

Луна в этот момент заволоклась тучей — и сад, где росли ее розы, погрузился в глубокую тень.

«Сколько раз может разрываться человеческое сердце?» — подумала Сильвия.

— Я видела ее лишь однажды, — призналась она Никосу. — Тогда она была совсем маленькой девочкой. Я дожидалась ее, когда она выходила из школы. Просто хотела… как и ты… увидеть ее. Убедиться, что с ней все в порядке. Во всяком случае, именно так я говорила себе тогда. А когда я наконец, ее увидела, то… в общем, тогда-то я и поняла, какую страшную ошибку совершила. Я была в смятении. Мне нужно было дотронуться до нее, чтобы убедиться, что это не сон. Что она рядом. Мой ребенок. Моя девочка, которую я носила в себе. Пойми меня, Никос! Я люблю Рэйчел и ни на секунду не жалею, что выбрала ее в дочери. Я и воспитывала ее как родную дочь. Не сделай я тогда своего страшного шага, я бы никогда не узнала Рэйчел! Подумать только, что я не любила бы этого чудесного человека!..

Никос обнял ее за плечи. Она чувствовала, как его загрубевшие пальцы вжимаются в тело через тонкую шелковую ткань, причиняют ей боль.

— А я говорю, Сильвия, что еще не поздно. Роза имеет право знать правду. И уж потом пусть решает, как ей ко всему этому относиться.

Сильвии показалось, что спальня у нее на глазах разваливается на куски — обломки сыпались на нее, царапали лицо, руки…

— НЕТ! — крикнула она, отталкивая от себя Никоса и вскакивая на ноги. — Я не могу себе этого позволить! Разве ты не понимаешь? Пусть я сделала неправильный шаг, пути назад у меня уже нет. Теперь мне надо думать о Рэйчел. Для меня сейчас она даже роднее, чем Роза! После стольких лет… И люблю я ее как свою плоть и кровь. Представь, что с ней будет, если она узнает? Узнает, что я украла ее из семьи, притворяясь столько лет, будто я ее настоящая мать! Ты только подумай, Никос…

Поднявшись, Никос встал рядом. Черные звезды его глаз были обращены на нее. Она чувствовала их обжигающее пламя, но все-таки не могла оторваться от его взгляда. «Да это же Розины глаза!» — вдруг озарило ее. Большие, грустноватые, с этим их словно бы голодноватым выражением… Разве не те же самые глаза смотрели на нее тогда с испуганного лица девочки на школьном дворе, когда она сунула свою сережку в маленькую руку.

— Я продолжаю настаивать, — повторил Никос, и голос его был печальным и отрешенным. — Тебя я вовсе не собираюсь винить. Думаю, ты и так сама себя достаточно наказала. Жизнь ставит перед каждым из нас множество путей, и никто, кроме Господа Бога, не способен решить: правильный ли сделан выбор. Наверно, с моей стороны эгоистично желать, чтобы взрослая уже женщина как бы вновь стала маленькой девочкой. Но это желание сильнее меня. И я ничего не могу с ним поделать. Ты говоришь, что сделала свой выбор. Я в этом не уверен. В жизни часто случается так, что мы вдруг понимаем, что не знаем, почему мы поступаем так, а не иначе. А потом вдруг видим, к чему это привело. — Он замолчал, словно голос его не слушался, потом нашел в себе силы продолжать. — Она нужна мне, Сильвия! — он скандировал каждое слово. — У тебя есть дочь. У меня — никого. Отдай мне Розу. Отдай мне мою дочь!

Сильвии показалось, что какая-то часть ее души уже умерла. Но она знала, что должна ответить на мольбу Никоса.

— А если я откажусь? — хрипло прошептала она помертвевшими губами.

Никос молча, не двигаясь, смотрел на нее. Его обнаженный торс был залит лунным светом. Сильные руки беспомощно висели вдоль тела.